Военно-политическая обстановка весной 1943 г. 32 страница

Глава восьмая. Героическая борьба советских людей в тылу врага

1. Обстановка на оккупированной территории

Развернувшееся наступление советских войск и принимавшая все более широкий размах всенародная борьба в тылу врага сокращали возможности фашистской Германии использовать материальные и людские ресурсы захваченных районов. Фашистское руководство, стремясь восполнить огромные потери на советско-германском фронте, во все возраставшем количестве угоняло советских людей на каторгу в Германию, чтобы заменить ими мобилизованных на фронт немецких рабочих. С еще большей силой проявлялись изуверские черты гитлеровского «нового порядка»: террор и геноцид, голод и разорение, надругательство над человеческим достоинством. Наряду с угоном населения огромных размеров достигло прямое физическое уничтожение советских людей. Так, фашисты в период оккупации истребили 339 тыс. мирных жителей и военнопленных в Киеве и на территории Киевской области, около 400 тыс. человек в Сталинской области{765}. В мае — августе в Витебской, Минской, Вилейской и Барановичской областях Белоруссии только за время проведения карательных экспедиций «Коттбус» и «Герман» погибло от рук фашистов более 23 тыс. советских граждан и отправлено на принудительные работы в Германию около 30 тыс. человек{766}.

Отступавшие немецко-фашистские войска стремились превратить оставляемые советские территории в пустыню. Эти преступления были узаконены приказами и распоряжениями фашистских властей. Осуществляя тактику «выжженной земли», захватчики только на Украине уничтожили и вывели из строя 164 доменные и мартеновские печи, 135 прокатных станов, 56 металлургических, коксохимических и метизных заводов, 599 заводов тяжелого и среднего машиностроения{767}. Тяжелые потери понесло сельское хозяйство. Отходя на запад, гитлеровская армия грабила население, уничтожала инвентарь, скот, зерно. Оккупанты в 1943 г. изъяли у населения более 4 млн. тонн зерна и свыше 1 млн. тонн мяса{768} Варварски разрушались памятники культуры. Фашисты пытались сжечь и взорвать все, что не успевали или не могли вывезти при отступлении. [299]

Поражения на советско-германском фронте, все возрастающее сопротивление советских людей «новому порядку» в тылу поставили вермахт и оккупационный аппарат в условия, при которых им становилось все труднее осуществлять контроль в захваченных районах и проводить тактику «выжженной земли». Острая нужда в рабочей силе привела к тому, что гитлеровцы в удаленных от линии фронта районах наряду с массовыми расправами над мирным населением стали в более широких масштабах использовать людей на каторжных работах, которые приводили к их массовой гибели. Лишь быстрое продвижение советских войск, рост сопротивления населения оккупированных районов не дали агрессору возможности полностью опустошить оставляемую советскую землю.

Успехи Советских Вооруженных Сил способствовали подъему всенародной борьбы в тылу врага. Активное, все растущее сопротивление оккупантам оказывали многочисленные партизанские формирования, подпольные группы, значительно расширившие свою деятельность. Несмотря на то что к весне 1943 г. партизанские отряды освобожденных районов Сталинградской, Ворошиловградской, Сталинской, Ростовской, Курской, частично Смоленской, Орловской, Сумской, Харьковской областей, Северного Кавказа и Краснодарского края влились в действующую армию, в тылу врага продолжали борьбу около 130 тыс. партизан. Только на Украине, в Белоруссии, Ленинградской, Смоленской, Калининской и Орловской областях насчитывалось свыше полумиллиона человек невооруженного партизанского резерва, в городах и населенных пунктах вели борьбу десятки тысяч подпольщиков. Их активно поддерживало население оккупированных районов страны. Наиболее мощные партизанские группировки находились в Белоруссии, РСФСР и на Украине, где действовало более 90 процентов партизанских формирований.

Партизаны контролировали значительную территорию в тылу немецко-фашистских войск. Районы базирования партизанских отрядов находились обычно поблизости от крупных военных объектов и коммуникаций врага, по которым советские патриоты наносили удары. Основной организационной единицей партизан являлся отряд, состоявший из нескольких боевых групп. Большинство отрядов объединялись в полки, бригады, а на Украине — в соединения, число которых в результате притока добровольцев постоянно возрастало.

К концу апреля 1943 г. в тылу врага действовали 1019 отрядов, большая часть которых входила в состав 193 партизанских соединений{769}. Советские партизаны приобрели богатый боевой опыт. Враг уже изведал силу их ударов и потерял в схватках с партизанами многие тысячи солдат, большое количество боевой техники.

Новые условия борьбы потребовали частичной перестройки органов руководства вооруженной борьбой партизан. Цель ее состояла в том, чтобы сделать его более гибким, оперативным, приблизить к партизанским формированиям. Прежде всего перемены затронули Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД). В начале марта 1943 г. ЦШПД был расформирован, руководство действиями партизан было возложено на [300] Центральные Комитеты компартий союзных республик и на обкомы ВКП(б). В апреле Центральный штаб был снова восстановлен, но из его прямого подчинения вышел Украинский штаб партизанского движения, который теперь непосредственно подчинялся ЦК КП(б)У и имел свои представительства при военных советах фронтов. Эти организационные изменения позволяли более полно учитывать местные условия и более гибко координировать деятельность партизанских формирований.

К весне 1943 г. в результате мер, принятых ЦК ВКП(б), значительно улучшились координация действий партизан с Советской Армией, планирование партизанской борьбы, снабжение партизан материальными и техническими средствами, подготовка и заброска за линию фронта организаторов борьбы в тылу врага, радистов, подрывников и других специалистов. По состоянию на 1 мая 87 процентов учтенных партизанских формирований поддерживали радиосвязь с ЦШПД{770}, что в значительной мере повышало эффективность их действий.

Большую помощь в укреплении партизанских частей и соединений оказывали кадровые военнослужащие Советской Армии. Офицеры и младшие командиры, оказавшиеся в тылу противника, вносили в действия партизанских отрядов организованность и порядок, с успехом применяли свои знания и боевой опыт в планировании и проведении партизанских операций.

Подпольная борьба с оккупантами велась практически во всех населенных пунктах, улучшилась связь подпольщиков с партизанами. Широкий размах принял срыв военно-политических и экономических мероприятий оккупантов, в результате фашисты не могли беспрепятственно грабить богатства захваченных районов и использовать их экономику в своих целях.

Фактором огромного значения, способствовавшим подъему активного сопротивления оккупантам, явился победный исход Сталинградской битвы. Начало массового изгнания захватчиков из пределов Советской страны создало предпосылки для дальнейшего расширения и активизации борьбы советских людей в тылу врага. Этот факт были вынуждены признать официальные учреждения «третьего рейха». Так, в донесении о настроениях населения отдел пропаганды гитлеровской администрации Украины 1 апреля 1943 г. сообщал: «Самый большой пропагандистский ущерб нанесли колонны отступающих войск союзных армий. Один уж внешний вид их, а также тот факт, что они якобы продавали свое оружие на базарах и в отдельных случаях приносили с собой даже большевистские пропагандистские материалы, производит весьма невыгодное впечатление»{771}.

К лету 1943 г. борьба в тылу врага приобрела еще больший размах. Это создавало условия для расширения помощи Советской Армии со стороны партизанских формирований и подполья в предстоящих сражениях.

2. Мероприятия партии по усилению борьбы в тылу немецко-фашистских захватчиков

ЦК ВКП(б) и ЦК компартий союзных республик делали все возможное для расширения и укрепления сети партийно-комсомольского подполья, для улучшения руководства борьбой в тылу врага. В апреле — декабре 1943 г. развернули работу еще 10 подпольных обкомов партии [301] (Винницкий, Волынский, Житомирский, Каменец-Подольский, Вилейский, Могилевский, Белостокский, Видземский, Земгальский и Латгальский). Осенью 1943 г. в тылу врага было 24 обкома, свыше 370 окружкомов, горкомов, райкомов и других подпольных партийных органов, под руководством которых действовали обкомы и райкомы комсомола{772}. В тылу врага работало большое количество первичных организаций. Так, в Белоруссии к апрелю имелось 328 парторганизаций в партизанских отрядах, 144 подпольные территориальные партийные организации{773}. По мере освобождения советской территории количество подпольных партийных органов сокращалось. Однако их общее число оставалось значительным, так как создавались новые организации.

Надежным помощником партии в дальнейшем развертывании всенародной борьбы в тылу врага являлся Ленинский комсомол. Только в Белоруссии в конце 1943 г. действовало 10 подпольных обкомов, 10 межрайкомов, 193 районных и городских комитета комсомола. Их возглавляли секретари ЦК ЛКСМБ М. В. Зимянин, К. Т. Мазуров, секретарь подпольного Вилейского обкома комсомола П. М. Машеров и другие. Всего же на всей оккупированной территории к 1 июня 1943 г. в городском подполье и партизанских отрядах насчитывалось свыше 3300 первичных комсомольских организаций, в которых состояло более 43 тыс. комсомольцев.

Для повышения боевой активности комсомольских организаций 12 августа 1943 г. ЦК ВЛКСМ учредил переходящие Красные знамена ЦК ВЛКСМ. Они вручались лучшим комсомольским организациям партизанских отрядов. Этих знамен были удостоены комсомольские организации партизанских соединений А. Ф. Федорова, С. А. Ковпака (УССР), М. И. Дуки (Орловская область), Ф. Ф. Дубровского (БССР), В. П. Объедкова (Ленинградская область) и отряда Н. А. Сороки (Крым). Кроме того, 17 сентября 1943 г. была учреждена Почетная грамота ЦК ВЛКСМ комсомольцу-партизану Отечественной войны, которая вручалась комсомольцам за активную борьбу против немецко-фашистских захватчиков на оккупированной территории. Такими грамотами до 1 марта 1944 г. было награждено более 1 тыс. комсомольцев-партизан.

Подпольные партийные организации были идейной и организующей силой в борьбе с оккупантами. Они вели широкую политическую работу среди населения и партизан. Коммунисты разъясняли трудящимся цели и характер войны, информировали о внутреннем и международном положении страны, вселяя тем самым твердую уверенность в победе над врагом, и помогали населению оккупированных районов включиться во всенародную борьбу против захватчиков. Под постоянным вниманием партийных комитетов находилась вся повседневная деятельность партийных организаций. Они заботились о том, чтобы регулярно проводились партийные собрания. На собраниях обсуждались вопросы организационно-партийной работы, подготовки и проведения боевых операций, повышения боеспособности, морального духа и стойкости бойцов, идейно-политического воспитания, обобщался боевой опыт. Решения, принимаемые на партийных собраниях, являлись руководством к действию для всего личного состава партизанских формирований.

Высокая политическая и боевая активность коммунистов, их мужество, стойкость, непоколебимая вера в победу воодушевляли советских людей на борьбу с фашистскими захватчиками. Ряды коммунистов постоянно [302] росли. Так, в партизанских отрядах Украины к концу 1943 г. было принято в партию 4600, в Белоруссии к августу более 3600, на Орловщине и Смоленщине к октябрю 3000, в Ленинградской области к июлю 1200 человек{774}.

Вопросы политической работы среди населения и партизан рассматривались на заседаниях, совещаниях партийных органов и на партийных конференциях. Так, с целью улучшения деятельности парторганизаций Калининский обком ВКП(б) провел в мае 1943 г. в тылу врага совещание секретарей подпольных райкомов партии. Житомирский подпольный обком КП(б) Украины провел на территории, занятой противником, партконференцию. Она обсудила вопрос о вооруженной борьбе подпольщиков против оккупантов, а также пополнила состав подпольного обкома КП(б)У.

Во всех партизанских формированиях регулярно проводились политинформации, беседы и доклады по тематике, рекомендованной подпольными райкомами партии или комиссарами, а также читки сводок Совинформбюро. Широкое распространение получили митинги по случаю революционных праздников, выступления коллективов художественной самодеятельности, просмотр фильмов. Большое влияние на укрепление воинской дисциплины партизан и повышение эффективности их борьбы оказывали торжественное принятие партизанской присяги, зачтение приказов о присвоении воинских званий командному и политическому составу, вручение орденов и медалей Советского Союза, принятие на общих собраниях рапортов-писем воинам-фронтовикам и населению советского тыла и т. д.

Постоянное внимание уделялось получению партизанами и подпольщиками регулярной информации с Большой земли. Улучшалось обеспечение их листовками, газетами, типографским оборудованием и кадрами специалистов. Партийные комитеты к концу года на оккупированной врагом территории наладили издание массовым тиражом более 250 газет (из них 139 стали выходить в апреле — декабре). Этому в немалой степени способствовало расширение полиграфической базы партийного подполья. В течение года только партизанам Белоруссии и Украины были направлены 251 портативная типография и 140 наборщиков{775}. Подпольная партийная и партизанская печать широко освещала наиболее значительные события жизни и боевой деятельности населения и партизан.

Увеличился объем радиопередач, выпуск газет, журналов и листовок,, подготавливавшихся в советском тылу специально для населения оккупированных районов. Центральные газеты и листовки воспринимались населением и партизанами как директивы партии. Партийная печать поднимала у советских людей моральный дух и уверенность в грядущей победе. «Рост народного сопротивления, — писал командир крупного партизанского соединения А. Ф. Федоров, — был прямо пропорционален усилению коммунистического влияния в массах, расширению подпольной агитационной работы и ударам партизанских отрядов»{776}.

Успехи Советской Армии на фронтах, а партизан в тылу, целенаправленная идеологическая работа партийных и комсомольских комитетов вызывали широкий приток добровольцев в партизанские отряды. К концу года личный состав партизанских формирований, по неполным данным, увеличился до 250 тыс. человек, то есть стал в два с лишним раза больше, чем год назад. Продолжался дальнейший рост численности невооруженного [303] партизанского резерва и подпольщиков. Связь партизан с населением стала еще более тесной. Особенно бурный рост партизанских сил наблюдался во второй половине 1943 г., когда советские войска перешли в общее стратегическое наступление. Росло также и число партизанских соединений. Например, с апреля 1943 г. по январь 1944 г. в Крыму было создано 5 бригад, столько же в Калининской области, в Ленинградской области 8, на Украине 27, в Белоруссии 81{777}.

Вместе с тем, учитывая опыт партизанской борьбы, партийные комитеты рекомендовали не увлекаться укрупнением соединений, поскольку это снижало их маневренность и создавало большие трудности в обеспечении всеми видами довольствия. Поэтому по мере вступления в соединения новых бойцов на базе уже существующих формировались новые.

Буржуазная историография пытается отрицать политический характер советского партизанского движения, а массовое участие населения оккупированной территории в борьбе против немецко-фашистских захватчиков стремится объяснить религиозностью русского народа, породившей «чувство самоотречения»{778}. Факты полностью опровергают эти клеветнические утверждения. M. И. Калинин еще в годы войны писал: «Партизанское движение — народно, политически тесно связано со всеми трудящимися Советского Союза. Оно вырастает из простого, наглядного сопоставления народом фашистского режима с советским строем, где советский гражданин чувствовал и чувствует себя хозяином. Как же может свободный жизнедеятельный человек, будь то мужчина или женщина, примириться без жестокой борьбы не на жизнь, а на смерть с фашистским рабством? Этого никогда не было в прошлом на Руси, тем более не будет этого сейчас в свободной Советской стране»{779}.

О народном характере партизанского движения свидетельствует его социальный состав. Так, среди партизан Белоруссии рабочие составляли 17 процентов, крестьяне — 40, учащиеся — 12, военнослужащие — .11, служащие — 20. 88,8 процента партизан Белоруссии были местные жители{780}.

Всенародная борьба в тылу немецких захватчиков, по размаху и массовости не имевшая себе равных в истории освободительных войн, явилась убедительным свидетельством того, что советские люди, воспитанные Коммунистической партией, глубоко осознавали справедливый характер Великой Отечественной войны и стремились всеми силами ускорить разгром фашистской Германии.

Победы Советской Армии под Курском и на Днепре усилили рост антифашистских и антивоенных настроений в странах — сателлитах Германии, в их войсках и в немецкой армии. Партийные комитеты и другие подпольные организации расширяли пропаганду среди войск противника, вовлекали антифашистски настроенных солдат в борьбу против нацистов. В 1943 г. только из словацких частей на сторону партизан перешло, по неполным данным, 1250 солдат и офицеров{781}. 6 сентября 1943 г. в дневнике боевых действий верховного главнокомандования вермахта отмечалось: «Словацкие дивизии на восточном фронте для немецкого командования [304] представляют скорее опасность, чем подкрепление...»{782}. Увеличивалось число румын в партизанских отрядах Крыма. Румыны сражались и в соединении С. А. Ковпака. Более 700 венгерских антифашистов приняли в свои ряды украинские и белорусские партизаны{783}.

Расширялось участие иностранных граждан-антифашистов в борьбе советских людей в тылу врага. В составе партизанского соединения А. Н. Сабурова сражался чехословацкий отряд под командованием капитана Я. Налепки, удостоенного за героизм и мужество в боях звания Героя Советского Союза. В партизанских отрядах на территории Белоруссии и Украины вместе с советскими партизанами боролись свыше 350 югославов{784}. Среди антифашистов в советских партизанских отрядах больше всего было поляков. Весной и летом 1943 г. в составе Пинской партизанской бригады и в соединении А. Н. Сабурова были созданы польские партизанские отряды. 15 августа в Ровенской области формируется первое самостоятельное польское соединение, состоящее из трех отрядов. Осенью оно было расформировано, а в конце года на базе отряда имени Костюшко развертывается новое польское соединение «Еще Польска не згинела»{785}.

Вследствие возросших материальных возможностей страны стали более полно удовлетворяться потребности партизан и подпольщиков в вооружении и боеприпасах, продовольствии, медикаментах. Центральный штаб партизанского движения с мая 1943 г. до середины января 1944 г. направил в отряды 32867 винтовок и карабинов, 5710 пистолетов и револьверов, 17 357 автоматов, 2608 пулеметов, 590 противотанковых ружей, 737 минометов, около 46 млн. патронов и 219 тыс. гранат.

ЦК ВКП(б), Ставка Верховного Главнокомандования и ЦШПД придавали большое значение развертыванию диверсий на коммуникациях врага. На заводах Москвы было налажено массовое производство специальной минноподрывной техники. С мая и до конца года партизаны получили 143 500 колесных замыкателей и мин новейших конструкций, 5381 термитный шар и патрон, а также 4664 единицы других средств борьбы, разработанных специальным отделом ЦШПД{786}.

В материально-техническом обеспечении партизанских формирований большую роль сыграла авиация. Число рейсов к партизанам в 1943 г. по сравнению с 1942 г. увеличилось в 3,5 раза. Только к украинским и белорусским партизанам, по данным республиканских штабов, было сделано 2600 рейсов. За линию фронта доставили 2193 человека (минеры-подрывники, организаторы партизанского движения и другие), а также 1915 тонн боеприпасов, вооружения, медикаментов, почты, продовольствия и других грузов. Обратными рейсами вывезли 5710 больных и раненых партизан и подпольщиков{787}.

Партийные комитеты уделяли большое внимание совершенствованию системы радиосвязи. От этого в немалой степени зависели четкое взаимодействие между партизанскими соединениями и частями Советской Армии, быстрота передачи на Большую землю разведывательных данных, снабжение партизан из советского тыла материально-техническими средствами. С марта по октябрь 1943 г. количество радиостанций в партизанских отрядах увеличилось почти в 1,8 раза. К концу года радиосвязь со своими штабами поддерживали все состоящие на учете соединения и отдельные отряды. [305]

В результате огромной организационной и политической работы Коммунистической партии партизанские отряды и соединения еще более окрепли, повысилась их боеспособность, улучшилось взаимодействие с Советской Армией.

3. Боевая деятельность советских патриотов в тылу врага

1943 год вошел в историю партизанской борьбы как год массированных ударов по железнодорожным коммуникациям немецко-фашистских войск. Наиболее крупная операция по нарушению коммуникаций противника была подготовлена Центральным штабом партизанского движения. 9 июля в письме И. В. Сталину начальник штаба П. К. Пономаренко предложил с целью дезорганизации железнодорожных перевозок противника провести одновременно и повсеместно операцию по разрушению рельсов на железнодорожных путях{788}. Получив согласие Ставки, Центральный штаб партизанского движения 14 июля поставил задачу партизанским соединениям «одновременно с другими диверсиями проводить систематическое и повсеместное разрушение рельсов на железных дорогах врага». Для достижения внезапности намечалось первый налет провести в одно и то же время по сигналу ЦШПД. Командирам партизанских отрядов и бригад предписывалось «следить и сообщать в штабы партизанского движения о скоплениях эшелонов врага». К операции, которая условно называлась «Рельсовая война», планировалось привлечь около 96 тыс. партизан Белоруссии, Калининской, Ленинградской, Орловской и Смоленской областей. Им предстояло подорвать более 200 тыс. рельсов в тыловых районах групп армий «Центр» и «Север»{789}.

Утвержденный 26 апреля 1943 г. Политбюро ЦК ВКП(б) оперативный план действий партизан Украины на весенне-летний период 1943 г. предусматривал парализовать работу 26 крупнейших железнодорожных узлов в тылу группы армий «Юг», в том числе Шепетовского, Ковельского, Здолбуновского, Коростенского, Сарненского{790}. В этом же месяце для оказания практической помощи подпольным партийным организациям и партизанским отрядам в тыл врага вылетели секретарь ЦК КП(б)У Д. С. Коротченко с группой партийных работников, а несколько позже — группа ответственных работников Украинского штаба партизанского движения во главе с его начальником генералом Т. А. Строкачом. На месте были уточнены боевые задачи партизанским отрядам и соединениям, а некоторым из них (соединениям С. А. Ковпака, М. И. Наумова, С. Ф. Маликова, А. Н. Сабурова и другим) поставлены новые.

Конкретные задачи по дезорганизации вражеского тыла от представительств Центрального и Украинского штабов при военных советах фронтов получили партизанские силы, действующие в полосах этих фронтов.

Результатом целенаправленной работы явилось резкое увеличение успешно проведенных партизанами диверсий на железнодорожных путях в период подготовки командованием вермахта наступления на Курской дуге. Только с апреля по июнь они подорвали 1700 немецких эшелонов. При этом 84 процента всех диверсий партизаны совершили на дорогах юго-западного и западного стратегических направлений. Начальник тылового района группы армий «Центр» генерал Шенкендорф 9 мая докладывал командующему группой армий Клюге, что для охраны от партизан 3300 км железнодорожных и шоссейных путей, а также большого количества [306] военных и промышленных объектов явно недостаточно имевшихся в его распоряжении 59 охранных и полицейских батальонов{791}. Последовавшее за этим усиление войск, охранявших коммуникации, не дало сколько-нибудь существенных результатов: в июне на территории тылового района группы армий «Центр» было проведено боевых акций партизан и подпольщиков значительно больше, чем за соответствующий месяц 1942 г.{792}. При этом, по свидетельству бывшего начальника транспортной службы этой группы армий Г. Теске, было выведено из строя 44 железнодорожных моста, повреждено 298 паровозов, 1223 вагона. Партизаны 746 раз прерывали движение на участках железных дорог, в том числе 588 раз на срок до 12 часов, 114 — до 24 часов и 44 раза — свыше одних суток{793}.

Активизировалась партизанская борьба и в тылу группы армий «Юг». В донесении штаба оперативного руководства вермахта сообщалось: «Особенно широкое распространение получило партизанское движение на Украине, а это значительно ухудшает снабжение нашей армии продовольствием»{794}.

Пропускная способность важнейшей железнодорожной магистрали Ковель — Сарны — Киев, по которой воинские эшелоны двигались в районы Харькова и Белгорода, снизилась в 6 раз, а дороги Ковель — Ровно более чем в 2 раза. Еще больше стало разрушений на железнодорожном транспорте в период оборонительного сражения советских войск на Курской дуге. Только в июле партизаны совершили на железных дорогах врага более 1200 диверсий. Однако полностью прервать движение в тыловых районах немецко-фашистской армии не удалось.

После перехода Советской Армии в контрнаступление и перерастания его в общее стратегическое наступление враг лихорадочно перебрасывал резервы с одного участка фронта на другой. В этих условиях для него особое значение приобрела четкая работа железнодорожного транспорта. Именно этот момент выбрала Ставка Верховного Главнокомандования для начала «Рельсовой войны».

В ночь на 3 августа по приказу ЦШПД 167 партизанских отрядов численностью до 100 тыс. человек нанесли мощный удар по коммуникациям противника. Операция началась одновременно на фронте в 1000 км и охватила весь тыл немецко-фашистских войск от линии фронта до западной границы СССР. Партизаны захватывали заранее намеченные участки дорог, разрушали железнодорожное полотно, путевое хозяйство, нарушали связь, уничтожали подвижной состав и систему водоснабжения. По плану ЦШПД первым ударом предусматривалось взорвать 26 тыс. рельсов. Результаты превзошли намеченные планы. В одну ночь партизаны уничтожили более 42 тыс. рельсов.

6 августа в дневнике боевых действий верховного главнокомандования вермахта отмечалось: «За последние ночи существенно изменилось положение на железных дорогах из-за молниеносно проведенной серии взрывов, которые парализовали все движение в тылу группы армий «Центр»{795}. В последующие дни мощь ударов партизан, как и предусматривалось планом «Рельсовой войны», все возрастала. К 31 августа было взорвано более 171 тыс. рельсов, а к 15 сентября — 214 705{796}. «Выступление [307] сразу всех партизан еще раз свидетельствует о наличии твердого военного командования, которое ставит все более крупные задачи. Только за один месяц число взрывов в 30 раз больше, чем за целый год»{797}, — доносил 31 августа командир корпуса охранных войск группы армий «Центр».

Когда Советская Армия, развивая наступление, подходила к Днепру, по приказу Центрального штаба партизанского движения на коммуникациях врага началась вторая операция по разрушению путей, получившая кодовое наименование «Концерт». Немецкая дирекция железных дорог в Минске 19 сентября с тревогой сообщала: «Положение очень напряженное. Действия партизан невыносимо увеличиваются... Все узловые станции переполнены из-за невозможности использования линий...»{798}. За время операции «Концерт» (она продолжалась до конца года) партизаны разрушили 148557 рельсов, а в результате двух операций — 363262, что составляло в пересчете 2270 км одноколейного железнодорожного пути{799}. «Последовательный подрыв железных дорог (партизанами. — Ред.) впервые привел к непосредственному оперативному ущербу», — сообщалось в дневнике военных действий верховного главнокомандования вермахта за 3 октября 1943 г.{800}.

Стараясь восполнить дефицит в рельсах, гитлеровцы перешивали двухпутные участки на однопутные, сваривали перебитые рельсы и даже ввозили их из Польши и Германии, увеличивая тем самым напряженность железнодорожных перевозок.

Наряду с разрушением железнодорожного полотна бойцы партизанских отрядов еще шире развернули боевую деятельность, уничтожая гарнизоны врага, его боевую технику, транспортные средства. Так, только белорусские партизаны за время «рельсовой войны» подорвали 836 эшелонов, в том числе 3 бронепоезда, вывели из строя 6343 вагона и платформы, 18 водокачек, разрушили 184 железнодорожных моста и 556 мостов на грунтовых и шоссейных дорогах, уничтожили 119 танков и бронемашин, 1429 автомашин, разгромили 44 вражеских гарнизона{801}. Украинские партизаны широко применяли мины замедленного действия. Во второй половине 1943 г. они организовали аварии 3188 эшелонов, то есть в 1,5 раза больше, чем за предшествующие два года войны{802}.