Военно-политическая обстановка весной 1943 г. 1 страница

1. Положение стран воюющих коалиций

Исторические победы Советских Вооруженных Сил в битве под Сталинградом и в зимнем наступлении 1942/43 г. оказали решающее влияние на весь ход второй мировой войны. Никогда еще Германия и ее сателлиты не терпели столь крупных поражений. Вооруженные силы фашистского блока потеряли в зимней кампании на Востоке около 1 700 тыс. человек, 24 тыс. орудий, свыше 3,5 тыс. танков и 4,3 тыс. самолетов.

Советская Армия вырвала стратегическую инициативу из рук врага и в результате наступления, развернувшегося на огромном фронте, продвинулась на запад до 600 — 700 км. Была освобождена территория площадью свыше 490 тыс. кв. км, миллионы советских людей вызволены из фашистской неволи. Обстановка на фронте решительно изменилась в пользу Советской Армии.

К апрелю 1943 г. итальянские и немецкие войска от ударов союзных армий в Северной Африке понесли значительные потери и вынуждены были отойти на территорию Туниса.

Поражение немецко-фашистских войск на советско-германском фронте оказало значительное влияние на военно-политическую обстановку в Азии и на Тихом океане. Расчеты японских империалистов на то, что Германия разгромит СССР и им представится возможность легко захватить советский Дальний Восток и Сибирь, не оправдались. Но Советский Союз был вынужден держать мощную группировку войск на дальневосточных рубежах. Это делало бесперспективными захватнические планы японских милитаристов и вместе с тем сковывало крупные силы японской армии в Маньчжурии. Изменилось также положение на Тихом океане в пользу США и Англии. Япония понесла существенные потери в ряде морских сражений. Все это заставляло японские правящие круги более реально оценивать перспективы развития войны.

Таким образом, к весне 1943 г. военно-политическая обстановка в мире претерпела глубокие изменения, характеризовавшиеся дальнейшим развитием коренного перелома в ходе войны в пользу стран антигитлеровской коалиции. Эти изменения открывали большие возможности для наращивания ударов по противнику.

Однако и на данном этапе войны людские и материальные ресурсы западных держав лишь частично использовались в интересах быстрейшего разгрома фашистского блока, в той мере, в какой это соответствовало достижению политических целей господствующих классов. В [15] течение1942 г. США и Англия произвели более 70 тыс. самолетов, 35 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок. К концу года США уже превзошли Германию по производству основных средств ведения вооруженной борьбы{3}. Но значительная, а в ряде случаев основная масса накопленных сил и средств оставалась на территории США и Англии, и только небольшая их часть находилась на театрах войны.

Благоприятные перспективы, открывшиеся в результате изменения военно-политической обстановки в пользу антигитлеровской коалиции, по-разному оценивались Советским Союзом и западными союзниками.

Советское государство делало все возможное, чтобы мобилизовать людские и материальные ресурсы на скорейший разгром врага, прилагало огромные усилия в целях консолидации сил всех свободолюбивых народов в интересах борьбы против фашистского блока.

Для политики правящих кругов западных держав было характерно стремление к тому, чтобы подорвать мощь Германии главным образом усилиями Советского Союза. Правительства США и Англии вместо открытия второго фронта в Европе, то есть нанесения мощного удара по фашистской Германии с запада, через Северную Францию, ограничивали действия своих вооруженных сил районами, удаленными от рейха. Такие действия не создавали непосредственной опасности жизненно важным центрам Германии и не могли привести к отвлечению сил вермахта с советско-германского фронта.

Весной 1943 г. последовали новые заверения правительств Англии и США об открытии второго фронта. Но эти заверения не были искренними, так как еще в январе на конференции в Касабланке они решили сосредоточить главные усилия вооруженной борьбы на Средиземноморском театре. По словам начальника штаба при президенте Ф. Рузвельте адмирала У. Леги, план вторжения во Францию через Ла-Манш в 1943 г. «был заменен решением на совместные операции против средиземноморских островов, и в первую очередь Сицилии»{4}. Таким образом, создание в Европе второго фронта против Германии в 1943 г. исключалось. Это вело к затягиванию войны. Советские Вооруженные Силы фактически одни продолжали вести борьбу с основными силами армий Германии и ее сателлитов.

Определенные трения во взаимоотношениях союзников по антигитлеровской коалиции возникли и по другому важному вопросу. Под предлогом того, что все морские суда будто бы требовались для обеспечения военных действий в бассейне Средиземного моря, были прекращены поставки грузов Советскому Союзу через его северные порты. 30 марта 1943 г. У. Черчилль сообщил о согласованном с Ф. Рузвельтом решении прекратить до сентября посылку конвоев в СССР по Северному морскому пути, оговорив, что и в этом месяце поставки могут быть возобновлены, если «позволит диспозиция основных германских кораблей» и создастся благоприятная обстановка в Северной Атлантике. И. В. Сталин в ответном письме У. Черчиллю от 2 апреля отмечал, что это решение союзников «не может не отразиться на положении советских войск»{5}. [16]

Прогрессивные силы государств антигитлеровской коалиции с чувством восхищения следили за успехами советского народа и его Вооруженных Сил в борьбе с гитлеровским вермахтом и настойчиво требовали оказания активной поддержки Советскому Союзу в войне против фашистского блока. Отмечая рост авторитета СССР, американский посол в Москве У. Стэндли в своем донесении от 25 мая 1943 г. писал: «Советский Союз пользуется сейчас небывалой популярностью в Англии и в Соединенных Штатах, а также, несомненно, в странах оккупированной Европы; восхищение вызвано героическим сопротивлением советского народа и Красной Армии. В свою очередь в умах многих людей это будет ассоциироваться с советской системой»{6}.

В Англии и США активно развертывалось движение за скорейшее открытие второго фронта, все громче раздавались голоса за то, чтобы расширить и сделать активными военные действия против фашистского блока. В решениях XVI съезда Коммунистической партии Англии (апрель 1943 г.) отмечалось: «Все теперь зависит от того, как быстро объединенные нации сумеют в полной мере воспользоваться той новой благоприятной обстановкой, которая сложилась в результате недавних побед британских, американских и советских армий, организовав второй фронт в Европе»{7}. Съезд английских коммунистов отметил, что дальнейшая затяжка открытия второго фронта приведет к продлению войны и новым жертвам. 18 апреля рабочие авиационного завода компании «Де Хэвиленд» вручили Черчиллю заявление, в котором говорилось: «Рабочие завода хотят, чтобы второй фронт в Европе был создан без промедления. Мы недовольны тем, что правительство не предприняло наступления в 1942 г. и допустило, чтобы Красная Армия несла всю тяжесть борьбы с врагом»{8}.

В Соединенных Штатах Америки весной 1943 г. проходили многочисленные митинги, на которых звучали призывы к активной борьбе против фашизма, усилению помощи Советскому Союзу, разоблачению маневров противников активизации военных действий. На первомайском митинге в Нью-Йорке, на котором присутствовало свыше 50 тыс. человек, руководитель профсоюза моряков Кэррен предостерегал против махинаций «политических диверсантов» в США, стремившихся оттянуть открытие второго фронта{9}. Многие организации американских трудящихся на митингах требовали скорейшего открытия второго фронта в Европе.

Однако правящие круги США и Англии игнорировали требования масс; их главная политическая линия оставалась неизменной.

Внутреннее и международное положение СССР к апрелю 1943 г. значительно улучшилось. Вдохновляемые выдающимися успехами Советской Армии, труженики тыла не жалели сил для достижения победы над врагом и во имя этого шли на любые жертвы и лишения. Крепнувшее военное хозяйство страны обеспечивало Советскую Армию необходимыми средствами ведения войны.

Под руководством Коммунистической партии советский народ преодолевал трудности, связанные с потерями, понесенными экономикой страны. Расширялось производство важнейших видов военной продукции. Нарастали темпы развития металлургической промышленности восточных районов. Возросли добыча каменного угля и выработка электроэнергии. Большие усилия партийных и советских органов направлялись на мобилизацию всех ресурсов сельского хозяйства. Решение этой задачи [17] затруднялось из-за потери многих зерновых районов и уменьшения производственных возможностей сельского хозяйства. Тем не менее фронт и тыл обеспечивались сельскохозяйственной продукцией.

Многое было сделано для того, чтобы в кратчайший срок улучшить работу всех видов транспорта. Особое внимание обращалось на увеличение пропускной способности дорог, сокращение сроков погрузки и выгрузки.

На укрепление военного могущества Родины направлялись усилия рабочих, колхозников и интеллигенции. Небывалый размах получило социалистическое соревнование. Оно охватило все сферы деятельности советских людей и приняло подлинно всенародный характер. В стране ширилось народное движение за сбор средств на вооружение Советской Армии. Трудящиеся проявляли всемерную заботу о защитниках Родины, о семьях фронтовиков.

Победы на фронте и трудовые достижения в тылу укрепляли морально-политическое единство народа. Все советские люди теснее сплачивались вокруг Коммунистической партии в едином стремлении одержать полную победу над врагом.

Еще больше возрос международный авторитет СССР, укрепились его внешнеполитические позиции. Это создавало благоприятные условия для деятельности советской дипломатии. Советское правительство стремилось проводить в жизнь такой внешнеполитический курс, который обеспечивал бы реальные предпосылки для быстрейшего разгрома фашистского блока. Советский Союз восстановил дипломатические отношения с Люксембургом и Мексикой (1942 г.), Уругваем (1943 г.). С рядом стран, в том числе с Австралией, Канадой, Голландией, Кубой (1942 г.), Египтом, Колумбией и Эфиопией (1943 г.), были установлены дипломатические отношения. Правительство СССР заключило с некоторыми государствами соглашения о преобразовании на основе взаимности дипломатических миссий в посольства. Заметно расширились торговые, культурные и другие международные связи Советского Союза{10}.

Во внешнеполитической деятельности Советское правительство направляло свои усилия на укрепление антифашистской коалиции, на создание благоприятных условий для успешного ведения войны. Вместе с тем оно решительно боролось со всякого рода антисоветскими акциями и заявляло о недопустимости действий, которые не отвечали интересам борьбы против фашистского блока.

К весне 1943 г. произошли изменения в международном и внутреннем положении капиталистических стран антигитлеровской коалиции. В условиях начавшегося коренного перелома в войне эти страны получили возможность более быстро наращивать военно-экономический потенциал.

Соединенные Штаты Америки продолжали развертывать военное производство, используя исключительно благоприятную обстановку, в которой находилось это государство. Война шла вдали от Западного полушария; вооруженные силы принимали в военных действиях пока ограниченное участие. У США оказался запас времени для перевода экономики на военные рельсы и развертывания военной промышленности.

Развитая производственная база, большие материальные и людские ресурсы и то, что для страны практически не существовало угрозы вторжения неприятеля, явились факторами, которые позволяли государству быстро развивать военную экономику, а народу испытывать меньше [18] трудностей военного времени. Однако эти трудности все же давали себя знать, особенно сказываясь на положении трудящихся масс. В значительной мере они были вызваны стремлением монополистических кругов к получению максимальных прибылей.

Стоимость жизни к весне 1943 г. по сравнению с довоенным периодом возросла на 27 процентов. Президент своим декретом от 8 апреля 1943 г. запретил производить какие-либо изменения практически во всех ценах. Тем же декретом он запретил повышать заработную плату, а рабочим менять место работы в интересах получения более высокой зарплаты. Хотя карточная система в США носила ограниченный характер, в стране возникала время от времени нехватка некоторых товаров. Весной 1943 г. усилилось недовольство трудящихся, вызванное замораживанием заработной платы{11}.

В основных направлениях внешней политики США мало что изменилось к весне 1943 г. Правительство этой страны продолжало проводить линию, направленную на обеспечение своего решающего влияния в различных частях земного шара. Правящие круги США еще во время войны стремились создать условия, которые позволили бы им занять господствующее положение в послевоенном мире. В марте на англо-американских переговорах Рузвельт высказывался за то, чтобы после капитуляции Германии и Италии американские, английские и русские войска остались в этих странах. Что касается «других опорных пунктов в мире», то там, по мнению президента, должны находиться американские и английские войска{12}.

Заметно проявлялись во внешнеполитической деятельности правительства США антисоветские тенденции. Английский корреспондент в Вашингтоне писал 20 марта в газете «Дейли мейл»: «В то время как широкие массы здесь выражают огромное восхищение Красной Армией, люди, стоящие у власти и заправляющие бизнесом, все еще проявляют подозрительность и даже враждебность по отношению к Советам».

Американские власти чинили препятствия распространению правдивой информации о Советском Союзе. Эти действия носили настолько недружественный характер, что в марте 1943 г. Советское правительство вынуждено было через своего посла в Вашингтоне M. M. Литвинова выразить протест правительству США.

Англия весной 1943 г. приближалась к максимальному уровню военного производства. Выпуск таких видов военной продукции, как, например, самолеты, достиг наивысших показателей{13}. Вместе с тем весенние месяцы оказались самыми трудными за всю войну в отношении ввоза сырья.

Основное бремя войны здесь, так же как и в США, нес рабочий класс; он напряженно трудился во имя победы над фашистским блоком. По официальным данным, производительность труда в авиационной промышленности увеличилась в марте 1943 г. на 36 процентов по сравнению с мартом предыдущего года{14}. Война принесла английскому рабочему классу новые тяготы: удлинение рабочего дня, дальнейшую интенсификацию труда, увеличение налогов, ухудшение жилищных условий и питания. Объем потребления в стране к середине 1943 г. составил 79 процентов от уровня 1938 г.

Во внешней политике Англии наряду с борьбой за достижение общих целей антигитлеровской коалиции проявлялись тенденции, которые [19] шли вразрез с интересами быстрейшего разгрома фашистского блока носили антисоветский характер. Так, английское правительство не толь« не препятствовало, но и в определенной мере способствовало антисоветской деятельности польского эмигрантского правительства в Лондон и других элементов, наносивших ущерб интересам Советского Союза. В марте 1943 г. Черчилль высказал идею создания в послевоенной Евро не регионального совета держав, который служил бы политике «равновесия сил»{15}. На деле это означало стремление создать в Европе «санитарный кордон» против Советского Союза.

Западные союзники широко использовали ресурсы доминионов и колоний.

Существенный экономический и военный вклад в борьбу против фашизма вносила Канада. Быстро развивалось ее военное производство, которое с апреля 1942 г. по март 1943 г. увеличилось почти в два раза{16}. Численность вооруженных сил Канады к середине 1943 г. превысила 200 тыс. человек{17}.

К весне 1943 г. Австралия, на территории которой размещались американские войска, перестроила свою экономику на военный лад и производила значительное количество боевой техники, в том числе танки и самолеты. Расширялось ее участие в войне на Тихоокеанском театре военных действий.

В тесном экономическом, политическом и военном контакте с Англией находился Южно-Африканский Союз. Материальные и людские ресурсы его были в значительной степени мобилизованы на нужды войны.

Индия, являясь английской колонией, несла на своих плечах большую долю тяжести в войне против японских агрессоров в Юго-Восточной Азии. Ее материальные и людские ресурсы использовались для ведения вооруженной борьбы и на других театрах.

Весной 1943 г. Китай переживал трудное время. Страна продолжала оставаться расчлененной. Обширные районы Северного и Восточного Китая были захвачены японскими агрессорами. В Нанкине существовало марионеточное правительство во главе с предателем народа Ван Цзин-вэем. Оно имело собственные вооруженные силы численностью около полумиллиона человек, которые помогали оккупантам проводить карательные экспедиции против освобожденных районов и партизан.

Власть правительства Китайской республики во главе с Чан Кай-ши номинально распространялась на 15 провинций неоккупированной территории с населением 211,5 млн. человек. Но правившие на местах представители этой власти зачастую не подчинялись распоряжениям правительства в Чунцине. В государственном аппарате процветали коррупция и взяточничество. Ресурсы страны в недостаточной степени мобилизовывались на отпор японской армии. К тому же экономика провинций, контролируемых правительством Чан Кай-ши, была слабо развита. Народ терпел невзгоды и лишения. Гоминьдановцы и японские марионетки жестоко преследовали демократические силы страны, беспощадно действовала машина политического террора.

На оккупированной японцами территории в Северном и Восточном Китае имелось несколько освобожденных районов. Общее руководство ими осуществлялось из Пограничного (Особого) района с центром в Яньани. Пограничный район включал 18 уездов на стыке провинций Шэньси — Ганьсу — Нинся с населением 1,4 млн. человек. Его вооруженные силы [20] и партизаны на оккупированной территории имели большие возможности для борьбы с захватчиками. Однако их активность сдерживалась. Мелкобуржуазные элементы в руководстве КПК вместо отпора японским милитаристам накапливали силы для ведения войны против гоминьдана. Продолжалась начатая ими в 1941 г. кампания против коммунистов-интернационалистов («лжэнфэн»).

Внутреннее и международное положение государств фашистского блока к весне 1943 г. резко ухудшилось. Проигранные вермахтом сражения, особенно на советско-германском фронте, нанесли большой урон военному потенциалу Германии, оказали сильное отрицательное воздействие на морально-политическое состояние ее населения и войск. Министр пропаганды Геббельс, констатируя наступление трудного для Германии периода, 11 апреля 1943 г. записал в дневнике: «...но больше всего народ подавлен тем, что у него в настоящий момент нет уже ясного представления о происходящем. Трудно представить себе, как будет закончена война и как мы добьемся победы»{18}.

Военные и внутриполитические трудности, возникшие в начале 1943 г., «выросли во всесторонний продолжительный и постоянно углубляющийся кризис нацистской системы. Он охватил все стороны общественной жизни и обострил социальные и политические противоречия внутри Германии»{19}.

Силы антифашистского движения Сопротивления, руководимые Коммунистической партией Германии, переживали заметный подъем и пополнялись новыми борцами. Несмотря на жесточайший террор гитлеровской клики, деятельность антифашистских групп продолжалась. Рассчитывая восполнить понесенные потери, гитлеровское руководство интенсивно проводило в жизнь объявленную еще в январе 1943 г. тотальную мобилизацию людских и материальных ресурсов как непосредственно в Германии, так и в оккупированной Европе. В результате удалось значительно увеличить выпуск военной продукции. В мае 1943 г. общий индекс производства вооружения (январь — февраль 1942 г. — 100) составил 232{20}.

Тотальная мобилизация огромной тяжестью легла на плечи народов оккупированных стран и иностранных рабочих, насильственно угнанных в Германию. Ухудшилось положение и населения «третьего рейха». Усиливалась эксплуатация, снижались пайки по карточкам. В мае 1943 г.

Хотя положение фашистской Германии к апрелю 1943 г. ухудшилось, до окончательного краха гитлеровского рейха было еще далеко. Тотальная мобилизация, изощренные методы фашистской пропаганды, репрессии создавали условия, при которых гитлеровская Германия оставалась мощной империалистической державой, способной продолжать большую войну.

Заметно ослабли внешнеполитические позиции фашистской Германии. Если накануне войны с Советским Союзом Германия имела дипломатические отношения с 40 государствами, то в 1943 г. — лишь с 22, из которых значительную часть составляли ее сателлиты{21}.

Гитлеровская Германия, располагая наиболее крупными вооруженными силами и мощной военной экономикой, являлась ведущей силой фашистского блока. Она продолжала оказывать определяющее влияние [21] на политику и стратегию своих европейских союзников. В то же время обострялись противоречия между рейхом и другими участниками блока. Поражения на советско-германском фронте, всемерное использование людских и материальных ресурсов обусловили ухудшение внутреннего и международного положения входивших в него европейских государств. В связи с этим германскому правительству во внешнеполитической деятельности приходилось уделять большое внимание укреплению этого блока. В апреле 1943 г. Гитлер провел ряд совещаний со своими вассалами. Западногерманский историк В. Гёрлитц писал по этому поводу: «...данные визиты и конференции должны были прежде всего помочь преодолеть тяжелый кризис доверия в германской сфере влияния, порожденный катастрофой под Сталинградом»{22}.

Гитлеровская дипломатия прилагала усилия к тому, чтобы склонить Японию к войне против СССР. Однако японское правительство, на которое сильно подействовали победы Советской Армии, проявляло осторожность в подходе к взаимоотношениям с СССР. Оно заявило, что на данном этапе страна не может вступить в войну{23}.

Заметно падало влияние Германии в нейтральных странах. В Швеции велась кампания за отмену немецкого транзита и отказ от других уступок Германии. Правительство этой страны заняло сдержанную позицию в отношении того, что шведские банки отказывали Германии в дальнейших кредитах, фирмы — в поставках полуфабрикатов, военный флот — в конвоировании германских транспортов. В январе 1943 г. главнокомандующий шведской армией издал приказ, в котором предупреждал шведское население, что в случае нападения врага (имелась в виду фашистская Германия) капитуляция исключается и что любое сообщение о прекращении сопротивления следует считать ложным. Этот приказ одновременно отражал вновь возросшую германскую опасность для Швеции{24}. И действительно, такая опасность существовала. Немецко-фашистское командование имело план оккупации шведской территории и приступило к подготовке его осуществления. Реализация задуманного агрессивного акта ставилась в зависимость от развития событий на советско-германском фронте{25}.

Исход Сталинградской битвы обусловил переход турецкого правительства к проведению более осторожной внешней политики, но антисоветизм по-прежнему продолжал оставаться ее характерной чертой. Турция, получая оружие от США и Англии, не намеревалась, однако, обострять отношения с фашистской Германией и продолжала оказывать ей помощь поставками стратегического сырья.

Поражения фашистского блока повлияли также и на позицию Испании. Стало ясным, что она не вступит в войну в качестве союзника Германии. Несмотря на это, франкистское руководство продолжало держать «голубую дивизию» на советско-германском фронте. Министр иностранных дел Г. Хордана в середине апреля вступил в контакты с представителями союзников и, подчеркивая «нейтралитет» своей страны, предложил посредничество при заключении мира между Германией и западными державами{26}. Некоторые представители руководства вермахта советовали Гитлеру оккупировать Испанию. Но он отклонил эти предложения, признав, что для такой акции нет необходимых сил и что захват Испании невозможен, [22] «поскольку население развернет в нашем тылу партизанскую войну»{27}. Как писал американский генерал О. Брэдли, «к весне 1943 г. Германия была слишком истощена поражениями на русском фронте прошлой зимой, чтобы думать о действиях в Испании»{28}.

Если в начале второй мировой войны гитлеровцы намеревались оккупировать Швейцарию и разработали план такой операции, то весной 1943 г. о нем и не вспоминали. 6 марта на совещании по экономическим вопросам Гитлер говорил о необходимости проводить более мягкую политику по отношению к этой стране{29}.

Руководству рейха пришлось изменить цели подрывной работы своей агентуры в странах Ближнего и Среднего Востока. Если прежде ей ставилась задача создать благоприятные условия для вторжения немецко-фашистских войск в Иран, то в новой обстановке деятельность агентуры сводилась к организации диверсий на Трансиранской железнодорожной магистрали, шоссейных дорогах и на промыслах Англо-Иранской нефтяной компании. Это делалось с целью нарушения военных перевозок союзников и срыва поставок в Советский Союз по ленд-лизу, поступавших через Персидский залив и Иран. Однако подрывная работа агентуры не получила того размаха, на который рассчитывали гитлеровцы. Она пресекалась советскими и английскими войсками, находившимися в Иране. Одной из задач агентов держав оси в Афганистане была организация диверсий на границе с Советским Союзом. Но им все труднее становилось совершать эти диверсии. В апреле правительство Афганистана начало производить аресты диверсантов.

Разгром 8-й итальянской армии на советско-германском фронте и поражение итало-немецких войск в Северной Африке вызвали военно-политический кризис в фашистской Италии. Итальянская экономика, в сущности, разваливалась. В результате ограбления страны рейхом и упадка промышленного и сельскохозяйственного производства трудящиеся Италии испытывали огромные лишения. Население голодало. Оценивая сложившуюся внутриполитическую обстановку, Л. Лонго писал: «Вся Италия находилась в состоянии брожения. В убежищах, домах, вагонах железной дороги, повсюду теперь открыто велись разговоры о проигранной войне, всюду проклинали тех, кто ее затеял»{30}.

Итальянцы все более открыто выражали ненависть к гитлеровцам, бесцеремонно хозяйничавшим в стране. Нацисты вели себя в Италии высокомерно, как представители «высшей расы».

Оказавшись по вине клики Муссолини в крайне бедственном положении, итальянский народ, и прежде всего рабочий класс, развернул широкую борьбу за свои насущные интересы. Возглавила ее коммунистическая партия Италии. Совместно с коммунистами действовала социалистическая партия. Для непосредственного руководства забастовками на заводах и фабриках были созданы рабочие комитеты. В марте 1943 г. бастовали рабочие всех промышленных центров Северной Италии. Число бастующих во второй половине этого месяца достигло 300 тыс. человек{31}. Наряду с забастовками в марте — апреле по всей Италии проходили антифашистские и антивоенные митинги и манифестации. Правящие круги сознавали опасность сложившейся ситуации. 8 апреля министр иностранных [23] дел Д. Бастианини сообщил Риббентропу, что Италия охвачена волной пессимизма и настроения итальянского народа ярко выражены в забастовках рабочих Турина и Милана, организованных коммунистами{32}. Недовольство изжившей себя диктатурой Муссолини начало проявляться со стороны господствующих классов Италии и даже членов самой фашистской партии.

Внешнеполитический курс правительства Муссолини определялся диктатом рейха. Выход из военного, политического и экономического тупика можно было найти, только ликвидировав фашистский режим, осуществив демократизацию страны, решительно разорвав с гитлеровским блоком.

Кризисным становилось положение Финляндии. Народ выражал недовольство лишениями военного времени и требовал прекращения войны. В марте 1943 г. к власти пришел новый кабинет министров. Его возглавил Э. Линкомиес, незадолго перед тем заявивший, что «важной задачей правительства должен быть выход из войны»{33}. Правящие круги Финляндии попытались зондировать у представителей западных держав вопрос относительно условий прекращения военных действий. Но этот зондаж оказался безрезультатным. Нацистская верхушка, угрожая принятием крайних мер, потребовала, чтобы финское правительство торжественно заявило о своем отказе от сепаратного мира. Финская сторона заверила, что она будет продолжать войну на стороне Германии{34}.

Весьма тяжелым было внутреннее положение Румынии. Население страдало из-за недостатка продовольствия и роста цен на предметы первой необходимости. Усиливалось недовольство политикой правительства. В стране расширялась антифашистская борьба. Во внешнеполитической деятельности румынское правительство ориентировалось на своего старшего партнера по блоку. Вместе с тем оно стало искать пути выхода из войны. Министр иностранных дел Румынии М. Антонеску через представителей Турции и Ватикана в Бухаресте изыскивал возможности заключения сепаратного мира с западными державами{35}, с тем чтобы довести борьбу против СССР до решающего конца.