Португалия в конце XIX – начале XX вв. 16 страница

Что касается причин восстания на Севере, то они получили неоднозначное освещение у разных авторов. Португальская официальная трактовка событий возлагала вину за них на баконго-протестантов, подчеркивая то обстоятельство, что район Конго был районом Анголы, имевшим наибольший процент протестантов. Эту версию поддерживала и католическая церковь, уверявшая, что протестанты — это политически неблагонадежные еретики.

Некоторые португальские авторы сводили объяснение причин восстания к этническому моменту, считая, что они коренятся в трайбализме и традиционной вражде баконго к белым и мулатам. Они приписывали жестокий характер атак «атавистическим племенным обычаям» и ссылались на убийства лояльных к португальцам байлундо как доказательство «трайбалистского характера восстания» .

Однако эта «этническая» версия легко опровергается, если принять во внимание, что в течение первой недели большинство нападений на белых было совершено не в районе Конго, а в районе Дембуш, населенном амбунду.

Более адекватное понимание причин мартовского восстания 1961 г. дает «увязка» его с тяжелыми социально- экономическими условиями, существовавшими в этом районе. Цена на кофе в 1960 г. упала, от чего больше всего пострадали африканские производители. Португальское правительство проводило политику насаждения в кофейных районах севера поселений португальских колонистов. Последние с помощью властей основали компании, которые обязали земледельцев баконго, дембуш и других продавать кофе на условиях, напоминавших скорее грабеж, чем торговый обмен. Когда крестьяне отказывались делать это, их деревни поджигали, а жителей бросали в тюрьмы как «мятежников» .

Эти карательные меры вынуждали производителей продавать кофе по бросовым ценам, чтобы не потерять все. Кроме того, их вербовали для принудительного труда на плантациях белых фермеров. «Экспансия плантаций (европейских землевладельцев),— пишет Хендерсон,—требовала дополнительной законтрактованной рабочей силы, и это подлило масла в огонь. Корреляция между числом и местом атак с применением насилия и экспансией европейских кофейных плантаций показывает обоснованность утверждений, что это и был тот горючий материал, который привел к взрыву. Загорелся ли он от стихийного самовоспламенения или от попавшей сюда искры?»

Искрой, которая зажгла пламя восстания, было известие о восстании 4 февраля в Луанде.

15 и 16 марта 1961 г. толпы африканцев напали на португальские мелкие поселения, административные посты и кофейные плантации в районах Сан-Салвадора и Дембуш. В течение четырех месяцев не прекращались крестьянские восстания, охватившие весь северо-запад Анголы — от Атлантики до реки Кванго . Наиболее заметных успехов повстанцы добились в северо-западных районах Дембуш и Намбуангонго, где антиколониальную борьбу возглавили члены МПЛА .

В это время МПЛА переживало серьезные трудности. Организация не имела четкой идеологической платформы. Наиболее видные лидеры и активисты МПЛА находились в тюрьмах. Организация имела мало подпольных ячеек, ПИДЕ внедряла в них своих агентов и ликвидировала многие из них в зародыше. Серьезным препятствием для освободительного движения в Анголе явились раскольнические организации ФНЛА и УНИТА.

Еще 7 июля 1954 г. группа ангольских эмигрантов из народности баконго, требовавших восстановления средневекового королевства Конго, создала в Заире Союз населения Северной Анголы. Эта организация настаивала на признании Португалией суверенитета королевства Конго и отделения его от Анголы. Она направляла петиции в ООН от имени королевства Конго, «не входящего в страну, называемую Анголой».

В ноябре 1957 г. лидеры Союза решили направить за границу своего представителя, который бы мог говорить от их имени в ООН и в других международных организациях. Выбор пал на Холдена Роберто, племянника президента Союза Мануэля Барруша Некака. В 1958 г. Роберто прибыл в Аккру, где присутствовал на первой Всеафриканской конференции. Там после встречи с лидерами панафриканского течения он решил отказаться от национализма баконго и возглавить ангольское освободительное движение. В 1958 г. он переименовал свою организацию в Союз народов Анголы (УПА). Однако и эта организация осталась связанной главным образом с протестантами-баконго .

В 1959 г. X. Роберто посетил США и присутствовал на XIV сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Он путешествовал с гвинейским паспортом и работал в миссии Гвинеи в ООН. В этот период он расширял свои американские контакты главным образом через Американский комитет для Африки, возглавлявшийся Дж. Хаузером. Роберто получал финансовую и иную поддержку от американских протестантских групп и миссионерских обществ, сочувствовавших борьбе протестантов-баконго за свои права. В тот же период на него впервые обратило внимание ЦРУ.

Оно установило с ним контакты через генерального секретаря тунисских профсоюзов Ахмеда Тили и кубинского контрреволюционера Карлоса Касселя. Последний работал в Тунисе вместе с А. Тили, который и познакомил его с Роберто. С помощью Касселя была учреждена в 1962 г. Всеобщая лига ангольских трудящихся (ЛГТА), которая ни в какой степени не представляла ангольский пролетариат. Она получала щедрую финансовую помощь от АФТ—КПП, которая оказывалась в распоряжении X. Роберто. Установив с ним тесные связи, ЦРУ с 1962 г. стало финансировать возглавлявшуюся им организацию. Сделав на него ставку, США не без оснований считали его «своим человеком» в Анголе. По некоторым данным, Соединенные Штаты Америки даже оказывали нажим на Португалию с целью заставить ее пойти на переговоры с Роберто о «мирном достижении самоуправления» .

Позже Ж. Савимби, занимавший одно время пост министра иностранных дел в ГРАЕ*, свидетельствовал, что Роберто был начиная с 1961 г. «креатурой» США, которые держали его «как резерв и как затычку в расколотом ангольском национализме» . Это подтвердил и вице-президент АДП Манутома, который заявил 5 февраля 1962 г.: «УПА является объектом американского нажима: доказательством этого служит то, что вся материальная и финансовая помощь, получаемая УПА, идет из США, а точнее, из Американского комитета для Африки. Эта финансовая помощь предоставляется при условии, что УПА не пойдет на объединение с МПЛА, которое в американских кругах считают коммунистическим» .

* Революционное правительство Анголы в эмиграции. Образовано в апреле 1962 г.

По авторитетному свидетельству американского исследователя Дж. Маркума, Роберто получал тайную помощь в форме денег и оружия от ЦРУ с 1962 по 1969 г.

В качестве посредников для передачи этой помощи ЦРУ использовало Тунис и Заир. Роберто пользовался симпатией и поддержкой влиятельных кругов США, в том числе протестантской церкви, профсоюзов и т. п. Некоторые португальские авторы даже называли УПА «поистине североамериканским движением» .

Весьма красноречивое подтверждение ставки Вашингтона на X. Роберто появилось в «Нью-Йорк тайме» 26 сентября 1975 г.: «X. Роберто, лидер ФНЛА, был выбран в 1962 г. президентом Кеннеди и ЦРУ, чтобы установить связь США с автохтонными группами, которые, как предполагалось, в один прекрасный день выставят Португалию из Анголы» .

Весьма показательно, что этот ангольский лидер был окружен американскими советниками .

После того как в августе 1961 г. премьер-министром Конго стал Сирил Адула, позиции УПА окрепли. Адула разрешил Роберто создать в Кинкузу (Конго) военную базу, где началось обучение так называемой Армии национального освобождения Анголы (ЕЛНА)6. В марте 1962 г.. УПА объединился с Ангольской демократической партией* (ее этническую основу составляло племя зомбо, входящее в народность баконго) в ФНЛА. Спустя месяц было создано ГРАЕ во главе с X. Роберто.

* АДП непосредственно связана с историей токоизма. Часть последователей этого мессианского учения создали легальное общество взаимопомощи в Леопольдвиле в 1956г. После провозглашения независимости Конго оно было переименовано в Союз беженцев зомбо (АЛИАЗО). В январе 1962 г. Союз отказался от узкоплеменного характера и превратился в АДП, которая пыталась играть роль посредника между УПА и МПЛА.

Лидеры ФНЛА основной своей задачей считали борьбу не против колонизаторов, а против МПЛА, за власть в будущей независимой Анголе. Один из участников этих событий, Ж. А. Валентин, примкнувший позже к УНИТА, свидетельствовал: «Убийства, постоянно совершавшиеся на севере людьми Холдена Роберто, были самым серьезным препятствием для развития национальной борьбы до 1966 года, года создания новой национальной партии УНИТА».

МПЛА также справедливо обвиняло ФНЛА в уничтожении его отрядов, действовавших на севере Анголы. Сам Роберто заявлял, что силам МПЛА не будет позволено действовать в этих районах, и отвергал предложения МПЛА об объединении.

Главная задача, которую поставили перед Роберто его американские хозяева, заключалась в уничтожении сил МПЛА, с тем чтобы эта организация не могла прийти к власти в независимой Анголе. Исходя из этого, ФНЛА полностью свернул военные действия против португальцев и наносил удары по колоннам МПЛА, которые должны были тайно пересекать Заир, чтобы прибыть в Анголу. На пресс-конференции в Киншасе 3 марта 1962 г. бывший начальник штаба УПА Маркос Кассанга признал: «Война на севере Анголы — это в полном смысле слова братоубийственная война. Около 8 тыс. ангольцев были зверски убиты трайбалистскими элементами УПА...»

Весной 1967г., большая группа членов МПЛА возвращалась в Конго-Браззавиль, выполняя важную миссию по доставке материальной помощи бойцам Первого военно-политического района. 2 марта ослабленная голодом, болезнями и засадами бандитов колонна была атакована головорезами Роберто.

Немногие оставшиеся в живых выполнили поручение МПЛА. 20 членов движения попали в руки ФНЛА и были зверски убиты. Среди них было пять девушек, в том числе Деолинда Родригеш де Алмейда, руководительница Организации ангольских женщин (ОМА). 2 марта — день героической гибели руководительниц ОМА от рук бандитов УПА—ФНЛА — ежегодно отмечается в независимой Анголе как День ангольской женщины.

Какова же была социальная природа и политическая программа ФНЛА?

Некоторые западные авторы придерживаются точки зрения, что ФНЛА и МПЛА были разделены классовой границей: в то время как ФНЛА представлял крестьянские массы, МПЛА представляло «ассимиладуш» городов и некоторые привилегированные слои рабочих . Однако внимательный анализ обнаруживает несостоятельность этого утверждения.

Хотя ФНЛА был действительно по преимуществу крестьянской организацией, но большую часть его членов составляли крестьяне-баконго, эмигрировавшие в свое время из Анголы и жившие в Заире. Социальная база ФНЛА была очень узка, так как она сознательно ограничивалась трайбалистско-религиозными принципами, положенными Роберто в основу своей организации. Это хорощо видно из следующего свидетельства М. Кассанги: «Эта бесчеловечная резня, учиняемая ангольцами против ангольцев, имеет своим источником слепой трайбализм, выражающийся в четырех аспектах: религиозном, лингвистическом, этническом и идеологическом. Религиозный трайбализм — поскольку все должны быть протестантами, этнический — поскольку все должны быть уроженцами Сан-Салвадора, идеологический — поскольку все должны защищать интересы Холдена» .

ФНЛА представлял не всех баконго, а лишь население проживавшее в районах Сан-Салвадора и Микеладу-Зомбо—I в пограничной полосе протяженностью примерно 200 км и шириной 60 км 70.

Основную социальную базу ФНЛА составляли проживавшие здесь мелкие африканские владельцы кофейных ферм*. В колониальный период они были самой зажиточной частью африканского населения Анголы. Их хозяйства давали до 25% валового сбора кофе, а сами они имели собственные счета в Банке торгово-промышленного кредитования .

* «В дистрикте Конго ситуация особая… - писал А.Каштру. – в 1956г. власти приняли решение освободить от работы «по контракту» жителей дистрикта Конго, имеющих не менее 300 кофейных деревьев. Легко убедиться, что африканский земледелец, имеющий до 3000 кофейных деревьев (к тому же он обычно выращивает другие культуры, такие, как маниок, и разводит коров и кур), располагает доходом, намного превышающим ту заработную плату, которую он получил бы, если бы работал на других, причем он получает этот доход, не подвергаясь насилию. Например, если у него 2000 кофейных деревьев, он может получить от 1000 до 2000 кг кофе, что даже при минимальной цене от 3 до 4 эскудо за 1 кг даст ему от 3000 до 8000 эскудо. Кроме того, он еще получает доход от других продуктов» (Castro A. Ор. сit., р. 196).

Во главе ФНЛА стояла группа эмигрантов, проживавших в Заире. По свидетельству Маркума, «ангольцы, на которых Роберто опирался для неформального распространения своей личной власти, были все баконго... связанные с группами из Матади и Леопольдвиля, которые и основали УПА» . Социально-экономическая программа ФНЛА требовала проведения буржуазно-демократических реформ в деревне, призывая к «ликвидации всех форм сельского феодального и докапиталистического производства», из чего можно заключить, что ФНЛА выступал за развитие там капиталистических производственных отношений. Была предусмотрена «национализация всех энергетических ресурсов», в то же время говорилось об «участии государства во всех горнодобывающих предприятиях».

Идеологические взгляды руководства ФНЛА представляли собой эклектическую мешанину из антикоммунизма, расизма и мистицизма, при котором протестантизм Роберто был замешан на магии баконго. Сам Роберто изображался его последователями как «черный Иисус, который должен спасти народ от «португальского демона» . Руководству ФНЛА было свойственно расистское отношение к мулатам и европейцам, которых оно независимо от социального положения и политических взглядов последних считало врагами. Один из основных лозунгов ФНЛА был: «Убивайте всех белых, всех мулатов, всех, кто умеет читать, всех людей МПЛА» . В одном из документов ФНЛА от 15 марта 1970 г. читаем: «Мулаты — это продукты сожительства белого мужчины, представляющего фашизм, колониализм и империализм, и туземной женщины» .

Рассматривая все исторические и социально-экономические процессы в обществе сквозь призму расовых категорий, теоретики ФНЛА считали, что через культурную ассимиляцию и расовое смешение правящий класс, состоящий из белых, усилил и умножил свои ряды, добавив к ним «ассимиладуш» и мулатов. По мере укрепления европейского колониального господства этот «добавочный компонент» все больше становился «португальским». Не будучи достаточно многочисленными и влиятельными, чтобы существенно модифицировать колониальный режим, мулаты и «ассимилированные» африканцы, с точки зрения ФНЛА, стали в определенном смысле «белыми» :

Руководство ФНЛА приписывало большинству мулатов сегрегационистские и негрофобские чувства и считало, что те стремятся монополизировать доступ к высшему и техническому образованию. В то же время оно утверждало, что его отношение к мулатам определяется степенью, в которой они «интегрированы в колониальное общество», а следовательно, отчуждены от африканского общества. Наиболее враждебно лидеры ФНЛА относились к мулатам, признанным их отцами-португальцами,; на том основании, что они якобы отвергают культуру их африканских матерей и объединяют силы с белыми против африканских националистов . Свою враждебность: к МПЛА они объясняли тем, что его лидеры вышли из «ассимиладуш». Считая мультирасовый характер МПЛА компромиссом с врагами африканцев, ФНЛА объявил себя борцом за полное уничтожение колониальной культуры и за туземную национальную культуру, основанную на «негро-африканской цивилизации» .

Особенно враждебно ФНЛА относился к белым. С его точки зрения, коллективные интересы белых находились в непримиримом противоречии с интересами африканцев, которые составляли «обреченную на эксплуатацию расовую касту». Отсюда вытекал политический вывод о том, что союзы с любыми группами белых могут лишь повредить африканцам. Теоретики ФНЛА утверждали, что европейский мелкий буржуа или пролетарий, движимый страхом перед конкуренцией квалифицированных образованных африканцев, может поддержать компартию (как это было в Алжире), однако «лишь за немногими героическими исключениями» он останется союзником (как это произошло в Алжире) «колониальной буржуазии», враждебно относящейся к африканскому национализму. Даже наиболее обездоленные среди «цивилизованных», по их мнению, находились в привилегированном положении, которое стоило того, чтобы защищать его от африканских масс .

Стиль руководства X. Роберто своей организацией характеризовался авторитаризмом, жестокостью в отношении подчиненных и непотизмом (все высшие посты в организации занимали его близкие родственники). После 1964 г. единственным функционером, занимавшим высокий пост в ФНЛА, который не был ни баконго, ни членом многочисленной семьи Роберто, был вице-президент УПА Розариу Нето. В то же время Роберто беспощадно расправлялся со всеми потенциальными соперниками в борьбе за высшую власть в УПА—ФНЛА.

В ФНЛА то и дело возникали группировки недовольных своим лидером и происходили расколы. Будучи генеральным секретарем УПА, Ж. Савимби, по словам Маркума, «создал свою независимую базу власти. Он создал собственную сеть дипломатических контактов (особенно с арабскими странами) и попытался реорганизовать и ввести своих сторонников в секретариат УПА». К так называемому «южному руководству» УПА во главе с Савимби, имевшему этническую базу среди овимбунду, позже примкнул Р. Нето, имевший собственные связи с вождями амбунду, и командующий войсками УПА в Кабинде А. Тати, имевший последователей среди кабиндских беженцев в Заире .

Весной 1962 г. в организации произошел раскол. Начальник штаба армии М. Кассанга и лидер Всеобщей лиги трудящихся Анголы А. Кассинда обвинили Роберто в преднамеренном физическом уничтожении прогрессивных деятелей освободительного движения, в разжигании братоубийственной войны и в растрате на личные нужды средств, предоставленных организации некоторыми африканскими государствами. В 1964 г. с Роберто порвал генеральный секретарь ФНЛА и министр иностранных дел Ж. Савимби. В июне 1965 г. из ФНЛА и ГРАЕ вышел «военный министр» А. Тати, перешедший на сторону португальских колонизаторов.

В июле—августе 1966 г. в Лувака (Заир) собралась ассамблея региональных руководителей ФНЛА, чтобы обсудить причины широкого недовольства руководством организации. В ее адрес была послана жалоба от солдат ФНЛА на нехватку и низкое качество питания. Ассамблея направила послание X. Роберто, требуя принятия необходимых мер для улучшения положения в ФНЛА. Тот ответил быстро и своеобразно. Он отправил в Лувака грузовик с заирскими солдатами, которые арестовали участников ассамблеи, избили их и привезли в Киншасу, где Роберто устроил им соответствующую «проработку» .

В 1971 г. на военной базе в Кинкузу произошел мятеж солдат ФНЛА, и лишь вмешательство заирских войск спасло Роберто от угрожавшего ему отстранения от власти.

Подробности этих событий сообщил организатор мятежа Маргозу Вафуакула в беседе с У. Барчеттом: «13 сентября 1971 г. после разговора с солдатами и офицерами я созвал митинг, на котором рассказал им об истинном положении дел. Роберто заинтересован не в войне с португальцами, а лишь в истреблении МПЛА, в ангольцах, воюющих против ангольцев... Было решено вызвать X. Роберто на базу и, когда тот приедет, застрелить его. Однако два офицера (земляки Роберто) предупредили его, и тот явился на базу 14 октября вместе с заирскими войсками. Был созван митинг, на котором мятежники высказали свои претензии: «Ни униформ, ни оружия, ни реальной битвы против колонизаторов!» Роберто крикнул: «Ваши люди подкуплены коммунистами. Я не желаю больше с вами разговаривать!» Он сел в автомашину и уехал в Киншасу. С этого момента мы порвали с ним все отношения и спустили флаг ФНЛА... 26 ноября он с несколькими высшими заирскими офицерами прибыл на вертолете. Целью Роберто было разделить офицеров и солдат. Все были очень злы. В Роберто полетели камни, некоторые из которых попали в цель». Роберто предложил офицерам поехать к Мобуту. Солдаты ответили: «Мы не отпустим офицеров. Вы убьете их». Вскоре над базой появились четыре истребителя с явным намерением обстрелять мятежников. В Кинкузу вошли заирские войска и арестовали всех 45 офицеров, большинство из которых спустя два месяца были расстреляны перед строем их солдат. Другие были сожжены заживо в электрической печи в пригороде Киншасы. Ликвидировав офицерский корпус, Роберто обезглавил и деморализовал свои войска...»

В то время как группировка X. Роберто переживала серьезный кризис и ослаблялась внутренними распрями, авторитет и военная сила МПЛА непрерывно росли.

На конференции МПЛА в 1960 г. почетным председателем МПЛА был избран выдающийся ангольский поэт и революционер А. Нето, находившийся в то время в тюрьме .

Вскоре Нето удалось бежать на свободу. Его прибытие в Киншасу сразу же дало новый импульс деятельности МПЛА. Во главе движения в то время стояли Руководящий комитет и группа действия. Председателем МПЛА был Марио де Андради, а Генеральным секретарем — В. да Круш. Последний имел даже больше политического веса и власти в организации, чем М. де Андради. Стремясь сохранить свои командные позиции, Круш с нескрываемой враждебностью воспринял прибытие почетного президента.

Созданная В. да Крушем фракционная группа отстаивала тезис о том, что ангольская революция не может рассчитывать на поддержку извне, и прежде всего из социалистических и независимых африканских стран, и поэтому должна руководствоваться маоистским принципом «опоры на собственные силы». Фракционеры начали клеветническую кампанию против Нето и его сторонников . Таким образом, группа Круша явилась инструментом раскольнической политики, направленной на то, чтобы подорвать политическую и военную силу МПЛА й ослабить ангольское освободительное движение. Однако руководство МПЛА во главе с А. Нето вовремя распознало и разоблачило политическую сущность группы В. да Круша.

В декабре 1962 г. была созвана I Национальная конференция МПЛА, на которой развернулась острая борьба между последовательно антиимпериалистической, революционно-демократической линией А. Нето и его сторонников и фракционистской, в основе промаоистской платформой группы В. да Круша. МПЛА пресекло деятельность этой группировки и исключило ее из своих рядов. Круш был снят с поста Генерального секретаря за систематические нарушения устава и за использование служебного положения в целях борьбы за единоличную власть в МПЛА, что привело к ослаблению внутренней безопасности и дисциплины . Не создав своей собственной партии, Круш в 1964 г. примкнул к организации X. Роберто.

Очищение МПЛА от сторонников Круша способствовало идейному и организационному сплочению патриотов вокруг революционных демократов во главе с Нето, который был избран президентом МПЛА . Решительная борьба против раскольников и фракционеров привела к победе революционно-демократического направления и превращению МПЛА в революционно-демократическую организацию.

I Национальная конференция была знаменательной еще и потому, что положила начало процессу превращения МПЛА из организации, представлявшей преимущественно интересы городских слоев населения, в подлинно общенародный антиколониальный фронт.

Об этом свидетельствует тот факт, что в решениях конференции был сделан акцент на роли крестьянства, которое характеризовалось как «наиболее эксплуатируемый» и «самый многочисленный социальный класс» Анголы. Пересматривая прежнее отношение к крестьянству, отмеченное некоторой недооценкой его роли, конференция поставила вопрос о необходимости земельной реформы, считая, что крестьяне сражались бы «с большей решительностью», если бы понимали, что борются за свою землю. В резолюции конференции подчеркивалось, что крестьянство должно быть достаточно широко представлено в руководстве движением и в его организациях, ведущих борьбу внутри страны.

Преодоление «предрассудков, мифов и трайбалистских чувств» политически недоверчивого крестьянства стало «насущнейшей задачей, вставшей перед движением» .

На конференции была принята Программа действий МПЛА, в которой были сформулированы основные принципы организации.

Конференция подвергла критике организационную структуру МПЛА. Отмечалось, что в ней отсутствует механизм контроля за выполнением директив руководства, которое в свою очередь плохо информировано о внутренних проблемах. Критиковалась также работа секретариата, который не смог наладить систематический отбор и обучение новых квалифицированных руководящих кадров, а армия МПЛА была оставлена на произвол судьбы и стала действовать как некоординируемый «самостоятельный организм», находящийся вне политического контроля .

Была сформирована новая структура руководящих органов МПЛА. Высшим его органом стал Национальный политический совет, состоявший из 70 делегатов. Из их числа формировались исполнительные органы — Руководящий комитет (президент, вице-президент, руководители отделов; военного, внешних сношений, информации, социальных вопросов, финансов и экономики, безопасности) и Военно-политический комитет (президент, вице- президент, руководители нескольких отделов). Кроме того, из состава Национального политического совета формировалась Контрольная комиссия из 10 членов. Отделы делились на подотделы, секции и подсекции. На них возлагалась ответственность за различные участки работы.

Вскоре после конференции руководство МПЛА приняло решение передислоцировать штаб и военные базы в Браззавиль. Это мероприятие началось 15 августа 1963 г. Оно дало возможность перегруппировать силы, реорганизовать МПЛА и начать новый этап борьбы с португальскими колонизаторами. 3—10 января 1964 г. в Браззавиле состоялось совещание, получившее название Конференция кадров МПЛА. На ней было принято решение о реорганизации Народно-освободительной армии Анголы в партизанские отряды. В тогдашних условиях партизанская война была наиболее эффективной и целесообразной формой ведения военных действий против колонизаторов, а создание регулярной армии было признано преждевременным.

Несмотря на переброску значительных подкреплений из метрополии, объявление мобилизации в самой Анголе, широкие карательные операции, зверские репрессии, применявшиеся колонизаторами, вооруженная борьба патриотов распространилась на обширные территории. Первый военно-политический район МПЛА открыло в марте 1961 г. в районе Дембуш, Намбуангонго и в провинции Уижи. Командующим силами МПЛА в первом районе был Томаш Феррейра, одним из его помощников— Ожи-я-Энда.

В боях против португальских карателей МПЛА применяло тактику, заимствованную у Фронта национального освобождения Алжира, используя главным образом методы партизанской войны. Вооруженные силы движения были разбиты на мобильные партизанские отряды численностью 30 человек, из которых для отдельных операций формировались колонны численностью до 150 человек. Партизаны нападали на отдельные португальские гарнизоны, устраивали засады, разрушали мосты, перерезали коммуникации, а впоследствии стали совершать нападения на хорошо укрепленные португальские опорные пункты, города, фермы, железнодорожные станции, захватывая их и оставляя там свои гарнизоны. Бойцы МПЛА получали значительную помощь от местного населения, которому разъясняли смысл происходившей борьбы.

В середине 60-х гг. ангольские патриоты, руководимые МПЛА, активизировали вооруженную борьбу и распространили ее на анклав Кабинду, ставшую подлинной кузницей политических и военных кадров МПЛА. Вспоминая об этом времени, А. Нето писал: «Фронт в Кабинде был действительно полезен для нашего Движения. Там были подготовлены многие кадры, создан первый революционный центр, и там мы приобрели ценный опыт для ведения партизанской войны. Большинство наших командиров было подготовлено на той территории. Кабинда являлась школой, в которой были отработаны важные элементы для развития борьбы в других районах» .

Как отмечалось в одной из брошюр, изданных МПЛА, война в Кабинде «имела огромное психологическое воздействие на все население Анголы. Она восстановила доверие старых активистов, которые в городах и сельской местности Анголы сохраняли веру в Движение. Партизанский район в Кабинде был не только лабораторией, где МПЛА реализовало на практике свою концепцию партизанской войны и подготовило высококвалифицированные кадры, но он был также и первым в истории Анголы ядром национальной и народной вооруженной борьбы» .

Развертывание национально-освободительного движения в Кабинде напугало американскую монополию «Галфойл», бельгийскую компанию «Петрофина» и другие компании, получившие право на добычу кабиндской нефти. Они стали в спешном порядке разрабатывать планы отделения Кабинды от Анголы. В этих целях было решено использовать местную сепаратистскую организацию Фронт освобождения анклава Кабинды (ФЛЕК), которая была создана в августе 1963 г. в Пуэнт-Нуаре (Конго) в результате объединения трех мелких сепаратистских организаций. Лидером ФЛЕКа являлся Луиш Ранк Франк — ставленник многонациональных корпораций. По словам Дж. Маркума, «независимость Кабинды оставалась незатухающей страстью кабиндских националистов»*.

* Кабиндская нефть к 1974 г. давала колоннальным властям доход в 450 млн. долл. В год, что могло означать в случае отделения Кабинды от Анголы средний годовой доход на душу населения 5600 долл. для 70-80 тыс. кабиндцев. Эти расчеты занимали центральное место в демагогических заявлениях и документах кабиндских сепаратистов[267].

ФЛЕК даже создал правительство Кабинды в изгнании. 10 января 1967 г. это «правительство» направило письмо в ООН, в котором сообщило, что «народы фиот в Кабинде», желая «полной, немедленной и безусловной независимости», создали «временное правительство революционеров-фиот в изгнании». Это «правительство» нашло себе приют в Заире, а штаб-квартира ФЛЕК находилась в Пуэнт-Нуаре (Конго).