В эпоху турецкого владычества

Общая характеристика

Тяжелое турецкое иго имело далеко идущее последствие в области духовного просвещения греков. Правда, и во гремя византийских импера-торов религиозное образование было чуждо большинству греческого народа, но зато существовали все сред­ства к духовному просвещению, было много ученых богословов, были императоры, имеющие богословское образование или покровительствующие ему, и поэтому каждый грек при желании имел большие возможности просвещения.

С падением Константинополя и наступившим затем турецким владычеством были пресеены почти все пути к просвещению. Разрушая города, церкви и монастыри, тур­ки уничтожали вместе с ними школы, библиотеки, древние рукописи, ученые богословские труды и т.п. С другой стороны, ужасы турецкого владычества поставили греков в такое положение, что в них заглушалось всякое стремление к просвещению; при заботах о сохранении своей жизни, о насущном пропитании им некогда было бы об этом думать. Лица, стоявшие во главе гре­ческой нации, патриархи и фанариоты, большей частью были за­няты своими интригами, и потому заботы о просвещении были у них на втором плане. О покровительстве просвещению со сторо­ны турецких властителей не могло быть и речи. Турецкое пра­вительство, как мусульманское, всегда было против просвещения своих рабов-христиан. Следствием такого положения дел был упадок просвещения в Греческой Церкви. Не говоря уже о наро­дной массе, даже в среде духовенства и фанариотов уровень ре­лигиозного образования значительно понизился. Патриарший прес­тол и архиерейские кафедры нередко занимали люди малопросвещенные; священники же и диаконы едва только умели читать, пи­сать и совершать по навыку богослужение.

В то же время просвещение в Греческой Церкви не могло совсем угаснуть, жизнь Церкви требовала этого и выдвигала к деятельности лучших людей из среды греков. Заботы о просве­щении вызывались главным образом двумя обстоятельствами. С одной стороны, необходимостью готовить на иерархические долж­ности просвещенных по мере возможности кандидатов, а с дру­гой – необходимостью ограждать православие от латинской и про­тестантской пропаганды. Поэтому, несмотря на неблагоприятные условия, мы видим в Греческой Церкви просветительную деятель­ность и в виде школьного религиозного обучения, и в виде науч­ного изучения святых истин веры в соединении с литературными бо­гословскими трудами.

Только эта деятельность, по условиям и обстоятельствам времени, не была обширна. В описываемую эпоху у греков были школы двух ступеней: низшие и высшие. Низшие – это начальные школы грамотности, в которых учащиеся обучались чтению и письму, а потом знакомились с богослужебными книгами и употреблением их в церкви. Назначение этих школ состояло в начальном обучении детей, и, в частности, в подготовке свя­щеннослужителей и клириков. Они устраивались обыкновенно при церквах, помещением для них служила или та же церковь (отде­ление для женщин), или дом священника, или, наконец, обучение происходило под открытым небом. Учителем чаще всего был свя­щенник той же церкви, при которой была школа или монах. Раз­деления на классы в низших школах не было.

Высшие школы отличались от низших только более обширным курсом обучения, правильной организацией учебного процесса, похожего хотя бы на устройство современных средних учебных заведений, там не было. Впрочем, в них были особые учителя, более или менее известные своими знаниями, которым полагалось иногда определенное жалованье. Учениками этих школ нередко бывали клирики и монахи даже в зрелом возрасте. Они изучали общеобразовательные науки и богословские. Общее образование заключалось по преимуществу в изучении творений греческих пи­сателей. Богословие изучалось по системе Иоанна Дамаскина «Точное изложение православной веры»; преуспевшие в учении воспитанники читали отцов Церкви с толкованиями на них.

Однако эти высшие школы не могли сделать для духовного прос­вещения многого, так как, с одной стороны, курс их вообще был необ­ширным, а с другой – число их было весьма ограниченным, при весьма скромном же числе учащихся (от 15 до 50 человек на школу). Притом все эти школы не имели характера учреждений, прочно устроенных, в одно время они находились в хорошем состоянии, в другое – в таком, что их закрывали. Средства их были весь­ма скудны – даже учителя не получали содержания, а если и полу­чали, то ничтожное. Только любовь многих из них к своему на­циональному просвещению побуждала их посвящать себя просвети­тельной деятельности. Таковы, например, высшие школы: патри­аршая (в Константинополе), Янинская, Мосхопольская (в Албании), Патмосская, Афонская и другие.

Не удовлетворяясь образованием, какое давали греческие школы, более даровитые и состоятельные греческие юноши отправ­лялись искать более серьёзного образования на Западе. Ближе всего была к ним Италия, где благодаря греческим ученым, бе­жавшим сюда после падения Константино-поля, научная деятель­ность находилась в состоянии расцвета. Сюда, главным образом, и направлялись жаждущие знаний греки. Падуанский университет и коллегиус святого Афанасия в Риме в первые два столетия после падения Константинополя особенно были переполнены ими. За­тем греки искали просвещения в университетах Германии и других западных государств, причем некоторые из них, не довольствуясь образованием в одном университете, отправлялись в другой и в третий слушать лекции того или другого ученого.

Однако, получая образование в западных заведениях, греческие юно­ши нередко увлекались латинскими и протестантскими концепци­ями, поэтому у греков явилось стремление отправлять своих молодых людей в русские учебные заведения. Действительно, в конце XVIII и особенно в XIX столетии, когда русские учебные заведения получили надлежащее устройство, греческие юноши стали приезжать учиться в Россию. Русские духовные академии и духовные семинарии весьма часто видели и видят до настоя­щего времени в своих стенах воспитанников православных народ­ностей Востока.

Что касается высшего духовного просвещения в Греческой Церкви, то оно сосредоточивалось не в школах, а в монастырях. Монастыри, уцелевшие от турецкого погрома, имели замечатель­ные собрания древних книг и рукописей. Таковы, по преимуществу, Афонские монастыри, которые благодаря своему почти неприступ­ному местонахождению и после падения Константинополя, более или менее были свободны от турецкого гнета. Здесь, в тиши уе­динения, монахи занимались изучением Священного Писания и пи­саний отеческих, а также сами писали богословские сочинения. Афонские монастыри были, таким образом, средоточием духов­ного просвещения в Греческой Церкви в XVI, XVII и даже в XVIII столетии. Сюда стремились просвещеннейшие из греков. Даже те, которые получали образование в западных университетах, посвящали себя ученой богословской деятельности на Афоне.