Проблемы на пути в общество знания

Общество знания

Вольфганг Бергсдорф. .

Проблемы на пути в общество знания

Для общественного и технологического развития всегда ищут удобные обозначения. Современное развитие обозначают понятием «общество знания». …

Автор термина общество знания - американский социолог Роберт Е. Лейн, который в 1966 году писал о «Knowledge Society» (общество знания).

Его коллега Даниель Белл перенял понятие и популяризировал в своей книге о постиндустриальном обществе. Конечно, с введением понятия «общество знания» не следует недооценивать предыдущие эпохи, как если бы знание не играло в них ни какой роли. Но постоянно растущая частота употребления термина «общество знания» указывает на центральное значение, которое получает знание в нашем плюралистическом, встряхиваемом страхами перед глобализацией и воодушевленным надеждами на глобализацию обществе всеобщего благосостояния.

Знания приближаются к труду и капиталу, как третий источник создания ценностей благосостояния, который, в отличие от двух первых источников, можно с помощью информационных технологий сделать неисчерпаемыми. На это, как бы то ни было, надеются мыслители общества знания. …

Современные общества выдумали общественное мнение как «метод» сглаживания проблем, чтобы предоставить своим членам шансы осведомиться обо всём, о чём они не могут составить себе мнение из непосредственного опыта.

Наука, напротив, - это систематическое усилие, направленное на расширение и углубление имеющихся знаний во всех областях, и связывание их между собой. Науке требуются международные связи, как лёгким воздух для дыхания. Общественности нужны локальность и региональность. Национальные средства массовой информации – исключение, а не правило. Общественное мнение в высшей степени избирательно. Однако существуют критерии выбора, которые определяют, какие шансы стать общедоступной имеет тема, но случай играет значительную роль.

Наука, напротив, систематична, не терпит популизма. Общество знания принесёт в эту расстановку что-то новое или, может быть, уже привело к новшествам.

Действительно мы знаем сегодня о мире значительно больше, чем могли знать наши предки 200 или 100 лет назад. Наука и техника позаботились о взрыве знаний, прекращение которого не намечается. Девять из десяти когда-либо живших учёных - наши современники. Как следствие этого - увеличение вдвое имеющихся знаний по различным дисциплинам. Так, например, любое ежедневное издание New York Times содержит больше информации, чем имел в своём распоряжении средний европеец в 17 веке за всю свою жизнь. Но никто не отважится утверждать, что мы сегодня стали умнее, чем наши отцы, деды и прадеды. Но мы знаем больше, чем наши отцы и прадеды, и этими знаниями мы обязаны повсеместному присутствию средств массовой информации. Это является причиной того, что средства массовой информации в возникающем обществе знания могут претендовать на значение ещё большее, чем прежде: чем роль центральной нервной системы общества. Подобное взрыву тиражирование технически достижимых возможностей требует от пользователей средствами массовой информации в ещё большей степени независимой компетенции принятия решений. Поэтому сегодня просвещение может пониматься как освобождение от оков навязанной коммуникации.

После разрушения коммунистической системы, около десяти лет назад, появились важнейшие ключевые слова-антагонисты – индивидуализация и глобализация. Надежды и опасения вьются вокруг обоих понятий, и также общество знания как понятие амальгамирует надежды и опасения в смесь, которая, прежде всего, сигнализирует о неопределённости будущего.

Можно утешиться Альфредом Полгаром, который считал будущее сносным, так как оно наступает постепенно. Но это утешение затеняется ускорением перемен, как одним из бросающихся в глаза признаков общества знания. С тревогой философы и социологи единодушно описывают нашу будущую современную действительность, как результат и отражение радикальной перемены, перемены, которая всё возрастает по радикальности и интенсивности.

Юрген Хабермас и Герман Люббе, в остальном никогда не сходясь во мнении, говорят примерно следующее, соглашаясь, что …традиционные правила нашего существующего порядка оказываются всё более не пригодными и теряют свою силу и законность вместе с темпом смены событий.

Опытное знание, которое у предыдущих поколений передавалось бы от родителей к детям, которое оказалось бы полезным при разрешении актуальных задач, никто больше не передаёт. Всегда с трудом оцениваемая действительность с её стремительными переломами и переменами тотчас относит освященное традицией познание к курьёзной музейности или музейной курьёзности.

Неприятие значимости обыденных знаний будет важнейшим эффектом общества знания. Так как опыт в смысле опыта, передаваемого из поколения в поколение, сильно потеряет в своём значении, жизнь должна стать постоянным процессом дальнейшего обучения. Готовность и способность к обучению в течение всей жизни или - чтобы подчеркнуть отсутствие альтернативы обучению - пожизненному обучению станет ключевой квалификацией в обществе знания.

Глобализация рынков и – как её предпосылка – глобализация информационных сетей заботятся о том, чтобы галактика западных знаний распространялась со скоростью света и повсюду находилась в распоряжении, чтобы вновь вызвать на соревнование человеческую память.

Шансы отдельных людей на рынке определяются одновременно быстротой изменения, чувствительностью к временным различиям и, прежде всего, осознанием связей. Никому сегодня не дано знать, что ему нужно будет знать завтра, чтобы послезавтра суметь финансово утвердиться.

Мир общества знания охвачен тройкой: hardware, software и человек. Hardware – больше не продукт из железа, а многомиллионное повторение крохотных кремниевых пластинок с транзисторами, устранение которых становится всё проблематичнее.

Миллиардный бизнес по имени software – логическая абстракция, которая принципиально не принимает во внимание время и пространство механизмов, чтобы владеть ими в теории и только в ней. Hardware и software непобедимы в поиске, запоминании и вычислениях. Но люди тоже непобедимы, а именно в оценивании, интерпретации и понимании контекста. Всемирный потоп данных, низвергающийся ежедневно на нас, не предлагает понимания. Смысл проясняется прежде всего из контекста, а контекст может восстанавливаться только самим человеком.

Первый раз в истории человечества техника больше не нацелена на то, чтобы, прежде всего, разгрузить человеческое тело, а должна в первую очередь расширить его умственные возможности. Открытие продуктивности сто лет назад произошло благодаря применению знаний в работе. Сегодня мы развиваем в обществе знания автологию – самоприменение знания: знания используются для знаний (Норберт Больц). Коммуникативные компетенции или компетенции средств массовой информации становятся ключевыми квалификациями в обществе знания. Эту понятийность можно принимать или отвергать. За ней скрывается ни что иное, как умение думать критически, способность различать важное и несущественное, нормальное и маргинальное. Предпосылки для этих критических компетенций – владение языком, сила аргументов, способность к абстракции, умение вести диалог и готовность к кооперации.

…Качество школы определяет конкурентоспособность страны.

II. Проблемы, вызванные отсутствием реформ высшей школы и учебных реформ Сегодня 1,8 миллионов молодых людей учатся в 260 немецких ВУЗах. Это в два раза больше, чем в 1975 году. Большинство (36%) толпятся в аудиториях правоведческих, экономических и общественно-научных факультетов. 22% изучают языки и культурологию. Каждый четвёртый студент выбирает ориентированное на практику обучение в институтах. Только 17% изучают математику и предметы естественнонаучного и инженерного цикла в университетах.

Центральная проблема наших университетов в приближающемся обществе знания это четырёхкратный вызов - перегрузкой, слишком долгим временем обучения, сокращением финансирования со стороны государства и обостряющейся международной конкуренцией. Детали известны. Важным кажется указание на то, что отсутствие настоящей реформы высшей школы и реформ обучения и является причиной этой войны на четырёх фронтах, которую уже давно ведут университеты в Германии. Высокий процент прервавших обучение (по философии до 80%), по сравнению с международными показателями по выпускникам, не признанное на международном уровне образование, преждевременная специализация, завинченная и поэтому не творческая дисциплинарность, так, как и отсутствие мужества по отношению к дисциплинам, охватывающим многие предметы, всё больше угрожают уничтожить прежние достижения немецких университетов. Сорокалетние дебаты о реформе обучения не породили ничего существенно нового .

Немецкие университеты снова получили рекомендацию ориентироваться на американские университеты. Там студенты обсуждают учебную нагрузку своих профессоров, которым следует опасаться санкций за нехватку часов. Там не жалко международно признанным специалистам предлагать свои услуги по вводным (установочным) и обзорным лекциям. Там есть взносы за обучение, которые идут исключительно на улучшение внешних условий обучения и исследований. В США специализация длится - не два года, а только два месяца. Молодые исследователи получают раньше самостоятельность в исследованиях и науке, соотношение между числом обучающих и обучаемых благоприятнее, и выпускники никогда не теряют контакт с университетом и выражают свою благодарность часто значительными денежными средствами. Американские университеты присваивают только международно признанные академические степени. Без сомнения, американская система образования предлагает большое число важнейших импульсов, которые существенны для реформы немецких университетов.

Однако невозможно верифицировать утверждение, что американские университеты лучше, чем немецкие. Для этого слишком различаются стандарты в США, дистанция между большинством частных ведущих университетов и ВУЗов более низкого уровня там гораздо шире, чем в случае с Германией. Десять ведущих американских университетов всё же без сомнения лучше, чем десять лучших немецких университетов, смотря какие критерии закладывают. В Германии мы должны при этом выбрасывать за борт единство исследования и обучения. Что нам нужно, так это соревнование за лучшее обучение, лучшее исследование, лучшее управление. В целом, нам необходима лучшая, имеющая будущее, концепция университетов. Научный совет представил вкратце свои тезисы будущего развития научной системы, в которой он требует углубления интернационализации, укрепление связей с практикой, расширение автономии, усиленное использование информационной и коммуникативной техники, более сильная поддержка соревнования и кооперации, как и поддержка единства исследования и обучения. Это важные инициативы, поскольку они формулировались не только учёными, но и политиками федерации и всех федеральных земель, также как и хозяйственниками.

III. Идеи реформ

Между тем существует большое число реформистских идей. Одна из самых интересных – это план создания сети европейских университетов, чтобы выдержать соревнование с лучшими американскими высшими учебными заведениями. …Предлагается сеть европейских университетов: в рамках European University Foundation должна быть создана ориентированная на будущее ассоциация европейских реформируемых университетов. Это объединение должно быть принципиально открыто, по крайней мере, для одного университета каждой страны Европейского Союза. Эти университеты должны отбирать себе сами обучающихся, им разрешено повышать плату за обучение, и они должны взаимно признавать приобретённую квалификацию и документ об окончании обучения. Они должны взять на себя обязательство не давать ни одному обучающемуся документа об окончании, если он не прошёл хотя бы одну часть своего обучения в зарубежном университете этого объединения. Также должен быть организован систематический обмен доцентами. Это смелый план, имеющий своей целью интернационализацию университетов и резкое повышение мобильности обучающих и обучаемых. Смелость этого плана вытекает из предпосылок: университетам этой сети должна быть предоставлена соответствующими законодателями значительная автономность, чтобы добиться свободы организации, финансовой и кадровой независимости. В Германии теперь требуется мужество законодателей. Желателен конкурс на формулирование подходящей для этого проекта статьи об эксперименте в соответствующих законах о высшей школе, чтобы из идеи, указывающей путь в будущее, часть стала действительностью.