Приложение А Методология

Более тридцати лет назад, в 1967 году, Джон Нэйсбит уволился из высокотехнологичной корпорации IBM, где обязательным считалось ношение белых сорочек и консервативных галстуков, и пустился в самостоятельное плавание, основав маленькую компанию в Чикаго, которую он назвал «Корпорацией городских исследований». В штате компании было около пятидесяти человек; как и положено для таких компаний, там было больше женщин, чем мужчин, больше черных, чем белых, и множество студентов, включая детей самого Нэйсбита. Именно работая в этой компании, Джон отточил методику, названную им «контент-анализом», то есть содержательным анализом, кульминацией которого стало появление итоговой книги «Мегатренды». Но все же можно считать, что к этой книге Джона привела его работа в Белом доме.

Его Вашингтонский опыт начался, когда президент Джон Ф. Кеннеди назначил его помощником секретаря по вопросам образования в 1963 году, и со временем Нэйсбит стал специальным советником президента Линдона Джонсона в период законодательного оформления «Великого Общества». Когда Джон находился в пожилом и [328] зрелом возрасте тридцати пяти лет, его попросили вникнуть в то, какое воздействие может оказать столь массивное изменение законодательства на страну в целом. Джон обнаружил, что никто не знал, как системно оценить настоящее, не говоря о том, как предсказать, какие изменения возникнут на огромных пространствах нашей великой страны после введения нового законодательства. Это был единственный ответ, какой он смог представить.

Позже, работая в Ай-би-эм, Джон продолжал мучительно размышлять над этим вопросом. Как можно осуществлять системный мониторинг того, что происходит в настоящий момент в Соединенных Штатах? Прозрение наступило в 1967 году возле чикагского газетного киоска. Внимание Джона привлек заголовок в сиэтлской газете «Тайме». Речь шла об образовательном эксперименте в системе городских школ. Поддавшись неожиданному импульсу, Джон купил газету и другие местные газеты, оказавшиеся в киоске. В течение следующих суток он прочитал пятьдесят местных газет и был поражен тем, что он сумел за это время узнать об Америке.

Найдя, таким образом, нужную методологию, он уволился из Ай-би-эм. На выходное пособие он организовал корпорацию городских исследований. Все говорили, что он сошел с ума, особенно жена, мать его пятерых детей. Он пожертвовал стабильным доходом ради охоты за своей мечтой, за своим кошмаром. Шестидесятые годы были золотым веком Ай-би-эм, а Джон работал с Томом Уотсоном, председателем совета директоров. Но то было время, когда горели американские города. Были убиты Мартин Лютер Кинг младший и Бобби Кеннеди, свирепствовали студенческие бунты. Многим американцам революция казалась неизбежной. Это было ужасное время. Царила страшная тревога по поводу того, почему все это случилось и что будет дальше. Американские компании, как и отдельные граждане, вступили в период страха и неуверенности. Джон хотел попытаться понять природу [329] социальных волнений в американских городах с помощью систематического мониторинга местной периферийной прессы.

Задолго до изобретения интернета и всеобщего применения компьютеров, корпорация городских исследований разносила по категориям, формировала, индексировала и анализировала в день более двухсот местных газет, шесть тысяч ежемесячно, используя методологию «контент-анализа». Компания собирала информацию о том, что происходит на периферии, и составляла рисунок, паттерн этих событий. Каждый день, видя приливы и отливы местных событий в крупных и мелких городах Соединенных Штатов, персонал компании смог идентифицировать и оценивать появляющиеся новые паттерны. Джон и его сотрудники писали доклады о том, что происходит в Америке, особенно в ее городах, и продавали разным компаниям. Вскоре Ай-би-эм, Эй-ти-ти, «Дженерал моторе» и другие стали полагаться на данные «Монитора городских кризисов», а позже на «Доклад о трендах», чтобы не отставать от широких социальных явлений, паттернов и трендов. Библиотеки покупали каталогизированные микрофильмированные статьи в форме ежемесячных поступлений, каковое обслуживание называлось «Ньюсбэнк» (Банк новостей), большая часть библиотек продолжает получать эти материалы по сей день. С того дня у газетного киоска Джон окончательно утвердился во мнении, что все изменения начинаются в Америке снизу, с периферийных крупных и мелких городов. И как бы цинично большинство из нас ни относилось к составлению отчетов, ничто не дает такую достоверную хронику местных изменений, как местные газеты. «Доклад о трендах» явился предтечей книги «Мегатренды».

В 1967 году, когда Джон основал корпорацию городских исследований, Нане Нэйсбит было всего десять лет, но она и тогда ясно показала отцу, что хочет работать с ним. Забравшись на переднее сиденье красного «фолькс [330] вагена-жука» 1962 года выпуска и усевшись рядом с папой, Нана начинала выполнять свои обязанности – пролистывала неоплаченные оранжевые парковочные билеты в перчаточном ящике. Джон давал ей острые ножницы и прозрачную клейкую ленту, чтобы она подрезала и приклеивала вырезки из газет на чистые листы белой бумаги, чтобы вырезки бросались в глаза и были центрированы. Эти страницы потом становились микрофильмами в «Новостном банке». Нана работала с отцом, учась в начальной, средней школе и на первом курсе Чикагского университета. С возрастом она со все большей ответственностью относилась к своим обязанностям, и Джон не раз говорил, что только Нане сможет он передать все дело своей жизни. Это было двадцать пять лет тому назад.

Так же как оригинальный замысел «Мегатрендов», идея написания хайтек-хайтач возникла при обдумывании процесса работы. По сути, процесс сводился к системному поиску паттернов, с последующим детальным анализом того, что этот паттерн открывает и означает для Америки. Наши исследовательские методы для хайтек-хайтач включали элементы содержательного анализа, использованного в оригинале «Мегатрендов», но были расширены, чтобы включить мониторинг народной культуры с помощью телевидения, кино, интернета, коммерческих газет и в особенности журналов. Печатное слово очень легко фиксировать, а журналы предлагают богатое средство для изучения образов и содержания. Для каждой главы были собраны сотни выпусков важных публикаций. Явные паттерны возникали из содержания и рекламы – от словесных объявлений до образов. Среди публикаций отобранных для главы «Смерть, секс и организм – новое движение спесимен-арта» выбирались, например, статьи из «АртФорума», «Арт ин Америка», «Даблтейк», «Арт Ньюс энд Антике», «Нью Арт Экземинер», «Дискавер», «Сайенс» «Американ Сайентист», «Сайентифик Америкен» и «Попьюлар Сайенс». [331]

Мы открывали культурные паттерны через «иммерсионные» инсталляции, созданные соавтором Дугласом Филипсом, деловым партнером корпорации «Нана и Даг» и художником, который интерпретировал популярную культуру, анализируя и композиции, и выставки на протяжении более десяти лет. По мере работы над каждой главой наш офис заполнялся сотнями изображений, соединенных в паттерны на передвижных панелях размером восемь на четыре фута, что позволяло выявлять тренды и служило нам трамплином для выработки концепции главы и шести симптомов технологически отравленной зоны. Дуглас привнес в проект интуитивное чутье художника и поражал нас своими концептуальными порывами, генератором которых он стал. Мы стали думать, что он – наша антенна, реагирующая на колебания культуры.

Три ассистента исследователя – Аллисон Джонсон, Келли Хирн и Джой Ван Элдерен, создали вторичную исследовательскую сеть для каждой главы. Имея в своем распоряжении вторичные исследования и исследования популярных культурных течений в качестве основы, команда авторов и исследователи собирали марафонские сессии для того, чтобы ухватить идею и идентифицировать культурный паттерн. Опираясь на результаты обсуждений, мы проводили дополнительные целевые исследования книг, статей, сайтов интернета и профессиональных журналов.

Когда нам удавалось, наконец, сформировать остов главы, начиналась следующая, критическая фаза исследования. Мы проводили ряд экстенсивных интервью с экспертами – генералом Норманном Шварцкопфом, директором документальных фильмов Кеном Бернсом, специалистом по биоэтике Артуром Капланом, предпринимателем и ученым Майклом Уэстом и художником Дэмиеном Херстом, если упомянуть лишь некоторых ^{(Все цитаты, которые не упомянуты в конце книги, взяты из интервью с авторами.)}. (В конце книги вы найдете биографии тех людей, которые поделились с нами своими [332] мыслями.) Красные флаги, радикальные идеи и повторяющиеся темы всплывали в процессе интервью, которые выявляли паттерны, для толкования которых мы выдвигали гипотезы. Например, для главы «Галилей – Дарвин – ДНК» мы взяли интервью у некоторых ведущих американских ученых, специалистов по биоэтике и богословов. Повторные упоминания о Галилее и Дарвине заставили нас задуматься. В чем значение этого паттерна? Стало ясно, что радикальное новое развитие генетики было столь же не согласно с религиозной мыслью, как в свое время гелиоцентрическая картина мира и теория эволюции. Богословы и ученые в один голос делали сравнения с атомной бомбой. И опять-таки мы удивились этому сравнению и начали понимать мощь, которой эта технология обладает в действительности и в умах людей. В главе «Новое движение спесимен-арта» мы не могли игнорировать многочисленные упоминания о вселенной, смерти и СПИДе. Интервью постоянно способствовали прорывам и оттачивали структуру и построение каждой главы.

Этот метод исследования родился после длительного периода крушения надежд, разочарований и срывов. В 1997 году, когда Дуглас в богемном кафе в Чикаго подслушал разговор двух студентов, которые обсуждали вопрос взаимосвязи хайтек и хайтач в книге «Мегатренды», было посеяно семя настоящей книги. Джон согласился участвовать в проекте вместе с Наной и Дугласом, но создать средство, с помощью которого три человека смогли бы вместе написать книгу, оказалось нелегко. В течение двух лет Джон лично отслеживал дюжину ежедневных газет и других публикаций, чтобы создать свой собственный специализированный новостной банк для «Высокой технологии – глубокой гуманности». Частью этого ежедневного ритуала является создание записных книжек, которые затем развертываются в образы его опубликованных книг. Для подготовки материалов «Высокой технологии – глубокой гуманности» Джон заполнил пятьдесят пять записных книжек по 160 страниц [333] каждая, итого 8 800 страниц. Его книги носят глубокий отпечаток его личности, они намеренно составлены как случайные, и, следовательно, такие книги трудно писать в соавторстве. Он собрал все печатные материалы, которые могли служить проявлением «высокой технологии – глубокой гуманности», и переслал эти материалы в Чикаго, Нане и Дугласу для прочтения и анализа. В это время Нана и Дуглас собирали видеозаписи, картины, книги, рекламные объявления, изучали передачи радио и телевидения и отбирали все, что казалось им имело отношение к нужной тематике. Но как раз в те дни, когда Джон и его сотрудники по корпорации городских исследований создавали десять важных категорий, в которых они отразили беспрецедентное число статей, возникла настоятельная необходимость создать сущностную концептуальную структуру этой работы.

Нана, будучи писателем, художником, предпринимателем и матерью, играла критически важную роль в формировании этой структуры. Она также поняла, что книги Джона больше не могут быть чисто информативными. В наши дни информация приходит к людям легко, слишком быстро и слишком часто, так что большинство из нас не желает больше иметь с ней дело. Нана задала первоначальный вопрос: что значит быть человеком? В обществе, где больше не существует экономики выживания, мы, американцы, можем теперь думать не только о еде, одежде и крыше над головой. Мы прославляем нашу принадлежность к роду человеческому игрой, религией, искусством, рассказами, музыкой, танцем и пониманием времени и природы. Следующий вопрос был таким: что такое технология? После долгих размышлений авторы пришли к пониманию технологии в ее различных аспектах – информационная технология, производственная технология, технология биологических наук, потребительская технология, инженерная технология, научная технология, космическая технология и военная технология. [334]

В комнате, расположенной над гаражом Наны в Чикаго, все трое перемешивали, тасовали и перетасовывали эти слова, относившиеся к теме «Высокой технологии – глубокой гуманности» к неотделанным стенам, чтобы придать словам и фразам какой-то смысл. Структура книги открылась сама собой. Есть естественная точка соприкосновения высокой технологии и глубокой гуманности. Глубокая гуманность не является больше противовесом высокой технологии в нашей жизни. Глубокая гуманность становится линзой, сквозь которую мы должны рассмотреть и понять высокую технологию. Мы пришли к пониманию того, что потребительская технология может быть лучше всего понята через призму игры и времени, а генные технологии могут быть лучше всего поняты через гуманистическую призму линзу религии и искусства.

Весной 1998 года стало очевидно, что мы – авторы – должны для работы собраться в одном месте. Нана, ее трое детей и Дуглас переселились в Теллурид, штат Колорадо, для того, чтобы работать вместе в кабинете Джона (переоборудованной гостиной). Нана арендовала старый дом в одном квартале от дома Джона, а Дуглас снял старую шахтерскую хижину в квартале к западу, и, таким образом, сформировался треугольник, представлявший их отношения. «Высокая технология – глубокая гуманность» воистину стала плодом коллективного усилия, хотя львиную долю текста написала Нана. После бесчисленных страстных дискуссий (которые также известны под названием пересмотров), Джон, Дуглас и Нана совместно вырабатывали идеи, концепции, наброски и выводы из каждой главы. В чем заключается фабула? Что мы хотим сказать читателю? Какие будут из этого следствия? Эти вопросы стали мантрой команды.

В некоторые дни к команде присоединялись дети Наны. Рори Салливен, четырнадцатилетний подросток, приходил в кабинет ежедневно, чтобы делать там уроки. Когда время уроков истекало, Рори по собственному по [335] чину, охотно, оставлял школьные уроки и принимался за исследования, читал рукопись или просто помогал с перепечаткой и выполнял мелкие поручения. Рори, Лили, десяти лет, и Джейк, восьми, делились своими впечатлениями по поводу композиций Дугласа на ранней стадии работы, и их идеи часто встречаются в разных местах текста. И хотя они устали от нашего проекта («Вы вообще о чем-нибудь говорите, кроме своей книги?»), они регулярно делились с нами своими идеями по поводу насилия в средствах массовой информации, детей по заказу и спесимен-арта. В местной теллуридской школе прослышали об иммерсионных пространствах и попросили разрешения организовать в кабинет визит класса. Группы по двадцать – тридцать учеников от третьего класса до старших классов приходили в дом Джона и высказывали свои интерпретации визуальных паттернов. Дети немедленно проникались непосредственным интересом. Дискуссии были насыщенными, серьезными и живыми. Вклад этих детей тоже нашел свое отражение в разных местах книги. Во время работы мы интуитивно почувствовали важность сотрудничества разных поколений. С переходом от сельскохозяйственного общества к индустриальному работа была удалена из дома и семей. Однако сегодня информационные технологии во все большей степени позволяют вновь соединить работу и дом, хотя и совершенно иным способом. Присутствие детей означает их вмешательство в дело, отвлечение, требования, просьбы, глупости и удивление их свежему взгляду на мир. Мы собрали вместе представителей четырех поколений при создании этой книги, и в процессе работы наша жизнь невероятно обогатилась от этого.