Начало научной деятельности

Альфред Реджинальд Рэдклифф-Браун (до 1926 г. — А.Р.Браун) родился в 1881 г. в Бирмингеме в семье, принадлежавшей к среднему классу. Детство его не было счастливым. В возрасте пяти лет он лишился отца. Мать, происходившая из рода Рэдклиффов, была вынуждена пойти в компаньонки к богатой даме. Новые обязанности фактически отняли у нее маленького Альфреда.

Казалось, будущее Альфреда было предопределено: чопорная викторианская Англия отвела сыну компаньонки, лишенному какого бы то ни было состояния, роль мелкого служащего, навсегда закрыв двери университета. Но помог случай. Старший брат Альфреда Герберт, служивший солдатом в королевских войсках, за тяжелые ранения во время англо-бурской войны получил пенсию и смог оказать юноше финансовую поддержку для продолжения образования в престижной бирмингемской Школе короля Эдуарда. Прослушав в течение года курс «начальных медицинских наук», Рэдклифф-Браун победил в конкурсе на право обучаться на отделении психологии в Тринити-колледж Кембриджского университета. В Кембридже, куда Альфред поступил в 1901 г., судьба свела его с Уильямом Риверсом, челове-

⁸ Martins H. Time and the Theory in Sociology. — Approaches to Sociology. Ed. by J.Rex. London-Boston, 1974, p. 273.

⁹ Beatie ]. A.R. Radcliffe-Brown (1881-1955). — The Founding Fathers of Social Science. Ed. by T.Raison. Harmondsworth, 1969, p. 178.

ком, сыгравшим в его жизни важную роль. Именно Риверс посоветовал юноше не переходить на отделение естественных наук, а остаться на отделении психологии, где он сам преподавал социальную антропологию. С 1904 по 1906 г. Рэдклифф-Браун был единственным учеником Риверса по этому предмету. В это время сформировались научные интересы молодого исследователя — он стал заниматься сравнительным изучением систем классификационного родства примитивных народов, и эта тема увлекла его на всю жизнь. В годы пребывания в Кембридже Рэдклифф-Браун, занимаясь проблемами социальной организации примитивного общества, проявлял пристальный интерес к истории социологической мысли Западной Европы от эпохи Просвещения до современных ему мыслителей. Глубокий след в его сознании оставили лекции А.Н.Уайтхеда по философии науки. Альфред серьезно изучал труды О.Конта, Г.Спенсера, однако совершенно особое влияние на него оказали социологические идеи Э.Дюркгейма.

В 1906 г. Рэдклифф-Браун закончил университет. В это время в британской социальной антропологии наметились новые тенденции, носителями которых стали несколько ученых, условно объединяемых в так называемую кембриджскую школу (среди них был и учитель Рэдклифф-Брауна Уильям Риверс). В деятельности представителей этой школы на рубеже XIX и XX вв. наметилось критическое отношение к теоретическим воззрениям классиков викторианской эпохи. Ярким примером тому служат теоретические метания Риверса. Этот ученый в течение десяти лет трижды менял методологическую ориентацию. От принципов классического эволюционизма в работе «Родство и социальная организация»¹⁰, написанной в 1913 г., он отошел к крайнему диффузионизму в «Истории меланезийского общества»¹¹, вышедшей в свет в 1914 г., а в статье «Психологический фактор»¹², помещенной в сборнике «Очерки о депопуляции Меланезии» 1922 г., меланезийскую культуру трактовал на основе психологизма.

Атмосфера поиска адекватной антропологической теории была весьма характерна для Кембриджского университета в начале XX в. Образование, которое здесь получил Рэдклифф-Браун, ориентировало на этот поиск. Думается, что одной из главных причин было усиление натуралистической тенденции в науке. Тенденция эта, в высшей степени свойственная позитивистскому обществоведению, в рамках которого зародилась антропология как научная дисциплина, выражалась в подчеркнутом «внимании к естествознанию, готовности считаться с естествознанием и стремлении представить познавательный процесс в естествознании как универсальный и обязательный не только для наук о природе, но и для наук об обществе»¹³.

¹⁰Rivers W.H.R Kinship and Social Organisation. L, 1968.

¹¹Idem. The History of Melanesian Society. Vol. I—II. Cambridge, 1914.

¹²Idem. The Psychological Factor. — Essays on the Depopulation of Melanesia. Cambridge, 1922.

¹³Позитивизм и наука. М., 1975, с. 4.

Натуралистических воззрений придерживались и представители классической эволюционистской антропологии. Само возникновение этого направления было связано с естественнонаучной теорией эволюции, разработанной Ч.Дарвином Однако эта теория воспринималась классиками британской антропологии чрезвычайно упрощенно и умозрительно. Механистически перенеся основные ее принципы на общество, они превратили их в некий символ веры, в априорную догму, которая требовала лишь фактической иллюстрации из обширного фонда исторических и этнографических свидетельств. Такой подход отчасти можно объяснить тем, что в большинстве своем родоначальники антропологии были далеки от естествознания (Г.Мейн, Дж. Мак Леннан, И.-Я.Бахофен, Л.Г.Морган — юристы, Э.Тайлор — чиновник; Дж. Лёббок — банкир; Г. Спенсер — философ; У. Робертсон Смит — богослов; Дж.Фрэзер — филолог-античник).

В конце XIX в. в эту группу гуманитариев влились люди, имеющие естественнонаучное образование. Большинство из них составили кембриджскую школу (зоолог А.Хэддон, патологоанатом Ч.Зелигман, физиолог и психиатр У.Риверс и др.). Не случайно Рэдклифф-Браун, получивший подготовку по химии и анатомии в Миддлсекском колледже, а в Школе короля Эдуарда в Бирмингеме — по медицине и в Кембриджском университете по психологии¹⁴, с самого начала своей научной деятельности тяготел к этой школе.

Приток ученых-естественников по-новому поставил вопрос о естественнонаучном характере социальной антропологии, который виделся им не столько в преобразовании уже существующей биологической теории эволюции в социологическую теорию, сколько в разработке принципов и процедур экспериментального изучения общества. Это была установка на реализацию главного требования, предъявляемого основоположником позитивизма О.Контом к науке, — основывать познание на наблюдении. «Все здравомыслящие люди повторяют со времени Бэкона, — утверждал он, — что только те знания истинны, которые опираются на наблюдения...»¹⁵.

Применительно к социальной антропологии это позитивистское положение кембриджцы воплотили в требование проводить полевые исследования среди примитивных народов. С 1898 по 1899 г. А.Хэддон, У.Риверс, Ч.Зелигман, у. Мак Дугалл и другие были участниками Кембриджской экспедиции на острова Торресова пролива. Эта экспедиция, являясь первой попыткой сбора специалистами данных по всем областям жизни конкретного примитивного общества, открыла новую эру в британской социальной антропологии. Не секрет, что среди классиков эволюционизма существовало даже предубеждение против непосредственного контакта с живыми носителями примитивной культуры. Р.Бенедикт рассказывает, как У.Джеймс однажды спросил у Дж.Фрэзера, не знает ли тот лично кого-нибудь из представителей примитивного общества, о котором так много пишет. И Фрэзер

¹⁴См.: Stocking G.W. After Tylor. British Social Anthropology 1888-1951. Madison,1995, p. 304.

¹⁵Конт О. Курс позитивной философии. Т. 1, отд. 2. СПб, 1899, с. 6.

с искренним недоумением воскликнул; «Но ведь это небесам не угодно!»¹⁶. Э.Тайлор даже подвел под это предубеждение теоретическую базу, утверждая, что степень единообразия в элементах культуры разных народов настолько велика, что «этнограф, не выходя из кабинета, может иногда взять на себя решение не только вопроса о проницательности и добросовестности известного наблюдателя, но и также и того, насколько его сообщение сообразуется с общими началами культуры»¹⁷.

Кембриджская экспедиция положила начало целой серии полевых исследований. Так, Риверс в 1901—1902 гг. работал среди тода в Индии¹⁸, после чего в 1908 г. совершил поездку по Соломоновым островам¹⁹; Зелигман в 1904 г. работал среди меланезийцев Британской Новой Гвинеи²⁰, а в 20-е годы вместе со своей женой проводил полевые исследования среди различных народов Судана.

Интенсивная полевая деятельность кембриджцев с неизбежностью выдвигала на передний план проблему метода, намеченную в общих чертах еще О.Контом. «Если, с одной стороны, — писал по этому поводу Конт, — всякая положительная теория должна непременно опираться на наблюдения, то, с другой стороны, для того чтобы приступить к наблюдениям, наш ум нуждается уже в какой-нибудь теории. Если, созерцая явления, мы не связывали их с каким-нибудь принципом, то для нас было бы невозможно не только соединить эти различные наблюдения и, следовательно, извлечь из них какую-нибудь пользу, но и даже запомнить их, чаще же всего явления остались бы незамеченными»²¹.

Среди кембриджцев наибольшее внимание разработке полевых методов исследования уделял Риверс Он первым в английской антропологии создал эмпирические методики изучения систем родства — «генеалогический» и «биографический» методы. Перечисляя аналитические возможности своего генеалогического метода, Риверс подчеркивал: «Вплоть до сегодняшнего дня этнология остается любительской наукой. Факты, на которых основывается эта наука, собираются людьми, обычно не имеющими специальной научной подготовки, эти факты вводятся в науку без какой-либо гарантии их точности или полноты... Генеалогический и подобные ему методы, которые делают такую гарантию возможной, будут способствовать тому, чтобы этнология встала в один ряд с другими науками»²². (Риверс имел в виду науки естественные.)

Методы Риверса не представляли собой целостной методологической системы; по сути, это были лишь эмпирические методики для сбора данных

¹⁶Цит. по: Evans-Pritchard E.E. Social Anthropology. L, 1956, p. 72.

¹⁷Тэйлор Э. Первобытная культура. М, 1939, с. 6.

¹⁸См: Rivers W.H.R. The Todas. L, 1906.

¹⁹См: Idem. The History of Melanesian Society.

²⁰ См.:Settgman C. The Melanesians of British New Guinea Cambridge, 1910.

²¹ Конт О. Курс позитивной философии, с. 6.

²² Rivers W.H.R. Kinship and Social Organisation, p. 109.

в поле, но значение их для последующего развития британской антропологии трудно переоценить. И дело даже не в том, что Рэдклифф-Браун воспринял их и включил в качестве составных частей в свою полевую методику. Эти методы обусловили появление специального вида деятельности британских антропологов, деятельности, направленной на создание методологической базы своей науки. В этом вопросе методы классиков эволюционизма вряд ли могли служить отправной точкой. Так, например, Тайлор, сформулировавший основные принципы «сравнительно-исторического метода» и «метода пережитков», фактически предложил в качестве исследовательского приема не систему познавательных процедур и логических средств анализа (метод в строгом смысле слова), а априорные теоретические тезисы (гипотезы). Согласно «методу пережитков», явления культуры (обычаи, верования, предметы и т.п.) имеют свойство с течением времени терять свое былое значение и сохраняться по инерции в виде анахронизмов, никак не связанных с окружающей действительностью²³. Не вдаваясь в разбор истинности или ложности этого утверждения, необходимо отметить, что, рассмотренное как средство познания, оно является лишь указанием на некую никак не определенную Тайлором возможность обнаружить в современном явлении отзвук каких-то далеких времен. Методом в строгом смысле слова это назвать нельзя, не говоря уже о том, что любое социальное явление, с одной стороны, хранит в себе отпечаток своей истории, а с другой — любое, даже самое архаичное, явление, существуя, всегда имеет какое-то значение в общественной жизни.

Кембриджская школа, подчеркнув наиболее существенные черты идейно-теоретического кризиса, который переживала в начале XX в. доктрина примитивного умозрительного эволюционизма, так и не смогла противопоставить ей целостную теоретико-методологическую концепцию, но она подготовила почву для разрушительной деятельности следующего поколения теоретиков — деятельности, направленной против эволюционизма. Функционализм стал в Англии могильщиком эволюционизма, причем могильщиком настолько последовательным, что предавал захоронению не только методологические слабости классиков антропологии, но и безусловные их достижения.

Ситуация в британской социальной антропологии начала века и весь ход обучения Рэдклифф-Брауна в университете подводили его к мысли о необходимости личного проведения полевых работ. Свою диссертацию он мыслил подготовить исключительно на базе собранного им в экспедиции материала. Благодаря стараниям Риверса в 1906 г. Рэдклифф-Браун отправился на Андаманские острова (архипелаг, расположенный к юго-востоку от полуострова Индостан). Выбор андаманцев в качестве объекта исследования был не случаен. Воспитанный в духе эволюционистской антропологии, Рэдклифф-Браун ставил перед собой задачу изучения происхождения социальных институтов, в частности религии и систем родства. Андаманцы

²³ Тэйлор Э. Первобытная культура, с. 10.

же, как один из самых примитивных среди известных науке народов, представлялись антропологу тем социальным «нулем» на шкале эволюции, с помощью которого можно было обнаружить самые начальные формы этих институтов.

На Андаманских островах Рэдклифф-Браун пробыл до 1908 г. Здесь он собрал богатый материал по основным разделам этнографии островитян и на его основе написал труд, благодаря которому он получил ученую степень и был принят в Тринити-колледж Кембриджского университета. В этом колледже, а также в Лондонской школе экономических и политических наук (ЛШЭПН) — структурном подразделении Лондонского университета — Рэдклифф-Браун в 1909-1910 и в 1912-1914 гг. читал лекции по антропологии примитивных обществ. В это время он еще не выработал самостоятельной теоретической позиции. Все положения его лекций, судя по воспоминаниям современников²⁴, представляли собой как бы фактическую иллюстрацию идей социологизма Дюркгейма и в особенности его учения об обществе как реальности sui generis, полностью подчиняющей себе индивидов.

В 1910 г. Рэдклифф-Браун, сделав перерыв в своей преподавательской деятельности, отправился в экспедицию к аборигенам Австралии. Поездка эта была осуществлением давно намеченного плана, следующим этапом изучения происхождения таких явлений, как религия и системы родства. Австралийские аборигены, несмотря на низкий уровень социально-экономического развития, представлялись исследователю более продвинутыми по шкале эволюции по сравнению с андаманцами.

Отказ университета финансировать экспедицию, служебные обязанности, молодая жена — ничто не смогло помешать реализации плана. Рэдклифф-Браун взял отпуск за свой счет, а деньги на поездку получил, увлекши своими идеями одного богатого австралийского овцевода и некую миссис Бейтс, любительницу этнографии. Вынужденный взять миссис Бейтс с собой (условие, на котором она участвовала в финансировании экспедиции), он без всякого сожаления покинул ее в австралийской Западной Пустыне, как только ее присутствие показалось ему помехой в исследованиях. Эти факты красноречиво свидетельствуют о некоторых особенностях характера Рэдклифф-Брауна — чрезвычайной целеустремленности, фанатической одержимости своими идеями, самоуверенности и эксцентричности.

В экспедиции 1910—1912 гг. Рэдклифф-Браун изучал социальную организацию племен штата Западная Австралия, причем значительную часть времени он опрашивал аборигенов, помещенных в лепрозорий на о-ве Бер-ниер.

Снова в Австралию Рэдклифф-Браун приехал в 1914 г. для участия в работе антропологической секции Британской ассоциации содействия развитию науки, а вернулся на родину лишь спустя четверть века. Вплоть

²⁴ Kuper A. Anthropologists and Anthropology. The British School1922-1972. Harmondsworth, 1978, p. 52.

до 1920 г. он не занимал официальных постов в научных учреждениях. До 1916 г. он работал школьным учителем в Австралии, с 1916 по 1919 г. был директором департамента народного образования в Королевстве Тонга (британский протекторат в Полинезии), в 1919 г. заболел испанкой и по совету врачей переехал к своему брату Герберту в Йоганнесбург (Южная Африка). Здесь он зарабатывал на жизнь преподаванием английского языка во вновь открытом университете и занимал незначительную должность в местном музее.

Трудно сказать однозначно, почему Рэдклифф-Браун оставил науку в этот период. Быть может, возвращению в Англию в 1914 г. помешала первая мировая война. Нельзя не принять во внимание и эксцентричность натуры Рэдклифф-Брауна, его склонность к неожиданным поступкам. Но главным в этом решении было, вероятно, его негативное отношение к той обстановке, которая сложилась в научных кругах британских социальных антропологов. Все большее влияние на них оказывали концепции диффузионистов — Г. Элиота Смита и у. Дж. Перри, проповедовавших теорию панегиптизма, согласно которой все человеческие культуры рассматривались как результат заимствования различных культурных достижений из первичного центра в долине Нила²⁵. Решительно повернул от эволюционной теории к диффузионизму и Уильям Риверс. Диффузионистская доктрина в Англии приобрела формы, доводящиеся порой до абсурда, поэтому Рэдклифф-Браун с его строго социологическими в духе идей Дюркгейма убеждениями оказался в изоляции и не смог найти общий язык с коллегами.