Понятие наркобезопасности современного общества.

Современная наука выработала множество определений безопасности. Например, В.М.Заплатинский полагает, что «Безопасность - такое состояние сложной системы, когда действие внешних и внутренних факторов не приводит к ухудшению системы или к невозможности её функционирования и развития»[122]. Безопасность также определяют как состояние защищенности жизненно-важных интересов личности, общества и государства от потенциально и реально существующих угроз, или отсутствие таких угроз[123]. В сочетании с греческим словом «нарке» (νάρκη - narkē) - оцепенение, сон – слово «безопасность» лингвистически составляет звучание термина «наркобезопасность». Однако его содержание невозможно определить одним «механическим» соединением двух понятий. Сложность кроется в определении содержания угроз, применительно к психоактивным веществам.

Исходя из того, что вектор развития мировой наркоситуации принято рассматривать в таких аспектах, как экономика (рынок наркотиков и потребления), социология (социальные причины наркопотребления и наркобизнеса), криминология (нарко-преступность)[124], проанализируем потенциально и реально существующие угрозы в этой сфере.

Вопрос о наркорынке - один из важнейших и допускать неточности здесь попросту губительно. Изучение рыночных механизмов теории спроса и предложения должно проводиться весьма корректно. Американские ученые-экономисты исследовали вопрос о взаимосвязи между ценой на наркотики и поведением зависимых лиц. Они отметили, что для поведения потребителей наркотиков характерны две основные особенности – «усиление» (reinforcement) и «толерантность» (tolerance). Г.Беккер[125], М.Гроссман и К.Мэрф в исследовании «Рациональная вредная привычка и влияние цен на потребление» указывают на то, что «Усиление» означает, что «чем более длительное время употребляются вредные блага, тем сильнее потребность в текущем потреблении». «Толерантность» же означает, что «полезность от потребления определенного количества [вредных благ] тем ниже, чем более длительным было прошлое потребление». Проделанный ими анализ позволяет прогнозировать, что стабильное снижение цен на наркотики вызовет довольно большое увеличение потребления в краткосрочном периоде и еще большее - в долгосрочном. Поскольку потребители ПАВ из бедных слоев более чувствительны к снижению цен, чем к увеличению информации о вредных долгосрочных последствиях, наркомания среди низших слоев населения распространится быстрее, чем в средних и высших. Аналогично, она получит большее распространение среди молодежи, чем среди других возрастных групп населения. Все эти экономические закономерности хорошо используют на практике не только легальные производители таких ПАВ как алкоголь и табак, но и пресловутая «наркомафия», которую не следует принимать за сборище примитивных преступников.

К.Д. Иргебаева пишет об афганских нарколабораториях, что на первоначальном этапе это были довольно примитивные лаборатории по производству морфина и героина, которые размещались в труднодоступных районах у границы с Пакистаном. Основные лаборатории и склады находились в подземных убежищах в районе г. Хост. Но в дальнейшем, зарубежные наркокартели (албанские, турецкие и итальянские) наладили снабжение этих лабораторий оборудованием и химическими веществами для производства героина (прекурсорами). Они постепенно превращались в хорошо оснащенные современные предприятия. По данным западных экспертов, в 1990 г. только в провинции Нимруз, расположенной на стыке границ Афганистана, Пакистана и Ирана, работало более 20 лабораторий по производству героина[126].

Организаторы «наркопроизводства» делают все в соответствии с экономическими законами. Например, снижают цены на «товар». Так, если цена на опий-сырец в 2004 году составляла 102 доллара за 1 килограмм, то в 2008 году - 70. Мало того, наркомафия отлично понимает опасность перепроизводства наркотиков. После сбора рекордного урожая опия 2007 года на складах хранилось свыше 1 тыс. тонн чистого героина, а в настоящее время там скопилось уже 10 тыс. тонн. Данного наркорезерва достаточно для обеспечения всех наркозависимых мира на 2 года[127]. В сентябре 2009 года в отчете «Afghanistan Opium Survey 2009» исполнительный директор УНП ООН Антонио Мария Коста указывал, что в 2009 году цены на наркотики в Афганистане упали до уровня десятилетней давности[128]. Все это с очевидностью доказывает факт использования наркомафией экономических законов, и в частности путем влияния цен на рынки потребления. Такое положение дел свидетельствует в пользу существования тенденции «нарастания» наркопроблем. Их необходимо решать, но как?

И.В.Бестужев-Лада по этому поводу пишет, что надо помнить о том, что «…существуют вековые, даже тысячелетние традиции потребления наркотиков - разные в разных земных цивилизациях. Любая попытка сломать их в одночасье изначально обречена на провал, тем более что за этими традициями стеной стоит миллиардный наркобизнес (включая табачные и винные монополии). Промедление в этом деле поистине смерти подобно. Поэтому необходима детально разработанная политика денаркотизации общества. В этом отношении у нас все впереди. И очень мало времени, чтобы успеть достичь сколько-нибудь конструктивных успехов[129]».

В статье французского экономиста Фредерика Бернэта «Наркотики: между экономикой и этикой» приводятся экономические причины развития мощи наркомафии. Он пишет: «Военная и финансовая мощь наркокартелей (типа Медельинского) иногда превышает власть местных правительств. «La Tribune de l`Expansion» 6 мая 1991 г. писал, что чистые годовые доходы картелей оцениваются примерно в 20 млрд. долларов. В настоящее время в руках наркокартелей сосредоточено 3-4% мировых финансовых ресурсов. Находящиеся вне закона картели «стараются не только производить и продавать наркотики, но и создавать барьеры для доступа на рынок: между этими картелями существует негласное, более или менее действенное соглашение о запрете доступа к рынку любому новому производителю, потому что рост числа производителей увеличивает конкуренцию, способствует понижению цен и сокращает, таким образом, прибыли». Микроэкономический анализ деятельности наркокартелей (по аналогии с картелем ОПЕК) показывает, что они не были бы устойчивыми, если бы их участники могли мошенничать для увеличения своих прибылей. В нелегальных наркокартелях дополнительная прибыль уравновешивается высокими издержками междоусобной борьбы. Поэтому понятна сильная сплоченность наркокартелей, обеспечивающая их выживание[130]».

«Исходя из экономического анализа наркорынка, - полагает Бернэт, - лучшим способом воздействия является спрос. Когда продукт опасен, компетентные власти обязаны распространять информацию среди существующих или потенциальных потребителей. В то же время следует понимать, что далеко не все наркоманы - невольные жертвы; многие из них сознательно выбирают наркотики как способ самоубийства (если «жизнь не стоит того, чтобы жить») или получения доступа в «искусственный рай». Возникает проблема свободы каждого человека самому решать свою судьбу. В любом случае принудительная помощь неэффективна, поскольку дезинтоксикация невозможна без согласия наркомана[131]».

В современном мировом наркобизнесе нетрудно увидеть следующие процессы:

-наркобизнес, дошедший до высокой ступени развития, приводит к созданию монополий, играющих решающую роль в экономике стран в которых он позиционируется;

-происходит слияние наркобизнеса с «финансовым капиталом», создание полукриминальной олигархии;

-«отмывание» наркоденег приобретает особое значение;

-образуются международные монополистические союзы наркобизнесменов, делящие мир (транснационализация наркобизнеса);

-осуществляется территориальный раздел сфер мирового влияния крупнейшими наркомафиями (наркоэкспансия)[132].

То есть в случае непринятия адекватных мер может произойти следующее. За счет понижения цен, новые рынки наркотиков станут разрастаться более стремительно, что породит социальную нестабильность, а вслед за ней и политическую. Угрозы первого уровня, когда незаконные вооруженные формирования получают денежные средства от обложения наркопроизводства и незаконного оборота наркотиков налогами или даже управления этой деятельностью, сменятся угрозами второго уровня, когда наркомафия станет достаточно могущественной для того, чтобы подчинить себе государство посредством насильственной конфронтации или коррупции на самом высоком уровне.

Особенно это может проявиться в странах, лежащих в зоне мировых центров наркопроизводства (зона экстремального риска). Заинтересованные в нестабильности, транснациональные наркокорпорации станут вкладывать средства в развязывание или эскалацию любых внутри- или межгосударственных конфликтов на религиозной, этнической и любых других основах. Ослабленные государства станут легкой добычей незаконных вооруженных формирований. Вначале под их напором рухнут легитимные государственные институты власти, управления и правосудия. Затем власть на различных участках территории захватят различного рода вооруженные формирования, которые будут соперничать друг с другом за обладание полного влияния на страну. Тлеющие внутренние конфликты (гражданская война) будут раз за разом возгораться, не оставляя надежды на стабилизацию политической ситуации.

Вооруженным формированиям потребуется источник доходов, не требующий развитой промышленной или финансовой базы. Скорее всего, им окажется наркобизнес, который сократит до минимума реальный сектор экономики и станет превалирующим способом получения прибыли. Аграрная сфера переориентируется на культивирование наркотикосодержащих растений, производственная на изготовление синтетических наркотиков. Финансовые институты, особенно банки и иные учреждения, в основу деятельности которых положены транзакции безналичных средств, прекратят свое существование. Национальная валюта полностью обесценится, а население перейдет на расчеты в одной из мировых валют. Система здравоохранения исчезнет, состояние здоровья населения будет ухудшаться, участятся эпидемии, возрастет потребление наркотиков. Насилие станет обыденным явлением. Институты морали и нравственности утратят свое значение. Права человека соблюдаться не будут.

Параллельно транснациональными наркокорпорациями продолжится экспансия, направленная на более отдаленные, лежащие на путях наркотранзита, страны (зона высокого риска). Здесь будет проведена работа по дальнейшему расширению рынков путем сокращения цен на поставляемые наркотики, разжигания в них различного рода конфликтов, усиления влияния на государственные структуры через наркокоррупцию, а также участия в финансировании политических партий, стремящихся к власти, «разложения» финансово-экономических институтов общества, путем вливания «грязных» денег в экономику, подмену гражданского сектора на наркобизнес либо его обслуживание.

Следующим направлением наркоэкспансии станет ослабление мощи государств, являющихся конечным пунктом наркотрафика и, следовательно, основным наркорынком (зона повышенного риска). С учетом того, что они обладают значительным военным, экономическим, правоохранительным и духовным потенциалом, будут предприняты попытки втягивания их в региональные и международные конфликты, «подрыва» системы контроля наркотиков и склонения к антипрогибиционистским «ценностям» и «стратегиям». В том числе путем овладения средствами массовой информации, киноиндустрии, использования возможностей «Интернета» и других средств массовой коммуникации; а также через создание модных брендов, поощряющих наркопотребление[133].

Следует выделить следующие основные угрозы неуправляемого распространения ПАВ:

- угроза здоровью населения, его генофонду от злоупотребления ПАВ;

- угроза экономике вследствие переориентации на «отмывание» наркоденег, расширение производства ПАВ, а также вследствие сокращения здоровой и трудоспособной части населения;

- угроза безопасности личности вследствие обвальной криминализации жизни общества и вследствие наркокоррупции понижения эффективности действий государственных органов;

- стагнация таких институтов общества как пенсионное обеспечение и социальная помощь;

- угроза политической и военной стабильности стран и регионов.

Исходя из вышеизложенного, предлагается следующее определение:«Наркобезопасность – это состояние защищенности интересов личности, общества и государства от потенциально и реально существующих угроз в сфере управления психоактивными веществами».