III. Коллективизация сельского хозяйства

Кооперирование крестьян к началу индустриализации становилось все более необходимым. Теоретические предпосылки, из которых исходил ленинский кооперативный план, теперь дополнялись необходимостью преодолеть низкую товарность крестьянского хозяйства. Если перед первой мировой войной товарность сельского хозяйства России составляла 26- 30%, т.е. до 1/3 сельскохозяйственной продукции шло на рынок, то теперь она понизилась до 13-18%: крестьянское хозяйство оставалось натуральным. Это означало, что даже восстановив довоенный уровень производства, деревня давала городу вдвое меньше хлеба чем до революции. В это время росла промышленность, доля населения, потреблявшего эту товарную сельскохозяйственную продукцию. К тому же мелкие крестьянские хозяйства не давали простора для дальнейшего развития технического прогресса. Между тем, техника сельского хозяйства уже сделала некоторый шаг вперед: если перед революцией еще почти 1/2 пашни обрабатывалась сохой, то в 1928 г. сохой было обработано только 10% пашни. Соху вытеснил железный плуг. Это был уже переворот. Если применение плуга было рационально в мелких крестьянских хозяйствах, то чуть более сложные механизмы считались уже нерентабельными.

Только к началу войны тракторы стали главной силой на полях. В 1928 г. не хватало и более примитивной техники. Только у 1/3 колхозов имелись сеялки, жатки и молотилки. Преобладал ручной труд. Это значило, что материально-техническая база для крупного производства не была еще создана. До коллективизации сельскохозяйственные машины направлялись в деревню двумя путями - или продавались, или давались напрокат через прокатные пункты. Оба способа не пригодны, потому что базировались на товарно-денежных отношениях, не соответствовали централизованной системе распределения ресурсов и не обеспечивали равенства: взять напрокат или купить мог лишь тот, у кого были деньги. А равенство всего для всех тогда считалось очень важным. Поэтому для снабжения деревни машинами создавались МТС - машинотракторные станции. МТС своими силами обрабатывала поля соседних колхозов. Первоначально МТС задумывались как межколхозные акционерные предприятия, т.е. каждая МТС должна была стать общей собственностью нескольких соседних колхозов. Однако средства для этого выделяло государство, но в следующие годы колхозы должны были вернуть долг. Однако для колхозов эти расходы оказались непосильными, и в конце I пятилетки МТС стали государственными предприятиями. К началу войны хозяйство колхозов несколько стабилизировалось, и наметился даже некоторый рост производства. Поскольку основные полевые работы были теперь в основном механизированы, их выполняли уже не колхозники, а рабочие МТС. Начался переход от традиционного трехполья к научным многопольным севооборотам. Правда, они были введены пока только в 1/5 колхозов, т.е. преобладало пока архаичное трехполье. Даже авиация привлекалась на службу сельскому хозяйству. Средняя Азия до этого страдала от саранчи, съедавшей временами всю растительность. Теперь очаги саранчи уничтожались с самолетов. Тем не менее, хозяйство колхозов по-прежнему истощалось. Колхозная товарная продукция сдавалась государству по цене намного ниже стоимости. Например, государственные заготовительные цены на зерно были установлены в конце 20-х гг. и не менялись до начала войны, тогда как государственные розничные цены за это время выросли в 6,4 раза. Обходился 1 ц зерна в 1940 г. в 3 руб., а государство его покупало за 86 коп.

Урожай вычислялся предварительно, на корню, и с этой предварительной цифры рассчитывалась величина поставок. При уборке до 30% урожая гибло. Оказывалось, что колхозы должны были сдавать большую долю продукции, чем считалось официально. Вся выручка колхоза от сдачи продукции объявлялась его "доходом", т.е. из нее не вычитались производственные затраты. Они обычно были больше этой выручки, и в действительности хозяйства были убыточными. Колхозник получал на трудодень до 2-3 кг зерна и от 50 коп. до 1 руб. деньгами. Поэтому основным источником существования колхозников было не общественное хозяйство, а личные приусадебные хозяйства, которые к концу II пятилетки давали 40% сельскохозяйственной продукции страны. В 1940 г. на долю этих хозяйств приходилось 13% посевных площадей, но они давали 65% картофеля, производимого в стране, 48 - овощей, 72 - мяса, 77 - молока, 94 - яиц. Итак, цель коллективизации сводилась к тому, чтобы, объединив крестьян в колхозы, получить за счет деревни средства для индустриализации. Однако расчет не оправдался, потому что коллективизация вызвала падение сельскохозяйственного производства. В целом это производство сократилось на 1/4. Поголовье скота уменьшилось вдвое, и уровень поголовья 1928 г. был восстановлен только в 60-е гг. При этом существенно упала продуктивность животноводства, соответственно производство продуктов животноводства сократилось еще больше (по расчетам некоторых исследователей - до уровня 1919 г.). Снизились сборы зерна, и только в 50-х гг. производство зерновых превысило уровень, достигнутый при нэпе. В городах, однако, падение производства было не столь заметно, потому что резко повысилась товарность - с 15% накануне коллективизации до 36% в конце II пятилетки. Сократив производство и собственное потребление, деревня теперь отдавала государству больше продукции, чем в период благополучного существования. Только в этом отношении цель коллективизации была достигнута. Государственные заготовки зерна для экспорта и снабжения городов выросли с 1925-1928 гг. до 1938-1940 гг. приблизительно на 20 млн. т. Из этой суммы 2-3 млн. т шли на экспорт. Эти цифры и явились результатом, ради которого проводилась коллективизация.