Значения, понятия и категории 1 страница

Таблица 8

Мы видим, что представления этого типа создаются в мыслекоммуникативных взаимодействиях, когда первичные, индивидуальные, ситуационные и т.п. представления перестают быть эффективными в понимании, в критике, не могут обслужить требования, возникающие в общении, в коммуникации, в познании, организованном как социокультурный процесс, в социокультурной критики и т.п. Иначе говоря, когда появляется потребность в социокультурных содержаниях, в средствах преодоления эгоцентризма индивидуального мышления, в результатах "коллективного" мышления, в доказательности и несубъективной убедительности, тогда "смыслы" перестраиваются, обобщаются, конструктивно замещаются и т.п. и становятся значениями. Они утверждаются в согласовании (конвенции) всех заинтересованных сторон в дискуссии или конструируются с направленностью на будущее утверждение согласующимися. Так как первичные представления возникают, прежде всего в познании, а все иные направленности использования образов объектов опираются на "познанность", на выявленность объектной сущности, то переход к "значениям" сопровождается и усилением познавательного эффекта, углублением, приближением к отражению сущности.

Сам переход к "глубине", к сущности меняет субъективную ситуацию в человеке, трансформирует содержание сознания, сам механизм сознания и самосознания, так как без такой трансформации нельзя привести индивидуальные состояния и динамику смыслов в соответствие с требованиями языка, языковых значений, нового типа содержаний. Тем более что сама "техника" оперирования значениями (понятиями, категориями) требует от человека, его сознания, самосознания, воли и т.п. высших механизмов психики иного бытия и самоорганизации. Изнутри определяемые действия становятся подчиненными внешним критериям, внешней организации, подчинением нормам оперирования, создающимися извне. Тем самым, и со стороны содержания представлений, и со стороны организации языкового и коммуникативного поведения человек ищет опоры и приобретает извне, им подчиняется, меняется в ходе подчинения, приобретает качественно новые свойства.

Для интеллектуального саморазвития важен переход от смыслов к значениям путем самостоятельных усилий. Для этого человек должен войти в позицию строителя языка, семантической стороны языка, точнее – семантической парадигмы. Заимствование подобной позиции стимулируется арбитражной потребностью, возникающей в практике дискуссий. В самоорганизации внешний характер стимулов к арбитражности и самой дискуссионности, критическим отношением в версии автора заменяется внутренним стимулированием. Следовательно, человек должен обладать способностью к активизации себя в критическом отношении к своей предшествующей версии, к организации самопротиводействия, к обнаружению общего в версиях и к использованию общего в качестве средства успешного завершения "дискуссии". Естественно, что без соответствующего развития "Я", его самодвижимости, без опыта совмещения активности "Я" с внешними требованиями хода мышления в коммуникации, рефлексии, решении задач и проблем, достигнуть указанного эффекта невозможно.

На фоне арбитражной активности меняется характер и базовых процессов – изложения и понимания точек зрения, критики точки зрения.

Именно использование содержательных конструкций парадигмы языка, значений, и порождает оформление процессов, появление логики. Остановимся на особенностях логических форм подробнее.

Вместе с включением в мышление языковых средств и закреплением за знаками языковых значений сам мыслительный процесс перестает быть зависящим только от внутренних факторов, а в реагировании на внешнее – их рассмотрение как случайного набора условий. Появляется внешнее предопределение, в том или ином объеме, самого хода процессов. Появляется внешняя предписывающая форма мышления, которой приходится подчиняться. Персонификация организационного отношения, введение внешнего организатора очевиднее всего обнаруживается в связи с освоением языка как системы средств, содержащих предписывающую силу. Организатор процесса усвоения организует и само оперирование знаковыми средствами, формирует соответствующие операциональные стереотипы, соответствующую рефлексивную самоорганизацию.

В мышлении, имеющем организованность, форму процессов, особую роль играет языковое средство. Эта роль во многом раскрывалось в логике. Приведем ряд исходных идей логики, ее "сущности".

Логика и мышление

Таблица 9

Как мы видим, в логике фиксируются "правила" для мышления, "законы" мышления, знания о сущности мышления. Подчеркивается еще, что имеется в виду "чистое" мышление, особое использование мыслительных способностей (рассудка, разума), которое может вести к "истине". Отмечается и то, что благодаря таким правилам и опоре на такие законы, на сущностные знания, можно совершенствовать мыслительные способности.

Тем самым, логика обеспечивает переход от случайного мыслительного процесса к неслучайному, от стихийности самовыражения мыслителя к самоорганизации, подчиненной общим формам, правилам, с одной стороны (нормативной) и сущностным ориентирам, знаниям о самом мышлении, с другой стороны. Поэтому в самоорганизующемся мышлении необходимо выходить к знаниям и предписаниям (логическим) как организующему внешнему, социо-культурному основанию, следует не только рефлектировать и предполагать ее, но и вносить в нее критериальную базу (сущностные представления о мышлении), переходить от ситуационных, индивидуализированных предписаний для себя к надситуационным, надиндивидуальным нормам как средствам и ориентирам в построении конкретных, ситуационно значимых предписаний, способов достижения целей мышления.

Овладение логикой объективно меняет и сам мыслительный процесс, и субъективную его базу, свойства сознания, самосознания, воли, самоопределения. Мышление выходит за рамки "внутренних" процессов и в него включаются внешние культурные (логические, языковые и т.п.) факторы, субъективные носители этих факторов, сама социокультурная среда. Но их включение в конкретное мышление имеет особенности, раскрываемые в знаниях о мыслекоммуникации, решении задач и проблем и т.п.

Сама предписывающая сторона логики или ее практическая основа, относительно которой наука о мышлении выступает в качестве сервиса, прикреплена прежде всего к тому, что легче всего регламентировать. Внутренние субъективные процессы регламентировать непосредственно невозможно, хотя ради них и предпринимаются усилия, вводятся регламентации. Поэтому регламентации подвергается прежде всего "действенная" сторона, оперирование со знаками – "правила употребления языка", "условия суждения при помощи использования слов" и т.д.

Но оперирование знаковыми средствами важно лишь в той мере, в какой оно связано с содержательной стороной мышления. При стихийности содержаний, их динамики ("течения ассоциаций" и т.п.) правила не нужны и применение знаковых средств лишь сопровождает внутреннюю динамику как внешне – внутренний фактор. Организация и предписывание оперирование языком, знаками становится важным для преодоления стихийности мышления, обеспечения выхода на сущностные результаты, прихода к требуемому эффекту и т.п. если знаки скреплены с очень строгими, имеющими конструктивную форму, сущностными представлениями – с "значениями", "понятиями", "категориями".

Оперирование со знаками воплощается в построение текстов, в перестраиваниях их, создании замещающих текстов и т.п. Поэтому появляется сама необходимость так организовывать построение знаковых структур, текстов, чтобы в них отражался мыслительный поиск, внутренняя исходная динамика. Выведенное во вне, в оперирование текстами мышление воссоздает первичное течение его организацию. В первичном материале выражаются смыслы, а языковые значения (и понятия, категории) используются для мыслительной оценки материала. Так возникают суждения, имеющие стороны материала (субъект мысли) и средства (предикат мысли). В мышлении человек осуществляет поиск, раскрытие, констатацию и др., но уже не непосредственно, за счет соотнесения смыслов, а за счет перехода от случайной стороны содержания и поиска к неслучайной, обеспечиваемого культурными, надиндивидуальными содержательными средствами – значениями. Логика регламентирует соотнесение смыслов и значений в реализации различных мыслительных функций, типовых целей и задач. Чаще подчеркивали функцию познания. И тогда значение, как замещение смыла, дает более глубокий, сущностный вариант знания. Для "полного" раскрытия требуется построение синтетических значений, конструирование на основе выраженности первичных смыслов. В логике регламентируется такое конструирование и оно возможно лишь за счет отхода от естественного, докультурного "оперирования" смыслами, требует того, что называли "чистым мышлением" ("мышление вообще", "мышление сущности" и др.).

Однако помимо познавательной функции мышления существуют и другие (понимание, изложение мнения, критика, решение задач, решение проблем, постановка задач, постановка проблем, проектирование, прогнозирование и т.п.). Рефлексивный характер основной "массы" мышления требует иной регламентации, других логических форм. Особую роль в самоорганизации вообще и в самоорганизации в связи с самостоятельным мыслительным поиском, вхождением в новые поля проблем, в новые области проблем, в новые области знания, а также в связи с участием в совместных формах мышления и т.п. играют такие мыслительные формы, как "решение задач", "решение проблем", а также "постановка задач", "постановка проблем". В этих функциональных линиях потока мышления формы мышления и средства мышления ведут к интеллектуальному развитию, что предполагает поиск эффективных форм самоорганизации и саморазвития мыслителя.

Особую роль в теоретическом мышлении играет логическая идея «восхождения» от абстрактного к конкретному. Именно она была специфичной для Гегеля и Маркса.

Логические формы мышления выявлялись прежде всего в анализе языкового мышления, хода рассуждения, материализуемого в развертывании текста. Поэтому единицей мыслительной цепи выступало суждение, соотнесение субъекта и предиката с опорой на предикат. В умозаключении фиксировались различные варианты изменения предиката и переопределение первоначальных утверждений. Важно было следить за поводами и действием их на "переделки" предиката. Так как сам предикат либо рекрутировался из парадигматического набора, "словаря", либо строился с участием парадигматических элементов, то важную роль играло соотноношение между парадигматическим набором (постоянным корпусом средств) и синтагматическим конструированием (переменные результаты). Вместе с построенностью предикативной структуры приобретало определенность и содержание структуры, а также содержательное "чтение" структуры.

Приведем ряд идей той организации конструирования синтагмы и ее содержательного прочтения, которая имела названия "восхождения" от абстрактного к конкретному или "диалектического движения мысли".

Логика "восхождения"

Таблица 10

Нас интересует не широкий контекст познания, его теоретической формы, прихода к истине и т.п., а способ мышления, способ перехода от одного предиката к другому.

Во всех вариантах идеи, которая обсуждалась в указанном ряду, различались два этапа работы мысли. На первом этапе осуществляется отход от созерцательного многообразия материала смыслов, имеющих конкретный уровень, в оппозиции "конкретное – абстрактное", и переход к абстракциям высшего типа, когда уже не остается ничего конкретного. В этом случае любое утверждение по содержанию перестает опираться на иное, на наблюдаемое, на внешнее самому мышлению, мыслительному механизму. Путем построения ряда замещений мыслитель доходит до предельного заместителя (заместителя заместителей) и "избавляется" в нем от первичного материала смыслов, упрощает содержание, дает ему абстрактный статус. Однако само "упрощение" не должно быть формальным устранением частей смыслов. Упрощение состоит в конструировании такого целостного, структурного заместителя, в котором опознавалась бы целостность объекта. Соединение технологических признаков упрощения и сохранения структуры объекта и соответствует введению представлений о наименее развитом этапе бытия объекта. В конструктивном заместителе вводятся минимально необходимое количество признаков объекта, которые максимально значимы для характеристики этапа и уровня развития объекта.

Таким образом, за счет введения абстракций высшего уровня как "изображений" начального уровня развития объекта, достигается возможность организованно усложнять, конкретизировать абстракции, внося в них то, что отзывается на противоречие и ведет к более развитому состоянию. В этом контролируемом усложнении при сохранении усложненного как принадлежащего одному и тому же и состоит техническая сторона этой формы мышления. А содержательная сторона состоит в реконструкции развития, последовательного ряда возникновения и разрешения структурных, бытийных противоречий. Подобное мышление предельно связывает динамику содержания, порядок его усложнения с мыслительным конструированием, а не привлечением самих изначальных смыслов, эмпирических фиксаций. Поэтому если конструирующий мыслитель желает придавать конструкциям содержательность и предопределить чтение конструкций "логикой объекта", а не произволом интерпретации, то мыслитель сам должен подчинить ход конструирования логике объекта, отказаться от конструкторского произвола. Его свобода должна быть содержательно необходимой. Мыслитель тогда вынужден как бы спрашивать у содержания соизволения проявить конструкторскую активность, найти доказательство, что следующий конструкторский ход подчинен новому "возникшему" противоречию и возможности его снятия.

Формная сторона мышления состоит в том, что последующий предикат является синтезом предшествующего как уточняемого и особого, вводимого как бы извне предиката как уточняющего. Уточняемое содержание либо приемлет уточняющее и тогда синтез не ведет к кризису, дестабилизации движения мысли, либо производится отторжение уточняющего содержания и нейтрализуется формализм мыслительского конструирования. Мыслитель должен уметь находить, строить исходный уточняемый предикат ("клеточка") и выявлять, строить ряд уточняющих предикатов, использование которых позволяет пройти путь к самой конкретной абстракции (синтетическому предикату). Сама же содержательность имеет своим прототипом сумму начальных смыслов. Именно на них и ориентируется мыслитель. Он строит чистомыслительный аналог сумме смыслов. Этим он и воздает сущностный дубликат "знания" об объекте.

Для самоорганизующегося мыслителя и имеющего на "входе" массу смыслов, результатов наблюдений, описаний, мнений очевидцев, заготовок концепций и т.п. основной задачей является "очищение" материала от его несущественности. Это возможно лишь на пути построения абстрактного заместителя. Если он владеет указанной техникой мышления, то любые трудности ему не будут преградой. Он в последовательности попыток находит лучший вариант заместителя и сущностно раскрывает материал, а затем использует конструкцию в целом, ее этапы, исходный и уточняющие предикаты для решения любых возникающих задач и проблем. Если же он не владеет, но знает общие требования к конструированию заместителя, то он проходит самостоятельно путь приобретения способности. На этом пути он преодолевает все случайности проявлений мышления, сознания, самосознания, самоотношения и т.п. Он приобретает способность действовать в логике не своих настроений и стремлений, а выхода на объективное, на логику объекта, "внутриобъектное" движения мысли, без чего невозможно перейти к решению всех типовых задач и проблем в мышлении и рефлексии. У мыслителя создаются абстрактные аналоги всех содержаний, синтез абстракций, вплоть до мировоззрения. К нему можно устанавливать и соответствующее его уровню отношения, что ведет к возвышению потребностей до уровня ценностей. Появляются высшие качества интеллектуального духа, включая и "духа вообще".