ВОПРОС 2. Иные процедуры антикризисного управления.

В настоящее время идет активное обсуждение и возможности использования и иных методов возрождения разрушенной за годы т.н. "реформ" экономики России и, в частности, - национализация.

Национализация - это отчуждение или передача имущества частных лиц в собственность государства отдельных предприятий и даже отраслей народного хозяйства в которых ведение хозяйства на основе коллективной и частной собственности себя не оправдало или имеющих приоритетное значение для обеспечение безопасности государства (военной, экономической, продовольственной и пр.).

В ходе «разгосударствления» экономики России, проведенной "реформаторами" по рецептам западных советников, была осуществлена приватизация государственной собственности. Согласно данным заместителя председателя Счетной Палаты Ю.Болдырева тогдашние нарушения были просто вопиющими: «Процесс осуществляемого в ходе реформ разгосударствления сопровождался массированным разворовыванием и противоправным присвоением государственной собственности». Так, 38% РАО "Норильский никель" были проданы за примерно 170 млн. долларов, что, согласно данным Счетной Палаты, в 2 раза меньше сколько-нибудь реальной цены данного пакета, высчитываемой из рыночных котировок акций. Счетной Палатой зарегистрированы действия высших должностных лиц государства, направленные на лоббирование интересов МЕНАТЕПа и СБС, заполучивших в итоге НК ЮКОС и Агропромбанк.

Один из самых вопиющих случаев, по мнению Счетной Палаты, - это залоговый аукцион по продаже НК "Сибнефть". Глава Госкомимущества А. Кох продал 51% акций "Сибнефти" друзьям Б.А.Березовского за 110 млн. долларов, что, согласно данным Счетной Палаты, минимум в 25 (!) раз дешевле рыночной цены этого пакета. А стоимость этого пакета, по мнению аудиторов Счетной Палаты, составлял в то время 2800 млн. долларов.

Кроме того, новым владельцам предприятий было позволено выкачивать из них соки, не вкладывая в производство ни копейки собственных средств. Согласно данным Счетной Палаты, "большая часть победителей инвестиционных конкурсов не выполнила взятых на себя инвестиционных обязательств в части вложения средств в приобретение предприятия".

Аналогичная картина наблюдалась и в нашем регионе. Только за один 1993 г. процедуру приватизации прошли более 4000 предприятий. Даже лояльные к "приватизаторам" исследователи утверждают[12], что «Не будет преувеличением предположить, что СОТНИ из них были проданы с серьезными нарушениями. Сделки, совершенные под угрозой или по сговору ...». Нормативная база продажи предприятий на аукционах не была отработана, что влекло за собой убытки для государства. Да и сами аукционы изобиловали многочисленными нарушениями, среди которых сговор участников - еще не самый серьезный грех.

Начальник Управления Федеральной службы безопасности по Санкт-Петербургу в ноябре 1994 г. направил тогдашнему мэру города (известный своей активной «реформаторской» деятельностью А.А.Собчак, ныне покойный) докладную записку, в которой говорилось: «Ряд ... фирм, умело используя ... пробелы в организации и проведении торгов..., наносят бюджету города существенный экономический ущерб. ... Объекты в результате сговора переходят в собственность заранее определенным владельцам по минимальной цене. ... В случае отказа ... сотрудничать ...применяются различные формы давления вплоть до угроз и шантажа». В докладной записке приводился перечень объектов, купленных с явными нарушениями и был предложен ряд административных мер. Но меры приняты не были или были приняты с опозданием, когда наиболее значимые объекты уже «ушли»[13].

Сегодня у государства собственных предприятий (кроме предприятий ВПК) почти не осталось, «распродали» все. И главная причина нынешнего вала банкротств, по мнению директора Института анализа предприятий и рынков Высшей школы экономики А. Яковлева, - это именно тотальная приватизация крупнейших объектов государственной собственности в середине 90-х годов: «Нельзя было разом отдавать крупные предприятия частным покупателям. ... новые капиталисты не смогли произвести качественной перестройки предприятий. ... единственной по большому счету целью их пребывания на крупных предприятиях было выкачивание соков из них. А с местными властями был заключен некий паритет интересов: мы не производим на наших заводах сокращений, а вы закрываете глаза на наши прегрешения. В том числе поэтому большинство приватизированных предприятий сейчас находится на грани банкротства»[14].

Новые капиталисты не собираются, как правило, вкладывать средства в промышленность страны. Исключение составляют те предприятия, которые, в основном, работают на экспорт, захваченные предприятия используются для всевозможного выкачивания средств, вывозимых затем за рубеж или вкладываемых в отрасли, дающих «короткий рубль». В стране на развалинах былой могучей экономики образовался огромный рынок банкротств: по оценке Мирового банка, 80% российских предприятий несостоятельны по формальным признакам. По данным ФСФО России[15] 12,5 тысячи предприятий уже находятся в процедуре банкротства. А ведь это десятки и сотни тысяч бывших работников (а с семьями - это милиионы!), оказавшихся «на улице».

По сообщению независимого сообщения АРПИ, большинство россиян недовольны результатами приватизации. Начатый в 1992 г. под руководством А.Чубайса передел государственной собственности у многих вызывает сейчас только отрицательные эмоции. По данным этого агентства 65% россиян считают, что итоги приватизации государственной собственности должны быть пересмотрены и только 11% этого не хотят.Это первая предпосылка необходимости проведения национализации как акта достижения так необходимых сейчас России социального мира и согласия в стране.

Второй аспект необходимости возрождения национализации как государственного инструмента управления заключается в необходимости обеспечения безопасности страны и сохранения для России статуса великой державы.

Причин этого много, остановимся лишь на некоторых.

После развала СССР переход к рыночной экономике в России требовал, естественно, профессионального экономического анализа оборонного рынка и возможностей его перехода в гражданский, поскольку на «оборонку» трудились тогда 50 миллионов человек, а в Ленинграде был сосредоточен ее костяк Достаточно отметить, что 90 процентов всех научно-исследовательских институтов по судостроению бывшего СССР находились в нашем городе и занимались в основном оборонной промышленностью. Поэтому и проблемы разоружения должны были решаться во взаимосвязи и взаимодействии всех элементов ВПК в условиях единой системы управления, которая охватывала бы весь жизненный цикл производства вооружений и военной техники исследование - проектирование - производство - эксплуатация - дальнейшее использование отслужившего срок оборудования. Но отсутствие решений правительства по кон­цептуальным оборонным проблемам привело к снижению оборонного заказа на 70-90 процен­тов, разрушению хозяй­ственных связей, по уже выполненным заказам государства оплата задерживалась на довольно длительные сроки (до 3 и более лет), что по­ставило большинство предприятий на грань банкротства[16].

Положение усугубля­лось еще и тем, что ору­жие и остальные комплектующие, хотя и в меньшем количестве, вы­пускались и успешно реа­лизовывались за рубежом (несколько лет назад по объемам экспорта воору­жений Россия отстала только от США), а его производители все глубже закапывались в долговую яму. Происходило это в том числе и потому, что на российском рынке как заказчики, так и изгото­вители военной техники столкнулись с проблемой взаимных неплатежей, а от продажи специфичес­ких изделий за границей им доставались крохи. Не помогло в этом отноше­нии даже принятое в 1998 г. решение о воз­врате налога на добавлен­ную стоимость на продук­цию с длительным сроком изготовления. Эти суммы зачастую исчислялись де­сятками миллионов дол­ларов, однако получить их любому предприятию было не так-то легко, и в результате заводы про­должали кредитовать бюджет, не беря за это ни­каких процентов, в то время как государство до недавнего времени про­должало начислять пред­приятиям пени за просро­ченные налоговые пла­тежи[17].

Не имея возможности содержать производственные фонды, оплачивать труд высококлассных специалистов многие из таких предприятий ВПК, в том числе предприятия радиоэлектронной промышленности, уже к средине 90-х годов стали фактическими банкротами (т.н. «скрытое банкротство»). Техническое оснащение предприятий становилось негодным для целей производства (физическое и моральное старение, а то и элементарное воровство). Уникальные специалисты, ранее составлявшие гордость страны, вынуждены были в поисках куска хлеба искать новое применение - «челноками», торговцами, работниками службы быта и пр., за истекшие 14 лет работники оборонки дисквалифицировались. Постоянно декларируемые руководством страны меры по возрождению оборонки на протяжении всех последних лет так и остались декларациями. Фактически, действующих оборонных предприятий радиоэлектронной промышленности в России в настоящее время уже нет.

Такое же положение наблюдается на предприятиях радиоэлектронной промышленности по выпуску продукции гражданского применения (телевизоры, видеомагнитофоны, радиоприемники и пр.).

В конце 2000 г. на парламентских слушаниях, посвященных состоянию и перспективам электронной отрасли в России нобелевский лауреат, академик депутат Государственной думы Жорес Алферов заявил[18]: «Возрождение российской электроники невозможно без государственной поддержки». По его словам, «российская электроника пострадала от развала экономики больше других отраслей». Если в 1985 г. объемы производства электроники в России составляли 12 млрд. долларов, то сейчас в электронной промышленности этот показатель упал до 10-15 процентов от того, что производилось ранее. В бывших союзных республиках, которые работали в тесной кооперации, электронная отрасль вообще уничтожена[19]. В настоящее время только с Белоруссией Россия может реализовать общую программу развития электронной промышленности, отметил Алферов.

Он также сообщил, что наибольшую прибыль электронная промышленность может приносить при условии, когда ее изделия будут строиться на новых электронных компонентах, а на это требуются большие инвестиции. При этом не следует забывать, что развитие отечественной электроники, заявил академик Ж.Алферов, – это не простое развитие отрасли. Электроника обеспечивает стратегическую независимость страныи создает потенциал для развития других отраслей, подчеркнул нобелевский лауреат.

К словам академика и нобелевского лауреата не прислушались, должной поддержки российская электронная промышленность так и не получила[20]. Большинство промышленников, работающих на оборону страны, по-прежнему настроены не оптимистично. О каком росте производства можно говорить, если, например, в Санкт-Петербурге нет ни одного предприятия ВПК, куда бы потекли инвестиции. Правда, уже имеется определенный рост на таких заводах, как Ленинградский металлический завод, Ижорские заводы, в судостроении, но он, опять же, связан с экспортными заказами, а непосредственно оборонный рынок по-прежнему не прогнозируем. Реальные производители, как и раньше, не видят, чтобы органы власти предприняли серьезные шаги по созданию благоприятной обстановки для развития военной индустрии страны[21]. Сами руководители промышленных предприятий в качестве основной проблемы привлечения инвестиций сегодня называют отсутствие реальной государственной поддержки промышленности, включающей в себя налоговые льготы для приоритетных отраслей[22]. Промышленность и инвесторы ждут от государства действий по созданию среды, благоприятной для реализации инвестиционных проектов.

Более того, к сожалению, прежний порочный курс таможенной политики в данной сфере продолжает и новое руководство страны. Так, по сообщениям печати[23], руководитель Правительства РФ М.Фрадков подписал постановление о снижении таможенных ввозных пошлин на некоторые виды цифровой аудио- и видеоаппаратуры с 15 % до 10%. Новые ставки пошлин вступают в силу по истечении месяца со дня официального опубликования и будут действовать 9 месяцев.

Из приведенного выше следует, что предприятия радиоэлектронной промышленности страны практически все или уже находятся в состоянии банкротства[24] (т.н. «явное банкротство»), или влачат жалкое существование в надежде на государственную поддержку («скрытое банкротство[25]»), или обречено «проедают» оставшиеся еще ресурсы («обреченное банкротство»). Где же будет производиться новая радиоэлектронная техника для модернизации СЯС? Чем же будет обеспечиваться независимость, военная безопасность, статус России как великой державы?

Таким образом, существуют две явные причины, ставящие национализацию в ряд первоочередных задач которые должно решить в ближайшее же время политическое руководство страны:

1. Необходимость возрождения экономики страны и с этой целью - пересмотр итогов приватизации по "чубайсовски".

2. Необходимость обеспечения военной безопасности государства, чтобы для врагов России не превратиться в объекты посягательств типа Ирака, Афганистана, Югославии, Судана и др.

Необходимо напомнить, что и дореволюционная (царская) Россия уже имела довольно богатый опыт использования такой меры как национализация для подъема экономики страны. В России государство традиционно играло очень большую роль в экономической жизни, причем выступало и как собственник предприятий, и в не меньшей степени как заказчик их продукции[26].

Сейчас в России сложилась как раз такая ситуация, что частный капитал не способен (или не хочет) решать сложные капиталоемкие задачи восстановления разрушенной в годы «реформ» экономики страны. Необходимо решительное вмешательство государства, что и отмечал на парламентских слушаниях академик Ж.Алферов.

И первый опыт использования национализации в стране уже есть. Например, "деприватизация" (демократически-стыдливое наименование национализации) АОЗТ "Архангельский траловый флот"[27], в Санкт-Петербурге возвращены в государственную собственность универсам "Тульский" и предприятие "Формация". Аннулированы итоги приватизации Ломоносовского фарфорового завода. Рассматривается вопрос о проверке законности приватизации и санкт-петербургских портов и Выборгского ЦБК[28].

Но это пока единичные факты, не основанные на системном подходе государства к проблеме возрождения разрушенной экономики России. По-прежнему отсутствует нормативная основа применения данной меры восстановления. В таблице 3.2. приведены данные о рассмотрении в Государственной Думе РФ в 1997 - 2003 гг. законопроектов, связанных с национализацией.

Таблица 3.2.

Комитет Государственной Думы по собственности

Решение о национализации, в соответствии с проектом закона Г.А.Томчина, может быть принято в отношении предприятия, расположенного на территории РФ и принадлежащего юридическому лицу, государственная регистрация которого осуществлена на территории России, или гражданину, зарегистрированному в качестве индивидуального предпринимателя на территории РФ.

Решение о национализации может быть принято в отношении предприятия, расположенного на территории РФ и принадлежащее юридическому лицу, государственная регистрация которого осуществлена на территории России, или гражданину, зарегистрированному в качестве индивидуального предпринимателя на территории РФ.

Не допускалась национализация имущества лица, в отношении которого возбуждено производство по делу о банкротстве или принято решение о признании данного лица банкротом. Оценка национализируемого имущества должна проводиться независимым экспертом в соответствии с законодательством об оценочной деятельности. Оплата оценщика - из федерального бюджета и включается в статью расходов на проведение национализации.

Разработчик документа подчеркивал, что национализация придумана на тот случай, когда полностью исчерпаны все возможные варианты отчуждения имущества, но его хозяин по-прежнему «упирается». Таким образом, государство могло получить возможность, сославшись на исключительную стратегическую важность объекта, отобрать его у владельца, по сути, любое эффективно работающее производство.

Крупные предприниматели, получившие в ходе т.н. «приватизации по Чубайсу» крупные куски собственности, к принятию закона о национализации, в целом, относятся лояльно, но опасаются, что, т.к. за оценку предприятия будет платить государство, соответствия такой оценки реальной стоимости деприватизируемого имущества[29].