Бить или не бить — био­ло­гия дра­ки

Ес­ли на­чи­на­ет­ся дра­ка, яс­но, что оп­по­нент не внял уг­ро­­зам. Ко­гда спор не мо­жет быть ула­жен по­сред­ст­вом за­пу­­г­ив­ания, мы идём на край­ние ме­ры, и кон­фликт мо­жет бы­ст­ро пе­ре­рас­ти в пол­но­вес­ное фи­зи­че­ское столк­но­ве­­ние. Та­кое слу­ча­ет­ся очень ред­ко — че­ло­ве­че­ское об­ще­ст­­во от­ли­ча­ет не­при­ятие на­си­лия, не­смот­ря на час­тые уве­­р­ения в об­рат­ном, и на то есть яс­ные био­ло­ги­че­ские при­­ч­ины. Вся­кий раз, ко­гда один ин­ди­вид фи­зи­че­ски ата­ку­ет дру­го­го, воз­ни­ка­ет риск, что по­вре­дят­ся те­ла обо­их. Как бы си­лен ни был ата­кую­щий, нет ни­ка­кой га­ран­тии то­го, что он вый­дет из дра­ки не­вре­ди­мым. Про­тив­ник мо­жет быть сла­бее его, од­на­ко за­час­тую вы­ну­ж­ден обо­ро­нять­ся столь не­ис­то­во и яро­ст­но, что лю­бое его дей­ст­вие спо­соб­­но на­нес­ти ата­кую­ще­му су­ще­ст­вен­ные по­вре­ж­де­ния.

По этой при­чи­не в по­все­днев­ной жиз­ни мы ку­да ча­ще стал­ки­ва­ем­ся с уг­ро­за­ми, чем с по­та­сов­ка­ми. На де­ле дра­ки без при­ме­не­ния ору­жия — яв­ле­ние столь ис­клю­­ч­ител­ьное, что воз­мож­ность на­блю­дать их вы­па­да­ет очень ред­ко. Боль­шин­ст­во лю­дей чер­па­ет ин­фор­ма­цию о дра­ках из бое­ви­ков и де­тек­тив­ных те­ле­се­риа­лов. Ес­ли срав­нить ки­но­дра­ки с ре­аль­ны­ми, ока­жет­ся, что в пер­вых по­еди­­нок ге­роя и зло­дея, ко­гда они бьют друг дру­га по оче­ре­­ди, сма­хи­ва­ет ско­рее на те­ат­раль­ное пред­став­ле­ние. Их те­ло­дви­же­ния ис­кус­ст­вен­но за­мед­ля­ют­ся и под­чёр­ки­ва­­ю­тся, что­бы сде­лать по­еди­нок бо­лее зре­лищ­ным и впе­­ча­тля­ющим. Ко­гда в пив­ной слу­ча­ет­ся на­стоя­щая по­та­­со­вка, все про­ис­хо­дит ку­да бы­ст­рее. Ата­кую­щий вне­зап­но сры­ва­ет­ся и на­но­сит обид­чи­ку не­сколь­ко мол­ние­нос­ных уда­ров ру­ка­ми и но­га­ми. За од­ним уда­ром мо­мен­таль­но сле­ду­ет дру­гой — что­бы ис­клю­чить воз­мож­ность контр­­ат­аки. Жерт­ва мо­жет от­реа­ги­ро­вать троя­ко. Она ли­бо от­­ст­уп­ает, ста­ра­ясь уй­ти от уда­ров, ли­бо за­щи­ща­ет­ся, ли­бо на­ва­ли­ва­ет­ся на ата­кую­ще­го в по­пыт­ке пре­вра­тить дра­ку в схват­ку двух бор­цов. Ес­ли ата­куе­мый от­сту­па­ет, бе­жит с по­ля боя или обо­ро­ня­ет­ся при по­мо­щи за­щит­ных бло­ков, ата­ка мо­жет тут же пре­кра­тить­ся, по­сколь­ку ата­­ку­ющий до­бил­ся сво­его за не­сколь­ко се­кунд. Ес­ли жерт­ва контр­ата­ку­ет, де­ру­щие­ся мо­гут ка­кое-то вре­мя не­ук­лю­же це­п­лять­ся друг за дру­га, час­то они при этом ва­лят­ся на пол, вце­п­ля­ют­ся друг дру­гу в во­ло­сы, ца­ра­па­ют­ся и ля­га­­ю­тся, да­же ку­са­ют­ся, лишь бы за­ста­вить про­тив­ни­ка от­­ст­упить.

В сти­ли­зо­ван­ных по­един­ках в ки­но ге­рой за­час­тую на­чи­на­ет дра­ку с од­но­го мощ­но­го уда­ра по че­лю­сти оп­­п­оне­нта. При этом он де­ла­ет до­воль­но боль­шой за­мах и на­но­сит вто­рой удар спус­тя ка­кое-то вре­мя. Во мно­гих от­но­ше­ни­ях та­кое по­ве­де­ние на­па­даю­ще­го аб­сурд­но. Ши­­р­окий за­мах фак­ти­че­ски пре­ду­пре­ж­да­ет про­тив­ни­ка об уда­ре, и тот яв­но ус­пе­ет от­кло­нить­ся пре­ж­де, чем при­­бл­ижа­ющи­йся ку­лак встре­тит­ся с его че­лю­стью. Раз­мах и си­ла уда­ра вы­ве­дут ата­кую­ще­го из рав­но­ве­сия и сде­ла­ют его уяз­ви­мым. Пау­за по­сле уда­ра фа­таль­на, мед­ли­тель­­ность ата­кую­ще­го обер­нёт­ся ка­та­ст­ро­фой. Тем не ме­нее, на эк­ра­не де­ру­щие­ся про­дол­жат об­ме­ни­вать­ся бо­лее-ме­нее че­ре­дую­щи­ми­ся уда­ра­ми, при этом по­еди­нок про­те­­к­ает со­всем не так бы­ст­ро, как в ре­аль­ной жиз­ни.

Ко­гда идёт на­стоя­щая дра­ка в пив­ной или на ули­це, де­ру­щие­ся час­то ок­ру­же­ны на­блю­да­те­ля­ми, ко­то­рые на­­сл­а­жд­аю­тся ост­рым кон­флик­том, под­хо­дят бли­же, что­бы рас­смот­реть де­та­ли, и от­ша­ты­ва­ют­ся, ко­гда воз­ни­ка­ет риск по­лу­чить по но­су. В ито­ге тол­па рит­мич­но ко­лы­­ше­тся, то на­сту­пая, то от­сту­пая, в то вре­мя как де­ру­­щи­еся кру­жат­ся в хао­ти­че­ском тан­це. Ко­гда од­на груп­па зе­вак по­да­ёт­ся впе­рёд, дру­гая от­ша­ты­ва­ет­ся, со­всем как по­тре­во­жен­ный ко­сяк рыб. По ме­ре то­го как дра­ка схо­дит на нет, тол­па на­чи­на­ет иг­рать но­вую роль — шир­мы, что раз­де­ля­ет ра­зо­шед­ших­ся на мгно­ве­ние дра­чу­нов и обе­ре­га­ет их от про­дол­же­ния по­един­ка. Один из них мо­жет ис­поль­зо­вать «шир­му» как пред­лог для ук­ло­не­ния от схват­ки. Опять же, имен­но ско­рость, с ко­то­рой на­но­­ся­тся уда­ры, за­став­ля­ет на­блю­да­те­лей сто­ро­нить­ся де­ру­­щи­хся и не вме­ши­вать­ся в ход по­един­ка. Об­ви­нять сви­­д­ет­елей в том, что они не раз­ня­ли дра­чу­нов, обыч­но бес­­смы­сле­нно.

Схо­же про­яв­ля­ет­ся и Во­ин­ст­вен­ное По­ве­де­ние очень ма­лень­ких де­тей. В дет­ском са­ду де­ти поч­ти все­гда спо­рят из-за соб­ст­вен­но­сти. Один ре­бё­нок пы­та­ет­ся от­нять у дру­го­го ка­кую-то при­над­ле­жа­щую то­му вещь. Ата­ка со­­ве­рш­ае­тся мо­мен­таль­но, и вот уже все за­кон­чи­лось: один ре­бё­нок за­хва­тил во­ж­де­лен­ный пред­мет, дру­гой си­дит с крас­ным ли­цом и ску­лит. В хо­де на­па­де­ния ата­кую­щий мо­жет тол­кать­ся, пи­нать­ся, ку­сать­ся и хва­тать со­пер­ни­ка за во­ло­сы, но ча­ще все­го он под­ни­ма­ет ру­ку и бьёт со­­пе­рн­ика. Удар на­но­сит­ся сжа­тым ку­лач­ком со сто­ро­ны ла­до­ни, до то­го сжа­тая в лок­те ру­ка за­но­сит­ся над го­ло­­вой. Из этой по­зи­ции она рез­ко, что­бы удар вы­шел как мож­но бо­лее силь­ным, опус­ка­ет­ся на бли­жай­шую часть те­ла жерт­вы. Это те­ло­дви­же­ние, на­сколь­ко мож­но су­дить, яв­ля­ет­ся ти­пич­ным для де­тей лю­бой куль­ту­ры и впол­не мо­жет быть вро­ж­дён­ным. Ин­те­рес­но, что позд­нее, ко­гда лю­ди зна­ко­мят­ся с дру­ги­ми, бо­лее спе­ци­фи­че­ски­ми фор­­м­ами на­па­де­ния, они по-преж­не­му на­но­сят уда­ры под­ня­­той ру­кой во вре­мя «не­фор­маль­ных» по­един­ков. На­при­­мер, по фо­то­гра­фи­ям, за­пе­чат­лев­шим улич­ные бои, вид­но, что уча­ст­ни­ки по­та­со­вок поч­ти все­гда бьют сво­их про­­ти­вн­иков имен­но так. Взрос­лые, ко­неч­но, зна­ют о том, что оп­по­нен­ту мож­но на­нес­ти боль­ший вред, ес­ли сжать в ру­ке пал­ку или ду­бин­ку. Бун­та­ри бьют по­ли­цей­ских, а по­ли­цей­ские — бун­та­рей, уда­ряя про­тив­ни­ков пал­ка­ми и ду­бин­ка­ми по го­ло­вам. С точ­ки зре­ния эф­фек­тив­но­сти уда­ров эти дей­ст­вия мож­но рас­це­ни­вать как «воз­вра­ще­­ние в про­шлое», по­сколь­ку есть мно­же­ст­во спо­со­бов уда­рить про­тив­ни­ка так, что­бы на­нес­ти ему боль­ший вред (на­при­мер, пря­мой удар в го­ло­ву). Ес­ли ткнуть ост­рым пред­ме­том в ли­цо, торс или ге­ни­та­лии про­тив­ни­ка, он по­лу­чит ку­да бо­лее серь­ёз­ные по­вре­ж­де­ния, чем при уда­ре пал­кой свер­ху по че­ре­пу. Тем не ме­нее, ни­кто из уча­­с­тн­иков улич­ных бо­ев не при­ме­ня­ет «про­дви­ну­тые» спо­­с­обы ата­ки.

Упо­мя­нув ору­жие, мы пе­ре­шли к об­су­ж­де­нию Во­ин­­с­тве­нн­ого По­ве­де­ния, ко­то­рое при­су­ще ис­клю­чи­тель­но че­ло­ве­ку и по­ро­ж­да­ет осо­бые про­бле­мы, ко­то­рых у дру­гих ви­дов жи­вот­ных по­про­сту нет. Че­ло­ве­че­ское те­ло не об­ла­да­ет сколь бы то ни бы­ло эф­фек­тив­ным био­ло­ги­че­ским «ору­жи­ем» — у нас нет ни ост­рых ког­тей, ни клы­ков, ни ро­гов, ни ши­пов, ни ядо­ви­тых же­лёз, ни тя­жё­лых че­лю­­стей. Мно­гие дру­гие жи­вот­ные име­ют при се­бе це­лый «ору­жей­ный ар­се­нал», и че­ло­век про­иг­ры­ва­ет им по всем стать­ям: об­на­жён­ное че­ло­ве­че­ское су­ще­ст­во не спо­соб­но на­нес­ти дру­го­му та­ко­му же су­ще­ст­ву смер­тель­ный удар без зна­чи­тель­ных фи­зи­че­ских уси­лий. Но ес­ли мы срав­ним пер­во­быт­ный по­еди­нок не­воо­ру­жён­ных лю­дей с со­вре­мен­ны­ми схват­ка­ми, в ко­то­рых сто­ро­ны поль­зу­ют­ся са­мым раз­ным ору­жи­ем, мы пой­мём, что лю­ди дав­ным-дав­но обо­гна­ли все про­чие ви­ды жи­вот­ных в «гон­ке воо­­р­уж­ений». С изо­бре­те­ни­ем ис­кус­ст­вен­но­го ору­жия мы при­да­ли на­ше­му Во­ин­ст­вен­но­му По­ве­де­нию но­вые чер­ты, на­все­гда из­ме­нив его в худ­шую сто­ро­ну:

1. В те­че­ние сто­ле­тий мы по­сте­пен­но уве­ли­чи­ва­ли воз­­мо­жн­ости на­не­се­ния ущер­ба при на­па­де­нии. Воо­ру­жая се­бя ту­пы­ми пред­ме­та­ми, за­тем ост­ры­ми пред­ме­та­ми, за­тем взрыв­ча­ты­ми ве­ще­ст­ва­ми, мы по­вы­ша­ли ве­ро­ят­ность то­го, что ка­ж­дое на­па­де­ние за­кон­чит­ся смер­тель­ным ис­­х­одом. Вме­сто то­го что­бы под­чи­нять­ся про­тив­ни­кам, как это де­ла­ют дру­гие жи­вот­ные, мы их унич­то­жа­ем.

2. Мы соз­да­ём все бо­лее со­вер­шен­ное ору­жие и де­ла­ем всё, что­бы быть за­ра­нее уве­рен­ны­ми в воз­мож­ном ис­хо­де схват­ки. Ни­кто не мо­жет га­ран­ти­ро­вать то­го, что со­пер­­н­ики бу­дут воо­ру­же­ны оди­на­ко­во. Ко­гда де­рут­ся тиг­ры, воо­ру­жён­ные ост­ры­ми, на­по­ми­наю­щи­ми кин­жа­лы клы­­к­ами, ино­го ору­жия у них нет, а зна­чит, ме­ж­ду ни­ми воз­­н­ик­ает сдер­жи­ваю­щее рав­но­ве­сие. Ко­гда в по­един­ке схо­­дя­тся воо­ру­жён­ные лю­ди, их си­лы мо­гут за­про­сто ока­­зат­ься бо­лее чем не­рав­ны: ин­ди­вид с бо­лее эф­фек­тив­ным ору­жи­ем не бо­ит­ся по­лу­чить дос­той­ный от­пор, его ни­что не сдер­жи­ва­ет, и ата­ку­ет он бо­лее яро­ст­но.

3. По ме­ре то­го как на­ра­щи­ва­ет­ся мощь ис­кус­ст­вен­ных воо­ру­же­ний, все мень­ше уси­лий тре­бу­ет­ся, что­бы про­вес­­ти эф­фек­тив­ную ата­ку. Со­вре­мен­но­му че­ло­ве­ку с его ору­­ж­ием уже не нуж­но на­пря­гать мыш­цы, как это де­ла­ли его драв­шие­ся пред­ки; он дол­жен все­го лишь на­прячь на се­кун­ду ука­за­тель­ный па­лец — и пу­ля, вы­ле­тев из ство­ла, по­ра­зит его вра­га. Это дей­ст­вие не мо­жет из­мо­тать че­ло­­в­ека, у не­го не воз­ни­ка­ет ощу­ще­ния бли­зо­сти с оп­по­нен­­том, воз­ни­кав­шее у его пред­ка в мо­мент, ко­гда он пы­тал­­ся по­бо­роть со­пер­ни­ка. Го­во­ря пря­мо, убить че­ло­ве­ка из пис­то­ле­та — это да­же не акт на­си­лия. Са­мо по се­бе убий­­с­тво, ко­неч­но, яв­ля­ет­ся на­си­ли­ем над лич­но­стью, но для то­го, что­бы на­жать на спус­ко­вой крю­чок, тре­бу­ет­ся ещё мень­ше сил, чем для то­го, что­бы на­лить се­бе ко­фе. В ус­­л­ов­иях, ко­гда убить ко­го-ли­бо очень лег­ко, ве­ро­ят­ность на­па­де­ния ещё бо­лее по­вы­ша­ет­ся.

В раз­ви­тии воо­ру­же­ний есть ис­то­рия о том, как по­сте­пен­но уве­ли­чи­ва­лось рас­стоя­ние ме­ж­ду ата­кую­щим и ата­куе­мым. Ве­ха­ми про­грес­са (ес­ли здесь уме­ст­но это сло­во) ста­но­ви­лись меч, эф­фек­тив­ный в ру­ко­паш­ном бою, ко­пье, стре­ла, пу­ля, гра­на­та, бом­ба и управ­ляе­мый сна­ряд. В ито­ге схват­ка пе­ре­ста­ла быть по­един­ком лич­но­стей, а жерт­ва пре­вра­ти­лась в аб­ст­рак­цию. Для во­ин­ст­вен­но­го жи­вот­но­го это на­стоя­щая ка­та­ст­ро­фа.

4. Мы по­сте­пен­но уве­ли­чи­ва­ли рас­стоя­ние, на ко­то­ром ору­жие мо­жет ус­пеш­но по­ра­зить цель. Этот про­цесс на­чал­ся, ко­гда мы ста­ли бро­сать пред­ме­ты, ко­то­ры­ми рань­ше уда­ря­ли со­пер­ни­ка. Ко­гда лю­ди изо­бре­ли лу­ки, на­ко­неч­ник стре­лы ста­ло воз­мож­но на­пра­вить на вра­га, ко­то­рый на­хо­дил­ся очень да­ле­ко от ата­кую­ще­го. С изо­бре­те­ни­ем по­ро­ха мы сде­ла­ли ещё один шаг впе­рёд. Пу­ли мо­гут уби­вать на рас­­сто­янии, на ко­то­ром не­воз­мож­но да­же тол­ком раз­гля­деть жерт­ву. Убий­ст­во, та­ким об­ра­зом, пе­ре­ста­ло быть пер­со­ни­­ф­иц­ир­ова­нным, не го­во­ря о том, что по­дать уми­ро­тво­ряю­­щие сиг­на­лы в этой си­туа­ции не­воз­мож­но. Жи­вот­ных сдер­­ж­ив­ает сам факт при­сут­ст­вия ря­дом про­тив­ни­ка; лю­ди в этом от­но­ше­нии чув­ст­ву­ют се­бя ку­да бо­лее рас­ко­ван­но.

5. Мы на­рас­ти­ли мощь ору­жия даль­не­го по­ра­же­ния до та­кой сте­пе­ни, что мо­жем унич­то­жить не од­ну жерт­ву, а мно­же­ст­во их за до­лю се­кун­ды. На­ли­чие бомб за­мед­лен­но­го дей­ст­вия, бомб, сбра­сы­вае­­мых с не­ба, хи­ми­че­ско­го и био­ло­ги­че­ско­го ору­жия по­зво­ля­ют соз­дать все ус­­л­овия для де­пер­со­ни­фи­ци­ро­ван­ных и ни­чем не сдер­жи­вае­мых на­па­де­ний. Дей­ст­вия ата­кую­щих те­перь нель­зя на­звать на­си­ли­ем: дос­­т­ато­чно на­жать на кноп­ку (на что тре­бу­ет­ся ещё мень­ше сил, чем для то­го, что­бы на­жать на спус­ко­вой крю­чок), что­бы убить ко­го-то очень бы­ст­ро и на ог­ром­ном рас­стоя­нии. Ни­ка­кие са­мо­ог­ра­ни­че­ния в та­кой си­туа­ции уже не дей­ст­ву­ют.

Вме­сте эти пять фак­то­ров транс­фор­ми­ро­ва­ли Во­ин­ст­­ве­нное По­ве­де­ние че­ло­ве­ка: от жес­то­ко­сти и яро­сти мы пе­ре­шли к изящ­но­му ис­треб­ле­нию, от на­не­се­ния уда­ров и до­ми­ни­ро­ва­ния над со­пер­ни­ком — к слу­чай­но­му унич­­т­ож­ению толп лю­дей, ко­то­рых мы ни­ко­гда не ви­де­ли. К сча­стью, на по­след­ней ста­дии гон­ка воо­ру­же­ний, на­ко­­нец, вы­ну­ж­де­на бы­ла ог­ра­ни­чить са­му се­бя. Соз­дав ядер­ное ору­жие, мы вновь ока­за­лись в си­туа­ции, ко­гда ата­кую­­щий не­из­беж­но на­чи­на­ет за­ду­мы­вать­ся о соб­ст­вен­ной безо­пас­но­сти: мощь но­во­го ору­жия та­ко­ва, что лёг­кое на­­ж­атие кноп­ки мо­жет при­вес­ти к все­пла­нет­ной ка­та­ст­ро­­фе, в ко­то­рой че­ло­век, на­жав­ший кноп­ку, бу­дет унич­то­­жен вме­сте с ос­таль­ны­ми людь­ми. Дру­ги­ми сло­ва­ми, де­­с­тру­кти­вный по­тен­ци­ал этих бомб столь ве­лик, что мир слов­но бы умень­шил­ся. Пе­ре­бран­ки ме­ж­ду на­ро­да­ми ма­ло чем от­ли­ча­ют­ся те­перь от ру­ко­паш­ных сты­чек. Как и в схват­ке не­воо­ру­жён­ных лю­дей, же­ла­ние на­пасть тут же по­ро­ж­да­ет в ата­кую­щем страх за соб­ст­вен­ную жизнь. Но­вый по­во­рот в ис­то­рии че­ло­ве­че­ст­ва су­ще­ст­вен­но умень­­ш­ает ве­ро­ят­ность ядер­но­го столк­но­ве­ния, но, к со­жа­ле­­нию, не сво­дит её к ну­лю.

Осо­бой чер­той че­ло­ве­че­ско­го по­ве­де­ния, ко­то­рая всег­да спо­соб­ст­во­ва­ла стыч­кам ме­ж­ду груп­па­ми лю­дей, яв­ля­­е­тся, как ни стран­но, не на­ша аг­рес­сив­ность, а, на­про­тив, на­ша дру­же­ст­вен­ность. Ощу­ще­ние вер­но­сти груп­пе вновь и вновь за­став­ля­ет че­ло­ве­ка ид­ти в бой — не про­тив вра­гов, но за сво­их то­ва­ри­щей. Бла­го­да­ря взаи­мо­вы­руч­ке мел­кие стыч­ки ме­ж­ду ин­ди­ви­да­ми пе­ре­рас­та­ли в груп­по­вые столк­но­ве­ния, а те, в свою оче­редь, ста­но­ви­лись пи­та­тель­­ной сре­дой для во­ен­но­го шо­ви­низ­ма. Ор­га­ни­зо­ван­ная ар­мия не мо­жет дей­ст­во­вать ис­хо­дя из по­треб­но­стей от­­дел­ьной лич­но­сти. Она долж­на под­чи­нять­ся при­ка­зам и сра­жать­ся за пра­вое де­ло, а эти ка­че­ст­ва по сво­ей при­ро­де не име­ют ни­че­го об­ще­го с Во­ин­ст­вен­ным По­ве­де­ни­ем. Из­на­чаль­но они воз­ник­ли в груп­пе муж­чин-охот­ни­ков, для ко­то­рых «при­над­леж­ность к клу­бу» оз­на­ча­ла вы­жи­ва­ние. Впо­след­ст­вии, по ме­ре раз­ви­тия ци­ви­ли­за­ции и тех­ни­че­­ск­ого про­грес­са, эти ка­че­ст­ва все ча­ще ис­поль­зо­ва­лись в кон­тек­сте войн и сра­же­ний.

Со­че­та­ние та­ких фак­то­ров, как уда­лён­ность объ­ек­тов ата­ки и пре­дан­ность груп­пе, ха­рак­тер­но для со­вре­мен­но­­сти и об­ре­ка­ет че­ло­ве­че­ст­во на чув­ст­ви­тель­ность к дав­ле­­нию без­жа­ло­ст­ных во­ж­дей, ко­то­рые при­зы­ва­ют нас вое­вать за близ­кие им идеи. Эти во­ж­ди не ста­нут про­сить нас уби­вать дру­гих лю­дей го­лы­ми ру­ка­ми, при­кла­ды­вать к их унич­то­же­нию хоть ка­кие-то уси­лия или умер­щв­лять их на близ­ком рас­стоя­нии, ко­гда нам вид­ны вы­ра­же­ния лиц на­ших жертв. Они по­про­сят нас уби­вать, что­бы за­­щ­итить на­ших же то­ва­ри­щей, ко­то­рые бу­дут жес­то­ко стра­дать, ес­ли мы не при­дём к ним на по­мощь. Этот до­вод убе­ж­дал слиш­ком час­то и слиш­ком мно­гих; к со­жа­­л­ению, так бу­дет и впредь. Мы мо­жем за­щи­тить­ся един­­с­тве­нным об­ра­зом: нуж­но спро­сить се­бя, есть ли у нас лич­ные пре­тен­зии к тем лю­дям, ко­то­рых тре­бу­ет­ся убить, и в са­мом ли де­ле «груп­па», ко­то­рой мы долж­ны по­мочь, яв­ля­ет­ся на­шим пле­ме­нем, или это все­го лишь не­кая ис­­ку­сс­тве­нная «на­цио­наль­ная» груп­па, со­став­лен­ная из мно­­ж­ес­тва раз­но­об­раз­ных «пле­мён», не­ко­то­рые из ко­то­рых ста­ли вдруг на­шим яко­бы вра­гом? Толь­ко осоз­нав, что схват­ка все­гда бы­ла и ос­та­ёт­ся край­ней фор­мой спо­ра ме­ж­ду ин­ди­ви­да­ми, мы мо­жем на­де­ять­ся из­бе­жать не­кон­тро­ли­руе­мой жес­то­ко­сти на по­лях сра­же­ний и вер­­нут­ься к сдер­жан­ным по­един­кам, та­ким, ка­кие мы на­­бл­юд­аем в жи­вот­ном ми­ре.