Общесистемные принципы и законы

Среди общесистемных закономерностей и принципов функционирования и развития сложных систем традиционно выделяются следующие:

– «гипотеза семиотической непрерывности», согласно которой система есть образ её среды, в том смысле, что система как элемент универсума отражает некоторые существенные свойства последнего. «Семиотическая» непрерывность системы и среды распространяется и за пределы структурных особенностей систем. Изменение системы есть одновременно и изменение её окружения, причём источники изменения могут корениться как в изменениях самой системы, так и в изменениях окружения. Тем самым исследование системы позволяет вскрыть кардинальные диахронические трансформации окружения;

– «принцип обратной связи», согласно которому устойчивость в сложных динамических формах достигается за счёт замыкания петель обратной связи: если действие между частями динамической системы имеет этот круговой характер, то в ней имеется обратная связь. Конкретизацией принципа обратной связи стал сформулированный академиком П.К. Анохиным принцип обратной афферентации, утверждающий, что регулирование осуществляется «на основе непрерывной обратной информации о приспособительном результате»;

– «принцип организационной непрерывности» утверждает, что любая возможная система обнаруживает бесконечные «различия» на её внутренних границах, и, как следствие, любая возможная система принципиально разомкнута относительно своего внутреннего состава; тем самым она связана в тех или иных цепях опосредования со всем универсумом — со своей средой, со средой среды и т. д. Данное следствие эксплицирует принципиальную невозможность «порочных кругов», понятых в онтологической модальности. «Принцип непрерывности… определяется различно; тектологическая же его формулировка проста и очевидна: между всякими двумя комплексами вселенной, при достаточном исследовании устанавливаются промежуточные звенья, вводящие их в одну цепь ингрессии» (А.А. Богданов);

– «принцип совместимости» фиксирует, что «условием взаимодействия между объектами является наличие у них относительного свойства совместимости», т.е. относительной качественной и организационной однородности (М.И. Сетров);

– «принцип взаимно-дополнительных соотношений» дополняет закон расхождения, фиксируя, что «системное расхождение заключает в себе тенденцию развития, направленную к дополнительным связям». При этом смысл дополнительных соотношений «сводится к обменной связи: в ней устойчивость целого, системы, повышается тем, что одна часть усваивает то, что дезассимилируется другой, и обратно. Эту формулировку можно обобщить и на все и всякие дополнительные соотношения» (А.А. Богданов). Дополнительные соотношения являются характерной иллюстрацией конституирующей роли замкнутых контуров обратных связей в определении целостности системы. Необходимой основой всякой устойчивой системной дифференциации является развитие взаимно-дополнительных связей между её элементами. Данный принцип применим ко всем случаям сложно организованных систем;

– «закон необходимого разнообразия» гласит, что «только разнообразие может уничтожить разнообразие» (У.Р. Эшби). Очевидно, что рост разнообразия элементов систем как целых может приводить как к повышению устойчивости (за счёт формирования обилия межэлементных связей и обусловливаемых ими компенсаторных эффектов), так и к её снижению (связи могут и не носить межэлементного характера в случае отсутствия совместимости или слабой механизации, и приводить к диверсификации);

– «закон иерархических компенсаций» фиксирует, что действительный рост разнообразия на высшем уровне обеспечивается его эффективным ограничением на предыдущих уровнях. Этот закон, предложенный российским кибернетиком и философом Е. Седовым, развивает и уточняет кибернетический закон Эшби о необходимом разнообразии. Из него следует очевидный вывод: поскольку в реальных системах первичный материал однороден, следовательно, сложность и разнообразие воздействий регуляторов достигается лишь относительным повышением уровня его организации. Ещё А.А. Богданов указывал, что системные центры в реальных системах оказываются более организованными, чем периферические элементы: закон Седова лишь фиксирует, что уровень организации системного центра с необходимостью должен быть выше по отношению к периферическим элементам. Одной из тенденций развития систем является тенденция прямого понижения уровня организации периферических элементов, приводящая к непосредственному ограничению их разнообразия: только при условии ограничения разнообразия нижележащего уровня можно формировать разнообразные функции и структуры находящихся на более высоких уровнях. Таким образом, рост разнообразия на нижнем уровне иерархии разрушает верхний уровень организации. В структурном смысле закон означает, что отсутствие ограничений приводит к деструктурализации системы как целого, что приводит к общей диверсификации системы в контексте объемлющей её среды;

– «принцип моноцентризма» фиксирует, что устойчивая система характеризуется одним центром, а если она сложная, цепная, то у неё есть один высший, общий центр (А.А. Богданов). Полицентрические системы характеризуются дисфункцией процессов координации, дезорганизованностью, неустойчивостью и т. д. Подобного рода эффекты возникают при наложении одних координационных процессов (пульсов) на другие, чем обусловлена утрата целостности;

– «закон минимума»: устойчивость целого зависит от наименьших относительных сопротивлений всех его частей во всякий момент. Во всех случаях, когда есть хоть какие-нибудь реальные различия в устойчивости разных элементов системы по отношению к внешним воздействиям, общая устойчивость системы определяется наименьшей её частичной устойчивостью (А.А. Богданов). Данное положение, именуемое также «законом наименьших относительных сопротивлений», является фиксацией проявления принципа лимитирующего фактора: темпы восстановления устойчивости комплекса после нарушающего её воздействия определяются наименьшими частичными, а так как процессы локализуются в конкретных элементах, устойчивость систем и комплексов определены устойчивостью слабейшего её звена (элемента);

– «принцип внешнего дополнения» сводится к тому, что любой язык управления в конечном счёте недостаточен для выполнения стоящих перед ним задач, но этот недостаток может быть устранён благодаря включению „чёрного ящика“ в цепь управления (С.Т. Бир). Непрерывность контуров координации достигается посредством специфического устройства гиперструктуры. Каждый координатор встроен в гиперструктуру так, что передаёт по восходящей лишь частичные воздействия от координируемых элементов (например, сенсоров). Восходящие воздействия к системному центру подвергаются своеобразному «обобщению» при суммации их в сводящих узлах ветвей гиперструктуры. Нисходящие по ветвям гиперструктуры координационные воздействия (например, к эффекторам) асимметрично восходящим подвергаются «разобобщению» локальными координаторами: дополняются воздействиями, поступающими по обратным связям от локальных процессов. Иными словами, нисходящие от системного центра координационные импульсы непрерывно специфицируются в зависимости от характера локальных процессов за счёт обратных связей от этих процессов.

– «теорема о рекурсивных структурах» предполагает, что в случае, если жизнеспособная система содержит в себе жизнеспособную систему, тогда их организационные структуры должны быть рекурсивны (С.Т. Бир);

– «закон расхождения», известный как принцип цепной реакции, гласит: активность двух тождественных систем имеет тенденцию к прогрессирующему накоплению различий. При этом расхождение исходных форм идёт „лавинообразно“, как растут величины в геометрических прогрессиях, а различные части однородной агрегации неизбежно подвержены действиям разнородных по качеству или по напряжённости сил, вследствие чего и изменяются они по-разному (Г. Спенсер). Этот принцип неизбежно возникающей разнородности внутри любых систем имеет первостепенное значение для тектологии. Ключевая ценность данного закона заключается в понимании характера накопления «различий», непропорционального периодам действия экзогенных факторов среды.

– «закон опыта» охватывает действие особого эффекта, частным выражением которого является то, что информация, связанная с изменением параметра, имеет тенденцию разрушать и замещать информацию о начальном состоянии системы (У.Р. Эшби). Общесистемная формулировка закона, не связывающая его действие с понятием информации, утверждает, что постоянное единообразное изменение входов некоторого множества преобразователей имеет тенденцию уменьшать разнообразие этого множества; в виде множества преобразователей может выступать как реальное множество элементов, где воздействия на вход синхронизированы, так и один элемент, воздействия на который рассредоточены в диахроническом горизонте. При этом вторичное, дополнительное изменение значения параметра делает возможным уменьшение разнообразия до нового, более низкого уровня; более того, сокращение разнообразия при каждом изменении обнаруживает прямую зависимость от длины цепи изменений значений входного параметра. Данный эффект позволяет более полно осмыслить «закон расхождения», согласно которому расхождение исходных форм идёт „лавинообразно“, то есть в прямой прогрессирующей тенденции: поскольку в случае единообразных воздействий на множество элементов не происходит увеличения разнообразия, то к первоначальным различиям уже не присоединяются несходные изменения.

– «принцип прогрессирующей сегрегации» означает прогрессирующий характер потери взаимодействий между элементами в ходе дифференциации; при этом в ходе дифференциации происходит становление опосредованных системным центром каналов взаимодействий между элементами (Л. фон Берталанфи). Правда, происходит потеря лишь непосредственных взаимодействий между элементами, что существенным образом трансформирует принцип. Данный эффект оказывается потерей «совместимости». Сам процесс дифференциации в принципе нереализуем вне централистски регулируемых процессов (в противном случае координация развивающихся частей оказалась бы невозможной): «расхождение частей» с необходимостью не может быть простой потерей взаимодействий, и комплекс не может превращаться в некое множество «независимых каузальных цепей», где каждая такая цепь развивается самостоятельно вне зависимости от остальных. Непосредственные взаимодействия между элементами в ходе дифференциации действительно ослабевают, однако не иначе как по причине их опосредования центром.

– «принцип прогрессирующей механизации» является важнейшим концептуальным моментом: в развитии систем части становятся фиксированными по отношению к определённым механизмам (Л. фон Берталанфи). Первичные регуляции элементов в исходном агрегате обусловлены динамическим взаимодействием внутри единой открытой системы, которая восстанавливает свое подвижное равновесие. На них накладываются в результате прогрессирующей механизации вторичные механизмы регуляции, управляемые фиксированными структурами типа обратной связи. Существо этих фиксированных структур названо Богдановым «дегрессией»: в ходе развития систем формируются особые «дегрессивные комплексы», фиксирующие процессы в связанных с ними элементах (т.е. ограничивающие разнообразие изменчивости, состояний и процессов). Таким образом, если закон Седова фиксирует ограничение разнообразия элементов нижних функционально-иерархических уровней системы, то принцип прогрессирующей механизации обозначает пути ограничения этого разнообразия — образование устойчивых дегрессивных комплексов. „Скелет“, связывая пластичную часть системы, стремится удержать её в рамках своей формы и тем самым задержать её рост, ограничить её развитие, снизить интенсивность обменных процессов, относительную дегенерацию локальных системных центров и т.д. При этом функции дегрессивных комплексов не исчерпываются механизацией и распространяются на ограничение разнообразия внешних процессов.

– «принцип актуализации функций», согласно которому объект выступает как организованный лишь в том случае, если свойства его частей (элементов) проявляются как функции сохранения и развития этого объекта (М.И. Сетров). Подход к организации как непрерывному процессу становления функций её элементов может быть назван принципом актуализации функций. Таким образом, принцип фиксирует, что тенденция развития систем есть тенденция к поступательной функционализации их элементов; само существование систем обусловлено непрерывным становлением функций их элементов.