Рабочее движение и социал-демократия

Выйдя из подполья, социал-демократическая партия сделала большие успехи. Об этом периоде в. И. Ленин писал: «Для партии после отмены исключительного закона» начался период быстрого роста вширь и вглубь, развития не только политической, но и профессиональной, кооперативной, просветительной и пр. организации сил пролетариата». На выборах в рейхстаг 1893 г. партия собрала 1 млн. 787 тыс. голосов и провела 44 депутата. Профсоюзы выступили с требованием заключения коллективных договоров, регулирующих условия труда и заработную плату рабочих, объединенных по профессиям. Первые успешно заключенные коллективные договоры повысили авторитет профсоюзов, находившихся под влиянием социал-демократии. Эти «свободные» профсоюзы насчитывали в 1890 г. около 350 тыс. человек, а к 1900 г. число их членов удвоилось.

Весьма важным событием в жизни германского рабочего класса был всегерманский конгресс профсоюзов 1892 г. в Гальберштадте. Конгресс принял решение о вовлечении в профсоюзы неорганизованных рабочих и о принятии женщин в союзы как равноправных членов. Тогда же, в 1892 г., было образовано общегерманское руководство «свободными» профсоюзами — Генеральная комиссия профсоюзов Германии. Напуганное успехами рабочего движения, правительство вынуждено было в 1894 г. отказаться от введения подготовлявшегося нового «исключительного закона» против социал-демократов, так называемого законопроекта против бунтовщиков.

В 1891 г. на съезде социал-демократической партии в Эрфурте была принята новая партийная программа. По сравнению с Готской эта программа была шагом вперед. В программе указывалось, что развитие капитализма ведет к обострению классовой борьбы и что борьба между пролетариатом и буржуазией неизбежно приведет к замене капиталистического общества социалистическим. В программе выдвигались требования борьбы за всеобщее избирательное право, за 8-часовой рабочий день, за право союзов, стачек и т. п. Однако в проекте Эрфуртской программы имелись и «трусливые уступки оппортунизму».

Энгельс предлагал включить в программу «требование сосредоточения всей политической власти в руках народного представительства», полного самоуправления «в провинции, округе и"общине через чиновников, избранных на основании всеобщего избирательного права», а также отмены «всех местных и провинциальных властей, назначаемых государством» 2. Это предложение Энгельса о сосредоточении всей политической власти в руках народного представительства в программу не было внесено.

В начале 90-х годов оживилось правооппортунистическое крыло в партии, руководимое баварским депутатом Фольмаром, который пытался направить деятельность партии на союз с либеральной буржуазией и предлагал партии изменить отношение к юнкерско-буржуазному государству, провозглашая: «Злой воле — кулак, доброй воле — открытую руку». Фольмар звал к примирению с монархией Вильгельма II и считал, что при хорошем отношении правительства к социал-демократии последняя должна поддержать Тройственный союз. Всю работу партии Фольмар пытался свести к одной только парламентской деятельности в буржуазно-реформистском духе. Под руководством Фольмара социал-демократическая фракция баварского ландтага вопреки принципам социал-демократии голосовала вместе с буржуазными партиями за бюджет.

Решительный отпор Фольмару давал в своих выступлениях А. Бебель, отстаивая марксистскую тактику пролетариата. «В отличие от буря^уазии,— говорил Бебель,— которая раньше получила в руки экономическое господство и только потом политическую власть, пролетариату придется проделать обратный путь: захватить политическую власть, чтобы при помощи экспроприации буржуазного общества достигнуть экономического господства». Направляемые Энгельсом А. Бебель и В. Либкнехт сумели дать отпор и «левой» оппортунистической оппозиции в социал-демократической партии — так называемым «молодым», которые недооценивали значения парламентской борьбы и отказывались от всякой практической работы, если она не была связана с подготовкой революционного взрыва. Выступления «молодых» (Эрнст, Бруно и др.) Энгельс назвал «бунтом студентов и либералов». «Молодые» были исключены из партии.

Ленин так характеризовал положение в социал-демократической партии Германии в 90-х годах: «Партийный кризис, приблизительно того же характера, что и в половине 70-х годов, повторился опять. С одной стороны, оппортунисты с Фольмаром во главе готовы были воспользоваться легальностью для отречения от неурезанных лозунгов и от непримиримой тактики. С другой стороны, так называемые «молодые», играя в «левизну», быстро катились к анархизму» .

Аграрный вопрос

На Франкфуртском съезде социал-демократической партии в 1894 г. обсуждался аграрный вопрос. Съезд поручил выработку программы специальной комиссии. Представленная этой комиссией аграрная программа исходила из того положения, "что социал-демократическая партия должна быть партией не только пролетариата, но и партией мелкой буржуазии города и деревни. Поэтому в проекте программы содержалось требование защиты крестьян от пролетаризации в капиталистическом обществе. Проект программы также предлагал «способствовать развитию сельского хозяйства» путем введения «государственного социализма» в рамках капиталистического строя. Энгельс в своей работе «Крестьянский вопрос во Франции и Германии» (1894 г.) подверг резкой критике оппортунистические шатания германских социал-демократов по аграрному вопросу. Состоявшийся в 1895 г. Бреславльский съезд партии большинством голосов отверг внесенную комиссией оппортунистическую аграрную программу, которую поддерживали правые социал-демократы. Съезд принял решение о необходимости дальнейшего изучения законов развития сельского хозяйства. Особую позицию занял на съезде А. Бебель. Ом развивал мысль о необходимости борьбы за буржуазно-демократические преобразования, как неизбежную ступень к социалистическим преобразованиям. Однако Бебель ошибался, считая возможным принять программу, предложенную комиссией, во имя лишь того, чтобы партия не осталась без аграрной программы. Таким образом, после двукратного обсуждения аграрного вопроса на Франкфуртском и Брес-лавльском съездах германская социал-демократическая партия осталась без аграрной программы, совершенно необходимой для рабочей партии.

После Бреславльского съезда правые оппортунисты продолжали обосновывать свою позицию по аграрному вопросу. Единомышленник Г. Фольмара; Э. Давид доказывал, что установленный Марксом закон концентрации производства вовсе не касается сельского хозяйства. Этот «теоретик» аграрного вопроса утверждал, что в отличие от промышленности в сельском хозяйстве якобы крайне ограничено применение машин. Из этого антинаучного утверждения Давид делал вывод, что мелкое хозяйство устойчиво и успешно конкурирует с крупным сельским хозяйством. Искажая статистические данные о состоянии сельского хозяйства, Давид приписывал «устойчивость» таким мелким хозяйствам, которые искусственно поддерживались крупными землевладельцами с целью сохранения дешевой рабочей силы в сельском хозяйстве. Эти «устойчивые» мелкие хозяйства являлись не чем иным, как батрацкими или полубатрацкими хозяйствами с крохотным клочком земли, арендуемым у крупного землевладельца.

Против Давида выступил К. Каутский, который критиковал оппортунистическую сущность предложений Фольмара — Давида. Каутский в работе «Аграрный вопрос» доказывал, что утверждения Давида об устойчивости мелкого хозяйства являются реакционными. Говоря о путях развития сельского хозяйства, Каутский приходил к выводу о необходимости превращения крупных сельскохозяйственных предприятий в социалистические. Но отсюда Каутский делал неправильное заключение о тактической линии социал-демократической партии. Он предлагал лишь союз рабочего класса с сельскохозяйственными рабочими, игнорируя среднее крестьянство. Каутский считал, что единственной возможной политикой социал-демократии по отношению к крестьянству должна быть политика «наблю-дательства», а к борьбе крестьян с помещиками рабочие должны относиться «нейтрально».

Таким образом, в 90-х годах в руководстве германской социал-демократической партии стали определяться явно оппортунистические тенденции, которые не получали последовательно марксистского отпора со стороны руководства партии.