Распространенность остеохондроза в популяции

В литературе мало данных о распространенности остео­хондроза позвоночника (Гусев Е.И. с соавт., 1991). Имеется больше сведений о заболеваемости. Известны многие рабо­ты, учитывающие обращаемость, профессиональные фак­торы, утрату трудоспособности. Соответствующие цифры колеблются в зависимости от социального, возрастного и др. состава больных. По нашим данным (1959), в одной из поликлиник Москвы первичная обращаемость по поводу синдромов позвоночного остеохондроза составляла 19,7%, а в различных поликлиниках Новокузнецка (1965) она коле­балась в пределах 16-32% по отношению ко всем больным, обращающимся к невропатологу. Все поражения перифери­ческой нервной системы по общесоюзным данным в общей структуре заболеваемости занимали третье место (5,8%) по­сле гриппа и бытового травматизма. Среди хронических за­болеваний человека заболевания периферической нервной системы занимали первое место. По материалам Министер­ства здравоохранения СССР и ВЦСПС, эти заболевания со­ставили в 1961-1967 гг. 6,15-4,19 случая на 100 работающих. В отдельных отраслях промышленности уровень заболева­ний нервной системы колебался от 5-7 до 10 случаев в год на 100работающих (Лаврова И.Г., 1959;ХоцяновЛ.К., 1961)/за­болеваемость по неврологическим проявлениям пояснич­ного остеохондроза на промышленных предприятиях Тата­рии составляет от 3 до 6 случаев на 100 работающих (Хабри-ев Р.У., 1988). В 1965 г. в структуре неврологической заболе­ваемости по данным обращаемости в целом по СССР болез­ни периферической нервной системы занимали первое ме­сто, составляя 48% всех заболеваний нервной системы, по республикам — от 33,5% (Азербайджан) до 58,2% (Эсто­ния) (Морозова Т.Г., Лукачер Г.Я., 1970). Заболеваемость «пояснично-крестцовыми радикулитами» на 1000 населе­ния в 2,6 раза выше, чем заболеваемость прочими болезня-

ми нервной системы. Среди заболеваний нервной системы на долю вертеброневрологических синдромов приходится ныне более 50%, всего 116%о среди сельских и 350%о среди городских жителей (Гусев Е.И. с соавт., 1991). Среди заболе­ваний периферической нервной системы на долю одних лишь «пояснично-крестцовых радикулитов», по данным бюро медицинской статистики Министерства здравоохра­нения РСФСР, приходилось 74%. По отношению же ко всей заболеваемости данная форма составляла 3-3,5% (Клев, Макеевка — Арутюнов А.И., 1962), 1,8-4,5% (Стокгольм — Unander-Scharin L., 1955; Северный Рейн Вестфалии — Kuhlendahl H., 1953). В Италии больные люмбоишиальгией составляли среди населения 1,3% (Marchi, 1952). По отно­шению ко всем больным, обращающимся к невропатологу городской поликлиники, лица с синдромами поясничного остеохондроза составляют 8,4%. В составе всех вертеброген-ных страданий корешковые составляют в среднем 34% на поясничном и 25% на шейном уровне (Москва — Попелян-ский Я.Ю., 1959). В сельской местности заболеваемость те­ми же синдромами составляет 7,8% по отношению ко всей заболеваемости (Чумак М.М., 1958; Батясов Ю.И., 1973) и 46,5% по отношению к заболеваемости нервными заболе­ваниями, всего 14 посещений на 1000 населения (Батя­сов Ю.И., 1973). Среди 316 механизаторов А.П.Гущина (1988) выявила больных остеохондрозом, включая стадию ремиссии, в 61 %. Все эти материалы пока недостаточны, т.к. диагностические критерии не уточнены, соответствующие разделы в международной классификации, разработанные, видимо, ортопедами, не соответствуют ни клинической на­уке, ни представлениям широких масс врачей, диагностиру­ющих эти заболевания. Невропатологи, вертеброневрологи, так называемые мануальные терапевты, ортопеды, нейро­хирурги — все пользуются различными диагностическими дефинициями. Так, одни и те же вертеброгенные нейродис-трофические поражения вертеброневрологами определяют­ся как нейроостеофиброз, миологами — как миофасциаль-ные синдромы (Попелянский Я.Ю., 1962-1983; Travell J., Simons D., 1983), ортопедами, профпатологами диагности­руются как политендопериоститы. Так, австрийский проф-патолог E.Schindel (1951) каждому седьмому из обратив­шихся в амбулаторию диагностировал политендопериости­ты.

В связи с несовершенством отчетности и отсутствием единых диагностических критериев у исследователей раз­личных специальностей сведения о распространенности ос­теохондроза разноречивы.

Так, по данным ревматологов, заболевания суставов встречаются у 25% рабочих, а среди них остеохондроз по­звоночника встречается лишь в 5% (Астапенко М.Г., Пих-лак Т.М., 1971). Одновременно авторы среди тех же больных выявили в 25% «периартриты», т.е. состояния, которые вер-теброневрологу удается чаще всего связать с остеохондро­зом. Совершенно дезориентирующей следует считать анти­этиологическую тенденцию ряда мануальных терапевтов рассматривать «патологию двигательной системы» в отрыве от основных очагов генерации патологических импульсов, т.е. источников рефлекторных процессов в ней: только в плане ее изменений до и после деблокирования суставов¹.

Частота болезней суставов растет лишь среди рабочих различных отраслей и достигает 32-94% (Козловская Е.Ф.,

Одновременно отмечается тенденция гипердиагностики «спондилодистрофии» у молодых.

Глава X. Этиология

All

Таблица 10.2 Распространенность поясничного остеохондроза в популяции (по данным разных авторов)

1963). Так называемые внесуставные заболевания мягких тканей встречаются у 24% мужчин и 39% женщин (Эря-лис П.С., 1972). Оценивая же распространенность деформи­рующего остеоартроза, В.В.Подчалимова (1982) приводит следующие данные: среди населения деформирующий арт­роз и спондилез составляют 5-10%. Это 80% всей суставной патологии и почти 100% той же патологии у лиц старше 55 лет. По данным К.И.Шапиро (1972), на 10 000 взрослого населения приходится: периартрозов — 112, эпикондилезов и спондилезов — 78, а «миозитов» — 148.

При оценке распространенности вертеброгенных забо­леваний нервной системы недостаточно учитываются пора­жения другой этиологии: посттравматические, инфекцион-но-аллергические и др. У пожилых недостаточно учитыва­ются гормональные спондилопатии, у детей — ревматоид­ный спондилоартрит. Между тем среди больных ювениль-ным ревматоидным артритом поражение позвоночника, притом одного шейного только отдела, составляет 12% (Долгополова А.В. с соавт., 1979).

Что касается стационируемых по поводу «пояснично-крестцового радикулита», то они, по данным Т.Г.Морозовой (1970), среди лечившихся в 125 неврологических стациона­рах страны составили 66,8%.

Подобного рода цифры с различными колебаниями по­казателей можно встретить во многих публикациях. При этом анализ заболеваемости с учетом характера трудо­вой деятельности больных обосновывал почти бесспорную до недавнего времени точку зрения об этиологической роли профессиональных факторов, в частности тяжелого физиче­ского труда, в развитии остеохондроза позвоночника. Само определение остеохондроза включало в себя статико-дина-мические нагрузки как фактор, под влиянием которого раз­вивается инволютивный процесс изнашивания дисков. Роли профессиональных нагрузок были посвящены солидные ис­следования (KahlmeterG., 1918; ТагерИ.Л., 1949;HultL., 1945; Kuhlendahl Н., 1953, 1956; Берновский К.Б., Сипухин Я.М., 1965; Лекарь П. Г. с соавт., 1968; Gilbertov S., Janda V., 1981; Ногейл Й. с соавт., 1988; Bergenudd H., 1988и др.). Следует от­метить противоречивость полученных разными авторами фактов и сделанных ими выводов. Так, констатируют «этио­логическую» роль тяжелого физического труда, поднятия тя­жестей, например, у грузчиков (Визен Э.М., 1927), у шахте­ров (Прохорский A.M., 1962, 1971; Гринько Е.К., 1971), у ме­таллургов (Резников А.Б., Корст А.О., 1933; Шуме А.Я., 1965 и др.). Подчеркивают роль различных неудобных поз в уве­личении заболеваемости с утратой трудоспособности у ме­таллургов (Kuhlendahl К, 1954, 1956; Колтун В.З., 1971), у сельскохозяйственных рабочих (Батясов Ю.И., 1973; Ми­щенко В.И., 1975), у медсестер (MagoraA., 1970), у водителей автотранспорта (Kuhlendahl H., 1954,1956; ГочаровЗ.Н., 1964;

Лащенко Н.С. с соавт., 1973; Kelsey Y., 1980). R.Eisner (1969) сделал даже заключение: автомобиль — один из факторов пролапса диска.

С другой стороны, многие авторы приходят к выводу, что роль профессиональных факторов преувеличена (Hult L., 1954; FribergS., 1954; ProbctJ., 1960; Косшская И.С., Задвор-нов Ю.Н., 1964 и др.). Установлено, что заболеваемость ра­ботников, не занятых физическим трудом, также весьма вы­сока и приводит к значительным трудопотерям (Галанце-ва Т.Е., 1970 и др.). Э.А.Фельдман и В.И.Балицкий (1956) среди работников железнодорожного транспорта наблюда­ли синдромы поясничного остеохондроза у лиц умственно­го труда в 34,5% (7,4 случая на 100 работающих) — чаще, чем у лиц физического труда (5,7 на 100 работающих). Приве­денные факты не вызывают сомнений. Однако привлечение их для обоснования этиологической роли труда в развитии остеохондроза не вполне правомерно, т.к. исследуется, по сути дела, влияние профессии на один показатель — за­болеваемость с временной утратой трудоспособности. Меж­ду тем данный показатель определяется не только чисто ме­дицинскими, но и социальными критериями, ведущим из которых является характер выполняемого труда. Наличие даже небольших болей в позвоночнике лишает человека возможности выполнять физическую работу, тогда как мно­гие виды умственного труда он выполнять может. Это и обусловливает более высокий уровень заболеваемости среди лиц, выполняющих физический труд. Кроме того, многие авторы, приводящие материалы по высокой заболе­ваемости остеохондрозом на крупных промышленных предприятиях, в леспромхозах, на шахтах, делают на осно­вании этого вывод об этиологической роли физического труда. Однако в городах или поселках подавляющее боль­шинство населения и составляют рабочие, выполняющие различные виды физического труда. Другими словами, не учитывается структура обслуживаемой популяции. Не приводятся данные по элиминации влияния возраста, роль которого, как следует из сказанного выше, не вызыва­ет сомнения: проведенные исследования показывают влия­ние профессиональных нагрузок на состояние трудоспособ­ности, локализацию преимущественных проявлений остео­хондроза позвоночника.

Для доказательства же этиологической роли труда в гене-зе остеохондроза позвоночника использованные методиче­ские приемы следует признать некорректными. Более адек­ватным и информативным является изучение распростра­ненности заболевания в популяции с последующим много­факторным анализом выявленной распространенности. Для того чтобы получить представление об истинной рас­пространенности заболевания, требуются данные о всех когда-либо болевших, независимо от того, обращались ли

Ортопедическая неврология. Этиология, патогенез, диагностика, лечение

они за медицинской помощью. Такие сведения могут быть получены лишь в процессе целенаправленного опроса и об­следования больших групп населения. Вместе с тем иссле­дования такого рода представлены в литературе мало (табл. 10.2).

Итак, почти все авторы указывают на высокую распрост­раненность поясничного остеохондроза среди населения. Однако многофакторного анализа причин такой высокой распространенности они не приводят. Такой анализ был проведен нашим сотрудником И.Р.Шмидт в 1967 г. Первые результаты трехлетних исследований были сообщены в 1970 г. На первых порах требовалось популяционно-стати-стическое исследование, которое проводилось в ряде горо­дов РСФСР: в Новокузнецке (Шмидт И.Р., Слободян-ская Л.Г., Балкин В.И., Прокопьев Ю.П., Горячев А.В., Сло-бодянский С.Д., Гурков Я.В., Малевик В.Ф.), в Новосибир­ске (Толстокоров А.А., Изергина Л.Л., Левина Л.Л.), в На­ходке (Булаш Л.Г.), Спасске-Дальнем (Снигур М.С), Ев­рейской автономной области (Рицнер М.С, Шехтер И.А.), в Казани (Веселовский В.П.), в Электростали Московской области (Иванова Л.А.), г. Гукове Ростовской области (Ичи-тов В.П.). Этой группой невропатологов были проведены опрос и нейроортопедическое обследование по унифициро­ванной программе 15 405 человек в возрасте старше 18 лет. 365 представителям популяции была проведена обзорная и функциональная спондилография поясничного отдела позвоночника, 657 — крупнокадровая флюорография пояс­ничного отдела, 1500 — шейного отдела позвоночника. Ре­зультаты исследования через 9 лет были подтверждены кли-нико-генеалогическим изучением 385 родословных в Бело­руссии (Недзведь Г.К., Ходосовская СВ., 1979).