Взгляды Г. Нейгауза на искусство.

Нейгауз касается взглядов на конкретный музыкальный стиль, на композитора и исполнителя, на данное произведение и его «интерпретаторскую транскрипцию» почти всегда косвенно, опосредованно, в связи с более частными вопросами музыкального искусства, в первую очередь как художник, и лишь затем – как эстетик, публицист.

Размышления Г. Нейгауза приводят к одной из самых важных проблем эстетики исполнительства – проблеме свободы и обусловленности исполнительского творчества и, в связи с этим, - воспитания исполнительского вкуса, проблеме, занимающей огромное место в его педагогической и музыкально-публицистической деятельности.

Его путь как пианиста – это путь к постепенному «обуздыванию» личной свободы и индивидуального исполнительского вкуса рядом основных эстетических закономерностей:

- категория прекрасного;

- прогрессивная этичность главной идеи, соответствие содержания и формы, логичность развития, архитектоническая гармония, подчинение второстепенного главному, абсолютная необходимость всех элементов и наибольшая последовательность их организации и т.п.;

- категории социально-исторические, связанные с данной эпохой, стилем, обликом и характером композитора;

- образы, присущие данному произведению.

В задачу творческой интерпретации, согласно концепции Нейгауза, входит:

- выражение объективных особенностей содержания и формы исполняемого произведения;

- субъективное выражение своего отношения к этим особенностям.

Вывод: Нейгауз стоит за индивидуальное исполнение и против произвольного исполнения.

Всякое выражение своего исполнительского «Я» в разрез с этими объективными особенностями или выражение своего исполнительского «Я» вообще, вне зависимости от них (артистичность – как самоцель), создает фальшь, нарочитость, претенциозность, «наложение» посторонней и чуждой исполнительской интонации на интонации самой музыки, а в конечном счете – антагонистическое противоречие между исполнителем и исполняемым.

Новаторский поиск в искусстве был Нейгаузу в такой же степени близок, как и классическая традиция. Он знал, что подлинное творчество – всегда новизна.