Узаконить можно было только своего ребенка;

2) Ребенок должен быть рожден не от какой-то мимолетной связи, а от конкретной, то есть от жены, только юри­дически не оформленной.

В результате легитимации эти дети полу­чали все те права, какие им принадлежали бы, если бы они роди­лись в законном браке: они поступали под отцовскую власть, стано­вились агнатами и когнатами родственников отца (в отношении матери кровное, когнатское родство признавалось за этими детьми и до узаконения). Так как legitimatio приводила к установлению отцовской власти и превращала узаконенного сына или дочь из personae sui iuris (самостоятельного) в persona alieni iuris (подвлас­тного), а такая перемена не могла наступить помимо воли того, кто утрачивал самостоятельность, то и легитимация предполагала со­гласие или, по крайней мере, отсутствие возражений со стороны узаконяемых детей, конечно, если они в таком возрасте, что могут выразить свою волю (хотя бы и не были еще совершеннолетними). Какие же су­ществовали юридические способы для того, чтобы осуществить ле­гитимацию? Их три.

1. Legitimatio per subsequens matrimonium — узаконение последующим браком родителей.

2. Legitimatio per rescriptum principis — узаконение по рескрипту императора.Отец узаконяемого сына или дочери испрашивал у императора рескрипт на узаконение. Узаконение по рескрипту императора допускалось только при условии, если узаконяющий не имел законных детей. Разновидностью этого способа легитимации была legitimatio per testamentum. Она состояла в том, что отец в завещании назначал детей от конкубины своими наследниками и разрешал им самим испросить рескрипт у императора.

3. Третья форма — legitimatio per curiae dationem.Этот способ, установленный императорами Феодосией и Валентинианом, нужно пояснить. Во-первых, что та­кое curia? Во-вторых, что значит "curiae datio", отдача узаконяемого этой самой курии? Дело в следующем. Отдельные города империи имели свои муниципальные сенаты. Такой муниципальный сенат и назывался curia. Члены curia составляли знать, которая противопо­ставлялась плебеям и пользовалась некоторыми привилегиями (напр., их нельзя было подвергать телесным наказаниям или пыт­ке). Но наряду с этими привилегиями члены курии несли тяжелые имущественные повинности: члены курии должны были за свой счет устраивать публичные игры, а главное — должны были пополнять из собственных средств недоимки по взысканию личного и земель­ного налога с населения их городской общины. Поэтому от этого высокого звания все старались всеми мерами избавиться, и прави­тельству приходилось всячески стараться заполнять необходимый состав таких курий; в частности, установили наследственность зва­ния членов курии, а также применяли поощрительные меры, что­бы сделать более привлекательным это дело для населения. К числу таких поощрительных мер относится, между прочим, и legitimatio per curiae datinem. Отец, сам не будучи членом курии, мог узако­нить своего сына от конкубины, если он его делал членом курии родного города, а дочь можно было узаконить, выдав замуж за чле­на курии. Но для того, чтобы в положении члена курии узаконяемый мог ответить своему назначению, и когда придется восполнять недополученные налоги, имел для этого средства, легитимация per curriae dationem сопровождалась условием, что отец, делая сына членом курии или дочь женой члена курии, дарит илизавещает узаконяемым определенное количество земли, "гарантийный фонд".

Узаконение есть способ установления отцовской власти над внебрачным, но все-таки своим сыном или дочерью. Если отцовская власть устанавливается над посторонним лицом, это называлось усыновлением. Римское право знает два вида усыновления: arrogatio и adoptio.

Arrogatio применялась тогда, когда усыновляется лицо, не состоящее ни под чьей властью, лицо sui iuris (напр., круглый сиро­та); в древнейшие времена аrrogatio производилась в народном собрании, в период принципата путем рескрипта императора по просьбе усы­новителя и при согласии усыновляемого (если усыновляемый состо­ит под опекой, требуется согласие опекуна).

Аdoptio — когда усыновляется подвластное лицо, то есть проис­ходит только замена одного носителя отцовской власти другим.

Adoptio в раннереспубликанскую эпоху совершалось довольно сложными путями. Затруд­нение заключалось в следующем. Adoptio — это усыновление лица, уже состоящего под отцовской властью. А отцовская власть принци­пиально не отчуждаема. Необходимо было сначала разрушить, уничтожить существовавшую отцовскую власть и установить новую, в лице усыновителя. Воспользовались правилом, содержавшимся в 12 таблицах:— "Если отец трижды продаст сына, сын освобождается от отцовской власти". И вот, для того, чтобы добиться желанной цели, поступа­ли так. Отец, договорившись с тем, кто хочет усыновить его сына, продавал своего сына этому усыновителю, а тот его сейчас же эманципировал, отпускал на свободу. После этой первой продажи по старым правилам сын автоматически возвращался под власть своего отца. Тот вторично продает его будущему усыновителю, усынови­тель опять освобождает из-под своей власти, и усыновляемый опять оказывается под властью своего отца. Отец в третий раз продает сына усыновителю. Вступает в действие норма о трехкратной про­даже сына; власть отца прекращается, основное препятствие устра­нено. Усыновитель же более не эманципирует усыновляемого, и таким образом последний оказывается под властью усыновителя; цель достигнута. В отношении дочерей достаточно одной продажи. Несмотря на крайнюю сложность этой формы, она применялась и в классическую эпоху. Упрощение наступило только при Юстиниане. По закону Юстиниана adoptio совершалась посредством занесения воли прежнего домовладыки и усыновителя в судебный протокол (apud acta); при этом должен также присутствовать и усыновляе­мый и не противоречить тому, что происходит.

Для того, чтобы совершить усыновление с соответствующими юридическими последствиями, то есть с прекращением отцовской власти первого домовладыки и установлением такой же власти в лице усыновителя, требуется соблюдение следующих условий.

1) В роли усыновителя мог по общему правилу выступать только муж­чина, женщина получала такое право в виде исключения лишь при условии, если она перед этим имела детей и их лишилась, но и при этом условии она должна была испросить у императора специаль­ный рескрипт.

2) Для всех усыновителей, будет ли то мужчина или женщина, необходимо быть персоной sui iuris, то есть усыновитель не должен находиться под отцовской властью другого лица.

3) Да­лее, так как "adoptio naturam imitator" — "Усыновление есть под­ражание природе", то нужно было соответствие природе, правдопо­добность: о каком подражании природе можно было бы говорить, если бы молодой человек лет 20 усыновил старика? Введена была норма: усыновитель должен быть старше усыновляемого, притом не меньше, чем на 18 лет.

4) В качестве усыновляемых не могли быть дети усыновителя от конкубины: для этой категории лиц существо­вало узаконение.

5) Так как в результате усыновления возникает от­цовская власть усыновителя над усыновленным, а она не может быть ни условной, ни временной (на срок), то и усыновление нельзя было совершать ни под условием, ни на срок.

В отношении arrogatio были еще дополнительные условия. Когда совершалась adoptio, у усыновляемого был домовладыка, который мог понаблюдать: выгодно ли для подвластного усыновле­ние. Arrogatio же совершало лицо sui iuris; поэтому о нем позабо­титься должен был представитель государства — магистрат. Он должен каждый раз провести расследование (causae cognitio) и раз­решить усыновление только тогда, если установит, что усыновитель не моложе 60 лет и законных детей не имеет; что если усыновляе­мый моложе 25 лет, то усыновитель не состоит (и не состоял) его опекуном; что в данном случае не видно корыстной цели, то есть нет усыновления богатого бедным, чтобы поживиться за счет усынов­ленного; наконец, магистрат не должен допускать одновременную аррогацию одним усыновителем нескольких лиц. Если магистрат ус­матривает уважительные основания, он может в отдельном случае смягчить требование, допустить в некоторых отношениях исключе­ние из общего правила. Только если усыновляется impubes — ма­лолетний, causae cognitio производится с особой строгостью.

К семейному праву относится также опека и попечи­тельство. Эти два института имеют между собой то общее, что в них выражается организованная в законном порядке забота иног­да об имуществе и личности, иногда только об имуществе лица, ко­торого по тем или иным причинам нельзя предоставить самому себе. Подобного рода надобность возникает, как правило, в отношении personae sui iuris, так как подвластный уже имеет обеспечение в лице домовладыки.

Между опекой и попечительством по Юстинианову праву основное различие заключается в том, что tutela назначается над лицом, вовсе не спо­собным вести свои дела. Такими совсем слабыми считались малолетние (impuberes — до 14 л); в древнейшем праве — к ним приравни­вались женщины.В конце классического периода признали возмож­ным удовлетвориться тем, что пока женщина не замужем, она — под властью отца; вышла замуж — попала под власть мужа; ну, а если у нее нет ни отца, ни мужа, пусть она самостоятельно управ­ляет своим имуществом.

Попечительство устанавливается над такими лицами, которые могут и сами действовать, но в силу физических или мо­ральных особенностей нуждаются в помощи. Попечительство устанавливалось над безумными, над так называемыми минорами (т.е. не достигшими 25 лет), над расточителями. Из этого принципиального различия вытекает разница в положении опекуна и попечителя. Опекун заменяет подо­печного, подопечный один не может совершать сделок с юридичес­кими последствиями; нужна auctoritatis interposition (формальный акт согласия) опекуна; это — формальный акт, составляющий часть сделки подопечного; auctoritatis interpositio должна иметь место непосредственно при заключении сделки, устно, не может сопровождаться никакими ого­ворками и условиями. Напротив, находящийся под попечительством совершает сделку сам, но эту сделку ставят под контроль попечи­теля: он должен дать на нее consensus curatoris (неформальное согласие), безразлично — когда: при совершении сделки, заранее, впоследствии.