Унификация чиновной системы Московской Руси

Переход государственной системы на принципы абсолютизма ставил задачу создания четкой иерархической системы государственной службы. В новых условиях служба каждого отдельного человека переставала восприниматься только как реализация прав, данных по происхождению и связанных с принадлежностью к определенной социальной группе. Теперь все члены общества, начиная с представителей княжеско‑боярской аристократии, постепенно втягивались в систему, одним из главных правил которой являлось служение государству. Последнее было невозможно без создания системы контроля государства над служебным продвижением каждого служилого человека. В существовавших условиях реальным фактором служебного роста огромного числа должностных лиц, принадлежавших к разным сословиям, могла стать четко выстроенная чиновная система. Продвижение по социальной лестнице еще более, чем ранее, было поставлено в прямую зависимость с пожалованием от государя нового, более высокого чина.

Усиление роли чиновной системы сталкивало Россию с проблемой выбора: оставаться ли государству в рамках традиционной чиновно‑служебной системы Московской Руси, либо же переходить на ту чиновную систему, что была присуща европейским государствам. На разных этапах развития отечественного абсолютизма этот вопрос решался по‑разному. В период утверждения абсолютизма в XVIII в. традиционная русская служебная система была отвергнута, государство перешло к европейским принципам военной, гражданской и придворной службы, отразившимся в петровской «Табели о рангах». Этот процесс наметился еще при предшественниках Петра I, особенно при царе Федоре Алексеевиче. Между тем, пока данная тенденция находилась лишь в стадии становления, Россия завершила формирование чиновно‑служебной системы Московской Руси, приспособив ее на время к задачам устанавливающегося абсолютизма. Сохранение основных черт традиционной чиновной системы при переходе к новым принципам службы явилось особенностью начального этапа становления русского абсолютизма, характеристикой национальной абсолютистской модели.

Высшими чинами считались думные: боярин, окольничий, думный дворянин, думный дьяк (охарактеризованные нами ранее при анализе Боярской думы). Четыре думных чина, сформировавшиеся еще в XVI столетии, в XVII в. не потеряли своего значения. Получение одного из этих чинов означало одновременно и вхождение в Боярскую думу. Поскольку круг служебных поручений этих чинов не ограничивался заседанием в Думе, а включал в себя выполнение обязанностей воевод, послов, руководителей приказов и т. д., в официальных документах при перечислении членов Боярской думы, как правило, указывали как их должность (посол, воевода и пр.), так и их чин (боярин, окольничий и т. д.).

С введением при Алексее Михайловиче официального пожалования в Ближнюю думу правительство предприняло попытку поставить над думными чинами аналогичные им ближние чины – ближнего боярина и ближнего окольничего. К 1675 г. официальные росписи, всегда составлявшиеся по принципу «от высших к низшим чинам» начинались с перечня ближних бояр, затем ближних окольничих, и только за ними могли следовать думные бояре.

Ниже думных чинов, а, по мнению ряда авторов, параллельно с думными чинами, стояли чины дворцовые (или придворные). Отличительной особенностью этих чинов являлось смешение чина с должностью, чего не наблюдалось в отношении чинов думных. В силу этого придворные чины не столь четко как думные выстраивались на иерархической лестнице. В данной сфере скорее можно выделить несколько групп чинов‑должностей, близких по факту выполнения сходных обязанностей их носителями.

Одно из направлений придворной службы было связано с чинами постельничего и спальников. Последние находились в непосредственном подчинении первого. Постельничий ведал постельной царской казною, внутренним распорядком царских покоев, государевой Мастерской палатой, занимавшейся изготовлением царских вещей, нередко возглавлял царскую канцелярию, хранил царскую печать, предназначенную для «тайных и скорых дел». По своему положению в государстве постельничий был равен второму думному чину – окольничему. Спальники в основном дежурили в дворцовых покоях, сопровождали государя в поездках. Среди спальнических чинов выделялись два: спальника и комнатного спальника. Комнатные спальники в отличие от обычных имели доступ в личные покои государя.

Другое направление было связано с должностями‑чинами кравчего и подчиненных непосредственно ему стольников. Стольники (тоже придворный чин и должность) изначально прислуживали князьям (царям) во время трапез, сопровождали их в поездках. В середине XVII в. они преимущественно исполняли роль служащего за царским столом во время торжественных обедов, дававшихся в честь иностранных послов или представителей иностранных царствующих домов. Так же как комнатный спальник в чиновном отношении был выше обычного спальника, над стольниками в чиновной градации стояли комнатные стольники.

В XVII в. все более стали различать понятия чина и должности. Такие понятия, как «стольник», «спальник» воспринимались именно как чины. По должности же носители этих чинов были послами, товарищами послов, воеводами и пр.

Ступенькой ниже чина стольника был придворный чин‑должность – стряпчий. Изначально обязанность стряпчих заключалась в сопровождении царя во время его выездов и выходов. Стряпчие при этом носили за царем скипетр, во время богослужения в церкви держали царскую шапку и платок, в походах возили саблю, саадак (вид холодного оружия), панцирь (вид кольчуги). Кроме того, стряпчих посылали во всевозможные посылки. Чуть выше стряпчих стоял стряпчий с ключом.

К придворным чинам‑должностям изначально относились и такие чины, как казначей, ясельничий, оружейничий, дворецкий, ловчий, сокольничий. Постепенно должностная сторона их деятельности усиливалась. Большинство из них возглавляли дворцовые приказы. Казначей являлся главой Казенного приказа, ведавшего производством и хранением ценностей царской казны, торговыми операциями для царских нужд. Оружейничий являлся главой Оружейного приказа. Сокольничий в конце XVI–XVII вв. стал главой Сокольничего приказа. Ясельничий являлся начальником Конюшенного приказа, ведавшего лошадьми и царской охотой. Ранее, в XVI столетии этот приказ возглавлял конюший боярин, а ясельничий являлся его помощником. Конюший тогда считался первым из бояр. Известно, что в чине конюшего был Борис Годунов, ставший впоследствии царем. В период после Смуты конца XVI – начала XVII в. государи старались не жаловать чином конюшего, а поручать Конюшенный приказ ясельничему.

Нераздельность ряда дворцовых чинов и должностей приводила к возможности их сочетания с другими чинами, и чаще всего думными. Казначей входил в Боярскую думу, занимая в ней положение между окольничими и думными дворянами. Дворецкий нередко носил боярский чин. Примером может послужить карьера «боярина и дворецкого» А.М. Львова. Оружейничий так же мог быть либо боярином, либо окольничим. Чин ловчего и сокольничего чаще всего служил дополнением к другим более распространенным придворным чинам. Так, А.И. Матюшкин являлся стольником и московским ловчим.

Носители подавляющего числа дворцовых чинов принадлежали к феодальной аристократии: кравчие, постельничие, «стряпчие с ключом», комнатные и «рядовые» стольники. Некоторые чины‑должности преимущественно предназначались для людей молодых по возрасту. Так, в спальниках служили отпрыски бояр, окольничих, думных людей. Прослужив некоторое время в этой придворной должности, они жаловались в высшие думные чины.

Дворцовые чины составляли часть московских чинов, к которым также принадлежали чин дворянина московского и такой чин, как жилец. Вслед за московскими чинами шли чины городовые, носителями которых являлось провинциальное дворянство. Верхушку городовых (уездных) дворян составляли дворяне выборные («выбор»). В середине XVII в. традиционное чиновное деление было подтверждено и закреплено Соборным Уложением.