РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ

В 14-летнем возрасте уже 70% детей имеют первый опыт куре­ния табака. Курить дети начинают в среднем в 9—10 лет. Среди взрослых 40% курят табак, а у 93% из них диагностируется табач­ная зависимость.

Подавляющее большинство тех, кто вдыхают ингалянты, - де­ти младшего и среднего возраста, а также подростки. О распро­страненности вдыхания (бензина, ацетона, органических раствори­телей, керосина, пятновыводителей и др.) можно судить по ин­формированности детей об этих токсических веществах. От 33,3% детей до 69,5% подростков сообщают об известных им случаях употребления опьяняющих веществ неалкогольной природы в их ближайшем окружении. Число токсикоманов-подростков увеличи­вается. Так, в стационаре в 1983 г. их было 3% от числа поступив­ших наркоманов, а в 1985 г. уже 7%. Начало потребления этих токсических веществ падает на возраст 10—12 лет.

Начиная с 60-х годов отмечается возрастание пьянства и алкоголизма. В 1989—1990 гг. в Санкт-Петербурге 49% школьников 7-10-х классов неоднократно употребляли алкогольные напитки (еженедельно — 2,1%), 73% учащихся ПТУ (еженедельно — 39%), 91% обитателей приемника-распределителя. В 1995 г. 80-85% школьников и учащихся ПТУ уже употребляют спиртное система­тически (3,8%), умеренно (18%), эпизодически (27%), что на 10% больше, даже чем в 1993 г. Статистика утверждает, что в Россий­ской Федерации 7% алкоголиков, из них 3% — молодежь 18— 25 лет или 500 тысяч. В Санкт-Петербурге каждый шестой юноша и каждая десятая школьница подтвердили, что их потребление алкоголя носит регулярный характер. В связи с алкоголизацией по­дростков резко возрастает риск их делинквентного поведения. По­дростковая преступность растет в 10 раз быстрее взрослой, она опережает в 6 раз рост популяции подростков. В 1990 г. задержа­ны за употребление алкоголя 4423 подростка, а в 1993 г.— 4882. Число задержанных за мелкое хулиганство увеличилось в этот от­резок времени с 621 до 1435 (Аргументы и факты, № 48, 1994). В1993 г. каждое 4-е преступление подростком совершено в состо­янии алкогольного опьянения. Число алкогольных психозов с 1984 г. увеличилось на 69%, а число отравлений алкоголем на 92% (Аргументы и факты, № 51, 1995). Алкоголизация предшест­вует 50% дорожно-транспортных происшествий, 50% убийств, 25% самоубийств.

За последние 5 лет в России в 3,5 раза возросло число лиц, употребляющих наркотики. К 1999 г. количество наркоманов пре­высило 3 млн человек. Если к этому добавить и токсикоманов, и алкоголиков, то в целом их число составит около 10 млн человек. Наркоманы, начиная с «легких» наркотиков, быстро переходят к «тяжелым». В 1996 г. среди наркоманов потребителей героина бы­ло 28%, а в 1997 г. - уже 74%. Подавляющее большинство нарко­манов не доживает до 30 лет. В 1994 г. в Санкт-Петербурге нарко­тики потребляли 6% от всех жителей города (свыше 300 тысяч человек). В наркологических стационарах умерло больных нарко­манией в 6 раз больше, чем в 1989 г. Свыше 60% наркоманов со­ставляет молодежь в возрасте от 15 до 25 лет. Из общего числа лиц, совершивших преступления, связанные с наркотиками, в Рос­сии в течение 1988-1993 гг. доля подростков и молодежи состав­ляла 68-77%. За последние 4 года наркомания среди подростков выросла в 6—8 раз. В Санкт-Петербурге каждый пятый школьник уже познакомился с наркотическими веществами. При опросе 16—17-летних школьников выявлено, что 80,7% девушек и 70,5% мальчиков не пробовали наркотики, более 10% юношей и 5% девушек продолжали принимать и на момент обследования, а 4% юношей и 3% девушек признались в их систематическом злоупотре­блении. В Приамурье 50% молодых людей — наркоманы. Шансов на излечение от этой пагубной привычки, когда она возникает, почти нет, лишь 5—6% после лечения выдерживают без наркоти­ков более одного года («Санкт-Петербургские ведомости», 13.02.1998). По мнению самих наркоманов, наиболее опасный возраст для приобщения к наркотикам — 14—16 лет. Наркотики употребляют 63,5% находящихся в колонии, 47,7% подследствен­ных, 46% учеников гимназий, 38,3% учащихся техникумов. Из этого становится ясно — наркомания охватывает не только деклас­сированные элементы. Среди наркоманов много высокоодаренных детей и молодежи. Продавцы наркотиков охотятся за детьми из обеспеченных семей, и, по-видимому, с этим связано то, что 46% учащихся одной из элитарных гимназий признались в употребле­нии наркотиков.

Среди подростков наиболее популярны алкоголь, ингалянты, препараты конопли, галлюциногены (атропин и др.), препараты опия (самодельные из головок мака или маковой соломки) и сти­муляторы (производные эфедрина). Наркомания в нашей стране «помолодела». Среди зарегистрированных наркоманов 20% со­ставляют подростки 15-16 лет, 15% - 17-18 лет и 20% -19­20-летние.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОДРОСТКОВ,

СПОСОБСТВУЮЩИЕ ВОЗНИКНОВЕНИЮ АДДИКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ

Для понимания причин и механизмов развития наркомании очень важно учитывать психологические характеристики подрост­кового возраста, который по своей сути является кризисом взрос­ления. Этот переломный возраст разными подростками пережива­ется по-разному, создавая им различные психологические и соци­альные трудности. У одних этот этап жизни осложняется кризи­сом идентичности (затруднением усвоения образцов поведения значимых людей), у других - кризисом авторитетов. Кризис так­же может проявляться деперсонализацией (переживанием кажу­щейся чуждости своего «Я»), переживаниями своих, чаще всего воображаемых физических недостатков, ипохондрией (чрезмерной озабоченностью своим здоровьем), нарушениями пищевого пове­дения (отказом от пищи или прожорливостью), бесплодным рас- суждательством, асоциальным поведением и даже мыслями или стремлениями к самоубийству. Знания об этом особенно необхо­димы для создания взрослеющим подросткам благоприятных жиз­ненных условий с тем, чтобы предупредить их интерес к психоак­тивным веществам и потребность в использовании.

При пубертатном кризисе снижение продуктивности умствен­ной работы учащегося вызвано тем, что здесь происходит измене­ние установки от наглядности к пониманию и дедукции. Переход к высшей форме интеллектуальной деятельности сопровождается временным снижением работоспособности. Если подросток во время кризиса окажется неспособным к идентификации, возникает путаница ролей и трудности в эмоциональных отношениях с людьми, в социальной и профессиональной сферах. Кризис может стать причиной различных форм отклоняющегося поведения (в том числе и аддиктивного).

Молодежь в своем стремлении освободиться от опеки старших использует разные средства. Отсутствие взаимопонимания в семье, чрезмерное давление родителей, недостаток уверенности в собст­венных силах — все это заставляет подростков объединяться в группы. В них молодежь пытается получить то, что не может иметь дома,— доверие, понимание, поддержку, добрые чувства. Кроме того, объединяясь, подростки развлекаются, стремятся вы­разить себя. В поисках новых, необычных ощущений и пережива­ний подростки экспериментируют с ингалянтами, алкогольными напитками, наркотическими веществами. Две трети подростков знакомятся с ними из любопытства, желая получить свой первый опыт, соприкасаясь с «запретным плодом». До 90% наркоманов начинают употреблять наркотические вещества в неформальных группах. Обычно это происходит вдали от взрослых в одних и тех же укромных местах: в подвалах, на лестницах и чердаках, в пар­ках и садах. Нередко в компании первую дозу получают обман­ным путем в качестве «нового сорта сигареты» или другой не­обычной «приманки» (таблеток, напитков или даже инъекций). Обычно экспериментирование с токсическими и наркотическими веществами совершается в группе и поддерживается интересом к необычному всех «товарищей». В части случаев начало употребле­ния определяется подражанием старшим. Примерно треть подро­стков получает свой первый опыт и продолжает его под давлени­ем авторитета группы сверстников. Объясняя свой интерес к алко­гольным напиткам, они говорят: «Потому что мои друзья тоже пьют»; «Чтобы друзья не считали меня мокрой курицей». Особен­ность возраста - усвоение образцов поведения значимых для по­дростков других людей.

АДДИКТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ

Наркотическая зависимость возникает не сразу, ей предшест­вует аддиктивное поведение, т. е. злоупотребление различными психоактивными веществами, включая алкоголь и курение табака, до того как от них сформировались физическая зависимость. Этот термин (понятие) происходит от английского слова addiction - па­губная привычка, что должно указывать на необходимость воспи­тательных, а не медицинских мер. Это нарушение поведения раз­вивается двумя путями.

В первом случае подростки пробуют различные психоактивные вещества: бензин, клей, затем алкогольные напитки, не гнушаясь при этом предложенными таблетками или сигаретами с марихуа­ной. Последовательность употребления может быть различной, эк­спериментирование продолжается до того момента, пока не будет окончательно выбрано наиболее привлекательное вещество. Ино­гда злоупотребление обрывается раньше.

Во втором случае наблюдается злоупотребление только одним каким-нибудь токсическим веществом (бензином, алкоголем). Раннее сосредоточение на одном психоактивном веществе обычно связано с недоступностью других. Значительно реже происходит произвольный выбор.

Этапы развития аддиктивного поведения:

1) этап первых проб — начало аддиктивного поведения.

В процессе этого этапа возможен отказ от продолжения экспери­ментирования с психоактивными веществами из-за неприятных ощущений, страха пристраститься или угрозы наказаний;

2) этап поискового «полинаркотизма» наступает тогда, когда за первыми пробами наступают повторные;

3) этап выбора предпочитаемого вещества завершает поиски.

В основе развития и закрепления аддиктивного поведения ле­жат общие механизмы, которые могут быть разделены по веду­щим мотивам и личностным особенностям.

Атарактигеская (успокаивающая) модель. Это один из наиболее распространенных вариантов применения психоактив­ных веществ (наркотиков) с целью достижения душевного спокой­ствия (12—15,4% среди алкоголизирующихся). Их употребление направлено на снятие нервного напряжения, на то, чтобы рассла­биться, успокоиться, забыться, уйти от неприглядной или опасной действительности, от неразрешимых жизненных проблем. Подро­стки свою алкоголизацию (наркотизацию) объясняют следующим образом: «Чтобы быть спокойнее» (5,7—7,7% среди алкоголизиру­ющихся).

В других случаях доминирующим мотивом оказывается высо­кий уровень аффективной напряженности, преобладание пони­женного настроения, нередко с раздражительностью, мрачностью.

Недостаточно приспособленные, плохо адаптирующиеся к но­вой среде подростки находятся в связи с неудовлетворенностью своими отношениями с окружающими в постоянном психическом напряжении. Им приходится искать путей гармонизации своего по­ложения. Не умея нормализовать свои отношения с окружающи­ми, подростки используют психоактивные вещества для того, что­бы' заменить психологические механизмы межперсональных отно­шений. Применяющие эти вещества говорят о том, что это делается для того, «чтобы было легче разговаривать с людьми» (1,9-2,5% среди алкоголизирующихся).

Модель - употребление психоактивных веществ для изменения эмоционального состояния: тревоги, депрессии, апа­тии. Цель в этом случае — улучшить настроение, добиться эмо­ционального комфорта в трудных и тем более критических для подростка жизненных ситуациях (разрыв с членами семьи, утрата значимой фигуры, разочарование в любви, дружбе). Пристрастие к психоактивным веществам может возникнуть как способ самоле- гения на начальных этапах невротических или психотических рас­стройств, иногда еще во время отсутствия явной симптоматики.

Коммуникативная модель. Эта модель аддиктивного пове­дения может возникнуть в связи с неудовлетворенными потребно­стями в общении, любви, доброжелательности. Прием психоактив­ных веществ облеггает общение со сверстниками своего и противо­положного пола. Преодолевается чувство замкнутости, стеснитель­ности, появляется уверенность в своих возможностях. «Принимаю для того, чтобы легче общаться с другими людьми» — говорит по­дросток (3,2-4,5% среди алкоголизирующихся). Имеются сведе­ния, что до 30% всех алкоголиков начинают с привычки прини­мать «допинг» перед общением, в особенности с лицами противо­положного пола. В состоянии опьянения не только облегчается общение, но и возникают чувства раскованности, безопасности, свободы в поступках и самовыражении, появляется впечатление тесного контакта с окружающими. К этому средству чаще всего прибегают замкнутые, тревожно-мнительные, эмоционально рани­мые подростки.

Активирующая модель. В одних случаях подростки приме­няют психоактивные вещества с целью достижения переживаний подъема сил, бодрости, оживления активности. Будучи неуверен­ными в своих силах и возможностях, имея сниженную самооцен­ку, подростки пытаются достичь прямо противоположного — уве­ренности, бесстрашия, раскованности. В опьянении становится легче реализовать истинные и воображаемые способности, совер­шить «выдающиеся поступки». В других случаях — таким же обра­зом достигается выход из состояния скуки, душевной пустоты и бездействия. Акоголизация, например, может создать у подростка впечатление прекрасной приспособленности и вполне удовлетво­рительной самореализации. В этом случае подросток может ска­зать: «Принимаю спиртное, потому что мне приятно быть немного пьяным» (8,2—12%).

Гедонистическая модель. Употребление психоактивных ве­ществ используется также и для получения удовольствий, вызыва­ния у себя приятных ощущений, психического и физического ком­форта. Вызванный в таком случае на откровенность подросток признается, что «делаю, потому что мне это нравится» (36,9­48,6%). При этом стремятся создать фантастический мир галлю­цинаторных образов, пережить блаженное состояние эйфории. Так, например, происходит при вдыхании ингалянтов. Стремление к получению удовольствий с помощью токсических средств возни­кает из-за невозможности и неумения развлечь себя иным обра­зом (с помощью спортивной, творческой и иной активности). Этим способом подростку удается компенсировать нереализован­ные потребности. Если наркотическое опьянение дает желаемое наслаждение, то это довольно быстро приведет к формированию болезненного пристрастия. Чаще всего по этому пути идут гипер- тимные и неустойчивые подростки.

Конформная модель. Стремление подростков подражать, не отставать от сверстников, быть принятыми группой может приве­сти к потреблению психоактивных веществ именно с этой целью.

Б 90% случаев злоупотребление наркотиками и токсическими ве­ществами начинается в неформальных группах. Чтобы для собст­венного утверждения почувствовать себя принадлежащим к груп­пе, укрепить свой социальный статус, подростки вынуждены раз­делять со своими товарищами всю их активность, в том числе и касающуюся психоактивных веществ. Подросток говорит: «Я де­лаю это потому, что мои друзья тоже пьют»; «Чтобы друзья не считали мокрой курицей». Развитие этой модели связано со стремлением подражать лидерам, некритически перенимать все, что касается коллектива, к которому принадлежит подросток.

Манипулятивная модель. Психоактивные вещества исполь­зуются для манипулирования другими, для их эксплуатации, для изменения ситуации в собственную пользу, для достижения тех или иных преимуществ. Истероидные подростки, например, желая покрасоваться, привлечь к себе внимание своей необычностью, способностью «много выпить», добиться лидирующего положе­ния, охотно пользуются наркотиками и алкоголем. Эпилептоид- ные подростки посредством психоактивных веществ пытаются подчинить себе ситуацию, успешно выступить в роли лидера.

Компенсаторная модель. Эта модель поведения определяет­ся необходимостью компенсировать какую-либо неполноценность личности, дисгармонии характера, мотивационной сферы. У под­ростков, которые плохо переносят конфликты и любые трудности в школе и дома, возникает наибольший риск закрепления аддик- тивного поведения как формы реагирования на любые жизненные проблемы. Такая форма поведения создает впечатление разреше­ния трудностей и помогает избежать неприятных переживаний. Алкоголизирующимся и наркотизирующимся подросткам свойст­венно немедленно получать удовольствия безотносительно от не­посредственных и отдаленных последствий.

Употребление психоактивных веществ способствует увлечению постоянно слушать современную ритмическую и обязательно громкую музыку, азартными играми, пристрастию к игральным автоматам, сексуальному экспериментированию и беспорядочным половым контактам.

Формирование аддиктивного поведения в значительной степе­ни связано с групповой психологической зависимостью, т. е. с по­явлением потребности к употреблению психоактивного вещества только тогда, когда собирается «своя компания». Не меньшее зна­чение для ее формирования имеют существенно сниженные адап­тивные возможности подростков, обусловленные эмоциональной неустойчивостью, недостаточным самоконтролем поведения, низ­кой самокритичностью, неразвитой рефлексией, эгоцентрично­стью, неуверенностью в себе или чрезмерной переоценкой собст­венного «Я», бегством от реальности, инфантильностью, чувством неспособности справиться с трудностями, отсутствием устойчивых интересов и увлечений.

Первые эпизоды наркотизации и алкоголизации у младших подростков 12—13 лет связаны, как правило, с трудной семейной или школьной ситуацией, безнадзорностью, некритичным отноше­нием к поведению окружающих. Так как в этом возрасте наиболее доступны лекарственные и бытовые средства (бензин, клей, зуб­ные пасты, таблетки и др.), и в то же время имеется заблуждение, что они менее вредны и опасны, то именно с них начинается ад- диктивное поведение.

Наиболее опасный возраст для начала экспериментирования с любыми психоактивными веществами — 14—15 лет.

Старшие подростки (16—17 лет) реже в этом возрасте начина­ют употреблять психоактивные вещества, в том же случае, когда аддиктивное поведение уже возникло, помощь семьи или друзей, а также лечебное воздействие на этом возрастном отрезке с боль­шим трудом достигают успеха.

Для наилучшего понимания развития привыкания подростков к психически активным веществам приходится учитывать не толь­ко возраст, но и особенности их характера (акцентуации).

Гипертимные подростки, отличающиеся преобладанием приподнятого настроения, жаждой деятельности, повышенной слово­охотливостью, неугасимым оптимизмом, склонностью к риску, острым ощущениям, неразборчивостью в выборе знакомств, по­датливы влиянию приятелей из стихийно формирующихся групп и легко соблазняются предложениям алкоголя, токсических ве­ществ и наркотиков. Все психоактивные вещества, вызывающие подъем настроения, созвучны личности, и они легко становятся на путь их употребления. Для этих подростков характерен «поиско­вый полинаркотизм», они стремятся попробовать как можно бо­льше разных предлагаемых им препаратов.

У подростков с постоянным наличием преобладающего сниженного настроения нередко возникает желание добиться его улучшения с помощью алкогольных напитков или стимуляторов. Однако эти средства чаще всего не дают желаемого результата. Более того, алкоголь нередко углубляет депрессию. Стимуляторы же у этих подростков скорее вызовут тревогу "и беспокойство, чем поднимут настроение. Успокаивающие (транквилизаторы) улучша­ют настроение и уменьшают степень актуальности жизненных трудностей, в связи с чем к ним возникает пристрастие.

Живо на все реагирующие, с легко меняющимся настроением и впечатлительные подростки начинают употреблять ингалянты или алкогольные напитки под влиянием референтной группы, от кото­рой они сильно зависят. Эйфоризирующее действие ингалянтов, способствующее оживлению фантазий, делает эти вещества осо­бенно привлекательными для них. Возможность «забыться» на не­которое время, отключиться от реальности, исправить настрое­ние — еще один повод для использования их.

Нерешительные, сомневающиеся, мнительные, пугающиеся всего нового постоянно тревожные подростки, обнаружив, что ус­покаивающие или другие психоактивные средства способны смяг­чить переживания, связанные с предстоящими или воображаемы­ми трудностями, могут прибегать к их поддержке при определен­ных ситуациях.

У подростков с выраженной интравертированностью, пребы­вающих в вымышленном мире собственных схем и фантазий, склонных к уединенности, психоактивные вещества стимулируют фантазирование или облегчают столь трудный для них процесс общения. В этой связи они легко привыкают к опийным препара­там, а в младшем подростковом возрасте к ингалянтам.

Значительный процент среди наркотизирующихся и алкоголи- зирующихся подростков составляют такие, которые склонны к бурным вспышкам аффекта, неожиданным действиям и поступкам, решению конфликтов с помощью грубой физической силы. В со­стоянии опьянения они утрачивают контроль за своим поведени­ем, затевают ссоры, вступают в конфликты, в драках наносят тя­желые повреждения. С первого опыта знакомства с алкоголем или другими токсическими веществами стремятся добиться «полного отключения». Начиная употреблять те или иные наркотические вещества, легко оказываются в рабской зависимости от них.

. Истероидные подростки, характеризующиеся эгоцентризмом, капризностью, демонстративностью, интриганством, потребностью в признании, самовосхвалением. Они, будучи легко внушаемыми, бездумно подчиняются всем, предлагающим попробовать сигаре­ты, напитки, любые психоактивные вещества. Они обнаруживают особую склонность к стимуляторам, привлекательными для них могут оказаться и алкоголь, и опиаты, и транквилизаторы. Спо­собствует возникновению у них пристрастия стремление покрасо­ваться, продемонстрировать свою выносливость к спиртным на­питкам, показать свою способность «всех перепить».

У подростков слабовольных, неспособных к самостоятельности, постоянно ищущих удовольствий, праздности и развлечений, са­мый высокий риск аддиктивного поведения. Не будучи в силах за­нять себя сами, они все время нуждаются в стимуляции. В своем стремлении к наслаждениям они, единожды попробовав психоак­тивное вещество, легко становятся на путь их постоянного исполь­зования, как правило, не отдавая предпочтения ни одному из них.

Аддиктивное поведение, порожденное неблагоприятными био­логическими и социально-психологическими факторами, ими же и осложняется, нарушая образ жизни подростков. Чем больше вре­мени они уделяют психоактивным веществам, тем больше расстра­иваются их отношения с окружающими. Свою потребность в по­ложительных эмоциях подростки удовлетворяют за счет психоак­тивных веществ, которые заслоняют все остальные интересы, расстраивая прежние взаимоотношения и препятствуя созданию новых. Потеряв эмоциональные связи с близкими людьми, они переживают полное душевное благополучие, так как оказываются неспособными критически осмыслить сложившуюся ситуацию.

Подростки, злоупотребляющие психоактивными веществами, находятся под непререкаемым влиянием стихийно сложившейся группы, к которой они принадлежат, и вместе со сверстниками пренебрегают установленными законом и моралью нормами. Группа поддерживает и даже культивирует такое отклоняющееся (девиантное) поведение.

Девиантное поведение - поведение психически здоро­вого, отклоняющееся от принятых в обществе норм межличност­ных отношений, действий, поступков и высказываний. Оно прояв­ляется в правонарушениях, бродяжничестве, сексуальных девиаци­ях, суицидальных намерениях, демонстрациях и покушениях. Фактически все виды девиантного поведения сочетаются с аддик- тивным. Более того, злоупотребляющие психоактивными вещест­вами подростки подвержены влиянию членов своей группы, под ее воздействием выбирают тот или иной вид асоциального поведе­ния. Эти подростки плохо учатся, не участвуют в семейных делах. Такое поведение прежде всего связано с ухудшением прилежания, нарушением чувства долга и ответственности. Однако к этому вскоре могут присоединиться выраженные явления психической слабости (астении) с характерными для нее расстройством внима­ния, снижением памяти, трудоспособности. Не посещая учебных занятий, не выполняя поручений по дому, эти подростки должны организовать свое время, но именно этого они и не умеют делать. У них нет увлечений, они не посещают кружки или спортивные секции. Они теряют друзей, прекращают поддерживать отношения с соучениками, вступают в конфликт с педагогами школы.

ПЕРЕХОД АДДИКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ В СИНДРОМ ЗАВИСИМОСТИ (БОЛЕЗНЬ)

Вероятность того, что злоупотребляющий каким-нибудь пси­хоактивным веществом подросток заболеет синдромом зависимо­сти (алкоголизмом, наркоманией или токсикоманией), различна. Если подросток злоупотребляет одним из опиатов (морфин), то риск развития наркомании составит от 19% до 42%. Намного bjj- ше риск при внутривенном употреблении наркотиков. Среди об­следованных подростков, склонных к выпивкам, через 10 лет лишь у 12% был диагностирован алкоголизм.

Риск перехода аддиктивного поведения в синдром зависимости (болезнь) определяется рядом факторов.

Из социальных факторов наиболее известные — доступность психоактивного вещества, «мода» на него, степень грозящей от­ветственности за злоупотребление, влияние группы, к которой принадлежит подросток.

Марина, 15 лет, учащаяся 2-го курса ПТУ швейников. Наслед­ственность не отягощена. По характеру раздражительна, легко подда­ется постороннему влиянию. Ленивая, с трудом училась на «удовлет­ворительно». Связалась с компанией подростков, рано начала поло­вую жизнь. Ребята уговорили ее испытать на себе действие наркоти­ков. Из любопытства и страха, что не будет принята этой компанией, позволила сделать себе подкожную инъекцию азафена, испытала приятное ощущение, а затем вялость. В дальнейшем принимала нар­котики (эфедрон и др.), так как якобы боялась, что в противном слу­чае ее убьют наркоманы. Отец обнаружил дневник, в котором Мари­на учитывала все инъекции. Часто уходила из дома на несколько дней, отец находил ее в группах наркоманов и возвращал в семью. В результате забросила учебу, прогуливала занятия, домой приходи­ла «оглушенной». Родителям пришлось госпитализировать девушку для лечения. В больнице уверяла, что расстанется с дурной компа­нией и будет дружить лишь с хорошими девочками. Раскаивалась в своем прежнем поведении.

Из психологических факторов следует упомянуть тип ак­центуации характера (о чем сказано выше), привлекательность возникающих ощущений и переживаний, выработка гедонистиче­ской установки (постоянное стремление к получению удовольст­вий), страх причинить вред самому себе, отсутствие социальных интересов, стремление к самоутверждению.

Алексей, 16 лет, из обеспеченной семьи (родители — творческие работники). Отец — психопатическая неустойчивая личность, мать — нервная. Крайне привязан к матери. Слабовольный, легко подпадаю­щий под чужое влияние, с неустойчивыми интересами, добрый. Уча­щийся 1-го курса училища при консерватории. Попав в группу под­ростков, употреблявших наркотики, решил не отставать от них и стаЛ вдыхать пятновыводитель, испытывая при этом галлюцинации. В дальнейшем вместе с другими вводил себе азафен, пенталгин, ку­рил план, принимал кодеин, ноксирон, барбамил, омнопон, проме- дол. Развилась зависимость, при прекращении приема появились синдромы отмены («ломало суставы, возникала депрессия»). Только под сильным давлением родителей согласился лечь в больницу для лечения.

К биологическим факторам можно отнести в первую оче­редь природу самого вещества, которым злоупотребляют, врож­денную непереносимость или высокую устойчивость к тому или иному психоактивному веществу, наследственную отягощенность алкоголизмом (наркоманией), органическое повреждение головно­го мозга в предшествующих возрастах, хронические болезни печени.

Римма, 19 лет. Мать страдает хроническим алкоголизмом. В дет­стве перенесла ушиб головы. Девушка с детства упряма, груба, раз­дражительна. С 15 лет курит план, марихуану, с 16 лет употребляет алкогольные напитки. Задерживалась милицией, помещалась в боль­ницу в состоянии абстиненции, которое возникало в связи с прекра­щением приема наркотиков. Она рано начала половую жизнь, родив, от ребенка отказалась, второму сейчас 11 месяцев. В последние годы особенно изменилась — безвольна, назойлива, часто возникают аф­фективные вспышки гнева, стала очень раздражительной и претенци­озной, пытается преуменьшить степень своей алкоголизации и нар­котизации. Требует помощи от медиков в налаживании личной жиз­ни, не прикладывая при этом сама никаких усилий. Поступает в больницу из-за драк и жестокого обращения со своим ребенком. Ранняя алкоголизация — злоупотребление алкоголем у подростков — знакомство с опьяняющими дозами алкоголя в воз­расте до 16 лет и более или менее регулярное употребление спиртных напитков без признаков зависимости. Степень злоупот­ребления оценивается по частоте выпивок и количеству выпитого, а также по возникающим в связи с этим социально-психологиче­ским трудностям. Ранняя алкоголизация — это одна из форм под­росткового девиантного (отклоняющегося) поведения. Она прак­тически всегда сочетается с пренебрежением учебой и работой, с делинквентностью (мелкими правонарушениями, не достигающи­ми степени преступления), уходами из дома, а иногда и со зло­употреблением другими психоактивными веществами (парами бензина, пятновыводителей и др.).

Ранний (подростковый) алкоголизм — формирова­ние синдрома зависимости (болезни) в возрасте до 18 лет.

СИНДРОМ ЗАВИСИМОСТИ (АЛКОГОЛИЗМ, НАРКОМАНИЯ, ТОКСИКОМАНИЯ)

Формирование синдрома зависимости (болезни) (алкоголизма, наркомании, токсикомании) продолжается значительное время, при этом его развитие, как принято считать, проходит три стадии, границы между которыми очень условны. Первые две будут опи­саны ниже, а третья стадия, проявляющаяся выраженными сома- тоневрологическими и психическими нарушениями, а также пси­хозами, в связи с тем, что практически в подростковом возрасте не наблюдается, обсуждаться не будет. В то же время следует от­метить, что, например, начало алкоголизации в пубертатном воз­расте — фактор, способствующий злокачественному течению алко­голизма, т. е. более быстрому наступлению серьезных изменений в соматическом и психическом состоянии.

Вначале, как отмечалось выше, подростки экспериментируют с

психоактивными веществами совместно в компании и в значи­тельной степени под ' давлением окружающих. В этот период вре­мени их поведение мало изменяется. Подросток получает удоволь­ствие, переживая эйфорию, благодушие, беспечность, отодвигая от себя постылую или пугающую реальность. Все же в это время он чувствует вину за происходящее.

Затем психоактивные вещества используются для уменьшения эмоционального напряжения в связи с житейским или другими трудностями, т. е. для снятия стресса. На почве совместного упо­требления образуется группа подростков. Под влиянием злоупот­ребления появляются довольно резкие колебания настроения, па­дает интерес к учебе и снижается успеваемость.

Употребление психоактивных веществ становится регумрным. Подросток приобщается к группе, где большинство сверстников занимается тем же. Нарушения поведения (бродяжничество, пра­вонарушения и т. д.) становятся постоянными. В связи с уже впер­вые появляющимися явлениями абстиненции (депрессия, душев­ный дискомфорт и др.) подросток вынужден искать деньги для приобретения того, что облегчит его страдания.

Первая стадия синдрома зависимости. Синдром зависимо­сти — «сочетание физиологических, поведенческих и когнитивных явлений, при которых употребление вещества или класса веществ начинает занимать первое место в системе ценностей индивидуу­ма. Основной характеристикой синдрома зависимости является потребность (часто сильная, иногда непреодолимая) принять пси­хоактивное вещество, алкоголь или табак» (МКБ-10). Наличие синдрома зависимости определяется минимум тремя признаками:

1) сильная потребность (влечение) принять психоактивное ве­щество:

2) нарушение способности управлять приемом психоактивных веществ, т. е. началом употребления, его окончанием и дозиров­кой;

3) физическое состояние абстиненция, при котором после прекращения приема психоактивного вещества возникают прояв­ления отмены, облегчаемые приемом того же самого психоактив­ного вещества;

4) признаки толерантности — увеличение дозы психоактивно­го вещества, необходимой для достижения эффекта, ранее произ­водимого более низкими дозами;

5) прогрессирующее забвение каких бы то ни было интересов в пользу употребления вещества, увеличение времени, необходи­мого для употребления, приема вещества или восстановления по­сле его действия; .

6) продолжение употребления вещества, несмотря на очевид­ные (для больного) вредные последствия (поражение печени, де­прессия, снижение когнитивных функций).

Основной признак первой стадии болезни — индивидуальная психигеская зависимость, отличающаяся от групповой зависимо­сти, которая появляется раньше и присуща доболезненному состо­янию — аддиктивному поведению. Для психической зависимости характерно, что прекращение потребления психоактивного веще­ства приводит к появлению тревоги. О наличии психической зави­симости можно также судить по кругу общения больного, например, с друзьями-собутыльниками или со злоупотребляющими нар­котиками, по приемам токсического вещества в одиночку и по интенсивному поиску заменителей при его отсутствии. Характерно также постоянное стремление к повторному употреблению психо­активного вещества.

Стертая картина абстиненции также появляется в этой ста­дии. Перерыв в употреблении вызывает лишь обострившееся вле­чение к тому веществу, которым злоупотребляют, а также снижен­ное и раздраженное настроение.

Менее значительные признаки болезни в этой стадии: угасание защитных рефлексов на передозировку и повышение толерантности.

Угасание защитных рефлексов на передозировку обнаруживает­ся, например, в исчезновении рвотного рефлекса даже на очень большую дозу алкоголя или непоявление икоты при передозиров­ке гашиша.

Повышение толерантности, т. е. переносимости используемого токсического вещества, проявляется в необходимости увеличивать дозу в связи с тем, что прежние дозы не вызывают желаемого эф­фекта, который достигается лишь с увеличением вводимого веще­ства.

Вторая стадия синдрома зависимости. Главный признак второй стадии алкоголизма, наркомании и токсикомании — физи­ческая зависимость и связанная с ней явная абстиненция, возни­кающая при прекращении регулярного злоупотребления. Все же не при всех видах пристрастия возникает физическая зависимость. Этого не происходит, в частности, при гашишизме и кокаинизме. В этих случаях основное проявление — хроническая интоксикация, приводящая к тяжелым физическим и психическим расстройствам.

Физигеская зависимость — состояние, при котором без посто­янного приема психоактивного вещества нормальное функциони­рование организма становится невозможным. Прекращение упо­требления приводит к выраженной абстиненции.

Абстиненция — синдром отмены. Часто проявляется симптома­ми, противоположными тем, какие наблюдаются в токсическом опьянении. Так, возникают тревога, депрессия, апатия, бездеятель­ность, беспокойство и бессонница. У подростков абстиненция от­личается психопатоподобным поведением, стремлением ее скры­вать, выдавая, например, возникающие вегетативные расстройства за соматические заболевания. У них особенно выраженными могут быть постабстинентные состояния в виде астении со слабодушием (легко возникающими и быстро истощающимися аффектами), со склонностью к раскаянию и иногда с нестойкими идеями обви­нения.

Компульсивное влегение — неодолимое, неподдающееся подав­лению. В этой стадии подросток скрыть свое влечение не спосо­бен.

Анозогнозия — неспособность признать наличие болезни (нар­комании или алкоголизма). Только иногда сразу после абстинен­ции некоторые подростки не отрицают факта наличия тяжелой за­висимости.

Почти всегда обнаруживаются изменения картины опьянения, усиление толерантности и нарастающая социальная дезадаптация.

Изменение картины опьянения. При опийных наркоманиях вместо бездеятельности в момент переживания блаженного состо­яния (кайфа) при опьянении появляется стремление к деятельно­сти. При алкоголизме опьянение может вместо подъема настрое­ния или благодушия (эйфории) проявиться мрачностью (дисфо­рией), раздражительностью или провалами в памяти (палимпсе­стами).

Продолжающийся рост толерантности (переносимости). Как правило, в этой стадии продолжается нарастание переносимости (толерантности) к психоактивным веществам, исключение состав­ляют лишь немногие из них (кокаин). У подростков следует опа­саться исчезновения повышенной переносимости, так как в этих случаях (например, при опийной наркомании) может развиться очень тягостное состояние с рвотой, ознобом, помрачением соз­нания.

Нарастающая социальная дезадаптация, имевшая место уже при аддиктивном поведении, наличествует и в этой стадии болез­ни. Подростки не учатся и не работают, не общаются ни с кем, кроме сомнительных «друзей». Как правило, они ведут паразити­ческий образ жизни, обирая родителей, а иногда и попросту вы­могая у них деньги на необходимый наркотик. Ради последнего они не гнушаются совершать преступления: воровать, грабить и даже убивать.

Проявления хронигеской интоксикации выражены различно при болезнях, вызванных разными психоактивными веществами.

И., 22 года, из благополучной семьи, был учащимся медицинско­го училища.

С 16 лет в компании подростков начал курить анашу, до этого лишь несколько раз угощали алкогольными напитками. Причину своего интереса к «травке» объяснял желанием пережить что-то но­вое, а также любопытством. Влечение к этому наркотику связывал с возникающим во время курения успокоением, благодушием, отдале­нием всего неприятного, что его беспокоило. Спустя 2 года стал ис­пытывать давление «своего круга» — уговаривали попробовать «на-

стоящий наркотик». Он понимал опасность привыкания, боялся, что «сядет на иглу» и не сможет прервать неминуемое пристрастие. Не­смотря на осознавание последствий, через несколько месяцев решил­ся попробовать сделать себе инъекцию героина. Уже ко второму-тре- тьему разу возникла непреодолимая тяга к этому средству, о прекра­щении уколов не могло быть и речи. Во время наркотического опьянения испытывал общее расслабление и необычное блаженство, которое сравнивал с оргастическим переживанием. Вскоре, когда своевременно не мог получить наркотик, испытывал синдром отме­ны, во время которого «крутило колени, тянуло спину, ломало все тело, возникали рвотные движения, появлялся понос, разболевался живот, все тело покрывалось холодным потом, на фоне резко упав­шего настроения возникал сильный страх, боялся умереть». В то же время все становилось безразличным, невозможно было сделать ни­каких усилий. Понимал, что «ломка» может заставить его сделать все, что угодно, и при этом использовать любые средства, в том чис­ле и преступные, для получения наркотика. Игорь не ограничивался этими двумя препаратами, он экспериментировал и с другими. Жела­ние испытать что-то еще более необычное привело к приему галлю­циногена, диэтиламида лизергиновой кислоты (ЛСД). Пережил очень яркое и временами болезненное искажение реальности: на фоне па­нического страха ощущал необычную яркость красок окружающего мира, непереносимую остроту звуков, а также изменение очертаний и форм предметов. Несмотря на тягостность переживаний, повторял опыты с этим препаратом. В отсутствии героина пользовался перви- тином, который у него вызывал необычный подъем сил, прилив энергии, полет мыслей, эмоциональное оживление, переживание своего всемогущества. Под влиянием родителей и с помощью нарко­лога больного удалось поместить в клинику, однако и спустя месяц после прекращения приема наркотиков еще оставалось желание вер­нуться к прежнему, хотя в беседе строил планы на будущее, хорошо анализировал обстоятельства, приведшие его к наркомании. Резюмируя этот случай, можно сказать, что в настоящее время от экспериментирования с наркотиками не может защитить ни по­рядочная семья, ни знакомство с опасными последствиями приема психоактивных веществ. Группирование подростков, их конформ­ность и стремление испытать неизведанное оказываются сильнее осторожности и имеющихся знаний. Только насыщенная интерес­ными занятиями и эмоционально богатая жизнь подростков могут рассматриваться в качестве альтернативы увлечению подростков психоактивными веществами и отклоняющимся поведением.

В случаях хрониъеской интоксикации ингалянтами возникают нарушения памяти, концентрации внимания, сообразительности, замедляется ориентирование в окружающей обстановке и скорость реакций. Ухудшается способность усваивать учебный материал, из-за чего нередко подростки прекращают посещать учебное заве­дение, отказываются от учебы, убегают из дома или интерната. Одни становятся вялыми, пассивными, медлительными, дру­гие - злобными, драчливыми, аффективно взрывчатыми. Появля­ются неврологические симптомы: мышечное дрожание, повыше­ние рефлексов, головные боли, плохой сон, головокружения, пот­ливость. В некоторых случаях возможно возникновение галлюци­наторно-бредовых расстройств (психоза) продолжительностью от нескольких недель до многих месяцев.

ПРИЗНАКИ ИНТОКСИКАЦИИ ПСИХОАКТИВНЫМИ ВЕЩЕСТВАМИ

Специалистам, работающим с молодежью, при отклоняющемся поведении подростка нередко приходится решать вопрос о воз­можном употреблении им наркотиков, в особенности в том слу­чае, когда он общается с наркоманами. Здесь приводятся признаки интоксикации, возникающие при приеме психоактивного вещест­ва, и соматоневрологические проявления последствий многократ­ного его употребления (табл. 1).

ПРОФИЛАКТИКА ЗАВИСИМОСТИ ОТ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ

Преодоление развившейся зависимости от психоактивных ве­ществ является трудным, а во многих случаях и бесперспективным делом. Профилактика — наиболее эффективное средство против распространения наркомании среди подрастающего поколения. Предупреждением возникновения зависимости должны заниматься те, кто постоянно общается с детьми, хорошо их знает и владеет необходимыми педагогическими приемами. В первую очередь это относится к работникам образовательных учреждений: педагогам и психологам, а также к родителям учеников.

Занимающимся профилактикой следует иметь в виду, что рас­пространение знаний о психоактивных веществ и формирование отрицательного к ним отношения должны сочетаться с вырабаты­ванием опыта отказа от ингаляции токсических веществ, алкого­лизации и наркотизации. Иными словами, только воспитание — необходимый и эффективный инструмент, способный препятство­вать тому, чтобы дети и подростки решали свои жизненные проб­лемы с помощью наркотизации.

Реальная устойчивость к наркогенному давлению среды может быть сформирована лишь в том случае, если у ребенка развиты общие механизмы эффективной социальной адаптации, т. е. по­дросток сможет реализовать свои социальные потребности, не прибегая к наркотикам.

Таким образом, педагогическая профилактика — это сочетание социализации, самовоспитания и специального антинаркотическо- го воспитания.

В настоящее время профилактическая работа осуществляет^ в условиях, когда дети и подростки из средств массовой информа­ции (73—90%), от родителей (9—27%), друзей (19-62%) или учителей (4—17%) уже получили сведения о наркотиках, которые, может быть, все же не были правильно поняты или не были ис­черпывающими. В связи с этим ученики, как правило, неправиль­но оценивают степень вреда психоактивных веществ, опасность возникновения наркомании и тяжесть этого недуга (продолжи­тельность жизни наркоманов). При этом дети, в отличие от подростков, больше опасаются наркотиков, считают эти вещества более вредными. В то же время дети знают меньшее число раз­личных психоактивных веществ (76% не называет 5) и менее о них осведомлены, чем подростки (знают до 20). Таким образом, трудность профилактики заключается в том, что приходится прео­долевать имеющиеся у детей заблуждения при условии, что взрос­лые мало уделяют внимания этой проблеме.

Были выделены три фактора выявления групп риска по упо­треблению психоактивных веществ: фактор опасения, фактор окружения и фактор личного опыта. Они позволяют судить о сте­пени риска по предрасположенности подростков к наркотизации. А это в свою очередь дает возможность определять основные на­правления профилактической работы. Так, риск по фактору опасения говорит о необходимости просветительской работы, направленной на развитие знаний о вреде наркотиков для орга­низма и личности человека. Фактор окружения указывает на опасную близость к подростку людей, употребляющих наркотики, и в данном случае требуются меры для изменения круга общения. Риск по фактору личного опыта свидетельствует о необхо­димости серьезных мер профилактики, а в некоторых случаях, возможно, и лечения [Шипицына Л. М., 2000].

Воспитательную работу по предупреждению наркомании не следует сводить только к санитарному просвещению, она должна быть многосторонней. Эта работа рассматривается как форма сти­мулирования индивида к реализации его потенциальных возмож­ностей и установлению социальных взаимоотношений.

Формирование позитивной Я-концепции и повышение само­оценки подростка позволяют ему выбрать интересное и увлекаю­щее его занятие. А сосредоточение на приносящем удовлетворение занятии может стать важным условием, препятствующим разви­тию интереса к психоактивным веществам.

Создание вокруг ребенка (подростка) теплой эмоциональной атмосферы, воспитание чувства причастности к происходящему с близкими людьми — средство борьбы с возникновением душевной пустоты и еще одно существенное условие противодействия нарко­тизации.

Окружение ребенка (подростка) сверстниками или взрослыми людьми, заинтересованными в нем и вовлекающими его в общую социально полезную активность,— важный момент преодоления соблазнов наркотизации.

В профилактическую работу следует включить одну или не­сколько из нижеперечисленных программ, которые полезны как для уже экспериментирующих с наркотиками детей (подростков), так и для тех, кто еще не имеет опыта их употребления.

1. Профилактическая программа для группы из 8—12 подро­стков 8—11-х классов, состоящая из ряда методик и игр. (Россий­ско-германское учебное пособие/ Под ред. Ананьева В. А.— СПб.: Иматон, 1996.)

2. Программа Lions-Quest для детей и подростков 10—15 лет, рассчитанная на устранение причин отклоняющегося поведения подростков и привитие им позитивных жизненных установок.

3. Курс профилактики злоупотребления алкоголем и наркоти­ками для подростков 12—17 лет. (Павлова Ю. С., Творогова Ю. А. Будущее без наркотиков.— СПб., 1998.)

4. Модель реабилитационно-профилактической работы «Вто­рое рождение». (Пути и методы предупреждения подростковой и юношеской наркомании/ Под ред. Березина С. В., Лисецкого К. С., Орешниковой И. Б.— Самара: СГУ, 1999.)

Существуют и другие программы, которые можно использо­вать для целей профилактики.