Лечебные манипуляции

Перевязки, обеспечение дренирования оперированного места, назначение квантовых заживляющих процедур и т.п. - это, конечно, предметы забот хирурга. Основная часть этих манипуляций хирурга­ми и осуществляется. Но хирурги а интенсивных блоках появляются все-таки эпизодически. Даже если эти эпизоды частые, основная часть рабочего времени хирургов проводится в иных местах, которые к тому же не всегда можно оставить. Необходимость в хирургических манипуляциях нередко возникает в отсутствии хирурга. Вполне есте­ственно выполнение такой работы реаниматологом, причем работы инициативной, с коррекцией выбора лечебных манипуляций. В каче­стве примеров такой инициативы можно привести отмену или вос­становление повязки, снятие швов, манипуляции, восстанавливающие отток эксудата по дренажу и т.д. И примеры такой работы в отече­ственных больницах далеко не единичны. Это бывает в коллективах с доверительными дружескими отношениями между сотрудниками. Бывает. Но если бы это было правилом, типичной ситуацией, то не­чего было бы об этом писать. А писать приходится, так как нередко коллеги-специалисты реализуют свою специальность от сих до сих. Гнойная полость не дренируется, хирург вовремя не появляется, а меня, реаниматолога, эти обстоятельства мало занимают, своих дел под завязку. А больному-то каково? Больной с чувством глубокой благодарности наблюдает, как самоотверженно трудится персонал интенсивного блока... Все варианты следующих фраз пусть читатель домыслит сем. И об обидах, наносимых реаниматологам, тоже по­чему бы не подумать. Важно, чтобы при этом не предавались забве­нию чувство собственного достоинства (не амбиция, не гонор), а также интересы твоего, реаниматолог, пациента.

А нужно ли настаивать на активном участии реаниматолога в курировании места хирургического вмешательства? Где в таком слу­чае предел реаниматологической активности? Если бывсе хирурги­ческие раны заживали без осложнений, то эти вопросы и ставить не было бы смысла. Но осложнения-то бывают. И существенная часть из них наступает из-за недосмотра, который необязательно должен соответствовать высокой хирургической квалификации. Бывает, ког­да больной не привлекает врачебного внимания к прикрытой повяз­кой хирургической ране. Повязка сухая. Зачем заглядывать поднее? Но ведь прооперирован-то больной в пятницу и до сегодня - до поне­дельника - не перевязывался! Возражение о чрезвычайной редкости такой ситуации приняты быть не могут. Обязательные для второго послеоперационного дня перевязки пропускаются не так уж и ред­ко. Незамеченное под повязкой вовремя и некупированное воспале­ние закономерно завершается нагноением. Неприятных его последствий можно было бы избежать, своевременно загляни не дождавшийся хирурга реаниматолог под повязку.

Ну, ладно. Заглянуть под повязку - не проблема. Заглянул, встревожился, позвал хирурга. Это и есть предел реаниматологи­ческой активности. Вряд ли. Так может рассуждать петух: "Я проку­карекал, а там хоть не рассветай". Для больного-то важно не столько быть своевременно осмотренным, сколько выздороветьбез ослож­нений. А у реаниматолога разве иной интерес? Прибыл вызванный хирург, сделал что положено - хорошо. А если не прибыл или не сделал? "Ну, так можно договориться до полной подмены коллеги-смежника." Не о подменездесь речь идет, темболее не о при­емах выполнения хирургических манипуляций. Автор предлагает по­думать о пагубности реаниматологического равнодушия. При упо­минании предела реаниматологической активности имеется в виду предел, где эта активность граничит с реаниматологическим равно­душием. Такую границу каждый устанавливает не по инструкции, а в соответствии с личной жизненной позицией.