Самое странное изречение 3 страница

Так случилось в этой стране: у Ганди было много последователей, но, похоже, что добродетели его последователей исходили от слабости. Они были хороши, пока у них не было власти, но когда они пришли к власти, стали правителями страны, тогда власть их немедленно испортила.

Может ли власть испортить сильного человека? Никогда! Потому что он — уже силен. Если бы сила могла испортить, она бы уже его испортила бы. Сила портит, только если вы слабы, и ваша добродетель исходит из слабости.

Лорд Эктон сказал: «Власть портит, и портит совершенно!» Но мне это кажется условным, так как это заявление не может быть безусловным, категоричным. Власть портит, если добродетель исходит от слабости; если добродетель — от силы, никакая власть не может испортить. Как сила может испортить, если вы ее уже знаете, если она уже есть? Правда, очень трудно найти, откуда приходит ваша добродетель.

Если вы не вор, только потому, что вы боитесь быть пойманным, в тот день, когда вы уверитесь, что вас никто не поймает, вы станете вором — так как, кто тогда помешает вам? До того вашим единственным страхом было то, что вам помешают, вы не убиваете своего врага, так как вы знаете, что вас поймают. Но если ситуация сложится так, что вы сможете убить человека и не быть пойманным, и вас не смогут наказать — вы убьете его немедленно. Так что вы хороши только через слабость.

Но как может добродетель, произрасти из слабости? Ведь добродетель нуждается в изливающейся энергии. Добродетель эта роскошь, помните, святость — это роскошь, она исходит из изобилия. Когда энергии слишком много, так много, что вы струитесь ею, тогда вы начинаете ею делиться. Тогда вы не можете эксплуатировать, так как в том нет нужды. Тогда вы можете давать от своего сердца, так как у вас так много, что вы действи­тельно отягощены. Вам нравится делиться и отказывать себе, вам нравится все бросить и принести всю свою жизнь, как дар. Когда у вас есть что-то — вам нравится отдать это, помните об этом правиле: вы цепляетесь только за то, чем в действительности не обладаете; если у вас есть это — вы можете это дать. Только когда вы можете давать что-то с радостью - вы обладатель. Если вы все еще цепляетесь за это, тогда в глубине вы боитесь, и вы этому не хозяин. В глубине вы знаете, что вам это не принадлежит, и раньше или позже у вас это заберут. Вот почему вы не можете давать. Итак, только когда личность отдает свою любовь, она показывает, что у нее есть любовь; только когда личность отдает свою жизнь целиком, она показывает, что она — жива. Нет другого пути, узнать это. Из слабости появляется большинство добродетелей. Это — только видимость, это фальшивая монета, это бумажный или пластиковый цветок. Когда цветет дерево, оно цветет только потому, что оно переполнено энергией. Цветение — это наслаждение, дерево цветет лишь тогда, когда оно может давать. Если вода не дается в нужном количестве, если удобрения не даются в нужном соотношении, если почва — бедна, тогда дерево может расти, но не может цвести.

Есть иерархия: высшее может существовать только тогда, когда есть энергия для движения к высшему. Если вы не питаетесь хорошо, разум исчезнет в первую очередь, так как это — цветение. В бедной стране истинная бедность не в нищете тела, истинная бедность — в интел­лигентности, так как если страна очень бедна, интеллигентность не может существовать, она — цветение. Только когда телесные нужды удовлетворены, энергия может двигаться выше; когда телесные нужды не удовлетворены, энергия в первую очередь удовлетворяет телесные нужды. Потому что основа должна быть защищена первой, корень должен быть защищен первым. Если нет корня, не может быть никакого цветения; если нет никакого тела, как может существовать разум? А сострадание — даже выше, чем разум, а медитация — еще выше.

В Индии Будда и Махавира появились, когда страна была очень богатой. С тех пор существовали так называемые святые, но не люди, подобные Будде — это очень трудно! Потому что такое цветение возможно, только когда есть бесполезная энергия, энергия, которую нельзя использовать, только тогда энергия начинает удовлетворять саму себя. А когда энергия начинает удовлетворять саму себя, она обращается наружу, она становится внутренним общением. Тогда она становится медитацией, тогда рождается Будда, тогда существует экстаз.

Если вы не даете дереву воды, то сначала исчезнут цветы, потом — листья, потом отомрут ветви, и только в самый последний момент умрет корень, потому что с корнями все может опять возродиться, вот дерево и защищает свои корни. Корень — это самое низкое, но самое низкое должно быть защищено, так как это — основа. Когда придут лучшие дни, когда пойдет дождь и будет вода, тогда корень снова распустится, снова появятся листья и снова будет цветение. И такая же иерархия существует в вас.

Будьте благими от вашей энергии, никогда не будьте благими от слабости. Я не говорю — будьте плохими. Но от слабости, какими еще вы можете быть? Порочность нуждается в энергии так же, как и добродетель нуждается в энергии. Вы не можете быть плохим, не можете быть злым, но вы и не можете быть благим без энергии — ведь и то и другое реально. Тогда, чем вы можете быть без энергии? У вас лишь может быть фальшивое лицо, вы не можете быть ничем, вы будете лишь фасадом, притворством, призраком, фальшивой личностью — что бы вы ни делали, все будет призрачным. И это — то, что происходит на самом деле. Тогда вы создаете фальшивую добродетель, фальшивую святость. Вы будете думать, что вы святой, так как вы не творите никакого греха, а не потому, что вы достигли Божественного.

Когда вы достигли Божественного — это завершение, достижение позитивной энергии. И тогда вы становитесь богоподобными, тогда нет никакого усилия, быть богоподобным — это происходит спонтанно. Вы можете сопротивляться тому, что бы быть плохим, но это — негативно. Когда вы сопротивляетесь — тут же и желание, и если желание направлено на зло, неважно, реализовали ли вы это. Это — различие между грехом и преступлением.

Преступление должно быть действием. Вы можете думать о совершении преступления, но ни один суд не может наказать вас, так как ни один суд не имеет власти над умом, только над телом — преступление должно быть действием. Я могу думать о том, как убить весь мир, но ни один суд не может наказать меня только за то, что я думаю об этом. Я могу говорить, что желаю этого, но я никого не убил, это не стало действием. Деяние попадает под закон, а не мысли, и в этом различие между преступлением и грехом...

Грех не делает никаких различий между вашими действиями и мыслями. Если вы думаете, зерно посеяно, прорастет оно или нет — это не проблема. Если оно становится действием, тогда это преступление. Но если у вас есть мысль, вы уже совершили грех для Божественного, вы уже стали преступником, вы сбились с пути. Но это — пункт, который нужно понять. Очень трудный момент: те, кто сбились с пути — всегда более сильны, чем те, кто остался на пути. Те, кто сбились с пути — всегда наилучшие. Пойдите в сумасшедший дом и посмотрите: вы найдете самых разумных людей, ставших безумцами. Взгляните на последние семьдесят лет этого столетия: безумцами стали самые разумные люди, а не средние. Ницше, один из лучших разумов, рождавшихся когда-либо, стал безумным, сошел с ума — у него было так много энергии, что она не могла быть направлена в русло; так много энергии, что она стала наводнением, это уже не тихий поток, его нельзя ограничить, он как океан, стихия. Ницше сошел с ума, Нижинский сошел с ума. Взгляните на семьдесят лет этого столетия и вы найдете, что наилучшие, сливки — сошли с ума, а средние остались здоровы.

Это выглядит совсем абсурдным: средние остаются здоровыми, а гении сходят с ума. Почему средняя личность остается здоровой? Энергия не выходит за пределы. Ребенок становится «трудным» ребенком, когда его переполняет энергия, он должен сделать что-нибудь. Только бескровный ребенок остается в углу — если вы говорите ему: «Повторяй — Рам, Рам, Рам», — он будет это повторять; если вы дадите ему четки, он будет их перебирать. Но если ребенок действительно живой, тогда он выбросит четки и скажет: «Это глупо! Я пойду играть, лазить по деревьям, и буду что-нибудь делать!»

Жизнь — это энергия. Только бескровный, анемичный человек не собьется с пути, не сможет, так как трудно отдать так много энергии, трудно дойти до такой крайности, до такой бездны. Но те, кто сбились с пути - если они найдены — они становятся Буддами. Если Ницше займется медитацией, он станет Буддой. У него есть энергия, чтобы сойти с ума, у него есть энергия, чтобы стать Просветленным — это одна и та же энергия, только направление меняется. Потенциальный Будда сойдет с ума, если он не станет Буддой — куда деться энергии? Если вы не можете быть созидательным, энергия становится разрушительной. Пойдите в сумасшедший дом: вы там найдете самых интеллигентных людей; они безумны потому, что они — не средние; они безумны потому, что могут видеть дальше вас, глубже вас, а когда они видят глубже, чем вы, иллюзии исчезают.

Вся жизнь настолько сбивает с толку, что если вы можете видеть глубже, очень трудно остаться здоровым, очень трудно. Здоровыми остаются, потому что не могут видеть: вы видите лишь два процента жизни, а девяносто восемь процентов, говорят психологи, закрыта; так как, если вы увидите это, это будет такой потоп, что вы не будете способны выдержать — вы станете безумным.

Теперь некоторые психологи, которые глубоко изучали безумие, например, Р. Д. Лэинг и другие, споткнулись на некоторых фактах. Один из них таков: люди, которые сходят с ума — наилучшие; люди, которые совершают преступления — великие бунтари. Они могут стать великими святыми, и совсем не удивительно, что Вальмики стал святым.

Вальмики был дакойтам, убийцей, он жил убийствами и грабежом. Что-то произошло — и он стал Просветленным.

Однажды проходил один Просветленный, а Вальмики, убийца, человек, живший воровством, схватил его. Просветленный сказал: «Что ты собираешься делать?»

Вальмики сказал: «Я обчищу тебя до нитки!»

Просветленный сказал: «Если бы ты мог сделать это, я был бы счастлив, потому что у меня есть что-то глубоко внутри — укради это, будь добр!»

Вальмики не мог это понять, но он сказал: «Я занимаюсь только внешними вещами».

Просветленный сказал: «Но они не очень-то помогут. И зачем ты это делаешь?»

Вальмики ответил: «Из-за моей семьи, ради моей семьи — моей матери, моей жены, моих детей – они все будут голодать, если я не буду этого делать, а я знаю лишь это ремесло». Тогда Просветленный сказал: «Привяжи меня к дереву, чтобы я не мог убежать, возвращайся и скажи своей матери, жене и детям, что ты творишь грех ради них. Спроси, готовы ли они разделить наказание. Когда ты предстанешь перед Богом на последнем Суде, будут ли они готовы разделить наказание?»

Впервые Вальмики задумался. Он сказал: «Ты, возможно, прав. Я пойду и спрошу». Он пошел домой, спросил жену, и она сказала: «Почему я буду делить с тобой наказание? Я ничего не сделала. Если ты что-то сделал — это твоя ответственность».

И его мать сказала: «С чего это я разделю его? Я — твоя мать, это твоя обязанность — кормить меня. Я не знаю, как ты добываешь хлеб, это — твоя ответственность».

Никто не был готов разделить вину — и Вальмики обратился. Он вернулся назад, пал на колени перед Просветленным и сказал: «Теперь дай мне внутреннее, я не интересуюсь внешним. Теперь дай мне украсть внутреннее, так как я понял, что я — одинок, и что бы я ни делал, это моя ответственность, никто не разделит ее. Я родился один, я умру — один, и что бы я ни делал, за все буду отвечать сам, никто не разделит ответственности со мной. Так что теперь я должен посмотреть внутрь и найти, кто я есть. Конечно! Я покончил со всем этим делом!» — этот человек обра­тился в один момент.

Подобная история произошла с Буддой: был один человек, который был совсем безумным, безумным убийцей. Он дал зарок, что убьет тысячу человек, не менее, за то, что общество обращалось с ним не лучшим образом. Он осуществлял свою месть, решив убить тысячу человек. И от каж­дого убитого он отрезал один палец и сделал ожерелье — тысячу пальцев. Оттого-то его имя и стало Ангулимала — человек с ожерельем из пальцев. Он убил девятьсот девяносто девять человек. Если люди узнавали, что Ангулимала поблизости, никто не появлялся в тех местах, движение останавливалось. И тогда ему стало очень трудно найти еще одного человека, которого ему не хватало.

Будда собирался в лес, и к нему пришли люди из деревень и сказали: «Не ходи! Ангулимала — там, это безумный убийца! Он не будет дважды думать, он просто убивает, так что он не задумается над тем, что ты — Будда. Не ходи по этой дороге, там есть другая. Не ходи через лес, пойди другой дорогой!» Будда сказал: «Если не пойду я, кто тогда пойдет? А он ждет кого-нибудь, я должен идти».

Ангулимала почти исполнил свой зарок... И он был энергичным человеком, раз он боролся со всем обществом один — и убил тысячу человек. И цари боялись его, и генералы, и закон, и правительство — никто ничего не мог поделать. Но Будда сказал: «Он — человек, он нуждается во мне. Я должен рискнуть. Либо он убьет меня, либо я убью его». Вот что делают Будды, они рискуют, они рискуют своей жизнью. Будда пошел. Даже ближайшие ученики, которые говорили, что останутся с ним до самого конца, стали отставать — потому что это было опасно!

Так что, когда Будда добрался до холма, где Ангулимала сидел на скале, с ним никого не было, он был один. Все ученики исчезли. Ангулимала посмотрел на этого невинного, как дитя, человека, такого прекрасного, что даже он, убийца, почувствовал к нему сострадание. Он подумал: «Этот человек, похоже, совершенно не представляет, что я - здесь, ведь никто не ходит по этой дороге». И этот человек выглядел столь невинным и прекрасным, что даже Ангулимала подумал: «Нехорошо убивать этого человека. Оставлю его, я найду кого-нибудь еще». Тогда он сказал Будде: «Уходи! Остановись там — и уходи! Не делай ни шагу вперед! Я — Ангулимала, вот девятьсот девяноста девять пальцев, а мне нужен еще один — даже если придет моя мать — я убью ее и исполню свой завет. Так что не подходи близко, я — опасен! И я не верю в религию, мне безразлично, кто ты. Ты можешь быть очень хорошим монахом, даже великим святым, мне — все равно! Мне нужен только палец, а твой палец ничем не хуже другого. Так что не делай ни шагу вперед, иначе я убью тебя». Но Будда продолжал двигаться.

Тогда Ангулимала подумал: «Либо этот человек глух, либо безумен!» Он снова крикнул: «Стой! Не двигайся!»

Будда сказал: «Я остановился давным-давно, я не двигаюсь, это ты движешься, Ангулимала. Я давно остановился. Все движение остановилось, потому что остановлены все побуждения. Когда нет побуждений, как может произойти движение? Для меня нет цели, я достиг цели, так почему я должен двигаться? Ты движешься — и я говорю тебе: Стой ты!»

Ангулимала сидел на скале, и он начал смеяться. Он сказал: «Ты действительно безумец! Я сижу, и ты говоришь мне, что я — двигаюсь; а ты - движешься, а говоришь мне, что ты остановился. Ты действительно дурак или безумец — или я не знаю, что ты за человек!»

Будда подошел ближе и сказал: «Я слышал, что тебе нужен еще один палец. Моя цель достигнута, и теперь это тело уже бесполезно. Когда я умру, люди сожгут его, и оно вообще ни на что не будет пригодно. Ты можешь воспользоваться им, твой зарок должен быть исполнен: отрежь мой палец и мою голову. Я пришел с предложением, так как это последний шанс для моего тела быть как-то использованным, иначе люди сожгут его».

Ангулимала сказал: «Что ты говоришь? Я думал, что я — единственный сумасшедший в округе. И не пытайся ловчить, ведь я опасен, я действительно могу убить тебя!

Будда сказал: «До того, как ты меня убьешь, сделай одну вещь, это просьба умирающего: отрежь ветку от этого дерева». Ангулимала ударил мечом по дереву, и упала большая ветвь. Будда сказал: «И еще одно: присоедини ее обратно к дереву!»

Ангулимала сказал: «Теперь я точно знаю, что ты безумен — я могу отрезать, но я не могу присоединить».

Тогда Будда засмеялся и сказал: «Раз ты можешь только разрушить и не можешь созидать, ты не должен разрушать, так как разрушать могут дети, тут нет никакой храбрости. Эту ветвь может отрезать ребенок, но чтобы присоединить ее, нужен Мастер. А если ты не можешь даже присоединить ветвь к дереву, как ты можешь отрезать человеческие головы? Думал ли ты когда-нибудь об этом?»

Ангулимала закрыл глаза, пал к ногам Будды и сказал: «Веди меня по этому пути!» И, говорят, что в одно мгновение он стал Просветленным.

На следующий день он был уже бхиккху, нищим, нищим Будды, и просил подаяние в городе. Весь город попрятался. Люди так боялись, они говорили: «Даже если он стал нищим, ему нельзя верить. Этот человек очень опасен!» На улицах не было людей. Когда Ангулимала приходил просить, никто не давал ему пищи, кто же хочет рисковать? Люди стояли на балконах, глядя вниз. А потом они стали швырять вниз камни ему на голову, ведь он убил тысячу человек из этой местности. Почти в каждой семье была жертва, вот они и бросали камни.

Ангулимала упал, кровь текла по всему телу, он был весь изранен. Подошел Будда с учениками и сказал: «Смотрите! Ангулимала, как ты себя чувствуешь?»

Ангулимала открыл глаза и сказал: «Я так тебе благодарен. Они могут убить мое тело, но они не могут меня коснуться — и это то, что я делал всю свою жизнь и никогда не понимал этого».

Будда сказал: «Ангулимала стал Просветленным, он стал брамином, знающим Брахму». Это может случиться в одно мгновение, если есть энергия. Если энергии нет, это трудно. Вся система Йоги — в том, как создать энергию, больше энергии. Вся динамика Тантры — в том, как создать в вас больше энергии, чтобы вы стали явлением, подобным наводнению. Тогда вы можете стать хорошим или плохим.

Иисус говорит: «Одна из них заблудилась, то была наибольшая».

Только те, кто велики, кто — наилучшие, заблуждаются. Грешники - самые прекрасные люди в мире — конечно, действующие неверно! Они могут стать святыми в любой момент. Святые — прекрасны, грешники - прекрасны; но люди, которые посередине — уродливы. Ведь импотенция - единственное уродство: когда вы вообще не имеете энергии, когда вы уже мертвая вещь, тело; кое-как волочите себя, или даете другим волочить себя.

Зачем же не делать наилучшее, зачем великое заблуждение? Здесь - тайна, которую нужно понять: процесс роста таков, что в начале вы должны достичь эго. Если вы не достигли кристаллизованного эго, вы никогда не сможете сдаться. Как вы можете отречься от того, чего у вас нет? Богатый человек может раздать свое богатство, но что может сделать нищий? У него нечего раздавать. Великий ученый может делиться своим интеллектом, но что делать среднему человеку? Как он может делиться, когда у него нет ничего? Если у вас есть знание, вы можете отдать его и стать невежественным, скромным; но если у вас нет знаний, как вы можете отдать?

Сократ мог говорить: «Я ничего не знаю!» Это — вторая часть: он знал очень много, и тогда понял, что все знание бесполезно. Но это не может быть достигнуто личностью, которая не действовала, как Сократ. Интеллект должен быть обучен, знание должно быть получено, эго должно выкри­сталлизоваться; это первая часть жизни. Когда у вас есть богатства, тогда вы можете их раздать — это большая разница.

Нищий на улице и Будда на улице — оба нищие, но качества абсолютно различны. Будда — нищий по собственной воле. Его не принудили быть нищим, это — его свобода. Будда — нищий, так как он испробовал богатство и нашел его ненужным. Будда — нищий потому, что он жил страстями и нашел их ненужными, бесполезными. Будда — нищий, так как царство этого мира рухнуло. Так что нищенство Будды — это богатство, ни один царь настолько не богат, потому что он еще на полпути, а Будда завершил круг.

Но нищий, который никогда не был богат, также стоит на пути; его нищенство — просто нищенство, так как он не знает вкуса богатства. Как он может раздать богатства, желания, которые не удовлетворены? Как он может говорить, что дворцы бесполезны? У него нет этого опыта. Как он может говорить, что прекрасные женщины ничего не стоят? Он не может этого сказать, потому что он не знает прекрасных женщин. Без опыта вы можете себя утешать, и многие бедные люди, бедные по-разному, это и делают.

Если у вас не было прекрасной жены, вы говорите: «Что с того? Тело — всего лишь тело, а тело смертно, и оно — добыча смерти». Но в глубине желание остается, и желание может уйти только тогда, когда будет опыт: иначе - это утешение. Бедный человек может утешать себя тем, что во дворцах ничего хорошего нет, но он знает, что есть; иначе, почему все сходят с ума по богатству? И сам он одержим и безумен: в своих снах он живет во дворцах и становится императором. Но днем, когда он нищий на улице, он говорит: «Я не беспокоюсь, мне все равно, я отрекся!» Это утешение - бесполезно, оно опасно, оно — фальшиво.

Первая часть жизни для правильно развивающегося человека — в том, чтобы достичь эго, и вторая часть — когда круг становится полным - отречься от него.

Ребенок растет только тогда, когда он сопротивляется своим родителям, когда он борется со своими родителями, когда он отдаляется от них, против них, он получает свое собственное эго. Если он вцепляется в своих родителей, следует за ними, он никогда не станет самостоятельной индивидуальностью. Он должен уйти в сторону — жизнь в этом и состоит. Он должен стать независимым, и в этом становлении независимым — боль. Это-борьба, а вы можете бороться, только если вы есть. И это — круг: если вы чувствуете, что вы есть, вы можете бороться больше, вас становится больше, вас — больше, вы чувствуете: «Я — есть». Ребенок достигает зрелости, когда он становится полностью независимым. Из-за независимости он становится заблудшим.

Грешник может искать независимости от общества, от матери, от отца — но он ищет независимости, а это неверный путь. Святой также ищет, независимости, но он на правильном пути. Пути различны, но неверный путь всегда легче. Стать святым — трудно, так что, чтобы стать святым, вы должны сначала быть грешником. Иначе ваша святость будет бедной, она не будет богатой, она будет плоской, бледной, она не будет живой; это будет летняя речка, а не разлившаяся река. «Одна из них заблудилась, то была наибольшая».

Насколько я знаю, слово «наибольшая» в овечьем мире имеет значение «наилучшая». Так как наибольшая овца — это наилучшая овца: она дает больше шерсти, больше жира, так что ее можно дороже продать, если вы ее продадите — вы больше получите. Большая овца — лучшая, меньшая - хуже. «Наибольшая» означает наилучшая, и наилучшая — заблудшая. Это — символика.

«Пастух... оставил девяносто девять...» — они не имели ценности.

Почему Иисус всегда избирает пастуха и овцу? Это — очень значительно, его символика полна значения: вся толпа средних умов подобна овцам, они живут в толпе. Посмотрите на овец, идущих по дороге: они идут так, будто у них коллективный разум, а не как независимые существа — жмутся друг к другу, теснятся, боятся идти по одиночке. Они идут в толпе.

Я слышал, один школьный учитель спрашивал маленького мальчика, отец которого был пастухом: «Если было десять овец, и одна перескочила через ограду, сколько овец останется?» Мальчик сказал: «Ни одной!» Учитель сказал: «Что ты говоришь? Я дал тебе арифметическую задачу. Десять овец было, одна выпрыгнула, сколько осталось?»

Мальчик сказал: «Вы, может быть, знаете арифметику, но я знаю овец — ни одной!» Потому что у овец — коллективный разум, они идут, как толпа: если прыгнет одна — они прыгнут все. Пастух оставил остальных девяносто девять овец и пошел искать одну, заблудшую.

Иисус всегда говорит, что Бог будет искать грешника, а не среднего. Средний класс не имеет цены, он не заслуживает большой цены. И более того, он — всегда на пути, так что нет нужды его искать, нет нужды его разыскивать; он и не может заблудиться. Вот почему пастух оставил девяносто девять овец в лесу темной ночью, и пошел искать ту, что заблудилась. Потому что эта одна — стала индивидуальностью, эта одна достигла эго; другие девяносто девять были без эго, они были толпой.

Взгляните на все ваше существо: вы все еще толпа? Или вы стали эго? Если вы стали эго, тогда Бог — в поисках вас, так как вы — ценны, вас нужно искать, вас надо найти. Вы прошли половину круга, и теперь может быть побеждена другая часть; теперь другая половина может быть достигнута через Бога. Только вы можете добиться первой половины, другая половина будет закончена Божественным. Когда у вас есть эго, тогда как-то, в какой-то форме Бог — в поисках вас, так как вы сделали свою часть, вы стали индивидуальностью. Теперь, если вы потеряете индивидуальность, вы станете универсальным.

В этом разница: до индивидуальности вы просто толпа, вы не универсальны, вы лишь обычная толпа. Потом вы достигаете индивидуальности, вы становитесь заблудшим, вы становитесь независимым, вы становитесь эго — и тогда, когда вы теряете это эго, вы становитесь Океаном, вы становитесь Целым.

Сейчас вы не таковы, так что вы не можете стать Целым. Сейчас существует толпа, вы — только номера в толпе. Это хорошо делают в армии: дают солдатам номера: один, два, три, четыре — никаких имен; так как у вас действительно нет никакого имени, вы не заслужили его. Вы — лишь номер один, два, три... Так что, когда солдат умирает, можно записать на доске, что такие-то и такие-то номера пали. Они — номера, а номера можно восполнить. Когда пал номер один, его можно заменить другим, и тот становится «номером один». В армии — овцы, и армия — совершенное общество, совершенное муравейникоподобное общество, толпа. Если вы хотите узнать ум толпы, посмотрите на армию: они должны вас полностью дисциплинировать таким образом, чтобы вы потеряли всю свою независимость. Приказ есть приказ, вам нечего его обдумывать. Они командуют: «Напра-во! », и вы поворачиваете направо. И это становится очень глубоким.

Я слышал, что жена одного полковника была очень расстроена, потому что когда полковник спал на левом боку, он храпел. И для нее это было невыносимо, так как это был необычный храп — полковничий храп. Это было нечто вроде рычания, так что спать было невозможно. Но когда он спал на правом боку, он не храпел. Вот она и пошла к психоаналитику и спросила об этом. Он сказал: «Это просто. Когда он храпит, переворачивайте его на правый бок».

Она сказала: «Это трудно! Он тяжелый человек, и потом, он сердится. Если я его трясу и бужу, он начинает сердиться; и это случается так много раз за ночь, что вся моя ночь уйдет на это». Психоаналитик сказал: «Не беспокойтесь, просто шепните ему на ухо: «Напра-во! — и это сработает»… И это сработало! Приказ есть приказ — он воспринимается глубоко бессознательно.

Общество существует как толпа, вы можете его немедленно превратить в армию, безо всяких проблем. Вот почему Гитлер добился успеха в превращении всей страны в военный лагерь. И Мао был также успешен в превращении целой страны в военный лагерь. Общество живет на грани; вы можете включить его немедленно: немного дисциплины, и общество превращается в военный лагерь. Здесь нет индивидуальности, так как она не нужна, вы не сможете самоутвердиться. Это - подобная стаду овец толпа, подобный овцам разум.

Имеете ли Вы ваше собственное сознание? Или вы просто живете, как часть общества, в котором вы родились? Вы — индуист, мусульманин, христианин, сикх, джайн — но человек ли вы? Вы не можете сказать, что вы — человек, так как у человека нет общества. Сократ — человек, Иисус - человек, Нанак - человек - но не вы! Вы - принадлежите, а человек никогда не принадлежит, он стоит на собственных ногах. Вот что говорит Иисус: «Лучшая заблудится, — и когда лучшая заблудится — «Пастух... оставил девяносто девять и искал ту одну, пока не нашел ее». Вы молитесь Богу, но он не ищет вас, вот почему вы его утрачиваете. Сначала станьте самим собой, тогда Он будет вас искать. Ненужно искать Бога — и как вы можете искать Его? Вы не знаете адреса, вы не знаете Его местопребывания. Вы знаете только бессмысленные слова и теории, они не помогут.

Я слышал, что один священник приехал в незнакомый город. Такси бастовали, а ему нужно было добраться до церкви, потому что он должен был произнести проповедь этим вечером. Вот он и спросил маленького мальчика, где церковь. И мальчик отвел его туда. Когда они пришли к церкви, он поблагодарил мальчика и сказал ему: «Я очень тебе благодарен за то, что ты помог мне — ты не только показал, ты и привел меня. Если ты вообще интересуешься знанием, где находится Бог, приходи этим вечером на мою проповедь. Я буду говорить о пути нахождения Божественного».

Мальчик засмеялся и сказал: «Ты не знаешь пути к церкви, как ты можешь знать путь к Божественному? Я не приду».

Но я говорю вам, даже если вы знаете дорогу в церковь, это не поможет. Каждый знает дорогу в церковь, но это ничего не дает, так как церковь - не его местопребывание, она никогда им не была. Вы не можете Его искать, так как, вы не знаете Его. Он может вас искать, так как Он вас знает — и это одно из основных учений Христа: такой человек не может достичь Божественного, но Божественное может достичь человека. И Он всегда достигает, если вы готовы.

Так что вопрос не в том, чтобы искать Его, вопрос в том, чтобы быть готовыми ждать. И первая готовность - это стать личностью, «заблудиться». Первое - в том, чтобы быть бунтующим, так как только тогда вы достигнете эго. Первое — в том, чтобы выйти из толпы — вот что означает стать заблудшим: выйти за пределы причесанных, оформленных, ограниченных взглядов общества. Потому что за этим — дикая местность, за этим существует безбрежность Бога.