Власть несбывшегося 16 страница

Наконец нам сообщили, что наши комнаты готовы и мы можем почистить перышки, пока нам готовят ужин.

Я с удовольствием повторил свою глупую шутку касательно яда, который, дескать, непременно попадет в наши тарелки, бедняга комендант сделал вид, что ему смешно, я ухватил задремавшего в углу Друппи за мохнатое ухо, и мы с Нумминорихом отправились приводить себя в порядок.

Сначала нам пришлось довольно долго кружить по коридорам, потом подниматься по лестнице, потом – снова спускаться, так что вскоре я окончательно перестал ориентироваться в пространстве. На всякий случай я послал зов Нумминориху:

«Ты запоминаешь дорогу?»

«Разумеется, – невозмутимо откликнулся он. – Было бы что запоминать!..»

«Ну, значит, моя жизнь в твоих руках, дружище. В случае чего тебе придется взять меня за ручку и проводить к выходу… И учти: на сей раз я не шучу! Я действительно вполне способен заблудиться в этом грешном лабиринте».

– Это потому, что ты пытаешься запомнить дорогу, каквсе, – глазами. А я запоминаю ее носом, – смущенно объяснил Нумминорих после того, как очередной младший служащий распахнул перед нами тяжеленную, обитую каким-то красноватым металлом парадную дверь гостевых покоев и ушел.

– Каждый участок обитаемого пространства имеет свой особенный аромат, – добавил он. – Жаль, что ты не можешь различать эти запахи. Иногда они бывают чудо как хороши!

– Действительно жаль, – согласился я. – Но хуже всего, что я чувствую себя совершенно беспомощным в этих грешных коридорах. Убить пару дюжин человек – это запросто, а вот выйти во двор… Разве что если очень повезет!

– Ничего, Макс, я тебя не брошу, – пообещал Нумминорих. – Слушай, а ничего себе комнаты, правда?

Я пожал плечами, снисходительно оглядывая уставленный громоздкой старинной мебелью просторный зал, в дальних углах которого обнаружились две двери, ведущие в спальни.

– Не совсем в моем вкусе: слишком уж пафосно… Ну да ладно, переживу. Лишь бы не выяснилось, что в Нунде всего одна ванная, да и та находится при кабинете господина коменданта!

– Ужас какой! – содрогнулся Нумминорих, оглядываясь по сторонам. – Да нет, не думаю, что все так плохо. Теоретически говоря, двери в ванную должны быть в спальнях.

– Ну тогда пошли поищем. Ты же у нас нюхач, тебе и карты в руки… Кстати, а вода пахнет?

– Разумеется. Все в Мире как-нибудь пахнет, Макс. Я бы с удовольствием одолжил тебе свой нос, честное слово!

– Спасибо, пока не нужно, – вежливо отказался я. – Представляешь, как я буду выглядеть с двумя носами? Все девушки мои!

Потом мы разбрелись по своим ванным комнатам. Я решил, что мы вполне можем пренебречь интересами безопасности и ненадолго расстаться, поскольку был совершенно уверен, что нас никто не собирается убивать – ни прямо сейчас, ни завтра, ни в финале нашего визита. В конце концов, если в Нунде действительно творится что-то неладное, виновники происходящего безобразия должны сделать все, чтобы два столичных придурка, каковыми мы изо всех сил старались казаться, благополучно вернулись домой и рассказали своему начальству какую-нибудь успокоительную чушь. А вот на смену убиенным болванам непременно приедут новые. И нет никаких гарантий, что они не окажутся гораздо сообразительнее!

За ужином я так старательно клевал носом, что понемногу вошел в роль и захотел спать по-настоящему. Нумминорих тоже позевывал – уж он-то делал это совершенно искренне: парень проснулся еще на рассвете, и вообще у него был длинный, чертовски интересный и нелегкий день.

– А знаешь, пожалуй, ты действительно можешь немного вздремнуть, – великодушно сказал я Нумминориху, когда мы вернулись в свои апартаменты. – Все равно еще слишком рано шастать по этому замечательному заведению.

– А какая разница – рано или поздно? У нас же есть Кофин плащ! – возразил он.

– Есть-то он есть, но… – я пожал плечами. – Все равно мне хочется, чтобы во время нашей прогулки как можно больше народу смирно лежало под одеялами. И потом, согласись: отправляться куда-то в полночь гораздо романтичнее, чем сразу после заката…

– Ну если так, я, пожалуй, действительно посплю… – улыбнулся Нумминорих. – А ты меня разбудишь?

– Разбужу, конечно. Я же не варенье жрать собираюсь, а работать. А такими вещами лучше заниматься в хорошей компании.

С этим доводом Нумминорих согласился и наконец скрылся в спальне. А я уселся в уютное старое кресло и задумался.

Честно говоря, до этого момента я ни разу не дал себе труда как следует продумать наши дальнейшие действия. Я вообще предпочитаю полагаться на импровизацию, но на сей раз мне предстояло как-то руководить действиями Нумминориха – ох, не хотел бы я оказаться на его месте!

Для начала я перебрал самопишущие таблички с отчетами, чтобы вспомнить, в каких именно камерах обитали сбежавшие и умершие заключенные. В частности, я выяснил, что Джуба Чебобарго сидел в камере номер восемнадцать восьмой линии третьего подземного этажа. «Ну что ж, с него и начнем, – решил я. – В конце концов, с визита его дурно воспитанного призрака и началась вся эта канитель. Парень исчез совсем недавно, к тому же он – почти мой знакомый. Выясним, какой дорогой он отсюда уходил, а там будет видно».

«Там будет видно» – это вообще моя любимая формулировка.

Помаявшись бездельем еще часок, я решил, что пока Нумминорих дрыхнет, я вполне мог бы душевно пообщаться с местным знахарем, тем самым молодым человеком, которому Джуффин в свое время помог получить хорошо оплачиваемую работу в Нунде. В конце концов, он-то уж точно не являлся государственным служащим высшего ранга, а посему я вполне мог позволить себе роскошь запустить в беднягу свой Смертный шар и посмотреть, что будет.

На всякий случай я решил проконсультироваться с шефом. Послал ему зов и изложил свои планы на вечер.

«Разговорить Киролу Тахха? Конечно, это можно, – отозвался Джуффин. – Сомневаюсь, что ваша беседа будет такой уж поучительной: если в Нунде творятся лихие дела, вряд ли об этом сообщают каждому желающему. Но ты действительно попробуй, чем только Темные Магистры не шутят… А как тебе сэр Андагума?»

«Скорее понравился, чем нет, – признался я. – Серьезный дядя. Ему бы при Королевском дворе кормиться – что он забыл в этой грешной Нунде?»

«Одиночество, – лаконично объяснил Джуффин. Немного помолчал и добавил: – И еще деньги, конечно. Он принадлежит к весьма почтенной аристократической семье, разорившейся еще в Эпоху Орденов. Для таких людей отсутствие денег означает скорее утрату достоинства, чем житейского комфорта, без которого они вполне готовы обходиться, если это необходимо… Но в первую очередь он отправился в Гугланд за одиночеством. В молодости сэр Андагума действительно состоял при дворе покойного Гурига VII. Сначала был Старшим Мастером Тонких Высказываний, потом пошел на повышение и стал Мастером Возвышенных Мыслей… А потом вдруг решил заделаться кем-то вроде отшельника – так бывает, знаешь ли!»

«Бывает, – согласился я. – Ладно, отправлюсь-ка я в гости к господину Кироле Тахху. А если он расскажет мне что-нибудь интересное, пришлю вам зов».

Сэр Джуффин Халли великодушно согласился с моим предложением.

Я с облегчением вздохнул и покинул кресло. Главное – начать действовать, а все остальное как-нибудь приложится!

Я порылся в дорожной сумке, умиленно покачал головой, обнаружив, что леди Хейлах заботливо спрятала под моими шмотками сверток со сластями. По правде говоря, я не слишком люблю эти медовые коржики, но девчонки никак не могут поверить, что в этом Мире действительно живут люди, которым сладкое не всегда кажется вкусным…

Наконец я нашел то, что искал – старый, латаный-перелатанный плащ, могущественный талисман укумбийских пиратов, который способен сделать своего обладателя самым незаметным существом во Вселенной.

Разбудив задремавшего под моим креслом Друппи, я отвел его в спальню Нумминориха и шепнул: «Охраняй!» А сам закутался в волшебное рубище и вышел в коридор.

Там не было ни единой живой души. Обидно: мне-то как раз позарез требовалось встретиться с каким-нибудь разумным существом, способным проводить меня в покои Киролы Тахха, местного знахаря и потенциального источника информации.

Некоторое время я слонялся по пустым полутемным коридорам. Путь назад был отрезан уже после второго поворота: дорогу назад я смог бы найти разве что случайно. Наконец я увидел вдалеке яркий свет и с энтузиазмом ринулся туда, как бабочка к настольной лампе. Но в отличие от бабочки я поступил правильно: свет горел в просторном холле, где меланхолично слонялся местный стражник, облаченный в теплое форменное лоохи невнятного буро-коричневого цвета. Меня он, разумеется, в упор не замечал, спасибо полезной волшбе укумбийских пиратов!..

Я прищелкнул пальцами левой руки, а потом зачарованно глядел, как яркая шаровая молния с нежным потрескиванием впивается в его лоб.

– Я с тобой, хозяин! – объявила нечаянная жертва моего Смертного шара. У паренька был такой жалкий вид, что мне стало не по себе.

– Хорошо, дружище, – мягко сказал я. – Сейчас с тобой все опять будет в порядке. Только проводи меня к вашему знахарю, Кироле Тахху, и все.

– Я провожу тебя, хозяин, – покорно согласился стражник. – Сегодня вечером в больнице дежурит сэр Муана. Значит, сэр Тахх должен быть в своей комнате. Иди за мной.

Идти пришлось совсем недолго. Мы покинули холл, немного прошли по коридору, свернули налево, еще раз налево и оказались в коротком коридорчике, в конце которого была одна-единственная дверь.

– Это комната господина Тахха, хозяин.

– Отлично, – кивнул я. – А теперь пошли ему зов. Придумай что-нибудь такое, чтобы он открыл нам дверь.

– Хорошо, хозяин, я придумаю.

Очевидно, он действительно придумал нечто правдоподобное, поскольку через несколько секунд дверь бесшумно открылась. На нас удивленно уставился молодой человек с аккуратно подстриженной бородой, в потрепанном пестром лоохи, все еще сохранившем остатки былого шика. Очевидно, эта одежда была куплена еще в Ехо, до того как беднягу за каким-то чертом понесло на заработки на самую окраину Гугланда.

– А кто этот господин, Гино? – испуганно спросил бородач.

Больше он ничего не успел спросить, поскольку новый Смертный шар уже сорвался с кончиков моих пальцев.

– Я с тобой, хозяин, – флегматично сообщил Кирола Тахх.

– Да уж, со мной, с кем же еще… – вздохнул я. И повернулся к стражнику: – Молодец, дружок, ты все правильно сделал. А теперь возвращайся туда, где тебе положено находиться. Когда окажешься в холле, ты должен забыть о нашей встрече – так, словно ее никогда не было! А потом ты должен освободиться от моей власти. Сделай это, и я буду доволен.

– Хорошо, хозяин, – вяло согласился бедняга Гино.

Он повернулся и медленно пошел прочь. Я мог быть вполне спокоен: до сих пор приказы освободиться от моей власти срабатывали безупречно, к моему величайшему облегчению…

– Ну вот, одной заботой меньше, – вслух сказал я. И повернулся к своей новой жертве: – Ты один дома, сэр Кирола?

– Я один дома, хозяин.

– Вот и славно. Давай зайдем в твою комнату, – предложил я.

Бородатый Кирола Тахх посторонился, вежливо пропуская меня в крошечный холл. Дверь из холла вела в почти такую же маленькую гостиную. По сравнению с роскошными покоями для гостей скромное жилище знахаря казалось почти конурой.

Хозяин дома выжидающе уставился на меня: он жаждал приказаний.

– Всего несколько вопросов, сэр Кирола, и ты будешь свободен, – пообещал я. – Просто расскажи мне, что ты знаешь о побегах ваших заключенных?

– Я вообще ничего о них не знаю, хозяин, – сказал знахарь. – Знаю только, что они имели место. Но об этом знаютвсе…

– В отчете, который ваш комендант прислал в Канцелярию Скорой Расправы, сказано, что два из тридцати восьми побегов, случившихся за последние два года, были совершены из тюремной больницы, – напомнил я. – О них ты тоже ничего не знаешь?

– Оба раза в больнице дежурил мой коллега, Гленке Муана.

– Но ты должен знать хоть что-то с его слов!

– Я не хотел ничего знать, – возразил знахарь. – Мне с самого начала показалось, что так будет лучше…

– Почему? – насторожился я. – Объясни.

– Потому что… Я не знаю, как объяснить, хозяин. Два года назад, как раз на следующий день после первого побега из больницы, я решил обсудить это происшествие с Гленке. Оно показалось мне довольно забавным, словно бы списанным из каких-нибудь старинных полицейских хроник. Но Гленке не захотел говорить на эту тему. Он только посмотрел на меня, и это выглядело так, словно у него в семье кто-то умер, а я позволил себе пошутить по этому поводу… Он смотрел так долго-долго, а потом отвернулся. Трудно объяснитьпочему, но мне стало по-настоящему страшно. А потом я встал и вышел из его комнаты. До этого дня я считал Гленке своим хорошим приятелем. В моем случае это очень много, поскольку друзей у меня нет вовсе. Но с тех пор мы больше никогда не беседовали по вечерам за кружкой гугландского пива, только говорили о работе. И это была не моя инициатива, а его… Гленке очень изменился за последние два года.

– Как именно он изменился?

– Мне очень трудно объяснить, хозяин. Я не умею хорошо говорить… Ну вот, например, Гленке был немного младше меня, а выглядел и вовсе как мальчишка. А теперь можно подумать, что из нас двоих он старше, хотя у него не появилось ни морщин, ни седых волос, ничего в таком роде. И потом, мне стало тяжело подолгу находиться рядом с ним в одном помещении. Не знаю почему. Неуютно – и все тут…

– Ты кому-нибудь говорил о своих наблюдениях? – спросил я.

– Нет. Я боялся, – ответил он. – В последнее время я живу в постоянном страхе. Я даже начал к нему привыкать. Я знаю, что такое иногда происходит с людьми, оказавшимися вдали от дома… Но я все-таки знахарь и могу распознать приближение безумия. Поэтому я не думаю, что дело именно во мне самом…

– Ясно, – кивнул я. И задумался.

По крайней мере, теперь было ясно, что мне следует побеседовать с другим знахарем. Судя по всему, он мог оказаться счастливым обладателем совершенно эксклюзивной информации.

– Ладно, – наконец решил я. – Теперь скажи мне вот что: твой коллега дежурит в больнице один или рядом с ним крутится много народу?

– Когда как. Конечно, у нас там всегда находятся два дежурных младших знахаря, несколько помощников из числа заключенных и еще несколько стражников, чтобы присматривать за нашими пациентами. Но у нас с Гленке есть свой кабинет, туда обычно никто не заходит без спроса…

– Отлично. Тогда сделаем так: сейчас ты отведешь меня в больницу, проводишь в этот кабинет, а если твоего коллеги там нет, найдешь его и скажешь, что тебе нужно поговорить с ним наедине. Одним словом, придумаешь что-нибудь. И ничего не бойся: предполагается, что я могу справиться с чем угодно!

– Хорошо, хозяин, я не буду бояться, – пообещал Кирола Тахх.

Он вышел в коридор, а я поплотнее закутался в плащ-невидимку и последовал за ним.

На сей раз мы долго плутали по коридорам Нунды. В конце концов спустились по лестнице в подвальное помещение и снова принялись кружить по лабиринтам переходов. Я с ужасом понял, что если останусь без проводника, мне придется несколько дней скитаться по этим безликим переходам, дико озираясь по сторонам, пока не решусь плюнуть на конспирацию, снять свой укумбийский плащ и дурным голосом заорать: «На помощь, люди добрые!»

Наконец мы остановились перед маленькой зарешеченной дверью.

– Эта дверь ведет в приемную, а оттуда можно попасть в наш кабинет, – пояснил Кирола.

– Ну давай, заходи, – вздохнул я.

– Хорошо, хозяин.

Он озабоченно порылся в карманах. Раздался мелодичный звон многочисленных ключей. Наконец обнаружился нужный. Еще несколько секунд Кирола Тахх угробил на торопливые попытки попасть ключом в замочную скважину. Но непослушная дверь все-таки открылась, и мы вошли в небольшую полутемную комнату. В дальнем углу слабо мерцал крошечный стеклянный шарик, наполненный светящимся газом.

Мой «верный раб» пересек приемную и распахнул передо мной тяжелую, обитую темным металлом дверь. За дверью оказалось гораздо светлее, чем в приемной, так что я невольно зажмурился. А потом осторожно приоткрыл глаза и уставился на человека, сидящего за громоздким письменным столом. Думаю, эта обшарпанная мебель могла считаться новой разве что в веселую эпоху правления Короля Мёнина, да и то с натяжкой!

– Это наш кабинет, – сообщил мой проводник.

– С кем это ты разговариваешь, Кир? Что-то случилось? – У незнакомца оказался высокий, ломкий, как у подростка, голос.

Я торопливо прищелкнул пальцами левой руки. Очередной Смертный шар послушно сорвался с кончиков пальцев. Мгновение спустя маленькая, опасная, пронзительно-зеленая шаровая молния с неприятным чавкающим звуком впилась в лоб Гленке Муаны. Он глухо охнул, схватившись руками за голову, привстал со стула, а потом начались сюрпризы, один другого слаще.

Кисть его правой руки стремительно опухала: пальцы стали толстыми, как сардельки, ладонь напоминала боксерскую перчатку, а спустя всего несколько мгновений это уже совсем не было похоже на верхнюю конечность человеческого существа. Потом чудовищная рука с треском лопнула.

Кирола Тахх тоненько, по-детски взвизгнул и отступил за мою спину. Я бы и сам с удовольствием за кого-нибудь спрятался, если честно… А скромный тюремный знахарь, сэр Гленке Муана, хрипло рассмеялся и погрозил мне пальцем левой руки, с которой пока не произошло никаких изменений.

– Не будет тебе сегодня никаких тайн, Вершитель! – злорадно сообщил он.

Сразу после этого заявления его голова тоже начала увеличиваться в размерах. Я быстро сообразил, чем это закончится, и успел захлопнуть дверь. Секунду спустя из кабинета раздался громкий хлопок, а я содрогнулся от отвращения: мое воображение услужливо нарисовало соответствующую картинку…

– Ты же знахарь, сэр Кирола, – сказал я, чувствуя себя законченной скотиной. – Вот и зайди туда – посмотри, что случилось… Хотя догадаться, конечно, нетрудно!

– Хорошо, хозяин, – флегматично отозвался тот.

Кирола Тахх открыл дверь, я покосился на перепачканный кровью пол и поспешно отвернулся: слишком уж неопрятно!

– У Гленке почему-то лопнула голова, – доложил Кирола.

– Что и следовало доказать, – вздохнул я. – Ладно, пошли отсюда… Проводи меня в мою комнату. Ты ведь знаешь, где находятся покои для приезжих?

– Знаю, хозяин.

Мы снова отправились в странствие по пустынным коридорам и лестницам. За все это время мы так никого и не встретили. Каторжная тюрьма Нунда оказалась почти необитаемым местом, и я не был уверен, что мне это нравится.

Через несколько минут я с облегчением обнаружил, что стою перед знакомой дверью.

– Теперь слушай меня внимательно, сэр Кирола, – сказал я, берясь за ручку двери. – Сейчас ты пойдешь к себе в комнату, ляжешь в постель и будешь спать, пока тебя не разбудят. А когда проснешься, ты забудешь обо мне и обо всем, что случилось в моем присутствии… И самое главное: в момент пробуждения ты освободишься от моей власти, ясно?

– Ясно, хозяин.

Бородач развернулся и медленно зашагал по коридору. Янемного посмотрел ему вслед, потом сурово сказал себе, что с парнем все будет в порядке, а у меня нет времени на пустые размышления, и толкнул свою дверь.

Оказавшись в гостиной, я первым делом полез в свою дорожную сумку за бутылкой с бальзамом Кахара. Давешние неземные переживания подействовали на меня самым незамысловатым образом: я просто смертельно захотел спать. Обычная реакция моего организма: когда мне перестают нравиться текущие события, он требует, чтобы ему дали пожить какой-нибудь иной жизнью, сон какой-нибудь интересный, что ли, показали…

Но после небольшого глотка бальзама я понял, что можно жить дальше.

Первым делом я послал зов Джуффину. Шеф слушал меня, не перебивая и не переспрашивая. Кажется, он даже затаил дыхание – событие совершенно небывалое!

«Я начинаю жалеть, что сам не поехал в Нунду, – наконец признался он. – И не потому, что думаю, будто ты не справишься – хотя все может быть, конечно… Просто мне уже так интересно, дальше некуда!»

«А мне, честно говоря, не очень! Еще никогда не случалось, чтобы мой Смертный шар превращал живого человека в такую пакость! Этот парень лопнул, как гроздь мыльных пузырей: сначала рука, потом голова… Вспомнить страшно!»

«Не преувеличивай, Макс, – осадил меня шеф. – Ну лопнула у человека голова, с кем не бывает… Но твой Смертный шар тут ни при чем. Вернее, почти ни при чем. Просто на этого беднягу кто-то наложил очень хорошее заклятие. Думаю, парень действительно кое-что знал о последних событиях в Нунде. Я и сам имею в своем арсенале парочку подобных заклятий: они срабатывают не после того, как человек нарушит обет молчания, а заблаговременно. В тот момент, когда Гленке поразил твой Смертный шар и он поневоле приготовился сделать все, что ты пожелаешь, в том числе и ответить на все твои вопросы, если понадобится, это заклятие показало себя во всей красе… Не бери в голову, Макс. И вообще, не отвлекайся на всякиеглупости. Вы с Нумминорихом влипли в довольно опаснуюпеределку. Дело куда хуже, чем я полагал, отправляя вас в путь… Знаешь, у меня есть очень хорошая идея. Не надо вам сидеть в Нунде и коллекционировать доказательства того, что в этом гиблом месте творится неладное. На мой вкус, теперь это совершенно очевидно. Лучше, если ты просто спрячешь господина коменданта в своей пригоршне и вы быстренько смоетесь из Нунды, прямо сегодня ночью. Будете ехать так быстро, как только возможно, и даже еще быстрее. Привезешь мне этот подарок, а уж я его как следует допрошу. Подозреваю, что на нем вполне может лежать такое же заклятие, как на этом бедняге знахаре. Но я, смею надеяться, справлюсь».

«Ладно, – с облегчением согласился я. Немного подумал и на всякий случай спросил: – А вам не придется скандалить по этому поводу с Магистром Нуфлином?»

«Можешь не переживать. Как только Нуфлин узнает подробности смерти Гленке Муаны… Да он с удовольствием подпишет приказ об аресте всех служащих Нунды поголовно – так, на всякий случай!»

«Тогда нет проблем. Честно говоря, я с удовольствием переложу это дельце на ваши могучие плечи, а сам пойду смотреть кино: с меня, пожалуй, пока хватит!»

«Ну, на твоем месте я бы, пожалуй, не расслаблялся, – хмыкнул Джуффин. – Кино он, видите ли, смотреть собрался… Но вот в Нунде вам с Нумминорихом пока делать нечего, это точно. Да, и не забудь отправить мне зов, после того как вы окажетесь за воротами: услышав сию утешительную новость, я лягу спать с легким сердцем».

«Хорошо, не забуду», – пообещал я. И отправился будить Нумминориха.

Когда мне приходится вытаскивать из постели ни в чем не повинного живого человека, я чувствую себя законченной сволочью. Ненавижу это занятие. Но будить сэра Нумминориха Куту я бы согласился хоть по дюжине раз на дню! Этот замечательный тип начал улыбаться еще до того, как открыл глаза.

– Никогда в жизни не видел, чтобы человек просыпался с таким удовольствием! – уважительно сказал я.

– Почему? – удивился он. – Все-таки пробуждение – это возвращение к жизни.

– Твоя правда, – удивленно согласился я. – А мне, дураку, и в голову не приходило… Все-таки хорошая формулировка – великая сила! Ладно, идем выпьем какой-нибудь обворожительной дряни из иного Мира: после всего, что случилось, пока ты спал, я не рискну вызывать местную обслугу и требовать камры. Чего доброго, мои давешние глупые шутки насчет яда окажутся самым что ни на есть зловещим пророчеством…

– Ого!

Глаза Нумминориха стали совсем круглыми от любопытства. Он пулей вылетел из-под одеяла и поспешил за мной, на ходу кутаясь в теплое темно-вишневое лоохи.

В гостиной я извлек из Щели между Мирами здоровенную кружку горячего шоколада для Нумминориха и чашку кофе для себя, с удовольствием закурил и принялся подробно излагать ему историю своей первой самостоятельной прогулки по Нунде. Парень был в таком восторге, словно я рассказал ему страшную сказку.

– И что мы теперь будем делать? – бодро спросил он, когда я умолк и отставил в сторону опустевшую чашку.

– Брать в плен господина коменданта и уносить отсюда ноги, – вздохнул я. – Собственно, поэтому я тебя и разбудил. Ты же сможешь найти дорогу туда, где мы с ним ужинали, а потом пойти по его запаху?

– Легко! – гордо подтвердил Нумминорих.

– Тогда пошли.

Я неохотно покинул свое кресло: дай мне волю, я бы все дела на свете отложил на потом! Друппи поднял сонную морду и вопросительно посмотрел на меня одним глазом. Второй глаз был закрыт и наверняка смотрел какой-нибудь замечательный собачий сон.

– Тебя это приглашение не касается, счастливчик, можешь дрыхнуть дальше! – улыбнулся я.

Друппи удовлетворенно закрыл глаз и сладко засопел, а я повернулся к Нумминориху.

– В свое время сэр Кофа и леди Кекки опытным путем обнаружили, что эта могущественная тряпочка вполне может спрятать от любопытных глаз двух человек одновременно, – сообщил я, потрясая перед носом Нумминориха старым укумбийским плащом. – Так что будем гулять в обнимку, душа моя!

– Как скажешь, – согласился он. – Если начальство велит с собой обниматься, значит, надо слушаться… Ты же у нас начальник, сэр Макс?

– Ага, – хмыкнул я. – Еще какой! Самому страшно…

Шутки шутками, а бродить по коридорам, закутавшись в один плащ на двоих, оказалось весьма сомнительным удовольствием. Хорошо еще, что мы с Нумминорихом почти одного роста! Впрочем, после того как группа мускулистых ребят в форменных бурых лоохи мирно протопала мимо, не обращая на нас никакого внимания, я смирился с временными неудобствами. Что бы мы делали без этого замечательного укумбийского талисмана?!

– Ну вот, за этой дверью и находится зал, где мы ужинали, – наконец шепнул Нумминорих.

Я осторожно взялся за ручку двери, она поддалась, и мы вошли в парадную столовую. Теперь помещение было пустым, темным и, как положено по законам жанра, жутковатым.

– Наверное, сэр Андагума вышел отсюда через какую-то другую дверь, – предположил Нумминорих. – Во всяком случае, здесь его запах очень слабый. Идем к тому месту, где он сидел… Ага, совсем другое дело! Он пошел куда-то туда…

– Ну, значит, и мы пойдем «куда-то туда», – согласился я.

Мы пересекли просторный зал, потом попали в маленькое помещение, уставленное столами, на которых громоздились пустые подносы. Небольшая стеклянная дверь бесшумно отодвинулась в сторону при нашем приближении, и мы оказались на кухне. Впрочем, я тут же понял, что это не настоящая кухня, а что-то вроде промежуточной станции между собственно кухней и обеденным залом: судя по всему, именно здесь еду аккуратно раскладывали по тарелкам, прежде чем она попадала на стол.

– Подожди минутку, Макс, – попросил Нумминорих, нерешительно оглядываясь по сторонам. – Я хочу как следует разобраться. Кухонные запахи очень сильные, они мешают сосредоточиться.

– Охотно верю, – усмехнулся я. – Они даже мне мешают сосредоточиться, хотя я вроде бы не нюхач… И не такой уж голодный!

– Все, идем, – сказал Нумминорих через несколько секунд. – Я уже разобрался.

Мы отправились в дальний конец кухни, где обнаружилась совсем уж крошечная дверь, ведущая на лестницу.

– Да, здесь в одном плаще на двоих не попрыгаешь! – вздохнул я. – Ладно, пусть он будет на тебе: все-таки ты идешь впереди… А я как-нибудь выкручусь в случае чего.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Нумминорих. Можно было подумать, что я отдал ему свою последнюю конфету!

Он закутался в плащ и зашагал вниз, а я отправился за ним, бурча себе под нос, что, дескать, мальчика нашли по ступенькам скакать. Собственное ворчание, как всегда, улучшило мое настроение, порядком подпорченное давешним «взрывом» в тюремной больнице: на мой непритязательный вкус, это уже ни в какие ворота не лезло!

Мы спускались все ниже и ниже. Когда я начал подозревать, что нам довелось случайно обнаружить лестницу, ведущую к центру планеты, Нумминорих внезапно остановился, так что я на полном ходу врезался в его спину – все-таки этот грешный плащ сделал парня настоящим невидимкой! – и мы оба чуть не грохнулись на земляной пол.

– Смотри, Макс, что здесь творится! – изумленно сказал Нумминорих, оглядывая темный тоннель, озаренный слабым сиянием одного-единственного стеклянного шара со светящимся газом. – Ты знаешь, что это такое?

– Можешь себе представить, кажется, знаю!

Я нервно ухмыльнулся: меньше всего на свете я ожидал обнаружить здесь рельсы, да еще и на глубине нескольких дюжин метров под землей. Это было здорово похоже на самое настоящее метро!

– Там, где я родился, люди нередко пользуются подземным транспортом, – сказал я. – Прокладывают под землей в точности такие вот дорожки – это называется «рельсы», а по ним ездят поезда. Они похожи… черт, вообще-то, они не похожи ни на что из того, что тебе доводилось видеть!

– Ну, если они ездят, они должны быть хоть немного похожи на амобилеры, – рассудительно предположил Нумминорих.

– Боюсь, что нет, – улыбнулся я. – Скорее уж они напоминают узкие коридоры, в которых стоит много-много кресел… Только у этих коридоров есть колеса, и они передвигаются по рельсам с довольно большой скоростью.

– Странно, – пожал плечами Нумминорих. – Зачем нужны коридоры на колесах?.. Ладно, все это пустяки, а вот куда подевался господин комендант? Сначала я подумал, что его спальня находится в подземелье, но здесь нет ничего похожего на спальню… И его запах очень сильный в том месте, где мы с тобой сейчас стоим – очевидно, комендант топтался здесь не меньше полудюжины минут. А потом он отсюда исчез: его след обрывается, и все!