Психиатрическое определение преступности

Бессознательная мотивация поведения. Начало XX века знаменовалось появлением нового существенного элемента социо-культурного характера в философии, психиатрии, психологии, а именно теории и практики психоанализа. Радикально поменялось представление о сущности человека, движущих мотивах его поведения. Основателем учения о психоанализе явился австрийский психиатр Зигмунд Фрейд. Сутью психоаналитического учения З.Фрейда является тезис о том, что главным движущим элементом в поведении человека является не разум, не сознание, а динамические силы, скрытые в подсознании, которые предопределяют поведение людей. Бессознательное, иррациональное начало доминирует в людях, движет их поступками, находясь в вечном конфликте с сознанием, с разумом.
Если с позиций антропологического детерминизма преступность это совокупность актов поведения, совершенных определенными людьми — прирожденными преступниками, то с позиций фрейдизма все люди без исключения рождаются преступниками, хотя большинство ими не становятся. Теория Фрейда главной своей темой имеет психопатологию повседневной, обыденной жизни, объяснение всех вообще видов поведения людей и даже специфику развития общества.
Современные фрейдистские концепции исходят из положения о решающей роли врожденных, инстинктивных черт и свойств личности в этиологии (происхождении) преступного поведения. В механизме преступности социальные влияния на человека — вторичны, они способны лишь на то, чтобы сдерживать — с большей или меньшей степенью успеха — рвущиеся наружу бессознательные повелительные инстинкты и влечения. По мнению криминологов фрейдистов преступность это частичная цена приручения дикого от природы зверя. Преступность представляет собой один из результатов конфликта между примитивными инстинктами, которыми наделен каждый человек, и альтруистическим кодексом, устанавливаемым зрелым обществом либо в своих собственных интересах, либо в соответствии со своими моральными предрассудками.
Фрейдизм исходит как из данного из положения о том, что всякий совершенно нормальный ребенок является эгоцентричным, жадным, нечистоплотным, склонным к насилию и разрушению, не наделенным по началу какими-либо моральными чувствами существом. Насильственные преступления, совершаемые некоторыми взрослыми людьми, служат проявлением неприрученных чувств, присущих каждому ребенку. По мнению фрейдистов, если судить по социальным стандартам мира взрослых, каждый ребенок — это практически преступник.
Подавление, вытеснение, сублимация. С точки зрения фрейдизма большая часть психики человека — это сфера бессознательного, протекающие здесь процессы действуют автоматически, не осознаваясь человеком. Одна из функций этой сферы — контроль над теми импульсами, которые могли бы помешать нормальному процессу развития личности и её приспособлению к среде. Такой контроль выполняется при помощи ряда психологических механизмов. Они образуют своего рода подсознательную цензуру. Эта цензура вступает в действие тогда, когда природные примитивные инстинкты (в возникновении которых человек не властен, которые он не приемлет, стыдится их) вызывают у лица чувство беспокойства, тревоги, бессознательное чувство вины. Чувство вины связано с угрозой, которой примитивные импульсы подвергают кодекс поведения лица, его представление о самом себе, его «идеальное Я» («Супер-Эго»,«Сверх-Я»).
Возникновение Супер-Эго, механизма цензура, т.е. подавления антисоциальных импульсов, влечений — результат социализации индивида, становления ребенка как человека, итог воспитания, воздействия на человека с первых дней его существования культуры современного ему общества. Для Фрейда половой инстинкт («Эрос») ведущий, главный из числа подсознательных влечений, предопределяющих в измененных, преобразованных на подсознательном уровне психики формах, реальное поведение людей (либидо), также, как и его противоположность — «Тенатос», инстинкт страха смерти. Неофрейдисты отходят от пансексуализма Фрейда и для Адлера, например, другим ведущим инстинктом является жажда власти, могущества и его контрагент — комплекс неполноценности.
Для фрейдистов, следовательно, сознание вовсе не главный регулятор морального и этически ориентированного поведения. Мораль и социально приемлемое поведение зависят главным образом от гладкого функционирования бессознательных контрольных механизмов, закладываемых в психику человека в процессе его возмужания, роста и воспитания. К числу таких механизмов относится механизм подавления, когда возникающий примитивный импульс подавляется в сфере бессознательного и никак не осознается. Другим подобным механизмом является механизм проекции, когда возникающее в подсознании чувство вины (само явившееся результатом конфликта между примитивным инстинктом и идеальным Я) как бы переносится (тоже бессознательно) на других лиц, на общество и т.д., собственные переживания приписываются другим.
Следующий психологический механизм, позволяющий справляться с примитивными влечениями, — механизм замещения (сублимации), когда примитивный, первобытный инстинкт подменяется, замещается иным влечением — более высокого, социально приемлемого характера (творчество, напряженная социальная деятельность и т.д.). Наконец, к числу таких механизмов относится механизм символизации, когда, например влечение к одному объекту, лицу бессознательно переносится на иные объекты, обладание которыми как бы символизирует владение недоступным объектом. В этом случае объект посягательства важен для лица не сам по себе, а как символ первоначально подавленного влечения.
Насильственные преступления, по мнению социологов-фрейдистов, это результат чувства беспокойства, ищущего выход в агрессивном поведении. Неосознаваемое лицом чувство беспокойства возникает как результат психического перенапряжения, стресса. И бессознательное чувство вины, и беспокойство приводят к взрывам насилия, часто бессмысленным, немотивированным насильственным действиям, подлинный источник которых скрыт в сфере бессознательного. Фрейдисты часто истолковывают случаи убийств как результат того, что собственное чувство враждебности лицо на бессознательном уровне приписывает другим лицам и тем самым подготавливает себя к тому, чтобы мстить им.
Для фрейдистов отклонения в поведении результат конфликтов, пережитых в прошлом, часто в детстве. Эти конфликты не осознаются лицом, они настолько травмировали человека, что он как бы «забывает» о них, т.е. вытесняет этот факт в подсознание, но его поведение меняется, если не срабатывают упомянутые контрольные механизмы. В этом случае поведение человека может быть выправлено, если подавленный конфликт будет осознан лицом, перенесен в сферу сознания («припомнен»). Для этого надо помочь лицу осознать его, понять, сознательно воспринять (преодолеть психологическую защиту, вытесняющую травмирующие воспоминания в подсознание). Осознав этот факт, рационализировав свои переживания, лицо способно выправит свое поведение.
Суть психоаналитического терапевтического метода — выявление по особой методике в результате бесед с лицом тех пережитых им в прошлом (чаще в детстве) обстоятельств, которые привели к травмирующим переживаниям (принцип ретроспекции). Для того, чтобы освободить лицо от конфликтных переживаний применяется индивидуальная и групповая психотерапия. Его важным элементом является так называемое отреагирование. При этом лицо искусственно ставится в условия, приблизительно схожие с теми, которые в прошлом вызвали психический конфликт, для чего используются так называемые психодрамы, т.е. разыгрываются указанные ситуации под наблюдением и руководством врача-психиатра. Попав вновь в искусственно воссозданных условиях травмирующую человека ситуацию, он тем самым отреагирует на нее, освободится от создавшегося в его психике комплекса и выправит свое поведение.
Проблема бессознательного в психике человека, роль бессознательных душевных процессов в поведении — серьезное и актуальное направление в современной психологии и психиатрии. Психологический механизм человеческой деятельности в том числе преступного поведения (по преимуществу импульсивного, агрессивного характера), включает в себя элементы иррациональности, и концепции, используемые теорией психоанализа, могут быть приложимы к конкретным видам указанного поведения. Все дело заключается, однако, в том, в психологических антагонизмах, в иррациональности некоторых преступных проявлений воплощается не борьба биологического (животного, примитивного) начала с началом социальным, а борьба противоречивых тенденций, возникающих в психике человека, тенденций, отражающих особенности конкретной социальной среды, её структуры, её противоречия.
Карательная психиатрия. Представление о преступности как о результате душевных расстройств, психических заболеваний ведет к ряду существенных социальных последствий и, прежде всего, — открывает дорогу для использования психиатрии в политических целях. В 1963 году, в разгар борьбы негров за свои гражданские права, молодой негритянский активист был направлен одним из судей южного штата США в психиатрическую клинику для наблюдения, оценки его душевного состояния и для выявления у него возможных преступных и социопатических тенденций. Этот активист сообщил, что тех, кто протестовали против сегрегации негров, требовали предоставления им избирательных прав, объявляли сумасшедшими и отправляли под надзор психиатров, психологов, социальных работников. Так в одном случае психиатр поставил борцу за гражданские права негров диагноз: наличие «неодолимого импульса».
В подобной ситуации психиатрическая концепция преступности позволяет достичь важного политического эффекта: из пределов рассмотрения устраняется сам акт, поступок, его реальные социальные причины, все внимание переносится на личность, к которой приклеиваются ярлыки: «параноидный», «агрессивный», одержимый». Психиатрическая терминология используется в целях наложения социального клейма. Суть дела (социальный протест) затмевается, а то и вовсе устраняется из рассмотрения.
Использование психиатрии для политического подавления имеет давнюю традицию в России, где в 1836 году по приказу Николая I на год в психиатрическую был помещен за статью с критикой царизма поэт, мыслитель и гуманист Петр Чаадаев. Особое распространение карательная психиатрия получила в стране после 1953 года, в условиях, когда начало развиваться и распространяться правозащитное движение. Известно высказанное публично мнение Н. С. Хрущева о том, что только психически ненормальные могут совершать преступления при коммунизме, что только они способны выступать против существующего строя. В шестидесятых годах в стране начался подъем свободолюбия, социальной критики существующих условий. 29 апреля 1969 г. Юрий Андропов направил в ЦК КПСС письмо с предложением использовать психиатрию для борьбы с диссидентами. По этому поводу было принято секретное постановление Совмина СССР. Психиатрии были предписаны карательные функции.
Любые формы социального протеста — самиздат, стихийные выступления с протестом, чтение неподцензурной литературы, создание кружков для критики режима, участие в публичных выступлениях, обвинения по политическим статьям (антисоветская агитация и пропаганда, хранение и распространение подобной литературы и т.д.- все могло привести к насильственной госпитализации, иногда — на годы. Социальная практика доказывает, что психиатрическая активность является медицинской только по званию. В определенных условиях психиатры могут быть вовлечены в попытки изменить поведение и ценности лиц, групп, институтов. Психиатрическое определение преступности может быть использовано для достижения этой цели, воплощаясь в практике карательной психиатрии.