Одного завета недостаточно

Христиане любой конфессии согласны по крайней мере в од­ном: мы знаем, что не можем удовлетвориться только Ветхим За­ветом. Иисус Мессия принес нам «новый завет» и теперь, вслед за апостолом Павлом, мы можем воспринимать ветхозаветный пе­риод как подготовку к новой эре. Я безусловно согласен с этим, однако я все больше убеждаюсь в том, что одним только Новым Заветом мы тоже не вправе ограничиваться. Сам по себе, без Вет­хого Завета, он оказывается недостаточным для понимания Бога и нашего мира.

Для своей книги «Дары Иисуса» Томас Кахилл придумал подза­головок: «Каким образом племя кочевников-номадов изменило образ наших мыслей и чувств». Он, безусловно, прав. Все основа­ния западной цивилизации покоятся на краеугольном камне Вет­хого Завета: вынь этот камень — и наша цивилизация рухнет. Ка­хилл указывает, к примеру, что иудаистский монотеизм привил нам веру в Великое Целое, в однородную вселенную, которая, бу­дучи порождением единого Творца, может быть подвергнута на­учному исследованию и даже техническому преобразованию. Как ни смешно, первоисточником технологических достижений со­временного мира можно назвать племя, кочевавшее когда-то в пу­стыне.

Евреи дали нам и то, что Кахилл назвал «совестью Запада», а именно, убеждение, что присутствие Бога проявляется не столько в неких внешних феноменах, сколько в «тихом слабом голосе» со­вести. Бог любви и милосердия печется о всех Своих творениях, в особенности о человеке, созданном «по Его образу и подобию», и призывает нас поступать так же. Каждый человек на земле облада­ет Божественным достоинством. Повинуясь заповедям Бога, евреи подали пример для великих освободительных движений совре­менной истории и первыми попытались создать справедливые за­коны для защиты слабых, угнетенных, различных меньшинств.

Согласно Кахиллу, без евреев

"Мы бы никогда не имели движения аболиционистов, движения за реформу тюремной системы, антивоенного движения, проф­союзных объединений, борьбы за гражданские права, движений туземного населения и колониальных народов, выступлений про­тив апартеида в Южной Африке, «Солидарности» в Польше, борь­бы за гласность и демократию в таких странах Дальнего Востока, как Южная Корея, Филиппины и даже Китай».

Множество концепций и понятий, которыми мы пользуемся ежедневно — «новый», «индивидуальный», «личность», «история», «свобода», «дух», «справедливость», «время», «вера», «паломничество», «революция», — упоминаются в Ветхом Завете. Мы едва ли можем осознать мир и свое место в нем, не опираясь на наследие древ­них иудеев. Герой комедии Мольера внезапно обнаруживает: «Я го­ворю прозой! Я говорю прозой!». Наши корни так глубоко уходят в Ветхий Завет, что во многих отношениях — в представлениях о правах человека и устройстве правительства, в обращении с ближними и с Богом — мы, сами того не зная, говорим и думаем по образцу Ветхого Завета.

И, безусловно, нельзя верно воспринимать Новый Завет без учета Ветхого. Это очевидно: попробуйте истолковать Послание к Евреям, Послание Иуды или Откровение без оглядки на Ветхий Завет. Сделать это невозможно. Вероятно, именно поэтому мно­гие современные христиане предпочитают обходить своим вни­манием и эти разделы Библии. Можно прочесть Евангелия как от­дельную, ни с чем не связанную повесть, однако читатель, не зна­комый с Ветхим Заветом, упускает из виду много скрытых в них оттенков значения. Павел постоянно ссылается на Ветхий Завет, и каждый автор Нового Завета писал о новых делах Бога на земле, глядя на них сквозь призму его прежних дел.

Китайский философ садился на своего мула задом наперед, чтобы не заботиться о том, куда он едет, и полностью сосредото­читься на мысли о том, где он был прежде. Примерно так же действует и Библия. Послания проливают новый свет на Евангелия, и мы начинаем по-новому понимать их. Послания и Евангелия, взя­тые в совокупности, проливают новый свет на Ветхий Завет.

Столетиями формула «как было предсказано пророками» ока­зывала мощнейшее влияние на людей, обращавшихся к вере. Юс-тин Мученик приписывал свое принятие христианства тому впе­чатлению, которое произвели на него неизменно сбывающиеся пророчества Ветхого Завета. Блестящий французский математик Блез Паскаль также упоминает исполнившиеся пророчества в ка­честве одного из главных факторов, обративших его к вере. Ныне мало кто из христиан читает пророков, разве что в поисках за­шифрованных сообщений о нашем будущем. Мы утратили при­сущее эпохе Реформации глубокое убеждение в единстве обоих Евангелий.

Я назвал две важные причины, по которым необходимо читать Ветхий Завет: ради понимания Библии в целом и ради понимания нашего мира, Однако наиболее существенной причиной кажется та, что дала название этой книге: Ветхий Завет — это та Библия, которую читал Сам Иисус, в которой Он находил ключи к тайне Собственной Личности и Своей миссии. Он цитирует Ветхий За­вет, разрешая споры с такими оппонентами, как фарисеи, садду­кеи и Сатана. Образы, которые Иисус применяет к Себе — Агнец Божий, Пастырь, знамение Ионы, камень, отвергнутый строителя­ми, — почерпнуты непосредственно со страниц Ветхого Завета.

Был в истории случай, когда государство попыталось отсечь Ветхий Завет от христианского Писания. Нацисты запретили в Германии изучение «еврейской книги», и исследования Ветхого Завета на уровне семинарий и научных журналов прекратилось. В 1940 году, когда нацисты упивались своим торжеством, Дитрих Бонхоффер бросил им вызов, опубликовав книгу о псалмах, за что был наказан. В апелляции он убедительно доказывал, что коммен­тировал молитвенник Самого Иисуса Христа. Бонхоффер отме­тил, что Иисус часто цитирует Ветхий Завет, причем ни разу не обращается к апокрифическим источникам, хотя в ту пору канон книг Ветхого Завета еще не принял окончательную форму. Кроме того, многие места в Ветхом Завете прямо или непосредственно у-казывают на Иисуса.

Читая Ветхий Завет, мы держим в руках ту самую книгу, кото­рую изучал и которой пользовался Иисус, мы видим молитвы, ко­торые Он повторял, стихи, которые Он учил наизусть, песни, ко­торые Он пел, сказки, которым Он внимал в детстве, пророчества, над которыми Он задумывался. Чем лучше мы понимаем Ветхий Завет, тем лучше понимаем и Самого Иисуса. Как сказал Мартин Лютер, «Ветхий Завет — это завещание Христа, которое по Его во­ле было вскрыто после Его смерти и прочитано, и провозглашено повсюду посредством Евангелия».

В одном из заключительных эпизодов своего Евангелия Лука повествует о том, как Иисус внезапно появляется перед двумя уче­никами на пути в Эммаус. Хотя вести о Воскресении распростра­нялись, как лесной пожар, эти двое сначала не поверили чуду. Ии­сус ясно видит это по тому, как они отворачиваются и опускают глаза. Словно ради шутки, Иисус заставляет их пересказать все, что случилось в последние дни с тем человеком, Иисусом — они по-прежнему не узнают Его, — а потом упрекает их:

"О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать все­му, что» предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И начав от Моисея, из всех проро­ков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании».

Ныне нам нужно «чудо на пути в Эммаус», но с обратным зна­ком: ученики знали Моисея и пророков, но не могли постичь, как они связаны с Иисусом Христом; современная церковь знает Ии­суса Христа, но быстро утрачивает всякую связь с Моисеем и про­роками.

В другой раз Иисус рассказал притчу о двух строителях, чьи дома внешне походили друг на Друга. Но, когда разразилась буря, между ними обнаружилось различие. Один дом устоял, хотя дождь лил потоками и ветер гневно бил в его стены; устоял, пото­му что основанием ему служила скала. Второй дом, построенный глупцом на песке, обрушился. В богословии фундамент имеет не меньшее значение, чем в архитектуре.