Психология бессознательного 17 страница

1 Очень поучительно, что немецкий язык употреблением слова „Lust11 — наслаж­дение (удовольствие) считается с упомянутой в тексте ролью подготовительного сексуального возбуждения, которое одновременно дает некоторое удовлетворение н

17а

чается каким-то образом из самого наслаждения, не только само по се,бе очень невероятно, оно отпадает» потому что при самом боль­шом наслаждении, связанном с излиянием половых продуктов, не появляется никакого напряжения, а, наоборот, всякое напряжение прекращается. Наслаждение и сексуальное напряжение могут поэто­му быть связаны только не косвенным путем.

Роль половых продуктов

Помимо факта, что при обычных условиях только освобожде­ние от половых продуктов кладет конец сексуальному возбужде­нию» имеются еще и другие основания привести сексуальное на­пряжение в связь с выбросом половых продуктов. При воздержа­нии через различные, но правильные промежутки времени половой аппарат освобождается от половых продуктов ночью во время сновидения, представляющего половой акт и сопровождающегося ощущением наслаждения. Относительно этого процесса — ночной поллюции — трудно отказаться от взгляда, что сексуальное напря­жение, которое умеет найти короткий галлюцинаторный путь для замещения акта, является функцией накопления семени в резер­вуарах для половых продуктов. В таком же смысле опыт указы­вает на относительную истощаемость сексуального механизма. При отсутствии запаса семени не только невозможно выполнение поло­вого акта, но исчезает также раздражимость эрогенных зон, со­ответствующее раздражение которых не может вызвать наслаж­дения. Попутно мы, таким образом, узнаем, что известная степень

сексуального напряжения требуется даже для возбуждения эроген­ных зон.

Таким образом, приходится допустить, если я не ошибаюсь, до­вольно распространенную точку зрения, что накопление половых продуктов создает сексуальное напряжение и поддерживает его тем, что давление этих продуктов на стенки органов, в которых они содержатся, действует как раздражение на спинальный центр, со­стояние которого воспринимается высшими центрами и отражает* ся в сознании как известное ощущение напряжения. Если возбуж­дение эрогенных зон повышает сексуальное напряжение, то это мог­ло бы происходить только таким образом, что эрогенные зоны на­ходятся в анатомической связи с этими центрами, повышают тонус возбуждения при достаточном сексуальном напряжении, приводят в действие половой акт, а при недостаточном — вызывают производ­ство половых продуктов.

Слабость этого учения, которого придерживается, например, и Крафт-Эбииг в своем описании сексуальных процессов, состо­ит в том, что, созданное для объяснения половой деятельности зрелого мужчины, оно обращает мало внимания на троякого рода

некоторую сумму сексуального напряжения, „Lust" имеет двоякое значение» озна­чая как ощущение сексуального напряжения (Ich habe Lust — я хотел бы, чувствую необходимость), так и удовлетворение.

обстоятельства, которым оно также должно дать объяснение. Эти обстоятельства относятся к ребенку, к женщине и к мужскому ка­страту. Во всех трех случаях не может быть и речи о накоплении

половых продуктов в таком же смысле, как у мужчины, что затруд* няет простое применение схемы. Все же нужно признать, что можно найти факты, дающие возможность подчинить этому учению так­же и указанные случаи. Все-таки приходится опасаться того, чтобы не приписать фактору накопления половых продуктов нечто такое, на что он, по-видимому, не способен.

Оценка внутренних половых органов

Наблюдения над мужчинами-кастратами показывают, что сек­суальное возбуждение может в значительной степени быть неза­висимым от производства половых продуктов, так как бывают слу­чаи, что операция не оказывает влияния на либидо, хотя, как прави­ло, наблюдается противоположное поведение, которое является мо­тивом для операции. Кроме того, давно известно, что болезни, при­водящие к прекращению продукции мужских половых клеток, остав­ляют нетронутыми либидо и потенцию ставшего уже стерильным индивида. Поэтому не так уже удивительно, как К. Ригер это опи­сывает, что потеря мужских половых желез в зрелом возрасте может остаться без всякого влияния на душевное состояние индивида. Кастрация, совершенная в раннем возрасте, до пубертатного перио­да, хотя и приближается по своему влиянию к устранению половых признаков, однако при этом кроме потери самих по себе половых желез приходится принимать во внимание еще задержки в развитии других факторов, связанные с исчезновением этих желез.

Химическая теория

Опыты над животными с удалением половых желез (яички и яичники) и соответствующая измененная пересадка новых таких органов у позвоночных животных (см. цитированный труд Лип-шютца, с. 13) пролили, наконец, отчасти свет на происхождение сексуального возбуждения и при этом еще уменьшили значение накопления клеточных половых продуктов. При помощи экспери­мента стало возможным превратить (Е. Штейнах) самца в самку и обратно самку в самца, причем менялось и психосексуальное поведение животного в соответствии и одновременно с сомати­ческими половыми признаками. Но это определяющее пол влияние имеет не та часть половой железы, которая производит специфи­ческие половые клетки (сперматозоиды и яйцеклетки), а интер-стициальная ткань ее, которой авторы придают особое значение как «пубертатной железе». Очень возможно, что дальнейшие ис­следования покажут, что в норме «пубертатная железа» имеет двуполое строение,— чем анатомически обосновывается учение о бисексуальности высших животных, и теперь уже вероятно, что она не единственный орган, имеющий отношение к образованию сексуального возбуждения и половых признаков. Во всяком случае

это новое биологическое открытие примыкает к тому, что нам уже раньше было известно о значении щитовидной железы в сексу­альности. Мы можем допустить, что из интерстициальной части половой железы выделяются особые химические вещества, которые выбрасываются в кровяное русло и заряжают определенную часть центральной нервной системы сексуальным напряжением, как это нам известно относительно превращения токсического раздражения в особое раздражение органа другими посторонними для организ­ма ядами. Каким образом возникает сексуальное возбуждение бла­годаря раздражению эрогенных зон, при прежнем заряжении цент* ральных аппаратов, и какая смесь чисто токсических и физиоло­гических раздражений получается при этих сексуальных процессах — в настоящее время об этом несвоевременно строить даже гипотезы. Для нас достаточно придерживаться как существенного в этом взгляде на сексуальные процессы предположения, что существуют особые вещества, обязанные своим происхождением сексуальному обмену веществ, Ибо эта кажущаяся произвольной гипотеза под­крепляется взглядом, на который мало обращали внимания, но который очень его заслуживает. Неврозы, которые можно объяснить только нарушениями сексуальной жизни, показывают самое большое клиническое сходство с феноменами интоксикации и абстиненции, которые возникают при первичном употреблении доставляющих наслаждение ядов (алкалоидов).

Теория либидо

С этими предположениями о химической основе сексуального возбуждения прекрасно согласовываются наши представления и наше понимание психических проявлений сексуальной жизни. Мы выработали себе понятие о либидо как о меняющейся количест­венно силе, которой можно измерять все процессы и превращения в области сексуального возбуждения. Это либидо мы отличаем от энергии, которую следует положить вообще в основу душевных процессов, в отношении ее особого происхождения, и этим припи­сываем ей также особый качественный характер. Отделением ли-бидозной психической энергии от другой мы выражаем наше пред­положение, что сексуальные процессы организма отличаются от процессов питания организма особым химизмом. Анализ перверзий и психоневрозов убедил нас в том, что сексуальное возбуждение возникает не только из так называемых половых, но из всех орга­нов тела. У нас, таким образом, возникает представление об оп­ределенном количестве психически представленного либидо, как мы его называем, Я-либндо, продукция которого, уменьшение или увеличение, распределение и смещение, должна дать нам возмож­ность объяснить наблюдаемые психосексуальные феномены.

Но аналитическое исследование этого #-либидо становится доступным только тогда, когда это либидо нашло психическое при­менение, чтобы привязаться к сексуальным объектам, т. е. превра­титься в объект-либидо. Мы видим тогда, как оно концен-

трируется на объектах, фиксируется на них или оставляет эти объек­ты, переходит с них на другие и с этих позиций направляет сексуаль­ную деятельность индивида, которая ведет к удовлетворению, т. е* частичному, временному угасанию либидо. Психоанализ так назы­ваемых неврозов перенесения (истерия, невроз навязчивых" состоя­ний) дает нам возможность убедиться в этом.

Относительно судеб объект-либидо мы можем еще узнать, что, будучи отнятым от объектов, оно остается в свободном состоянии и, наконец, возвращается к #, так что оно снова становится Я-либидо. Я-либидо, в противоположность объект-либидо, мы называем также иарцистнческим либидо. Из психоанализа мы, как через границу, переступить которую н#м не дозволено, глядим в водоворот нарцистического либидо, и у нас составляется пред­ставление об отношении обеих форм либидо. Нар цист и чес кое ли­бидо, или Я-либидо, кажется нам большим резервуаром, из кото­рого исходят привязанности к объектам и в который они снова возвращаются; нарцистнческая привязанность либидо к Я кажет­ся исходным состоянием, имевшим место в раннем детстве, только прикрытым поздним его использованием, но в сущности оставшим­ся неизменным.

Задача теории либидо невротических и психотических забо­леваний должна была бы состоять в том, чтобы выразить в тер­минах экономии либидо все наблюдаемые феномены и предпола­гаемые процессы. Легко понять, что судьбы либидо будут при этом иметь самое большое значение, особенно в тех случаях, где дело идет об объяснении глубоких психотических нарушений. Труд­ность состоит в таком случае в том, что метод нашего исследования, психоанализ, пока дает нам верные сведения только о превраще­ниях объект-либидо, а #-либидо он не может совершенно отделить от других действующих в Я энергий1. Дальнейшее развитие теории либидо пока поэтому возможно только путем спекуляций. Но если, по примеру К* 1\ Юнга, слишком расширить понятие либидо, отож­дествляя его вообще с движущей психической силой, то благодаря этому исчезают завоевания всех психоаналитических наблюдений.

Отделение сексуальных влечений от других и вместе с тем огра­ничение понятия либидо этими первыми находят сильное подкрепле­ние в изложенном выше предположении об особом химизме сексу­альной функции.

Различия между мужчиной и женщиной

Известно, что только с наступлением половой зрелости устанав­ливается резкое отличие мужского и женского характера — противо­положность, оказывающая большее влияние на весь склад жизни человека, чем что бы то ни было другое. Врожденные мужские и

1 См, Zur Einfuhrung des Narziflmus // Jahrb. fur Psychoanalyse, II, 1913. Термин «нарциссизм» создан не Некке, как там по ошибке указано, а X. Эллисом, ^. перевод: Фрейд 3. Очерки по психологии сексуальности.— М.; Пг., 1923,)

женские свойства хорошо заметны уже в детском возрасте: раз­витие тормозов сексуальности (стыда, отвращения, сострадания и т. д.) наступает у девочки раньше и встречает меньше сопротивле­ния, чем у мальчика; склонность к сексуальному вытеснению ка­жется вообще большей; там, где проявляются частные влечения сексуальности они предпочитают пассивную форму. Но аутоэро* тическая деятельность эрогенных зон одинакова у обоих полов, и благодаря этому сходству в детстве отсутствует возможность половых различий, как они появляются после наступления половой зрелости. Принимая во внимание аутоэротические и мастурбацион-ные сексуальные проявления, можно было бы выставить положение, что сексуальность маленьких девочек носит вполне мужской харак­тер. Более того, если бы мы были в состоянии придать понятиям «мужской» и «женский» вполне определенное содержание, то можно было бы защищать также положение, что либидо всегда — и закономерно по природе своей — мужское, не­зависимо от того, встречается ли оно у мужчины или женщины, и независимо от своего объекта, будь то мужчина или женщина1.

С тех пор как я познакомился с гипотезой бисексуальности, я считаю этот момент решающим в данном случае и полагаю, что, не отдавая должного бисексуальности, вряд ли можно будет понять

фактически наблюдаемые сексуальные проявления мужчины и жен­щины.

Руководящие зоны у мужчины и у женщины

Независимо от вышесказанного я могу прибавить лишь следую­щее: и у ребенка женского пола руководящая эрогенная зона нахо-

1 Необходимо признать, что понятия «мужской» и «женский», содержание ко­торых по общепринятому мнению кажется таким недвусмысленным, принадлежат в науке к самым запутанным н поддаются разложению по меньшей мере в т р е х направлениях. Говорят «мужской» и «женский» то в смысле активности и пассивности, то в биологическом, а также в социологическом смысле. Первое из этих трех значений — самое существенное и единственно используемое в психоанализе. Соответственно этому значению лнбидо выше в тексте называется мужским, потому что влечение всегда активно, даже тогда, когда имеет пассивную цель. Второе, биологическое значение мужского и женского допускает самое ясное определение. Мужское и женское характеризуется здесь присутствием сперматозои­дов или яйцеклеток и обусловленных ими функций. Активность и ее побочные прояв­ления, более сильное развитие мускулатуры, агрессивность* большая интенсивность лнбидо обыкновенно сливаются с биологической мужественностью, но не связаны с ней обязательно, потому что имеются породы животных, у которых этими свойствами наделены женские особи. Третье, социологическое значение получает свое содержа­ние благодаря наблюдению над действительно существующими мужскими н жен­скими индивидами. Эти наблюдения у людей показывают» что ни в психологическом, ни в биологическом смысле не встречается чистой мужественности или женственности. У каждой личности в отдельности наблюдается смесь ее биологических половых признаков с биологическими чертами другого пола и соединение активности и пас­сивности, как поскольку эти психические черты зависят от биологических, так и поскольку они не зависят от последних.

дится в клиторе, следовательно, вполне гомологична мужской пола* вой зоне у головки полового члена. Все, что мне удалось узнать о мастурбации у маленьких девочек, относилось к клитору, а не к ча­стям внешних гениталий, имеющим значение для последующей генитальной функции, Я сам сомневаюсь, может ли девочка под влиянием соблазнения дойти до чего-нибудь другого кроме мастур­бации клитора, разве только в совершенно исключительном случае. Встречающееся именно у девочек так часто самопроизвольное раз­ряжение сексуального возбуждения выражается в пульсирующих сокращениях клитора, и частые эрекции его дают девочке возмож­ность правильно и без специального поучения понимать сексуаль­ные проявления другого пола, просто перенося на мальчиков ощу­щение собственных сексуальных процессов.

Кто хочет понять превращение маленькой девочки в женщину, тот должен проследить дальнейшую судьбу этой возбудимости кли­тора. Период полового созревания» в котором у мальчика наблю­дается такой большой всплеск либидо, проявляется у девочки в ви­де новой волны вытеснения, касающейся особенно сексуальности клитора- При этом подвергается вытеснению известная доля муж­ской сексуальной жизни. Возникающее при этом вытеснение в пе­риоде полового созревания женщины, усиление тормозов сексуаль­ности вызывает раздражение для либидо мужчины и ведет к уси­лению его сексуальной деятельности; с повышением либидо усили­вается сексуальная переоценка, которая в полной мере может вы­разиться только по отношению к отказывающей, отрицающей свою сексуальность женщине. За клитором сохраняется тогда роль — когда он при допущенном, наконец, половом акте сам возбужда­ется — передатчика этого возбуждения соседним частям женских гениталий, подобно тому как щепка смолистого дерева употреб­ляется для того, чтобы зажечь более твердое топливо. Часто про­ходят некоторое время, пока совершается эта передача, в течение которого молодая женщина остается фригидной. Эта фригидность может стать длительной, когда зона клитора не передает свою воз­будимость, что подготовляется большой (мастурбаторной.— Прим. перев.) деятельностью в детском возрасте. Известно, что часто фри­гидность женщин—только кажущаяся, локальная. Они фригидны у входа во влагалище, но никоим образом не невозбудимы со сто­роны клитора или даже других эрогенных зон, К этим эрогенным поводам к фригидности присоединяются еще психические поводы, также обусловленные вытеснением.

Если перенесение эрогенной раздражимости от клитора на вход во влагалище удался, то вместе с этим у женщины изменилась зона, играющая руководящую роль в более поздней сексуальной деятель­ности, между тем как у мужчины с детства сохраняется одна и та же зона. В этой смене руководящей эрогенной зоны, так же как и а волне вытеснения с наступлением половой зрелости, которая как бы устраняет инфантильную мужественность, кроются главные при­чины предпочтительного заболевания неврозом, особенно истерией,

преимущественно женщин. Эти условия, следовательно, теснейшим

образом связаны с сущностью женственности.

Нахождение объекта

Между тем как благодаря процессам полового созревания ут­верждается примат генитальной зоны и появление эрекции муж­ского полового члена властно указывает на новую сексуальную цель, на проникновение в полость тела, возбуждающее гениталь-ную зону, с психической стороны совершается процесс нахождения объекта, подготовка к которому идет с раннего детства. Когда са­мое первое сексуальное удовлетворение было связано с принятием пищи, сексуальное влечение имело в материнской груди сексуаль­ный объект вне собственного тела- Позже оно лишилось его, может быть, как раз тогда, когда у ребенка появилась возможность полу­чить общее представление о лице, которому принадлежит достав­ляющий ему удовлетворение орган. Обыкновенно половое влечение становится тогда аутоэротичным, и только по истечения латентного периода снова восстанавливается первоначальное отношение. Не без веского основания сосание ребенком груди матери стало прооб­разом всяких любовных отношений. Нахождение объекта представ­ляет собой в сущности вторичную встречу1.

Сексуальный объект во время младенчества

Но от этой первой и самой важной сексуальной связи и после отделения сексуальной деятельности от приема пищи остается еще значительная часть, подготовляющая выбор объекта, т. е. помогаю­щая вернуть утерянное счастье. В течение всего латентного периода ребенок научается любить других лиц, помогающих ему в его беспомощности и удовлетворяющих его потребности, совершенно по образцу его младенческих отношений к кормилице, как бы про­должая эти отношения. Может быть, не согласятся отождествить нежные чувства и оценку ребенка, которые он проявляет к своим нянькам, с половой любовью; но я полагаю, однако, что более точ­ное психологическое исследование докажем что тождественность тех и других чувств не подлежит никакому сомнению. Общение ре­бенка со своими няньками составляет для него беспрерывный источ­ник сексуального возбуждения и удовлетворения через эрогенные зоны, тем более что эта нянька — обыкновенно это бывает мать — сама питает к ребенку чувства, исходящие из области ее сексуаль­ной жизни, она ласкает, целует н укачивает его и относится к нему

1 Психоанализ показывает, что имеются два пути нахождения объекта: во-первых, описанный в тексте, который совершается с опорой на прообразы ран­него детства, и, во-вторых, нарцистическнй, который ищет собственное Я и находит его в другом. Этот последний имеет особенно большое значение для пато­логического исхода, но не имеет прямой связи с обсуждаемой здесь темой.

совершенно явно как к полноценному сексуальному объекту1. Мать, вероятно, испугалась бы, если бы ей разъяснили, что она будит всеми своими нежностями сексуальное влечение ребенка и подго­тавливает будущую интенсивность этого влечения. Она считает свои действия проявлением асексуальной «чистой» любви, так как она тщательно избегает вызывать в гениталиях ребенка больше воз­буждения, чем это необходимо при уходе за ребенком. Но половое влечение, как нам уже известно, можно разбудить не только воз­буждая генитальную зону; то, что мы называем нежностью, в одни прекрасный день непременно окажет свое влияние на генитальную зону. Если бы мать лучше понимала, какое большое значение име­ют влечения для всей душевной жизни, для всех этических и психи­ческих проявлений, то она и после того, как узнала все это, все же чувствовала бы себя свободной от упреков. Она выполняет только свой долг, когда учит ребенка любить; пусть он станет дельным че­ловеком с энергичной сексуальной потребностью и пусть совершит в своей жизни все то, на что толкает это влечение человека. Слиш­ком много родительской нежности может стать, разумеется, вред­ным, так как ускоряет половую зрелость, а также и потому, что де­лает ребенка «избалованным», неспособным в дальнейшей жизни временно отказаться от любви или удовлетвориться меньшим ко­личеством ее. Одним из несомненнейших признаков будущей нер­возности является то, что ребенок оказывается ненасытным в своем требовании родительской нежности; а с другой стороны, именно невротичные родители, склонные по большей части к чрезмерной нежности, скорее всего будят своими ласками предрасположение ребенка к невротическому заболеванию. Из этого примера видно, впрочем, что у невротичных родителей имеются еще более прямые пути, чтобы передать свою болезнь детям, чем по наследственности.

Инфантильный страх

Сами дети с ранних лет ведут себя так, как будто их привязан­ность к няне по природе своей— сексуальная любовь. Страх детей первоначально является только выражением того, что им не хватает любимого человека; поэтому они встречают всякого постороннего человека со страхом; они боятся темноты, потому что в темноте не видно любимого человека, и успокаиваются, если могут держать в темноте руку этого лица. Переоценивают значение всех детских испугов или жутких сказок нянек, когда обвиняют их в том, что они вызывают боязливость детей. Дети, склонные к боязливости, вос­приимчивы к таким сказкам, которые на других детей не произво­дят никакого впечатления, а к страхам склонны дети с очень силь­ным или преждевременно развитым, или благодаря изнеженности ставшим слишком требовательным сексуальным влечением. Дитя

1 Те, кону эти взгляды покажутся «кощунством», пусть прочтут исследование отношений между матерью н ребенком у X. Эллнса, почти совпадающее по своему смыслу с нашими (Das Geschlechtsgefuhl, S. 16)

ведет себя при этом как взрослый, превращая свое либидо в страх, когда он не в состоянии найти удовлетворение, а взрослый зато,

став благодаря неудовлетворенному либидо невротичным, ведет се­бя в своем страхе как ребенок, начинает бояться, оставаясь один, т. е. без лица, в любви которого он уверен, и этот свой страх стара­ется успокоить детскими мерами1.

Ограничение инцеста

Если нежность родителей к ребенку счастливо избегла того, что­бы так сильно разбудить преждевременно, т. е. до наступления соот­ветствующих физических условий пубертатного периода, сексуаль­ное влечение ребенка, что душевные возбуждения явным образом прорываются к генитальной системе,— то она исполнила свою за­дачу руководства этим ребенком в зрелости при выборе сексуаль­ного объекта. Понятно, ребенку легче всего избрать своим сексуаль­ным объектом тех лиц, которых он любит с детства, так сказать, притуплённым либидо2. Но благодаря отсрочке сексуального созре­вания имелось достаточно времени, чтобы наряду с другими тормо­зами сексуальности воздвигнуть ограничение инцеста, впитать в себя те нравственные предписания, которые совершенно исключа­ют при выборе объекта любимых с детства лиц, кровных родствен­ников. Соблюдение этого ограничения является прежде всего куль­турным требованием общества, которое должно бороться против поглощения семьей всех интересов, нужных ему для создания более высоких социальных единиц, поэтому общество всеми средствами добивается того, чтобы расшатать у каждого в отдельности, осо­бенно у юношей, связь с семьей, имеющую только в детстве решаю­щее значение3.

Но выбор объекта производится сперва в представлении, и поло­вая жизнь созревающего юношества может разыгрываться только в фантазии, т. е, в представлениях, которые никогда не долж-

1 Объяснением происхождения детского страха я обязан 3-летнему мальчику; однажды я слышал, как он из темной комнаты просил; «Тетя, поговори со мной: я боюсь, потому что так темно». Тетка ответила ему: «Что тебе с того? Ведь тц меня не видишь», «Это ничего не значит,— ответил ребенок,— когда кто-нибудь говорит, то становится светло>. Он боялся, следовательно, не темноты,.а потому что ему не хва­тало любимого человека* н мог обещать, что успокоится, как только получит до­казательство его присутствия* Тот факт, что невротический страх происходит из либи­до, представляет собой продукт его превращения, относится, следовательно, к либи­до, как уксус к вину, является одним нэ самых значительных результатов психоана­литического исследования. Дальнейшее обсуждение этой проблемы см, в моих «Лек­циях по введению в психоанализ», где, однако, все же не дано окончательного объяс­нения.

2 Ср. сказанное о выборе объекта у ребенка: снежное течение».

3 Ограничение инцеста принадлежит, вероэтно, к историческим завоеваниям человечества и, подобно другим нравственным требованиям табу, зафиксировано у многих индивидов органическим унаследованием, (Ср, мое сочинение <Тотем и табу», 1913.) Все же психоаналитическое исследование показывает, как интенсивно еще каждый в отдельности в своем развитии борется с искушениями инцеста и как часто поддается им в своей фантазии и даже в действительности.

ны осуществиться1. В этих фантазиях у всех людей снова проявляют­ся инфантильные склонности теперь усиленные соматически; среди этих фантазий, закономерно и часто повторяясь, на первом месте на­ходится дифференцированное уже благодаря половому притяжению сексуальное стремление ребенка к родителям, сына к матери и доче­ри к отцу2» Одновременно с преодолением и оставлением этих яс­ных инцестуозных фантазий совершается одна из самых значитель­ных и самых болезненных психических деятельностей пубертатного периода — освобождение от авторитета родителей, благодаря кото­рому создается столь важная для культурного процесса противопо­ложность нового и старого поколения. На каждой из остановок на пути развития, который предстоит совершить отдельным индивидам» некоторое число их застревает, и таким образом имеются также лица, которые никогда не смогли освободиться от авторитета родителей и оторвать от них свою нежность совсем или отчасти. В большинстве случаев это девушки, которые, к радости родителей, сохраняют пол­ностью свою детскую любовь далеко за пределами пубертатного пе­риода, и тут очень поучительно наблюдать, что в последующем браке у этих девушек не хватает возможности дарить своим мужьям то, что им следует. Они становятся холодными женами и остаются фригид­ными в сексуальных отношениях. Отсюда ясно, что как будто несек­суальная любовь к родителям и половая любовь питаются из того же источника, т, е, первая соответствует инфантильной фиксации ли­бидо*

1 Фантазии в период полового созревания имеют связь с прекращенным в дет­стве инфантильным сексуальным исследованием а захватывают еще часть латентного периода. Они могут быть совсем или по большей части бессознательными, и поэтому часто невозможно точно установить сроки их появления. Они имеют большое зна­чение для возникновения разных симптомов, так как являются непосредственной предварительной ступенью их, т. е. представляют собой те формы, в которых находят свое удовлетворение вытесненные компоненты либидо. То же самое представляет собой то, что лежит а основе ночных фантазий, достигающих сознания как сновиде­ние* Сновидения часто представляют собой только воскресшие фантазии такого рода под влиянием н в связи с каким-нибудь дневным раздражением, застрявшим из со­стояния бодрствования («остатки дневных впечатлении*). Среди сексуальных фан­тазий пубертатного периода выделяются некоторые, отличающиеся тем, что всеобще распространены и, отличаются большой независимостью от индивидуальных пережи­ваний отдельного человека. Таковы фантазии о подглядывании за половым сноше­нием родителей, о соблазнении в раннем детстве любимым лицом, об угрозах кастра­цией» фантазии о пребывании н даже О переживаниях: в материнском чреве и так называемый «семейный роман», в котором подрастающий юноша реагирует на различие его направленности к родителям в настоящее время н в детстве. Близкое отношение этих фантазий к мифу доказал О. Раик в своем труде „Das Mythus von der Geburt des Helden", 1909,

s Правильно утверждают, что Эдипов комплекс составляет комплексное ядро неврозов, представляя собой существенную часть их содержания, В нем заверша­ется инфантильная сексуальность, оказывающая решающие влияния своим действием на сексуальность взрослых. Каждому новорожденному предстоит задача преодолеть Эдипов комплекс; кто не в состоянии это сделать, заболевает неврозом. Успех пси­хоаналитической работы все яснее показывает это значение Эдипова комплекса: признание его стало тем шибболетом (шнбболет — перенос*: особенность, отличие; см. сноску на с* 425.— Примеч. ред. перевода) г по которому можно отличать сторон­ников психоанализа от его противников.