РОЖДЕНИЕ ЕВРОПЫ. времени не возникало желания строить единую Европу и эта идея даже не приходила им в голову

времени не возникало желания строить единую Европу и эта идея даже не приходила им в голову. Ясное пред­ставление о Европе как о целом возникло только у Папы Пия II (Энея Сильвия Пикколомини, носившего папский сан с 1458 по 1464 год). В 1458 году он написал текст, оза­главленный «Европа», за которым в 1461 году последова­ла «Азия». Эта перекличка напоминает о важности диа­лога Европы и Азии. Идея Средневековья как эпохи за­рождения Европы широко обсуждалась накануне Второй мировой войны и после нее — в период интенсивных раз­думий о судьбах Европы, а также выработки экономиче­ских, культурных и политических проектов, реализация которых предполагалась в масштабах всей Европы. Ра­боты, в которых наиболее отчетливо сформулирована «европейская идея», принадлежат перу специалистов по XVI веку: «Европа. Возникновение идеи» (1957) анг­личанина Дэниса Хэя (Hay)¹ и «История европейской идеи» (1961) итальянца Федерико Кабода (Chabod) — запись университетских курсов 1943-1944 и 1947-1948 годов. Но саму концепцию зарождения Европы в период Сред­невековья предложили накануне Второй мировой войны два французских историка, основавшие журнал «Анналы», с которого началось обновление историографии, — Марк Блок (Bloch) и Люсьен Февр (Febvre). M. Блок писал: «Европа возникла, когда рухнула Римская империя», а Л. Февр подхватил его мысль, добавляя: «Лучше ска­зать, что возникновение Европы стало возможно, когда империя пришла в состояние раздробленности». В главе «Первый урок» курса, прочитанного в Коллеж де Франс в 1944-1945 годах (L'Europe. Genese d'une civilisation. P. 44.), Люсьен Февр пишет: «На протяжении всего Сред­невековья (а конец Средневековья нужно относить к мо­менту, далеко продвинутому в Новое время) основные идеи

¹ Для удобства пользования библиографией мы даем в скобках фамилии западных историков в оригинальном написании. — Прим. ред.

ВВЕДЕНИЕ

христианской культуры, не привязанные к конкретной по­чве, курсировали, преодолевая условные границы лоскут­ных королевств, и это мощное воздействие христианства сыграло свою роль в создании общего образа мыслей, свой­ственного всем жителям Запада, несмотря на разделяю­щие их границы; это общее мировоззрение постепенно се­куляризировалось, и на его основе сформировалось евро­пейское сознание».

Марк Блок предлагает европейский взгляд на Средне­вековье. Впервые он сформулировал эти идеи на Между­народном конгрессе по историческим наукам в Осло в 1928 году в своем докладе «Сравнительная история евро­пейских обществ», который был напечатан в журнале «Ревю де синтез историк» в декабре 1928 года. Потом он возвращается к этой теме: «проект преподавания сравни­тельной истории европейских обществ» фигурирует в представлении его кандидатуры для Коллеж де Франс (1934). В этом же тексте он пишет: «Европейский мир, именно как европейский, — это порождение Средневе­ковья, когда одним махом была разрушена целостность средиземноморской цивилизации, весьма, заметим, отно­сительная: в тот момент в одном горниле перемешались и народы, когда-то попавшие под власть Рима, и те, что не были завоеваны Римской империей. Тогда-то и родилась Европа в привычном понимании этого слова... И возник­ший тогда европейский мир с тех пор то и дело охватыва­ют общие веяния»¹.

Эти первые контуры Европы и явления, предвосхища­ющие образ Европы, возникший в XVIII веке (прилага­тельное еигорёеп — «европейский» во французском язы­ке появилось в 1721 году, а выражение а Геигорёеппе — «по-европейски» — в 1816 году), ни в коей мере не похо­жи на линейный процесс и не дают оснований утверж-

¹ Bloch, Marc, Histoire et Historiens, ed. d'Etienne Bloch Paris, Armand Colin, 1995, p. 126. — Прим. авт.

РОЖДЕНИЕ ЕВРОПЫ

дать, что идея единой Европы была подспудно заложена в ее истории или географии. До сегодняшнего дня Евро­пу еще нужно выстраивать и даже — продумывать. Про­шлое предлагает направления, но не диктует ничего опре­деленного, так что настоящее, в его поступательном раз­витии, — во многом дело случая и результат свободного человеческого выбора.

В этой работе мы постараемся обрисовать те контуры Европы, что сложились в Средневековье, а также собы­тия, которые в большей или меньшей степени изменили эти первые очертания, хотя здесь и неприложимо пред­ставление о последовательном процессе, состоящем из побед и отступлений.

Но мы попробуем доказать также, что это время (IV— XV вв.) было ключевым для развития Европы и что из всех составляющих европейского наследия, которые име­ют значение сегодня и будут не менее важны в будущем, средневековая составляющая — самая значимая.

В Средние века отчасти выявились, а отчасти и сформи­ровались такие реальные и проблемообразующие особен­ности Европы, как сочетание потенциальной общности и глубинных различий, смешение населения, выделение оп­позиций между Западом и Востоком, Севером и Югом, нечеткость восточной границы и приоритетная роль куль­туры, которая играет роль объединяющего начала. В этой книге мы будем обращаться как к тому, что принято на­зывать историческими фактами, так и к явлениям, отно­сящимся к ментальности. Формирование ментальных об­разов, сферы человеческого воображения, которое очень бурно развивалось в Средневековье, — принципиальная со­ставляющая процесса складывания Европы и как реаль­ности, и как идеи. Читая эту книгу, нужно с самого нача­ла иметь в виду, что понятие границы в Средневековье колеблется между реальностью и представлением. Чет­кой линии границы, прочерченной римскими пограничны­ми валами (limes), которые протянулись на огромные расстояния, больше не существовало, точно так же как

ВВЕДЕНИЕ

15

не было четкой границы между «этим светом» и потусто­ронним миром. Лестница Иакова, по которой спускаются и поднимаются, сталкиваясь друг с другом, люди и анге­лы, была для средневекового человека обыденным зре­лищем. Границы в их сегодняшнем линейном виде, как множество пропускных пунктов и столбов, появились в Средневековье достаточно поздно — в момент создания государств, и то не всюду. Появление таможни в период экономического пробуждения и становления более или ме­нее выраженных национальных экономик произойдет толь­ко на рубеже XIII и XIV веков. Присоединение Руссильо-на к французскому Лангедоку в конце XIII века, конфлик­ты между каталонскими купцами, королем Арагона и королем Майорки из-за повышения пошлин на каталонские товары в порту Кольюр (ставшем после присоединения Руссильона самой удаленной точкой французского Среди­земноморья) показывают, как постепенно, через подобные столкновения, происходило в Средние века становление границ. Медиевисты не без основания отказались от аме­риканской концепции границы, разработанной историком Тернером (Turner) для Дальнего Запада, поскольку она не применима к европейской истории: исследователи под­черкивают, что в Средневековье, до позднего его периода, когда началось становление государств, границы были местом встреч и противостояний, но, кроме того, еще и зоной обмена и смешения, на базе которой Карл Вели­кий в начале IX века введет пограничные округа (марки) — а их важность для Средневековья переоценить трудно. Марка, как показал Жан-Франсуа Лемаринье (Lemarignier), имела особое значение для института феодализма: там влиятельный вассал клялся своему сеньору в верности¹, и можно даже сказать, что эти нечеткие и открытые для

¹ Имеется в виду особый тип оммажа (hommage en marche), ко­торый приносился могущественным вассалом, как правило королем, и тогда сюзерен, чтобы принять оммаж, должен был проделать пол­пути сам. {Здесь и далее, кроме специально оговоренных случаев, примечания переводчика.)

16