Миниатюры бестиариев

Бестиариями называют средневековые естественнонаучные сочинения о животных, куда могли входить также сведения о минералах, строении мироздания и нравственные поучения. Литературным источником бестиариев является «Физиолог», или «Нравоописатель» – раннехристианский трактат о животных II–III вв., созданный в Александрии. Материалом для этой книги послужили античные сведения о животных, которые сопровождались христианским аллегорическим толкованием, придающим иногда баснословным сведениям о природе характер нравственного поучения. Первые латинские переводы «Физиолога» были осуществлены в V в. В VII в. при Григории Великом книга была переведена на латынь несколько раз с различных греческих списков. Материалы «Физиолога» использовались в богословских сочинениях о мироздании («Шестоднев» Василия Великого, «Этимологии» Исидора Севильского). Впоследствии осуществлялась обратная связь, когда текст «Физиолога» обогащался текстами Василия Великого и Исидора.

Бестиарии (bestiaе – с латинского – /дикие/ звери) отличались от «Физиолога». В них постепенно утрачиваются рассказы о камнях (эта часть «Физиолога» может выделяться в особый жанр естественнонаучных трактатов «Лапидарии»), но добавляются рассуждения о строении космоса, возрастах человеческой жизни и добродетелях. В некоторых случаях главы о птицах образуют особые орнитологические бестиарии – «Авиарии». Бестиарии постепенно приобретают более познавательное значение, несмотря на то, что в сравнении в «Физиологом», в них включено больше статей о фантастических животных, таких как грифон, мантикора и левкрота [Муратова 1984: 17–18].

Интерес к фантастическим обитателям «края света» проявлялся не только в трактатах о животных. Источником «географических» сведений в эпоху средневековья могли быть тексты так называемой «Александрии» – романа об Александре Македонском. Восходя к античному сочинению Псевдо-Каллисфена, роман об Александре предлагал воображению читателей различные картины битв и путешествий. В средневековых рукописных изводах романа Александр достигает края света, поднимается в небеса, несомый хищными птицами, и спускается в морскую пучину в специальном батискафе; его впечатления весьма диковинны и разнообразны. В византийских и древнерусских изделиях художественного металла и в ювелирных украшениях XII в., довольно часто встречается сюжет «Полет Александра Македонского», который, в частности, можно видеть на киевских колтах с перегородчатой эмалью. В романской пластике резных капителей мы также находим образы обитателей «края света» – это псоглавцы и вислоухие пигмеи-паноциане, антиподы, прикрывающиеся гигантской стопой единственной ноги, как зонтом, и другие.

Принцип описания живых существ в рукописных бестиариях связан с поиском скрытого христианского смысла в их внешнем виде, (мифологическом) образе жизни и названии. Стремление обнаружить скрытое сущностное значение каждой твари через ее название называется этимологическим методом толкования. Этот метод, не имеющий ничего общего с реальной этимологией слов, но основанный на внешних созвучиях, с успехом применялся Исидором Севильским в его «Этимологиях». Наименованиям в эпоху средневековья придавалось исключительное значение, ведь имя выражает сущностный смысл вещи. Как известно из Библии, Адам до грехопадения давал имена всем тварям. Эта творческая возможность первого человека была заложена Богом, причем до своего падения Адам видел в каждом явлении его сущностное значение, не нуждаясь в образном мышлении, но сразу восходя первозданным обоженным сознанием к внутреннему смыслу предмета или живого существа. В именах, предложенных Адамом для всех созданий Божьих, коренится это древнее, еще не отуманенного грехом, знание первозданного человека о мире.

Именно поэтому средневековые бестиарии часто открывались миниатюрой, представлявшей Адама, нарекающего имена. Генетически данный сюжет не принадлежит исключительно бестиариям – традиционно он соотносится с иллюстрированными Библиями, в частности, мог открывать книгу Бытия (Шестикнижие первой половины XI в. из Британской библиотеки). Далее размещались статьи с описаниями животных, предварявшимися небольшими миниатюрами в тексте.

До нормандского завоевания британские рукописные бестиарии иллюстрировались в линейной манере, восходящей к Реймсской школе каролингской миниатюры. В XII в. на смену приходит полихромный стиль. Представляет интерес английский бестиарий конца 80-х годов XII в. из Российской Национальной библиотеки (Лат. Q. v. V, I). Эта рукопись была создана в одном из скрипториев Линкольского графства, предположительно, в Кроуленде. Кодекс включает 91 лист, написан крупным раннеготическим письмом на плотном пергаменте из телячьей кожи, содержит 114 полихромных миниатюр и один фигурный инициал. Рукопись сшита из 15 отдельных тетрадей. Предположительно, история о сотворении мира, открывающая манускрипт, была надставлена [Муратова 1984: 55].

Миниатюры с изображением реальных и фантастических животных, а также баснословных существ демонстрируют переходный характер позднероманского искусства. Декоративный характер ярких по цвету иллюстраций, построенных на контрастном сопоставлении изумрудного, малинового и голубого, монументальные образы с их орнаментальной стилизацией силуэта характерны для романских рукописей. Вместе с тем, элементы линейной отточенности, особое внимание к выразительности самой линии можно считать чертами, ведущими к готической стилистике. Интересно, что современный петербургской рукописи бестиарий из Бодлеянской библиотеки в Оксфорде (Ashmole ms. 1511) можно назвать вполне готическим. Его отличают острые перовые рисунки, сложные многофигурные композиции, изысканный стиль хрупких фигур.

Манускрипт из Линкольншира иллюстрирован ближе к романской традиции. Небольшие миниатюры, напоминающие яркие драгоценные вставки из перегородчатой эмали, гармонично увязаны с текстом. Изображения на полях, как и усложненные инициалы, отсутствуют. На иконографию животных могли повлиять примеры византийского декоративно-прикладного искусства, образцы восточного текстиля. Применение золота, ярких красок, точечная орнаментика фонов делает все изображения рукописи орнаментальными.

Изображения фантастических существ имеют сходство с образами монументальной скульптуры. В частности, многоголовая гидра или внешне похожие на нее мантикора и ихневмон близки по своей иконографии скульптурным мотивам романских капителей. С тем же кругом памятников связаны образы сирен, которые до конца XI в., в соответствии с византийской традицией, представлялись в виде полуптиц, а в XII в. – в облике полурыб. Петербургская рукопись предлагает вполне неординарное решение: это девы-русалки полуптицы, полурыбы (Л. 18). Трактовка всех этих образов весьма примечательна. Если гидра и сирены, восходят к общеизвестным мифологическим античным текстам, то сведения о драконоподобных существах мантикоре (лицо человека, тело льва, хвост скорпиона, тройной ряд зубов, глаза налиты кровью) и ихневмоне почерпнуты у древних авторов, таких как Аристотель и Плиний. Христианское толкование этих образов может показаться достаточно неожиданным. Например, грозный ихневмон, сражающийся с драконом, – символ Христа, а коварные сирены – символ суетных театральных зрелищ.

Интересно сопоставить позднероманскую английскую рукопись с готической французской, явившейся, видимо, переработкой одного из британских манускриптов более раннего времени. Рукопись XIII в. из Российской национальной Библиотеки (Лат. Q. v. III, I) включает авиарий Гуго Фольето († 1170), собственно бестиарий и небольшое дополнение в виде лапидария, посвященного минералам, что структурно сближает текст готической рукописи с «Физиологом». Несмотря на копийный характер, манускрипт показывает ряд новых тенденций. Типичные для романских бестиариев маленькие цветные иллюстрации в виде прямоугольных клейм и медальонов помещены в обрамления, отделанные тонкой волнистой линией, придающей изображениям некоторое изящество. Интерес к выразительности линии, имеющей различную толщину в зависимости от нажима пера, соотношение контура и высветлений на одеждах, иконография человеческих фигур, отличающихся стройностью пропорций и некоторой вычурностью движений, свидетельствует о готической стилистике [Мокрецова 1984: 29, 154–156].