Интерпретации категории политической идеологии.

«Идеология» — одно из понятий политологии, вокруг которых шли, идут и будут идти многие и долгие споры. Сегодня этот термин часто употребляется в нейтральном значении — как простое обозначение той или иной социальной философии или мировоззрения, но исторически он имел довольно трудную судьбу. Поэтому в политическом общении и в массовом сознании термин «идеология» и эпитет «идеологический» нередко связаны сотрицательным первичным восприятием. Идеология и идеологизм ассоциируются с догматизмом, схематизацией, пропагандистским упрощением и искажением действительности в угоду чьему-либо корыстному интересу.

Общего определения категории идеологии нет; более того, имеющиеся нередко противоречат друг другу. Так мы имеем следующие дефиниции. Идеология — это:

— процесс производства смыслов, знаков и ценностей в социальной жизни;

— совокупность идей, характерных для конкретной социальной группы или класса;

— «ложные» идеи, способствующие легитимизации господствующей системы власти;

— постоянно искажаемая коммуникация;

— формы мышления, мотивированные социальными интересами;

— тип идентификации;

— социально необходимые иллюзии;

— деятельно-ориентированная группа убеждений;

и так далее.

Этимология термина позволяет прояснить его содержание: в слове «идеология» два греческих корня: idea — понятие, образ и logos— слово, учение, мысль. В таком смысле — как науки об идеях — идеология изначально воспринималась философами. Считается, что первым это понятие использовал Антуан Дестют де Траси, мыслитель эпохи Французской революции. В его представлении идеология — особая, ценностно-нейтральная, а значит, беспристрастнаянаука, изучающая природу и происхождение идей, взглядов и представлений людей. Он надеялся, что со временем идеология займет в своде человеческих знаний такое же место, как биология либо физика.

Однако уже в начале XIX в. понятие идеологии приобретает в обыденном языке осуждающий оценочный смысл. Наполеон презрительно называл «темными метафизиками» и «идеологами» либеральных интеллектуалов эпохи Просвещения, чьи воззрения, по мнению императора, были совершенно оторваны от реальной жизни из-за того, что в своем взгляде на мир они руководствовались лишь надуманными умозрительными — «идеологическими» — схемами. В наполеоновской Франции слово «идеология» воспринималось пренебрежительно, и такие негативные ассоциации распространились по Европе, закрепившись за понятием на будущее.

Это тем не менее нисколько не помешало ученым размышлять о природе идеологии и связанных с ней явлениях жизни. В истории политической мысли среди различных концепций идеологии четко выделяются две, видимо, самые авторитетные — Карла Маркса и Карла Мангейма. Обе концепции сильно повлияли на современные представления об идеологии. Для Маркса идеология — прежде всего, безусловно, «ложное сознание», т.е. извращенное и искаженное представление о действительности. Это главная отправная точка в его понимании идеологии. Для истолкования идеологии Марксом характерны какклассовый подход (т.е. в идеологии усматривается сугубо классовое явление) и социологическая трактовка рассматриваемого понятия на основе социальной обусловленности идей. Такое упрощение (редукция), однако, не должно заслонять важное рациональное зерно самого принципа социальной обусловленности идей, который успешно и вполне логически использовался после Маркса.

Итак, для Маркса и Энгельса идеология есть особый тип мыслительного процесса, когда его субъекты — идеологи как производители и трансляторы идеологий — сами не сознают,что продукты их деятельности, т.е. идеи, обусловлены вполне конкретными классовыми интересами, в которых выражаются в первую очередь экономические мотивации данного класса. Именно поэтому идеологи и рисуют ложную, сугубо иллюзорную картину действительности, в силу этого предстающей в превращенном, искаженном виде.

В соответствии с классовым подходом идеологически извращенные формы ложного сознания отомрут вместе с неизбежным и окончательным исчезновением самих классов. В основе такого оптимистического прогноза лежит своеобразная романтическая концепция освободительной роли пролетариата как класса, который по логике марксизма не заинтересован в собственном господстве, а стремится лишь к освобождению всех классов, в т.ч. и своей противоположности — буржуазии. Значит, Маркс изначально отрицательно оценивал идеологию в силу ложности содержащихся в ней идей. Вот почему собственную идейную систему он отказывался называть идеологией— для него это была свободная от идеологических извращений наука.

В.И. Ленин, считая себя верным продолжателем учения Маркса, в своей трактовке идеологии все же существенно его пересматривает. Один из главных пунктов ленинской ревизии марксизма — попытка совместить воедино идеологию и науку: идеология может стать научной только в одном случае — если это пролетарская идеология, и никакая иная.

С одной стороны, Ленин признавал, что любая идеология партийна, т.е. отражает интересы определенной политической (а в итоге и экономической) группы,но с другой — он же писал о «научной идеологии» как об «учении научного социализма, т.е. марксизма».

Тем самым научность идеологии у Ленина определяется не задачами познания, а напрямую связана с революционным (т.е. в основе своей партийным)характером пролетарской идеологии. Эта ревизия марксизма была обусловлена прежде всего волевой политической целью Ленина: обеспечением

победы пролетарской революции всеми возможными средствами. Поэтому главное в идеологии для Ленина — ее активнаяполитическая, прежде всего мобилизующая, функция. В течение десятилетий советского периода именно такая трактовка идеологии господствовала в СССР и странах социализма. Однако совсем другие выводы из посылок марксистской концепции идеологии (и в первую очередь из тезиса о социальной обусловленности идей) сделал Карл Мангейм (выдающийся немецкий философ и социолог, один из создателей социологии знания. Автор таких работ, как: «Историцизм» (1924); «Проблема социологии знания» (1925); «Идеология и утопия»). К.Мангейм рассматривает любую идеологию как неадекватное отражение действительности, как совокупность ложных представлений, обусловленных социально-историческими обстоятельствами, особенностями познания действительности, интересами познающего субъекта. Зарождение феномена идеологии он связывает с трудами английского мыслителя Ф. Бэкона (учение об «идолах разума») и обнаруживает ряд высказываний об идеологическом искаженном сознании в работах Н.Макиавелли и Д.Юма. Вместе с тем К. Мангейм уделял большое внимание функциональным характеристикам идеологии и, в частности, ее способности сплачивать людей, аккумулировать их политическую энергию.Он формулирует свой под ход к идеологии как к социально значимой системе идей, которую отстаивает определенный общественный слой в собственных интересах.

Одно из концептуальных открытий Мангейма заключается в том, что он противопоставил идеологию и утопию, тем самым выдвинув тезис, по сей день используемый в политической и социологической мысли. По Мангейму, главное отличие между этими понятиями состоит в выполняемых ими общественных функциях. Идеология— совокупность идей, обосновывающих существующий статус-кво в обществе, тогда как утопия— идеи с критической социальной функцией, т.е. служащие оправданием действий, которые направлены на свержение данного общественного строя. Таким образом, цель идеологии — стабилизация общественных условий. Создавая искаженную (и в этом смысле ложную, если вспомнить Маркса) картину мира, идеология скрывает все то, что объективно подрывает данный социальный порядок. По словам Мангейма, идеология «стремится к сохранению или постоянному репродуцированию существующего образа жизни». Утопия же имеет принципиально иное содержание — она действует в направлении, неизбежно ведущем к уничтожению наличной «структуры бытия». ( Всемирно известный польский историк идей и философ Ежи Шацкий дал любопытное истолкование идеям Мангейма. В книге «Утопия и традиция» (1971) он писал: «Утописту дается иногда возможность превратить свою альтернативу идеала и действительности в политическую альтернативу и в известные эпохи именно он оказывается наиболее дальновидным политиком. Иначе говоря,граница между утопией и политикой не закрыта раз и навсегда).

Принципиальной позицией многих ученых, таким образом, является категорическое разведение идеологии и науки, отрицание у идеологии познавательных функций.

М. Вебер относил идеологию, как и другие мировоззренческие и религиозные образования, к области веры, отрицая тем самым саму постановку вопроса о ее научности. Как веру расценивает политическое мировоззрение и современный политолог У. Матц. Он считает, что идеологии не являются порождением социальных процессов, а сформированы интеллектуалами определенных социальных групп, навязаны ими западным обществам и нашли отклик прежде всего в мифологической составляющей общественного мнения.

Подход к феномену идеологии американского ученого С.Зизека можно рассматривать как своеобразную форму его критики. Анализируя взаимосвязь политики и идеологии, он понимает идеологию как систему идей, концепций и верований, претендующих на истинность, но на самом деле служащих определенным политическим интересам. Причинами искаженного отражения действительности теми или иными идеями, по его мнению, могут быть либо осознанное или неосознанное влияние совокупности общественных отношений, либо политические интересы создателей или приверженцев этих идей. Задачу исследователя С.Зизек видит в выявлении скрытого политического подтекста идеологий через различные симптомы (противоречия, умолчания, оговорки и пр.).

Свойства, отличающие политические идеологии от других форм политического сознания:

- претензия на тотальную значимость - любая политическая идеология стремится подавить другие идеологии, заявить о своем великом призвании изменить мир и использовать все во имя реализации выдвинутой идеи.

- нормативность - предлагаемая конкретной идеологией интерпретация требует преданности со стороны ее приверженцев ценностям и нормам, которые она культивирует.

Трактуя идеологию как систему ложных идей, искажающих и мистифицирующих действительность в интересах определенных социальных групп, известные западные социологи Р.Арон, Д.Белл, С.Липсет, К.Поппер, Э.Шиллз и другие предприняли попытку ее отрицания как механизма социальной регуляции. В 1950-е гг. они выдвинули концепцию «деидеологизации», которая основывалась на позитивистском тезисе о снижении значимости идеологических систем в связи с возрастающим влиянием науки на общественные процессы. По мнению адептов этой концепции, в условиях зрелого индустриального общества, где достигнуто общенациональное согласие и обеспечено сотрудничество интеллигенции с институтами власти, место идеологий как ценностного регулятора деятельности людей заняла «чистая», неангажированная социальная наука. Деидеологизация была одним из аспектов технократических теорий «индустриального общества».

В 1970-е гг. под воздействием обострения социальных конфликтов на Западе создатели концепции «деидеологизации», утверждавшей неизбежность «заката», «конца» идеологий, радикально пересмотрели свои взгляды на перспективы феномена идеологии. Ими была разработана концепция «реидеологизации», которая исходила из того же основного посыла, что и концепция «деидеологизации», — о несовместимости идеологии и науки, но в противоположность последней обосновывала возрастающую роль социальных идей в современном мире. Одной из главных причин появления концепции «реидеологизации» явилась необходимость идеологически противостоять коммунистической идеологии.

В настоящее время существует несколько версий реидеологизации.

Либеральная версия ориентирована на создание «глобальной», «вселенской» идеологии как основы планетарного единства, средства примирения противоборствующих идеологий.

По мнению неоконсерваторов, «возрождение духа» предполагает обращение к забытым, утраченным ценностям и традициям.

Леворадикальная версия акцентирует внимание на поиске альтернативных форм сознания и путей общественного развития.

Большинство ученых определяют идеологию как систематизированную совокупность идей, выражающих интересы, цели и намерения больших социальных групп – классов, наций, партий и т. д. Идеология как разновидность корпоративного сознания отражает групповую точку зрения на политическое и социальное развитие. Она предназначена для внедрения в массовое сознание соответствующих критериев оценки настоящего и будущего развития общества.