Камакурская скульптура.

Камакура, 1184-1333г. К концу Хейан сформировался тип помещика, живущего при дворе, управляющие все контролировали, окружили себя самураями, которые в итоге взяли императора и двор в плен. Со 2п 12в – войны между двумя крупнейшими феодальными домами Минамото и Тайра, в результате победы Минамото Еритомо провозгласил себя сегуном, основал «Правительство в палатке» (бакуфу в Камакуре), этот период господства военного дворянства (буси или самураи) сохранялся до революции Мэйдзи в 1868г, императору сохранены жреческие функции и титул. В Хейян сфера культуры – столица, в Камакуру культура распространяется по всей стране среди широких слоев населения. Создались новые этические представления (оформился кодекс чести бусидо (путь воина) – преданность господину, презрение смерти, культ мужества). В Хейян взгляд внутрь, здесь – вдаль. Период породил двух культовых героев: монаха и воина. Весь большой период господства буси делится на три подпериода по правящим родам: Минамото-Ходзе (1184-1333г), Асикага (1335-1572г), Токугава (1615-1868г). С 13в большое влияние приобрела секта Дзен. Учение: природа в любом проявлении – космическое тело Будды, все явления слиты в один поток бытия, который становится синонимом Будды. В Дзен-буддизме нет учения о рае-нирване, оно заменено учением о прижизненном спасении или просветлении (сатори). Грубым воинам был близок Дзен, там была доктрина, говорившая о бесполезности чтения священных книг, которая видела основу в индивидуальной тренировке духа через тренировку тела. Некоторые элементы бусидо были выработаны на основе доктрины Дзен (скрывать чувства, преодолевать страх).

Камакурская культура началась с противопоставления рафинированной Хейянской, для утверждения идеалов мужественности и брутальности необходимы иные художественные формы. Но скульптура вся нервная, экзальтированная, получает инкрустацию глаз (смальта). Появилась новая техника – сухой лак. На первых порах самураи не были способны создать собственные эстетические концепции, поэтому вернулись к нарским идеалам (мощные памятники, воплощение силы и упорядоченности государства). В к12в восстанавливаются разрушенные во время войны Тодайдзи и Кофукудзи.

Великие южные ворота Нандаймон монастыря Тодайдзи, классические нарские традиции, колоссальные статуи стражей-охранителей Нио. Нио мощные, брутальные и экспрессивные, один с открытым ртом, второй с закрытым (противостоят скрытому и открытому злу). Особенность камакурской архитектуры – смешение различных стилевых элементов (традиционные японские и сунские китайские).

Дзенский монастырь, главное новшество периода – сложение типа монастыря. Подсобным и жилым помещениям придавался столь же важный смысл, как и культовым.

Реликварий-сяридэн монастыря Энгакудзи, Камакура, 2п 13в. Пример дзенского храма, высокая кровля (2 яруса), есть элементы китайской архитектуры (закругленные окна), в целом, традиционный вид, но более суровый.

При восстановлении нарских монастырей Тодайдзи и Кофукидзи в них были созданы большие скульптурные мастерские, возглавляли их три прославленных скульптора – Кокэй, Ункэй, Кайкэй. Задачи воссоздания прошлых святынь способствовала возвращению к формам нарской пластики, что выразилось в появлении черт суровости и лаконизма, в отказе от живописной декоративности.

Фигуры апостолов Будды, Кайкэй, храм Дайхоондзи, Киото, 13в. Сочетается суровая простота в трактовке одежд и экспрессия проработанных лиц, активная мимика, инкрустация зубов и глаз (почти натурно). В целом, в камакурской пластике нет единого большого стиля.

Самое яркое проявление в камакурской скульптуре – портрет. Можно сказать, что черты портретного жанра с его тягой к индивидуализации образов, подчеркиванию характерности стали особенностью всей японской пластики периода Камакура.

Статуи проповедников Сейсин и Мутяку, Ункэй. Проповедники жили в 6в до н.э., их статуи часто называют портретами, этнически своеобразные лица, живость создается натуралистической инкрустацией глаз и активной моделировкой лиц, подчеркивается строение скул, надбровий, морщин. В натуральную величину, длинная монашеская одежда, нет ореола отвлеченного совершенства и недвижимости, фигуры стоят на небольших пьедесталах, обращаются непосредственно к человеку.

С еще большей полнотой новые качества выразились в скульптурных портретах патриархов, которые по сути стали основной святыней в интерьере дзенского храма. Статуи помещались в нише, на деревянном кресле, пространственно принадлежали повседневному миру, становились воплощением духовной крепости и самодисциплины. Изображение близко к натуралистичному, образ нарочито приземленный, приближался ко всякому, заставлял ощутить достижимость идеала (статуя священника Сюндзе из Тодайдзи, Нара).

Буддийский патриарх Мутяту. Скульптура без всяких указаний, что он индус и ученик Будды, выглядит как японский старец, который несет ступу (он один из 8 любимых учеников, которые получили 8 шариков с шкатулке в форме ступы). Натуроподобный вид, обладает возрастными характеристиками. Пожилой, изможденный вид (пережил аскезу, послушание). Скульптуры ставились на низкие постаменты. Инкрустированные глаза, настоящие атрибуты в руках. Рост у подобных фигур – среднестатистический верующий, они ведут себя агрессивно по отношению к зрителю. Завершающая стадия развития японской скульптуры, дальше идти по пути натуроподобия некуда. Все это рассчитано на народ, которого надо быстро обратить, образовать и привлечь.

Потом в культуру ворвалась фольклорная стихия, принесла с собой черты демократизации, в пантеоне изменения, в храмах появились статуи бродячих, юродивых, убогих.

Статуя проповедника Куя, и13в, Киото. Натуралистичная религиозная скульптура. Фигура снабжена настоящим гонгом, посохом и настоящей деревянной колотушкой, чтобы бить по гонгу. Видны ключицы, инкрустированные смальтой глаза, прикрытые в экстазе, белые зубы, красные губы. У него ко рту прикреплена проволока, из которой вырастают 6 Будд (метафора – из его проповеди рождаются множество Будд).

Наряду с божествами в храмах помещаются статуи реальных людей.

Статуя Уэсуги Сигэфуса, дерево, храм Мейгэцуин, Камакура, 13в. В лице надменность и сила, легкая асимметрия черт (так задумано), характерен разрез глаз и рта. Церемониальные одежды расчленяют фигуру, одновременно подчеркивают ее застылую неподвижность. Такая же схема повторяется в портретах военачальников Минамото Еритомо и Ходзе Токиери. При характерности облика портрет подчеркивает не индивидуальность с неповторимыми особенностями, а человека как представителя определенного сословия, значительного в своих родовых признаках.