Влияние на длительный стресс дополнительных кратких стрессоров 29 страница

1) частые уходы из дома с невозвращением на ночь. Стремление взрослых наказать их сопровождается невыполняемыми обе­щаниями не повторять такого поведения;

2) склонность к физическому насилию, драчливость с более слабыми сверстниками;

3) жестокость по отношению к другим и издевательство над животными;

4) сознательное повреждение собственности, принадлежащей другим;

5) целенаправленные поджоги;

6) частое вранье, вызываемое разнообразными причинами;

7) склонность к кражам и грабежам;

8) стремление к вовлечению лиц противоположного пола в на­сильственную сексуальную активность.

Наличие трех и более признаков позволяет отнести их носителя к категории лиц, страдающих антисоциальным рас­стройством. В дальнейшем после 15-летнего возраста у носи­телей антисоциальных расстройств проявляются следующие признаки:

1) трудности в учебе, связанные с неподготовкой домашних даний;

2) трудности в производственной деятельности, связанные с тем, что такие лица часто не работают даже в тех случаях, когда работа доступна для них;

3) частые, необоснованные отсутствия в школе и на работе;

4) частые уходы с работы без реальных планов, связанных с дальнейшим трудоустройством;

5) несоответствие социальным нормам, антисоциальные дей­ствия, носящие уголовно-наказуемый характер;

6) раздражительность, агрессивность, проявляющиеся как по отношению к членам семьи (избиение собственных детей), так и по отношению к окружающим;

7) невыполнение своих финансовых обязательств (не отдают долги, не оказывают финансовой помощи нуждающимся родственникам);

8) отсутствие планирования своей жизни;

9) импульсивность, выражающаяся в переездах с места на место без ясной цели;

10) лживость;

11) отсутствие лояльности к окружающим со стремлением "сва­лить" вину на других, подвергнуть риску других, например, оставляя открытой электропроводку, опасную для жизни. Несоблюдение правил техники безопасности при работе, со­пряженной с риском для жизни. Стремление к рискованному автовождению с подверганием риску других. Отсутствие ак­тивностей, связанных с заботой о собственных детях. Частые разводы. Отсутствие угрызений совести по поводу ущерба, нанесенного другим.

У лиц с антисоциальными нарушениями почти не представ­лены тревога и страх, поэтому они не боятся последствий своих действий.

В XIX в. поведение таких людей квалифицировалось как "моральное безумие" потому, что, с точки зрения психиатров, наблюдавших таких людей, человек с нормальным интеллектом, будучи психически здоровым, не в состоянии совершать подобные действия, т. к. удовольствие, получаемое им, незначительно, а последствия для других и самого себя разрушительны» [Королен­ко Ц.П., Дмитриева Н.В., 2000, с. 164-166J.

Здесь уместно оценить нежелательное влияние на социальное положение и самосознание человека с психологическим отклоне­нием термина (диагноза), обозначающее отклонение психического состояния от нормы. Особенности, описанные выше как «анти­социальная личность», в 1835 г. назывались «моральным безуми­ем». Потом этот термин заменили на «психопатию», а затем на «социопатию», чтобы излишняя откровенность диагноза меньше нарушала социальный статус пациента и не создавала у него ком­плекса неполноценности. Однако из-за таких подмен утрачивался смысл термина, а это дезориентировало врачей-психотерапевтов следующего поколения. Началось восстановление содержатель­ности рассматриваемого термина, возникло обозначение — «асо­циальный». Но это означает негативное отношение человека ко всем людям (и к членам семьи), погружение «в себя». В МКБ-10 и в некоторых американских учебниках психиатрии антисоциальное расстройство личности называется «диссоциальным». А это под­разумевает разрушенность способности ко всяким социальным контактам. Так стремление к «политкорректности» контаминиру-ет специальную и необходимую терминологию [Короленко ЦП., Дмитриева Н.В., с. 163; Мак-Вильямс Н., 2001. Психологическая диагностика: Понимание структуры личности в клиническом процессе. М.: Класс, с. 17].

Г. Временная реактивная дистрессовая квазидебильность.

При любом виде реактивного психогенного состояния страдают интеллектуальные функции, т. к. сознание центрируется на психотравме и размышления на любую другую тему свертываются. Случаи демонстративности своей интеллектуальной несостоятельности чаще бывают у лиц с истерическим характером. Это может проявляться в виде псевдодеменции, описанной Эрнстом Кречмером [Кречмер Э., 1920].

Можно видеть три разных вида кажущегося поглупения (ква-зидебильности) у некоторых людей, когда дистресс вознику них из-за перенапрягающего социального окружения.

Первый, когда защитно тормозятся почти все интеллекту­альные процессы. В экстремальных ситуациях с непривычно большой ответственностью перед незнакомыми персонами у не­которых людей ненадолго возникает дистресс с частичной утратой интеллектуальных способностей. Это часто бывает с детьми, по­павшими в незнакомую обстановку, оказавшимися перед чужими людьми. Подобное случается и во взрослом возрасте с людьми застенчивыми.

Слабо выраженное такое состояние — всего лишь эмо­циональное смущение. Человек не только заторможен, но и неуклюж, говорит невпопад, краснеет. А так как самооценка у него сохранена, он еще больше смущается и либо убегает, либо тормозится окончательно («деревенеет» или «раскисает»); дело может кончиться слезами, как своеобразной адаптивно-защитной экскреторной стрессовой реакцией (см. подробнее 3.1.4). Это не­редко случается на школьных и студенческих экзаменах.

В более продолжительных и неустранимых экстремальных ситуациях с несоответствием человека социальным (житейским, традиционным, деловым) требованиям у него может развиться «вынужденная дебильность». Состояние, когда тормозится и извращается дифференцированность восприятия, почти утрачи­вается внимание, становятся малодоступными для субъекта его запасы памяти и интеллектуальные потенциалы.

При долгом, вынужденном таком состоянии человек кажется окружающим его людям (и самому себе) дурачком, придурком. Однако, оказавшись в среде, не травмирующей его, где видят, уважают и оценивают его достоинства, этот же человек обретает свои истинные интеллектуальные и духовные способности. Воз­вращаясь в круг людей, не признающих его и унижающих, он вновь и вновь становится «вынужденным придурком». Но бывает, что он восстает (успешно либо по-глупому), защищая свое попранное достоинство.

Другой вид кажущейся глуповатости (квазисубдебильности) может наблюдаться у лиц, исключительно одаренных интеллекту­ально, но с диссоциацией речевых и мыслительных способ­ностей, возникающей при дистрессе в ситуациях экстремального общения. У меня были возможности изучать таких людей. У этих умных, толковых, и во многом талантливых субъектов, когда они эмоционально и интеллектуально напряжены во время разговора, буквально «мысли опережают слова». Думая, соображая очень быстро, они в разговоре с собеседником успевают высказывать, проговаривать лишь каждое пятое, десятое слово из их мыслен­ного монолога. Произносят они ключевые слова, и это дает воз­можность понимать их, но только близким им людям: друзьям, помощникам, ученикам, знающим то интеллектуальное «поле», на котором собирает интеллектуальный «урожай» сверхбыстро думающий человек. А вот случайным слушателям его речь ка­жется бессвязной, бестолковой, а сам он — потешным чудаком с наивным апломбом.

Одним из таких изучавшихся мной людей был B.C. Черно­мырдин. Близкие ему люди называли его «Сократом нашего времени». Это исключительно талантливый, работоспособный и потому очень успешный человек. Осознавая свою интеллекту­альную мощь, он с юмором относился к людям, видящим в нем косноязычного простака. Черномырдин сам разработал и внедрил этот образ через средства массовой информации в общественное сознание, прикрывая им свою дизлексию, особенно заметную, когда у него эмоциональный стресс.

Многолетний опыт консультирования высшей административ­ной элиты нашей страны позволил мне заметить, что, во-первых, высокопродвинувшиеся личности, несомненно, интеллектуально одарены. Во-вторых, их психологические особенности мало по­стижимы не только потому, что они боятся «раскрыться» перед психологами, но им незачем раскрываться даже перед близкими людьми. В-третьих, необычайные личностные особенности выс­шей властной элиты далеки от стандартов, норм мышления, по­ведения, общения, присущих обычным интеллектуалам. Потому выше приведена лишь фрагментарная характеристика человека этой элиты.

Есть еще один вид кажущейся бестолковости, возникающей при стрессе. У многих людей интеллектуальное напряжение (особенно при работе за письменным столом) нарушает их речь, создавая временную атонию голосовых связок. Срабатывает выбор альтернатив, производимый организмом (центральной нервной системой), независимо от воли человека: «Творчество либо говоруна-оратора, либо щелкопера-писателя». При писательском труде голос таких людей становится глухим, срывающимся. Более того, нарушается координация движений, при ходьбе они спотыкаются, задевают предметы. Погруженные в творческий про­цесс, кажутся неловкими чудаками, тогда как вне писательского творчества они и ловкие, и хорошо владеющие речью.

4.8. РЕЗЮМЕ

Сознание и подсознание оснащены бесчисленными возможно­стями изменяться при стрессе. Торжествуя, радуясь, озлобляясь или бедствуя в экстремальных ситуациях, человек обдумывает случившееся и решает, как ему быть, либо действует интуитивно, «бездумно». Когнитивный субсиндром стресса до сих пор оста­ется основным объектом изучения для того направления наук о человеке (антропологии), которое устремлено на уменьшение людских страданий и на поощрение радостей жизни. С каждым десятилетием многократно увеличивается число научных иссле­дований, посвященных особенностям мышления, восприятия, памяти и деятельности при стрессе. И все же лавина публикаций по этой тематике не сметает всех преград к пониманию того, на что способен человеческий интеллект, преодолевая горе, невзгоды и ужас смерти своей и своих близких. Вместе с тем до сих пор плохо изучены и не ясны когнитивные аспекты эустресса: счастья, любви, вдохновенья.

В данной главе, посвященной когнитивному субсиндрому стресса, две части. В первой изложены общие (генеральные) закономерности динамики когнитивных процессов и функций при нарастании интенсивности стресса. Вторая часть состоит из описаний некоторых частных исследований автором когниций в различных экстремальных условиях: экспериментальных и натурных.

Основная, общая закономерность стресса — это дихотомическая дифференциация всех, в том числе когнитивных, процессов и функ­ций при экстремальных требованиях (воздействиях, изменениях) внешней либо внутренней среды. Повседневное (нормальное) их разнообразие уменьшается при стрессе так, что проявляются либо активизация когниций, либо уменьшение их обычной активности, т.е. пассивность. Такая стрессовая закономерность была замечена мной в 1960—1961 гг. при подготовке первых космических полетов, во время изучения переносимости людьми невесомости и гравитаци­онных перегрузок. До 1963 г. были лишь секретные, малотиражные публикации результатов этих исследований. Они эпистолярно (в письмах ко мне) одобрены Г. Селье, также обнаружившим дихото­мию «активность — пассивность» при стрессе.

Еще одна общая фундаментальная закономерность пр*ч стрессе — это стадиальность (ступенчатость, фазность) $ его динамике при интенсификации экстремальных воздействий (стрессоров). В данной главе автор, развивая учение Г. Селье о стадиях стресса, обращает внимание на то, что переход, подъем на каждую следующую ступень обусловлен новой формой кри­зисных преобразований стресс-адаптационных (адаптационно-защитных) систем организма. Стрессовым кризисом первого ранга создается стадия мобилизации поверхностных адаптаци­онных резервов. Г. Селье назвал ее «мобилизацией по-пожарной-тревоге» (но не из-за «тревожности»!). Стрессовый кризис второго ранга мобилизует глубокие адаптационные резервы. Это «стадия резистентности» по Г. Селье.

Результатом первых двух стрессовых кризисных мобилизаций резервов адаптации могут быть как активизация, так и усугубле­ние пассивности когнитивных функций. Стрессовые активность или пассивность восприятия, мышления, памяти и др. могут оказаться как полезными, адекватными задачам выживания р экстремальных условиях существования, так и неадекватным*) для решения таких задач. Эти закономерности иллюстрируются в данной главе результатами исследований автора и обсуждаются с привлечением различных научных источников.

Сравнительно небольшая интенсивность стрессора обостряет сознание, «выплескивает наружу» результаты неосознаваемы* процессов мышления и даже пробуждает возможности инсайтные решений. Увеличение экстремальности стрессора обусловливает «сужение» внимания. Оно может стать сосредоточением интеллект туальных усилий на удалении вредящих стрессоров, однако иногда приводит к потере (к невосприятию) информации, необходимой дл ft успешной деятельности человека. И наоборот, при стрессе могут возникать «рассеянность» внимания, невозможность мысленна сосредоточиться на одном самом нужном решении.

Как «поиски выхода» из экстремальной ситуации могут возникать разного рода иллюзии.

Чрезмерная экстремальность стрессора может обусловливать, разные квазизащитные «отключения» сознания от стрессогенной действительности (дезориентацию с непониманием опасности происходящего, бредообразование, обморок и т. д.), которые мел гут иметь адаптационное назначение, «освобождая» человека от-осознания слишком психотравмирующей информации. Но такой «уход» человека от действительности подчас, освобождая его от-мнимых угроз, оставляет незащищенным перед лицом реальной опасности. Можно полагать, что результатом трансформации оце­ночных функций мышления (осознаваемого и бессознательного) являются феномены типа: «замедление» течения субъективного времени, «субсенсорная» чувствительность и т. п.

Изменения субъективных факторов экстремальной среды (субъективная значимость, субъективная вероятность, субъектив­ная возможность, субъективная определенность и т. п.) изменяют ее стрессогенный эффект. Управление этими факторами делает эффективным регулирование когнитивными и другими прояв­лениями стресса, позволяет людям в чрезвычайных ситуациях сохранять сознание, обострять мышление, создавать творческие шедевры, избегать аварийности при управлении техническими объектами.

Более четверти века назад автор этих строк предложил видеть в «болезнях стресса» стрессовый кризис более высокого ранга, когда происходит уже рискованная, опасная для субъекта моби­лизация «болезневидных» процессов адаптации и защиты против угрожающих стрессоров. При этом феномены боли и нетерпимого дискомфорта призваны побуждать субъекта к непременному устранению опасных стрессоров (причин болезни).

В этой главе рассмотрены «психические болезни стресса»: не­врозы, посттравматические стрессовые расстройства. До сих пор патопсихологией и психиатрией до конца не понята их сущность. Конечно же, душевные болезни стресса, так же как и телесные болезни стресса, описанные в третьей главе, должны выполнять адаптивно-защитную роль при психотравмах. Печально, но они не всегда справляются с этой ролью, не гарантируют выздоров­ления.

У людей, непрерывно травмируемых невзгодами и тяготами жизни, возможны разные неврозы. Это истерия — «великая притворщица». Загадочные навязчивости мыслей и действий могут возникать, как неподвластные сознательной воле «ма­гические ритуалы». Астения — навязчивая обессиленность, т. е. ускользание личности в «недеяние» от непреодоленных психотравм.

Обобщая результаты лечения и изучения посттравмати­ческих стрессовых расстройств, автор поддерживает тех, кто рассматривает эти расстройства как своеобразную форму болезней стресса. Наиболее загадочным оказывается наличие в их течении скрытого, латентного периода, предшествующего массивным проявлениям дистрессовой симптоматики.

В этой главе автор рассматривает, как запредельные формы дистресса, как самоубийственное кризисное изменение психики, парадоксальную, болезненно сверхактивную гибель людей из-за «безумных растрат» адаптационных ресурсов организма при так называемом остром бредовом психозе и болезненную, сверхпас­сивную гибель из-за «безумной экономии» этих ресурсов во время беспробудного летаргического сна.

Автор согласен с теми, кто уверен, что «острый бредовый психоз» нередко возникает у фанатически устремленных людей при катастрофическом крахе жизни, целей и амбиций. Однако из-за обязательного для этого психоза симптома — сильного повышения температуры тела — это психолого-соматическое, стрессовое заболевание слишком часто лечится как соматическое и не излечивается без психиатрической терапии. С этих позиций анализируются оригинальные архивные документы с описанием болезни, смерти и вскрытия тела И.В. Сталина.

С небольшими дополнениями автором представлена клас­сификация разных видов «ужаса смерти», опубликованная им раньше. Пять видов такого «ужаса» лежат в основе почти всех вариантов боязни, тревожности, испуга, страха и их инвертиро­ванных проявлений: отчаянной отваги, безвыходной смелости, вынужденного героизма. Базовый, основополагающий характер этой классификации всегда актуален. Однако есть и первичная смелость, врожденная или воспитанная у одаренных ею людей.

Неожиданным могло показаться парадоксальное предсмерт­ное переживание не ужаса, а счастья чеченскими смертницами («шахидками»), совершавшими теракты в 2004 г. Изучение авто­ром особенностей их психики, изнуренной чеченскими войнами, выявило наличие у них своеобразного предсмертного транса.

Восприятие внешнего мира, представления о своей дееспо­собности и телесности, изменяющиеся при экстремальных воз­действиях, играют важную роль в разворачивании стресса и при его купировании. С учетом этого кратко описаны разработанные нами в 80-х гг. прошлого века «микрострессорные» методы «на­сильственного» управления восприятием и сознанием людей с использованием средств массовой информации.

В этой главе анализируется взаимодействие органов чувств при стрессогенных воздействиях пространственной среды. Особенно интересны возникающие при этом зрительные, гравирецепторные, кинестетические иллюзии. Они могут быть интерпретированы как результат взаимной «экспансии» сознания и подсознания. Изучение стрессовых иллюзий при гравиинерционных стрессорах, начатое автором в 60-х гг. прошлого века и продолженное многими исследователями, до сих пор не исчерпало создаваемую такими иллюзиями проблему аварийности авиационного, космического, автомобильного и морского транспорта.

В данной главе кратко представлен научный спор между уче­ными о том, есть ли эмоциональная память, запечатлевающая чувственный компонент прошедших психотравм и радостных экстазов. Автор на примерах из своей психотерапевтической практики показал, что «забытые» эмоции подобны «уснувшему» вулкану и могут взрываться при ничтожных напоминаниях о прошлых страстях.

Автор описал особенности сна при длительном, многосуточном дистрессе, исследованные им при подготовке первых космических полетов. Последующее изучение сна при стрессе подтверждало и детализировало первые научные находки. Современные представ­ления о сне при стрессе также представлены в данной главе.

В завершение главы читателю предложены некоторые вари­анты типологизации стресса у людей с разными характерами, с психологическими и антропологическими особенностями. Хотя с древнейших времен до теперешнего времени бесчисленны поводы и способы дифференцировать человеческие качества, все же и сей­час их своеобразие, проявляющееся в экстремальных ситуациях, нередко оказывается неожиданным и непонятным. Не претендуя на окончательное суждение, автор демонстрирует правомочность разных подходов к типологизации людей, переживающих стресс. Представлены свидетельства корреляции отдельных антропологи­ческих характеристик (групп крови) и поведения в экстремальных условиях (в боевой обстановке). Описаны результаты различия пьяниц, «уходящих» в алкоголизм от стресса жизни.

Изложенный в данной главе большой массив результатов исследований когнитивного субсиндрома стресса оставляет читателю возможность иметь собственное суждение. Только самостоятельное сопоставление научных и личных свидетельств о том, что происходит в сознании при стрессе, становится полез­ным для человека и помогает ему разумно, с победой выходить из чрезвычайных ситуаций, купируя собственный стресс, помогать другим людям уменьшать его дурные последствия.

Литература к 4-й главе

Amir Sh., Amit Z., 1978. Endogenous opioid ligands may mediate stressinduced changes in the affective properties of pain related behavior in rats / / Life Sci., vol. 23, N 11, p. 1143-1152.

Anthony A J., 1956. Changes in adrenals and other organs following exposure of hairless mice to intense sound/Acoustical Society of America // Lancaster (PA) Aber Inst. Phys., Incorp., vol. 28, N 2, p. 270-275.

Ваитап N.. Kuhl J., КагепМ., 2005. Left-hemispheric activation and self infiltration: testinga neuropsychological model of internalization / / Motivation and Emotion, 29: 135-163.

Beach D.A., 1976. Anxiety, stress, and short-term memory. Diss Abstr. Intern., vol. 37, N 1-B, p. 435.

Becker £., 1977 The terror of death / / Stress and coping. An anthology I Ed. A. Monat, R.S. Lazarus. N.Y.: Columbia Univ. press, p. 310-323.

Becker P., Scheider В., 1976. Specific reactions to stress and personality characteristics: students before an examination // Ztschr. Exp. und Angew. Psychol, Bd. 23, N 1, s. 1-29.

Berry СЛ., 1973. Effects of weightlessness in man. — COSPAR Life Sci. and Space Res., N 11, p. 187-199.

BleulerE., 1920. Руководство по психиатрии. Берлин: Врачъ.

Bowlby L, 1952. Maternal care and mental health. Geneva: World Health Organisation.

Brown N.O., 1959. Life against death: The psychoanalytical meaning of history. N. Y.: Viking Books.

Chandessais C, 1972. Practical measures against panic / / Bulletin of the 1CDO,№203, p. 1-7;

Choron J., 1963. Death and western thought. N. Y.: Collier Books.

Davis C.W., 1979. The effects of training upon the effectiveness, dogmatism, and stress of first year paraprofessionals within a university setting // Dies. Abstr. Intern, vol. 39, N 7-А, p. 4055.

Ellis B. W., Dudley H.A., 1976. Some aspects of sleep research in surgical stress / /Psychosom. Res., vol. 20, N 4, p. 303-308.

Ellis B. W., Dudley H.A., 1976. Some aspects of sleep research in surgical stress // Psychosom. Res., vol. 20, N 4, p. 303-308.

Fairbank J.A., Nickolson R.A., 1987. Theoretical and empirial issues in the treatment of post-traumatic stress disarder in Vietnam / / Journ of Clinical Psychology 43.1.44-63

Feifel H. (Ed), 1959. The meaning of death. N. Y: McGraw-Hill.

Foucault M., 1976. Mental illness end psychology. N.Y.

Foy D.W. Carroll E. M., Donahoe CP, 1987. Etiological factors in the development of PTSD in climatical samples of Vietnam combat veterans/ / Jornal of Clinical Psychology. 43.1.17-27;

Freud S., 1908. Die Kulturelie Sexualmoral und die moderne Neurosit //GesamtWerkeBd.7,s 143-178.

Freud S., 1936. The problem of anxiety. N. Y.: Norton.

Freud S., 1959. Mourning and melancholia / / Collected papers. N.Y.; Basic Books, vol. 4, p. 152-170.

Friedman M., Rosenman R.H., 1977. The key cause — type A behavior pattern / /Stress and coping, N. Y.: Columbia Univ. press, p. 203-212.

Geller W., Mappes C, 1952 ber die tdlichen katatonien / / Arch Psychiat. Nervenkr., Bd. 189, H. 2, s. 147-161.

Gerathewohl S., Ward /., 1960. Psychophysiology and medica studies of weight less ness / / Physics and medicine of the atmosphere and space. N. Y.; L., p. 422-434.

Goderez B.J., 1987. The Survivor Syndrome Massive Psychic Trauma and Posttraumatic Stress Disorder Among Vietnam Veterans / / Journa of Counselling and Development, v. 65. 363-366.

Hartmann E., Brewer V., 1976. When is more or less sleep required? A study of variable sleepers / /Comprehens. Psychiat., vol. 17, N 2 p. 275-285.

Henry J., Ballinger В., Maher P. et al., 1952. Animal studies of the sub-gravity state during rocket flight / /J. Aviat. Med., vol. 23. p. 421-432.

Hernandes-Peon R., 1969. Neurophysiological aspects of atten­tion //Hand book of clinical neurology / Ed. P. Vinken, G. Bruyn Amsterdam: North — Holland Publ. Co, vol. 3, chap. 9.

Horowitz M.J., 1986. Stress-respons syndromes. 2nd ed. Northvale, N.J. Aronson.

Horowitz M.J., Solomon C. F., 1975. A prediction of delayed stress response syndromes in Vietnam veterans / / J of social issues: soldiers in... and aftes Vietnam. Vol. 31, № 4, p. 67-80;

James W., 1890. The Principles of Psychology. London.

James W., 1958. Varieties of religious experience: A study in human nature. N. V.: Mentor Ed.

Jaspers K., 1964. Allgemeine Psychopathologie. Berlin.

Jaspers K., 1965. Allgeine Psychopatholoie. Berlin: Springer Verlag.

Kaplan H.I., Sadock B.J., 1996. Handbook of Clinical Psychiatry, Baltimore.

Kaplan S., 1973. Cognitive maps, human needs and the designed environment / / Environmental design research/Ed. W. F. E. Preiser. Stroudsburg (Pa): Dowden, Hutchinson a. Ross, p. 275-283.

KaptanS., 1976. An informal model for the prediction of preference / / Lands cape assessment: Values, perceptions and resources / Ed. E.H. Zube, I.G. Fabos, R.O. Brush. Stroudsburg (Pa): Dowden, Hutchinson a. Ross, p. 12-24.

Keele S. Attention and human performance. Pacific Palisades (Cal.): Goodyear, 1973.

Kendall P.C., 1977. Differential state anxiety reactions for subjects differing in measures of trait anxiety / / Diss. Abstr Intern., vol. 37, N 7-B, p. 3614.

Kitajew-Smyk L.A., 1988. Psychologia stresu. Wroclaw: Ossolineum, s. 172-174.

Kolb L.C., 1983. Return of the repressed: delayed stress reaction to war / / Journal of the American Academy of psychoanalysis, 11,4, 531-543.

Kolb L.C., Mutalipassi L. R., 1982. The conditioned emotional response: a sub-class of the Chronic and delayed posttraumatic stress disorder // Psychiatrie Annals 12:11,979-987.

Kormos H.R., 1978. The nature of combat stress //Stress disorders among Vietnam veterans. N. Y.: Brunner and Mazel, p. 3-22.

Larsen O.N., 1954. Rumors in a disaster / /J. Commun, № 4, p. 111-123.

Lazarus B.S., 1977. Cognitive and coping processes in emotion / / Stress and coping. N. Y.: Columbia Univ. press, p. 144-157.

Lazarus R.S., 1969. Stress and emotion / / XIX Intern. Congr. 19-a Short Symp. L.

Le Prestre C, 1971. Les lieux du corps: Г tude sur Pacupuncture. P.: La Table ronde.

Leighton D.C., 1978. Sociocultural factors in physical and mental break-down / / Man-Environ. Systvol. 8, N 1, p. 33-37.

Lindsay D.S., 1991. Metcalf CHARMed, but not convinced: comment on Metcalfe J. Exp. Psychol. Gen. Vol. 120, № 1. P. 101-103.

Manderscheid R.W., Silbergeld S., Dager В , 1976. Alienation: A response stress / / Cybernetics, vol. 5, N 1, p. 91-105.

MandlerG., 1984Mind and Body. Psychology of Emotion and Stress. N.Y., Norton.

Marcuse H., 1959. The ideology о death / / The meaning of death / Ed. H. Feifel. N. Y: McGraw-Hill, p. 64-76.

Maslach C, 1976. Burned-out // Human Behavior, 5 (9), p. 16-22.

Menninger K. Regulatory devices of the ego under major stress / / Stress and coping / Ed. A. Monat, R. S. Lazarus. N. Y, 1977: Columbia Univ. press, p. 159-174.

Menninger K. Regulatory devices of the ego under major stress / / Stress and coping / Ed. A. Monat, R. S. Lazarus. N. Y.: Columbia Univ. press, 1977, p. 159-174.

Menninger K., 1977. Regulatory devices of the ego under major stress // Stress and coping / Ed. A. Monat, R. S. Lazarus. N. Y.: Columbia Univ. press, p. 159-174.

Moore N.C., 1976. The personality and mental health of flat dwe­llers // Brit, J. Psychiat., vol. 128, p. 259-261.

Murphy С. 1959. Discussion / / The meaningof death /Ed. H. Feifel. N. Y: McGraw-Hill, P. 317-340.

Myers H.F., 1974. Cognitive appraisal and competence as determinants of behavioral responses to stress / / Diss. Abstr. Intern., vol. 35, N 2-B, p. 1058.

Noyes R., Kietti В., 1977. Depersonalization in response to life-threatening danger.— Comprehens. Psychiat., vol. 18, N 4. p. 375-384.

OplerM.K., 1956. Culture, Psychiatry and human values. London: Tomas, s. 67.

Pallmeyer T.P., Blancherd E.B., Kolb L.C., 1986 The psychophy­siology of comba-tinduced post-travumatic-stess diaorded in Vietnam veterans/ / Bechev. Res. Ther 24,6,645-652.

Pierson Т., 1989. Critical Insident Stress: A Serius Law Enfo­rcement Problem/ / Police Chief, № 2, p. 32-33.

Pigg L.D., 1961. Human engineering principles of design for in-space maintenance — USAF Aero Syst. Div 61-629, Nov, p 10-18

Popov V.A., Yuganov EM., 1967. Pilot spatial orientation / / Some problems of aviation and space orientation and space medicine. Prague, p. 147-154.

Rath В., 1962. Hipersommnie, Berlin.

Renzulli J.S., 1986. The three ring conception of giftedness. N.Y.: Cambridge University Press., p. 28-33

Rheingold J.C., 1967. The mother, anxiety, and death: The cata­strophic death complex. Boston: Little, Brown.

Rochlin C, 1967. Griefs and discontents. Boston: Little, Brown.