Коммунистический режим и религиозное инакомыслие на Дальнем Востоке СССР в послевоенные десятилетия

В первые годы после завершения Второй мировой войны в регионе некоторое время продолжался процесс так называемого «церковного возрождения» в дозволенных сталинским режимом рамках. Хотя, скорее всего, он осуществлялся лишь в силу инерции и касался одной только Русской православной церкви. Так, 25 декабря 1945 года постановлением Священного Синода РПЦ была создана Хабаровская и Владивостокская епархия, в состав которой вошли православные приходы на территориях Приморского и Хабаровского краёв. Под окормление епископа Хабаровского и Владивостокского также были переданы приходы Якутского и Читинского викариатств Иркутской епархии. Но новая дальневосточная епархия не имела исторической преемственности с теми церковно-административными единицами, которые существовали в регионе до революционной смуты или впоследствии, в 1920-е годы.

Первый Хабаровский епископ Венедикт (Пляскин) пробыл во главе епархии немногим более года. После его отъезда Владивостокская и Хабаровская епархия находилась под временным управлением архиепископа Новосибирского и Барнаульского Варфоломея (Городцова).

Московская патриархия продолжала попытки сформировать в регионе полноценные церковные структуры: на дальневосточную епископскую кафедру был подобран новый кандидат – архимандрит Гавриил (Огородников), до назначения на кафедру бывший наместником Русской духовной миссии в Пекине. Он принадлежал к той части духовенства в Китае, которая вернулась в 1945 году в состав РПЦ. Решение о его назначении на пустующую кафедру было принято Святейшим Синодом 23 августа 1948 года. На место службы архиерей прибыл в первых числах октября. Но уже через год, в июне 1949 года, епископ Гавриил был вновь переведён на Курскую кафедру.

Решением патриарха Хабаровская и Владивостокская епархия переходила под временное управление архиепископа Иркутского и Читинского Палладия (Шерстенникова). После этого единственная дальневосточная епархия РПЦ на целых четыре следующих десятилетия перестала быть самостоятельной.

К 1950 году на советском Дальнем Востоке по-прежнему действовало 11 приходов РПЦ: 2 – в Хабаровске, 4 – в Амурской области, 5 – в Приморском крае. Несмотря на государственную регистрацию, некоторые из церковных общин годами добивались от местных властей права на официальную религиозную жизнь.

Кроме православных общин, на советском Дальнем Востоке были представлены в нескольких десятках населённых пунктов и интенсивно развивались протестантские церкви евангельских христиан-баптистов, адвентистов седьмого дня, христиан веры евангельской. Кроме них, действовали небольшие и сформированные по национальному признаку группы братских меннонитов и лютеран.

Общины евангельских христиан-баптистов стали в регионе массовой и организованной конфессией, которая по числу последователей и общин не уступала РПЦ. На советском Дальнем Востоке в послевоенные годы из всех протестантских церквей только Церковь евангельских христиан-баптистов смогла восстановить легальные церковные структуры. Зарегистрированных общин было четыре: 2 – в Хабаровском крае, по одной – в Амурской и Сахалинской областях. Незарегистрированных общин в дальневосточных краях и областях, по официальным данным, насчитывалось около 60.

Несмотря на действующие запреты и постоянный контроль со стороны органов власти, Церковь евангельских христиан-баптистов (ЕХБ) достаточно активно занималась миссионерской деятельностью и пополнялась за счёт новообращённых. На протяжении первого послевоенного десятилетия численность верующих и общин ЕХБ на Дальнем Востоке СССР постоянно возрастала. Этому способствовал ряд факторов: повышение религиозности населения в период войны, регулярная миссионерская работа, привлекательность для неофитов демократического устройства общин, простота отправления культа, постоянный приток верующих переселенцев из других частей страны.

К христианским меньшинствам в рассматриваемый период на Дальнем Востоке СССР могут быть отнесены духовные христиане, старообрядцы, католики и «Свидетели Иеговы». Общины и группы этих конфессий были представлены в религиозной палитре региона, но не отличались ни массовостью последователей, ни значительным количеством общин.

Дальневосточные старообрядцы – старожилы региона – не имели в этот период ни одной зарегистрированной общины, несмотря на то, что проживали во многих населённых пунктах Приамурья и Приморья (преимущественно в сельской местности). Старообрядчество региона не было конфессионально однородным, представляя несколько течений: приверженцы Древлеправославной Старообрядческой Церкви Христовой, часовенное согласие, федосеевцы, токаревцы, самокресты. Старообрядческие общины белокриницкого согласия попытались легализоваться, но получили отказ и после этого продолжали привычную нелегальную конфессиональную жизнь.

Действующие структуры Римской католической церкви в 1945 – 1948 годах присутствовали на Южном Сахалине и Курильских островах. Верующие были подданными Японии и некоторых других стран. К концу 1948 года иностранцы выехали с территории островной области, а католические приходы были упразднены.

Традиционные для Приамурья общины духовных христиан (молокане и духоборы) после потрясений революционной смуты, крестьянских восстаний, эмиграции и репрессий утратили те позиции, которые занимали в конфессиональной структуре региона в начале XX века. Власти позволили зарегистрироваться и вести легальную деятельность только молоканской общине в Благовещенске. Этот город до 1920-х годов был одним из всероссийских центров духовного христианства. Остальные группы, находившиеся в основном в сельской местности, были обречены на медленное постепенное угасание.

Новую для региона конфессию представляли «Свидетели Иеговы», деятельность которых была ограничена двумя – тремя местами поселения.

Наряду с христианскими церквами и группами, на послевоенном советском Дальнем Востоке действовали общины других религий: иудаизма, ислама, буддизма. Автохтоны региона в основном оставались приверженцами своих традиционных верований. Немногочисленные последователи иудаизма проживали во многих населённых пунктах Дальнего Востока СССР, но самая большая община сложилась в административном центре Еврейской автономной области. 15 декабря 1946 года Биробиджанская иудейская община была официально зарегистрирована.

К концу 1948 года буддийские и синтоистские общины Сахалина и Курил прекратили существование, поскольку японские и корейские подданные были репатриированы. Культовые здания пережили религиозные общины всего лишь на несколько лет. Храмы быстро обветшали и разрушались. Поэтому советские власти приняли меры к их уничтожению.

Приведённые данные свидетельствуют о том, что в первое послевоенное десятилетие на советском Дальнем Востоке сохранялось религиозное разнообразие и ни одна конфессия в это время не прекратила своё существование (за исключением буддизма и синтоизма, последователи которых были иностранцами). Появились представители новой для региона религиозной организации – Свидетели Иеговы. Продолжилось и пополнение рядов верующих, в основном за счёт трудовых мигрантов, приезжавших осваивать регион.

Но в положении традиционных для региона религий произошли некоторые изменения. Утратили лидирующее положение духовные христиане. Более массовым стал баптизм, соперничавший в это время по распространённости и числу последователей с РПЦ. Практически во всех городах и в сельской местности дальневосточного региона действовали зарегистрированные и незарегистрированные религиозные общины. Добиться разрешения на легальную деятельность и открыть храмы смогли только четыре организации. Двум из них – Русской православной церкви и Церкви евангельских христиан-баптистов – власти разрешили регистрацию, вероятно, из-за большого числа верующих, как в регионе, так и в стране в целом. Две другие конфессиональные общины зарегистрировали лишь в местах, где проживало более или менее значительное количество их последователей: молоканскую в Благовещенске, иудейскую – в Биробиджане.

В начале 1960-х годов в СССР началась новая антирелигиозная кампания. Н. С. Хрущёв публично пообещал показать советскому народу «последнего попа», покончить с «религиозным дурманом» и построить в течение ближайших 20 лет коммунистическое общество. К началу 1960-х годов на территории советского Дальнего Востока действовало 17 общин и религиозных групп РПЦ. В Амурской области присутствовали 3 объединения, в Хабаровском крае – 2 объединения и 5 религиозных групп, в Приморском крае – 4 объединения. В Камчатской и Магаданской областях действовали незарегистрированные религиозные группы православных верующих. Но они были так неактивны в религиозной жизни, что местные власти просто не принимали их в расчёт.

В это непростое для верующих время, в целях получения полной и максимально приближенной к действительности информации о религиозной жизни, в регионе был проведён единовременный учёт всех зарегистрированных и незарегистрированных религиозных объединений. Информация собиралась по специально разработанным анкетам, которые местные органы власти заполняли на каждое религиозное объединение. Выяснилось, что на начало 1962 года на территории советского Дальнего Востока насчитывалось 154 религиозных объединения, но только 17 из них были зарегистрированы в установленном законом порядке или взяты на местный учёт (9 – православных (РПЦ) и 8 – евангельских христиан баптистов). Остальные 137 объединений (88,9%) действовали без регистрации. Для сравнения, в 1970 году из 136 существовавших религиозных объединений 111 (81,6%) действовало без регистрации, в 1980-м из 165 –133 (80,6%), в 1989-м из 160 – 105 (65,6%).

Религиозные объединения находились в полной зависимости от местных властей, которые иногда допускали неофициальную деятельность верующих. Но в любой момент такая деятельность могла быть пресечена, и в таких случаях религиозные общества разгонялись, а в отношении их руководителей применялись меры судебного и несудебного преследования.

Следует подчеркнуть, что значительная часть незарегистрированных объединений была вынуждена существовать в полулегальном состоянии не потому, что верующие не хотели их зарегистрировать, а потому, что, подавая на протяжении многих лет заявления о регистрации, получали необоснованные отказы. Так, мотивировка горисполкома города Александровска-Сахалинского, попросившего Сахалинский облисполком отказать в регистрации общине евангельских христиан баптистов, гласила: «в общине нашли место разного рода проходимцы, воры и жулики...». Их единоверцы в Камчатской области в течение 10 лет, начиная с 1976 года, ежегодно обращались в местные органы власти с просьбой о регистрации, но постоянно получали отказы. В 1976 году им отказали потому, что «община состоит из членов, проживающих в разных городах области», в 1979 и 1982 годах – по причине отсутствия у верующих молитвенного дома (хотя на самом деле он у них был). 154 верующим объединения евангельских христиан-баптистов города Сучан Приморского края отказали в 1964 году в регистрации их религиозного общества с формулировкой: «коллектив шахты № 10-16 и уличный комитет ул. Народной категорически возражают о регистрации секты потому, что они нарушают спокойствие граждан улицы своими молениями, религиозными псалмами».

Отказывали в регистрации не только протестантам, но и верующим РПЦ. Так, на протяжении 10 лет с 1974 по 1983 годы православные верующие Камчатки 15 раз подавали заявление с просьбой зарегистрировать их религиозное общество. Каждое из этих заявлений подписывали от 26 до 70 верующих. Тем не менее, должностные лица местных органов власти всякий раз отказывали верующим, выискивая различные предлоги.

Таким образом, столь значительное «религиозное подполье» на советском Дальнем Востоке в основном было делом рук местных органов власти, результатом их многолетней целенаправленной политики, позволявшей, с одной стороны, рапортовать об успехах атеистической работы, сокращении числа религиозных объединений (а, следовательно, и верующих), с другой – скрывать истинную религиозную ситуацию в регионе.

Некоторые надежды на изменение к лучшему ситуации в государственно-церковных отношениях верующие связывали с принятием в октябре 1977 года новой Конституции СССР. Но ожидания не оправдались. Отношение органов власти дальневосточного региона к религии и верующим в рассматриваемое время полностью соответствовало партийно-государственным установкам как в отношении учёта общин и верующих, так и в целом «профилактической работы» с ними.

Согласно статистической информации, количественное преобладание протестантских религиозных объединений на территории советского Дальнего Востока существовало с начала 1960-х годов. В 1961 году на территории региона действовало 123 протестантских религиозных объединения, в то время как объединений РПЦ было всего 17. В 1970 году, соответственно, 101 и 18, в 1980-м – 125 и 18 и в 1989-м – 112 и 27. В 1960-х – 1970-х годах, по данным Уполномоченных по делам религий краёв и областей Дальнего Востока СССР, количество протестантов превышало количество православных верующих. В 1961 году в регионе проживало 4720 последователей протестантизма, в то время как православных верующих насчитывалось лишь 3285. В 1970 году – 3744 протестанта и 3700 православных.

На 1961 год от общего числа религиозных объединений и групп общины и группы РПЦ составляли всего 11% (17 из 154), в 1970 году – 13% (18 из 136), в 1980-м – 11% (18 из 165) и в 1989-м – 16,5% (27 из 160). От общего количества верующих православные составляли в 1961 году 38%, в 1970-м – уже 47%, в 1980-м – 55%, а в 1989-м их доля вновь несколько сократилась – до 53,5%.

В условиях господства официальной атеистической идеологии протестантские религиозные объединения проявили определённую устойчивость в силу наличия значительного опыта адаптации их приверженцев к неблагоприятным условиям существования. Хотя большинство молитвенных домов протестантов также было закрыто властями, их последователи существенных проблем не испытывали, поскольку легко обходились без специально предназначенных для этого помещений.

Православие на советском Дальнем Востоке, помимо РПЦ Московского патриархата, было представлено в 1960-е – 1980-е годы различными толками и согласиями старообрядчества. В результате репрессий и массовой эмиграции численность старообрядцев резко сократилось. Но немногочисленные незарегистрированные общины продолжали существовать в Амурской, Магаданской областях и Приморском крае. В силу бытовой специфики, закрытости миру, стремления сохранить в чистоте вероучительную и культовую сторону своего вероучения, старообрядцы не доставляли органам власти особого беспокойства. Религиозная жизнь протекала в семейном кругу или индивидуально.

Никогда не прерывалась старообрядческая религиозная традиция на территории Хабаровского края. В самом Хабаровске и его окрестностях проживало около 40 старообрядцев Белокриницкого согласия, которые периодически организовывали молитвенные собрания. Раз в год, по специальному разрешению главной бюрократической инстанции – отдела по делам православных церквей Совета по делам религий при Совете Министров СССР, из Ростова-на-Дону к ним для совершения религиозных обрядов приезжал священник И. А. Рыбаков. Верующие, в подавляющем большинстве пожилого возраста, были лояльно настроены к коммунистическим властям. Соответственно, и власти, взяв религиозное объединение на местный учёт, не препятствовали верующим в организации периодических религиозных собраний, хотя регистрацию данного религиозного объединения всё же считали нецелесообразной. В 1988 году в условиях начавшейся религиозной «оттепели» данная община была официально зарегистрирована, что позволило облегчить её посещение священником из Красноярского края.

В четырёх районах Хабаровского края в его тогдашних границах (Облученском, Солнечном, Бикинском и имени Лазо) находилось 350 – 400 старообрядцев-беспоповцев. Часть приверженцев этого согласия ранее проживала в Китае. В 1945 году они были вывезены в СССР и приговорены за свои убеждения к различным срокам тюремного заключения, а в 1953 году освобождены по амнистии. В посёлки Дукит, Березовский и село Амгунь (переименованное в 1984 году в Тавлинку) они переселились из Сибири. В 1960-е годы религиозных объединений и постоянных молитвенных домов старообрядцы не имели, периодически собираясь на моления небольшими родственными группами.

Чтобы свести к минимуму общение с неверующими односельчанами, старообрядцы активного возраста, даже если имели общее или специальное образование, старались не работать в основном производстве леспромхозов, лесничеств и строительных организаций, а нанимались на второстепенные должности (сторожа, уборщицы, прочий обслуживающий персонал). Они имели большие огороды, пасеки, держали много скота. Излишки продукции подсобных хозяйств реализовывали на рынке и через систему кооперации. Занимались старообрядцы и прибыльными побочными заработками: сбором дикоросов, охотой, рыбной ловлей. В результате они значительно выделялись по благосостоянию среди односельчан: жили в добротных рубленых домах из лиственницы, имели автомобили, мотоциклы, моторные лодки.

Многие старообрядцы Хабаровского края имели родственников в США, Канаде, Бразилии, Австралии и других странах. В период горбачёвской «перестройки» они смогли возобновить родственные контакты: установили регулярную переписку с родственниками и, по мере возможности, стремились к личным встречам.

Наиболее активной в 1960-х – 1980-х годах на территории региона была деятельность евангельских христиан-баптистов, зарегистрированные и незарегистрированные общины которых имелись на всей его территории. В 1961 году всего действовало 65 объединений баптистов, объединявших 3052 верующих. Демократичное устройство их общин и принцип всеобщего священства способствовали жизнестойкости баптистов, их адаптации к сложным условиям хрущёвской кампании гонений на религию и церковь.

В 1959 году под давлением государственных органов руководство Всесоюзного Совета евангельских христиан-баптистов (ВСХЕБ) приняло «Положение о Союзе евангельских христиан-баптистов в СССР» и «Инструктивное письмо старшим пресвитерам ВСХЕБ». Эти бюрократические документы значительно ограничили каноническую и духовную жизнь церкви. В результате произошёл раскол в баптизме, который привёл к созданию ещё одного религиозного центра баптизма – Совета Церквей евангельских христиан-баптистов (СЦ ЕХБ). Последний не подчинился давлению светского государства и призвал своих сторонников организовывать религиозную жизнь верующих в соответствии с каноническими баптистскими требованиями (организованно обучать детей религии, заниматься миссионерской деятельностью, создавать различные благотворительные организации и другим подобным формам религиозного активизма). Что, в свою очередь, противоречило действующему религиозному законодательству и было воспринято властями как вызов и грубейшее нарушение закона. Часть дальневосточных общин ЕХБ перешла на позиции СЦ ЕХБ. К 1970 году на территории советского Дальнего Востока действовало 7 общин сторонников СЦ ЕХБ, объединявших 421 верующего.

Причиной перехода верующих на позиции СЦ ЕХБ иногда были решения самих местных органов власти. Например, владивостокская община, возглавляемая Н. А. Дулей и М. А. Дулей и насчитывавшая в 1970 году около 200 человек, с 1953 по 1965 годы десять раз обращалась с заявлениями о регистрации, в которой местные инстанции ей всегда отказывали без указания причин. В результате неправомерных действий местных властей эта община перешла на позиции СЦ ЕХБ. В октябре 1959 года городские власти снесли бульдозером их молитвенный дом. В 1961 году тем же способом уничтожили пристройку к дому, в которой верующие проводили свои молитвенные собрания. До лета 1964 года собрания продолжали проходить под открытым небом на месте разрушенного дома. Во время одной из служб верующие были разогнаны силами милиции и с использованием всё того же бульдозера.

В Хабаровском крае наиболее последовательно придерживались позиции СЦ ЕХБ верующие хабаровской и вяземской общин СЦ ЕХБ.

Дальневосточными общинами евангельских христиан баптистов (ВСХЕБ) дальневосточного региона руководил старший пресвитер (продолжительное время им был Ю. А. Максимчук). Он периодически посещал зарегистрированные общины ЕХБ и религиозные группы, вставшие на учёт в местных органах власти, оказывал им посильную помощь в организации религиозной жизни.

Не менее прочные позиции на территории советского Дальнего Востока занимали в 1960-е – 1980-е годы христиане веры евангельской (пятидесятники) (ХВЕ). Во многом это объясняется массовой миграцией пятидесятников на территорию Дальнего Востока СССР из других регионов страны. Поскольку в Инструкции по применению законодательства о религиозных культах пятидесятники были отнесены к «антигосударственным религиозным организациям», чья деятельность должна была быть прекращена в уголовном или административном порядке, все объединения пятидесятников на территории дальневосточного региона действовали нелегально. Проводя молитвенные собрания, верующие ХВЕ старались соблюдать определённую конспирацию: собрания проходили на частных квартирах. Причём верующие никогда не проводили их дважды в одном и том же доме.

В начале 1960-х годов общины и группы пятидесятников существовали в городах Облучье, Вяземский и посёлках Ванино и Высокогорный Хабаровского края. К 1965 году возникли ещё две группы в городах Биробиджан и Бикин. В Амурской области в начале 1960-х годов проживало около 240 верующих христиан веры евангельской, объединённых в 7 религиозных групп, а в Магаданской области – 30 верующих.

С конца 1950-х годов центром дальневосточного пятидесятничества стал город Находка. До 1957 года здесь имелась только община баптистов, но в течение двух-трёх лет из Алтайского и Красноярского краёв, Киргизии и Казахстана сюда прибыло свыше 300 семей христиан веры евангельской. Их приезд был результатом раскола барнаульской и других общин и «пророчества» Н. П. Горетого о том, что в порт Находку прибудут «белые корабли-ковчеги» и увезут истинно верующих в «страну обетованную». Под воздействием этого пророчества верующие распродали свои дома и движимое имущество и приехали в Приморье. В 1961 году Н. П. Горетой, В. О. Бобарыкин и несколько других активистов общины были осуждены Находкинским городским судом по статье 227 УК РСФСР (посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов) к различным срокам лишения свободы. После этого многие пятидесятники выехали из Находки, а оставшиеся стали терять надежду на исполнение пророчества. Понимая невозможность легальной религиозной пропаганды, руководители находкинских ХВЕ подталкивали верующих к нарушению существующего законодательства о религиозных культах. Некоторые из них открыто обвиняли коммунистические власти в нарушении прав человека, свободы совести и свободы вероисповедания. В результате в 1965 году руководители общины были вновь привлечены к уголовной ответственности по статье 70 УК РСФСР (антисоветская агитация и пропаганда).

Время шло, а пророчество о кораблях-ковчегах не сбывалось. В 1976 году руководители общины, опираясь на некоторые высказывания тогдашнего президента США Джимми Картера, пришли к выводу, что наступило благоприятное время для «исхода из грешной земли». Внутри общины развернулась борьба вокруг списков для выезда, которая привела к её разделению на четыре самостоятельных общины.

В 1981 году в приморское село Чугуевка прибыла ещё одна община ХВЕ из города Ахангара Ташкентской области. Религиозный фанатизм, граничивший с открытым экстремизмом, систематическое нарушение законодательства о религиозных культах были нормой деятельности братского совета этой общины. Подогревали напряжение в селе Чугуевка и некомпетентные в вопросах правового обеспечения свободы совести действия местных органов власти. Конфликт растянулся на несколько лет, давая возможность руководителям общины поддерживать веру в пророчества и объяснять его как страдания за веру. Положение пятидесятников, их требования и перипетии конфликта регулярно освещались зарубежными «голосами» – радиостанциями «Свобода», «Би-Би-Си», «Голос Америки». Требования эмиграции по религиозным мотивам поддерживали такие организации, как «Международная амнистия» (Франция), «Общество по правам человека» (ФРГ). Но лишь много лет спустя, в конце 1980-х годов все желающие покинуть советский Дальний Восток по вероисповедным мотивам смогли всё же это сделать.

Несмотря на меры административного и уголовного преследования в отношении христиан веры евангельской на всей территории Дальнего Востока СССР, количество общин и численность верующих в них были относительно стабильными. В 1961 году на территории советского Дальнего Востока действовало 33 объединения ХВЕ, в 1970-м – 23, в 1980-м их количество возросло до 41, а в 1989-м вновь упало до 30. Численность верующих в общинах ХВЕ составляло в 1961 году 1043 человека, в 1970-м – 1089, в 1980-м – 1193, в 1989-м – 1064.

Методы административного давления и уголовного преследования активно применялись на территории дальневосточного региона СССР и к верующим общин адвентистов седьмого дня (АСД). В августе 1961 года по статье 142 УК РСФСР за «нарушение законодательства о религиозных культах» на один год исправительно-трудовых работ с вычетом 20% заработной платы был осуждён пресвитер Хабаровской общины адвентистов седьмого дня Н. М. Игнатов.

Однако необходимо отметить, что в отношении АСД преследования богоборческой власти не носили такого массового характера, как в отношении баптистов и пятидесятников. Возможно, это объясняется незначительной, по сравнению с последними, численностью верующих, их религиозных групп и общин. В 1961 году на территории советского Дальнего Востока действовало 17 общин АСД, объединявших 319 верующих. При этом наибольшее число верующих АСД насчитывалось в Амурской области (110 человек и 5 общин) и в Приморском крае (150 человек и 9 общин). В 1971 году самая многочисленная из общин – владивостокская – была даже зарегистрирована в установленном законом порядке. А к 1980 году количество общин увеличилось до 22. Хотя и незначительно (всего на 60 человек), но возросла и численность верующих. Рост численности приверженцев религиозного инакомыслия в дальневосточном регионе объяснялся миграцией из других, в основном центральных регионов страны.

К «наиболее реакционной, человеконенавистнической секте» богоборческая власть относила «Свидетелей Иеговы». Хотя «Свидетелей Иеговы» в 1960-х годах на территории советского Дальнего Востока было всего около 60 человек, власти посчитали, что и они не имеют права на организованную религиозную деятельность: к верующим начали применять методы уголовного преследования. В 1961 году были привлечены к уголовной ответственности и приговорены к различным срокам наказания три руководителя общины «Свидетелей Иеговы» Хабаровского края: Гриднев – на 7 лет лишения свободы, Щербаков – на 6, Хабалов – на 5. Обезглавленная община практически прекратила свою организованную деятельность, а значительная часть верующих покинула территорию края.

Возрождение организованной деятельности «Свидетелей Иеговы» в Хабаровском крае связано с переездом в Хабаровск в 1976 году семьи А. Г. Воронина, которому удалось объединить вокруг себя лиц, ранее состоявших в общине, и организовать миссионерскую работу, как среди верующих других вероисповеданий, так и неверующих. Для активизации религиозной жизни он пригласил на постоянное место жительства в Хабаровск несколько иеговистов из других регионов страны. «Пионерское» служение дало свои результаты. Уже в 1978 году в Хабаровском крае существовало три группы верующих «Свидетелей Иеговы» в городах Хабаровске, Комсомольске-на-Амуре и Вяземском. Более половины из них были в возрасте до 30 лет.

В 1978 – 1979 годах властями были проведены спецмероприятия по компрометации руководителей общины, пресечению их «противозаконной» деятельности, внесению обстановки подозрительности и вражды в руководящее звено. Что несколько снизило миссионерскую активность «Свидетелей Иеговы».

Но, несмотря на усилия со стороны органов власти, различные меры «профилактического» характера, численность Хабаровской общины «Свидетелей Иеговы» продолжала расти, и к 1980 году в ней состояло более 70 человек (из них свыше 40% в возрасте до 30 лет).

21 декабря 1983 года прокуратурой Хабаровского края было возбуждено уголовное дело по статьям 142 и 227 УК РСФСР против одного из руководителей Хабаровской общины «Свидетелей Иеговы» Н. М. Бычкова. В ходе расследования было установлено, что в 1984 году в городе Хабаровске проживало более 200 «Свидетелей Иеговы». Рассмотрение дела в суде длилось более года, было допрошено около 100 свидетелей. Всего к уголовной ответственности привлекли и осудили 8 руководителей этого религиозного сообщества. В их числе – два ближайших сподвижника Бычкова – Райков и Грачёв, у которых власти во время обысков изъяли много иеговистской литературы: брошюры, журналы «Сторожевая башня», различные листовки и «объявки». Согласно формулировке следствия, в печатных материалах секты содержались «призывы к гражданам СССР не участвовать в общественно-политической жизни, не исполнять гражданских обязанностей; не вступать в пионеры и комсомол, не участвовать в выборах (не голосовать), в манифестациях и демонстрациях, организуемых партийными и советскими органами; в кампаниях борьбы за мир; не служить в Советской армии». По мнению властей, члены общины «Свидетелей Иеговы» «всячески стремились запутать следствие, лжесвидетельствовали, пытались использовать судебное заседание для распространения своего вероучения». Это привело к возбуждению против пяти верующих уголовного дела по статье 181 УК РСФСР (лжесвидетельство).

Устранение руководства общины иеговистов дезорганизовало её деятельность. В религиозном объединении создалась обстановка недоверия и подозрительности. Часть верующих в 1984 году выехала за пределы Хабаровского края. Но окончательно прекратить деятельность общины «Свидетелей Иеговы» властям так и не удалось. Верующие ушли в глубокое подполье, собираясь небольшими группами по 5 – 7 человек, уследить за которыми власти не могли. Через год взамен осуждённых на руководящие должности в религиозной организации выдвинулись молодые и активные верующие, которые вновь смогли оживить религиозную жизнь и полностью восстановить численный состав общины в 200 человек.

Летом 1983 года несколько молодых руководителей общины «Свидетелей» по частным приглашениям выезжали в социалистическую Польшу для участия во Всемирном конгрессе «Свидетелей Иеговы». Вернувшись, руководители общины стали предпринимать усилия по возобновлению миссионерской деятельности. Кроме организации собраний студийными группами в домах единоверцев, активно стали использоваться зоны отдыха, куда верующие группами по 30 – 40 человек выезжали на 1– 2 дня для проведения учёбы, совершения обрядов и молитвенного общения.

В 1989 году в условиях ощутимого смягчения коммунистического режима прокуратура края досрочно освободила из мест заключения руководителя общины Н. М. Бычкова. 15 декабря того же года уголовное дело в отношении всех 8 руководителей «Свидетелей Иеговы» Хабаровского края было пересмотрено Пленумом краевого суда. В результате 7 человек из 8 были оправдали.

Судьба приморских «Свидетелей Иеговы» почти полностью повторяет судьбу хабаровских верующих. Здесь «Свидетели Иеговы» появились в начале 1970-х годов и на протяжении более чем 17 лет подвергались административному и уголовному преследованию.

В целом можно констатировать, что к середине 1980-х годов проявления религиозности на Дальнем Востоке СССР были настолько незначительны, что следует с уверенностью сделать вывод о религиозной индифферентности подавляющего большинства населения дальневосточного региона.

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА ПО КУРСУ

К лекционному блоку 1

Дальний Восток СССР в условиях рекреационного периода и сталинской бюрократической модернизации

(20-е – 30-е годы XX века)

Власов С. А. История Дальнего Востока России: курс лекций. – Владивосток, 2005.

Лыкова Е. А., Проскурина Л. И. Деревня российского Дальнего Востока в 20-е – 30-е годы XX в.: коллективизация и её последствия. – Владивосток, 2004.

Люшилин Е. Л. Красный Олимп. Советско-партийное руководство Дальневосточного края в процессе социально-экономического развития региона: 1926 – 1938 гг. – Хабаровск, 2011.

Марьясова Н. В. Иностранный капитал на Дальнем Востоке в 20-е – 30-е годы XX в. – Владивосток, 2000.

Мандрик А. Т. История рыбной промышленности Дальнего Востока (1927 – 1940 гг.). – Владивосток, 2000.

Медведева Л. М. Развитие транспорта и его роль в освоении Дальнего Востока СССР в 20-е – 30-е годы XX в. – Владивосток, 2002.

Пикалов Ю. В. Влияние партийно-государственной политики на социальный облик населения Дальнего Востока РСФСР (ноябрь 1922 – июнь 1941 гг.). – Хабаровск, 2004.

Пикалов Ю. В. Очерк истории социального развития Дальнего Востока России. 1922 – 1941 гг. – Хабаровск, 1999.

Пикалов Ю. В. Переселенческая политика и изменение социально-классового состава населения Дальнего Востока РСФСР (ноябрь 1922 – июнь 1941 г.). – Хабаровск: Изд-во ХГПУ, 2003.

Саначёв И. Д. Новая экономическая политика на Дальнем Востоке. 1922 – 1925 гг. – Владивосток, 1993.

Саначёв И. Д. История Дальнего Востока. Курс лекций для студентов гуманитарных факультетов. Ч. 1. Владивосток, 1997.

Чернолуцкая Е. Н. Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в 1920-е – 1950-е гг. – Владивосток, 2011.

Шабельникова Н. А. Милиция в борьбе с преступностью на Дальнем Востоке России (1922 – 1930 гг.). – Владивосток, 2002.

Широков А. И. Дальстрой: предыстория и первое десятилетие. – Магадан, 2000.

К лекционному блоку 2

Дальний Восток СССР в годы советско-германской войны

(1941 – 1945). Война Советского Союза с Японской империей

в августе – сентябре 1945 года

Абеленцев В. Н. Российско-японское противостояние на Дальнем Востоке (1904 – 1945). – Благовещенск, 2004.

Власов С. А. История Дальнего Востока России: курс лекций. – Владивосток, 2005.

Дальневосточники на фронте и в тылу. 1941 – 1945 гг.: материалы региональной научно-практической конференции. – Благовещенск, 2006.

Иконникова Т. Я. Колхозы Дальнего Востока СССР в годы Великой Отечественной войны. – М., Наука, 1983.

Ковалёва З. А., Плохих С. В. История Дальнего Востока России: Учеб. пособие. Владивосток, 2002.

Кошкин А. А. Японский фронт маршала Сталина. Россия и Япония. Тень Цусимы длиною в век. – М., 2004.

Медведева Л. М. Транспорт Дальнего Востока СССР в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.). – Владивосток, 2005.

Сердюк М. Б., Дударёнок С. М. Религиозная жизнь советского Дальнего Востока (1941 – 1954). – Владивосток, 2009.

Тесельская И. П., Ципкин Ю. Н. Железные дороги Советского Дальнего Востока в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945). – Хабаровск, 2012.

Ткачёва Г. А. Дальневосточное общество в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945). – Владивосток, 2010.

Ткачёва Г. А. Оборонно-экономический потенциал Дальнего Востока СССР в 1941 – 1945 гг. – Владивосток, 2005.

Чернолуцкая Е. Н. Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в 1920-е – 1950-е гг. – Владивосток, 2011.

К лекционному блоку 3

Экономическое и социальное развитие региона Дальнего Востока СССР во второй половине 40-х – 80-х годах XX века

Ващук А. С. Социальная политика в СССР и её реализация на Дальнем Востоке (середина 40 - 80-х годов XX века). – Владивосток, 1998.

Власов С. А. История Дальнего Востока России: курс лекций. – Владивосток, 2005.

Власов С. А. Жилищное строительство на Дальнем Востоке (1946 – 1991 гг.). – Владивосток, 2008.

Зеленцов В. В. Морской транспорт Дальнего Востока во второй половине XX века. – Владивосток, 2003.

Мандрик А. Т. Очерк истории рыбной промышленности советского Дальнего Востока (1946 – 1965). – Владивосток, 1968.

Минакир П. А. Экономика регионов. Дальний Восток. – М., 2006.

Мир после войны: дальневосточное общество в 1945 – 1950-е гг. / История Дальнего Востока России. Т. 3. Кн. 4. / Под общ. ред. В. Л. Ларина; отв. ред. А. С. Ващук. – Владивосток, 2009.

Мотрич Е. Д. Население Дальнего Востока России. – Владивосток; Хабаровск, 2006.

Нестеренко А. Д. Дальний Восток в XX веке: уровень жизни. – Владивосток, 2004.

Религиозные организации Дальневосточного федерального округа: словарь-справочник / С. М. Дударёнок, Е. А. Поправко, М. Б. Сердюк, Д. А. Владимиров, О. П. Федирко, А. И. Поспелова, Н. В. Полтапова, Н. Ю. Воложенинова. – Владивосток, 2010.

Религиозные организации Приморского края: словарь-справочник / С. М. Дударёнок, М. Б. Сердюк, Д. А. Владимиров. – Владивосток, 2007.

Романов М. Т. Территориальное устройство хозяйства и населения на Дальнем Востоке. – Владивосток, 2008.

Салин Ю. С. История экономики Дальнего Востока: Учеб. пособие для вузов. – Хабаровск, 2004.

Сердюк М. Б., Дударёнок С. М. Религиозная жизнь советского Дальнего Востока (1941 – 1954). – Владивосток, 2009.

Слабнина Л. А. Уровень жизни рабочих Дальнего Востока СССР (1946 – начало 60-х годов). – Владивосток, 1997.