Ошибка лица, совершающего деяние, и ее влияние на квалификацию.

Подошибкой понимается неправильное представление каких-либо обстоятельств, заблуждение по поводу чего-либо.

У человека могут быть какие угодно заблуждения и неправильные представления. К примеру, кто-то может заблуждаться в оценке исторических событий или неправильно представлять причины расширения физических тел или причины падения твердых тел на землю. Но в уголовном праве нас интересуют лишь те, которые имеют уголовно–правовое значение. В связи с этим следует все возможные ошибки разделить на существенные и несущественные. Существенными мы называем ошибки, имеющие отношение к уголовному праву, а несущественными – ошибки, не связанные с уголовным правом. Смысл такого подразделения в том, чтобы сразу на начальном этапе квалификации исключить из объекта исследования то, что не имеет отношение к делу, к уголовно-правовой оценке совершенного деяния. Например, преступники, совершая хищение в ночное время, не рассчитали температуру воздуха и некоторые из них в процессе совершения преступления поморозились. Однако такая ошибка не имеет никакого отношения к правовой оценке совершенного деяния и является в указанном смысле несущественной. Вместе с тем, следует учитывать, что разделение ошибок на существенные и несущественные имеет сугубо уголовно-правовой смысл, а не всеобщий. Для науки физики существенными как раз будут ошибки, отнесенные нами к несущественным. Да и с точки зрения уголовного права такое подразделение не является абсолютным. Так, вышеприведенная ошибка с температурой, если преступление по этой причине не доведено до конца, приобретет юридическое значение, поскольку преступление окажется незавершенным (вместо оконченного преступления получится покушение). Тем не менее указанное подразделение ошибок на существенные и несущественные полезно для уголовного права, поскольку облегчает отбор обстоятельств, которые следует учитывать в процессе применения уголовного закона.

Принципиальная возможность влияния заблуждений лица, совершающего деяние, на квалификацию обусловлена тем, что уголовная ответственность допустима только при наличии вины, то есть в отношении лица, совершившего общественно опасное деяние умышленно или неосторожно, и сама ответственность дифференцируется в зависимости от степени вины. Наличие же умысла и неосторожности напрямую зависит от представления лица о совершаемом им деянии. Интеллектуальный момент вины характеризуется в законе как та или иная степень осознания или предвидения (представления) о социальной сущности и последствиях совершаемого поступка. Увеличение степени искаженности реальных событий в сознании лица, участвующего в них или вызывающего их, снижает и степень его вины, а при определенном (высоком) уровне такого искажения (заблуждения) будет означать и полное отсутствие вины. Соответственнно этому будет изменяться и юридическая оценка (квалификация).

Все существенные ошибки принято подразделять еще на две разновидности: ошибку юридическую и ошибку фактическую.

Юридическая ошибка – это заблуждения лица, совершающего общественно опасное деяние,в его юридической сущности и юридических последствиях.Юридические ошибки могут быть, по крайней мере троякого рода:1) заблуждение относительно преступности совершаемого деяния:а) лицо считает свои действия преступными, а закон не рассматривает их таковыми;б) лицо считает свои действия непреступными, но по закону они признаются преступлением.2) заблуждение по поводу наказания.3) заблуждение в различных формах ответственности.

Общее правило квалификации при наличии юридической ошибки – юридическая ошибка не влияет на квалификацию и ответственность. Это означает, что действия лица при наличии юридической ошибки мы квалифицируем также, как бы мы квалифицировали его действия при отсутствии юридической ошибки.

Лицо считает свои действия непреступными, но по закону они признаются преступлением. Если совершающий подобные действия осознает их общественную опасность, то есть понимает, что причиняет кому–то вред или создает опасность такого вреда для особо охраняемых ценностей, но по каким–либо причинам считает свои действия непреступными, а подлежащими административной, дисциплинарной или гражданской, например, ответственности, то квалификация должна быть точно такой же, как в случае, если бы заблуждения не было, то есть эти действия должны быть признаны преступными, а факт не верной юридической оценки преступности этих действий не отменит.

Подобная юридическая оценка определяется тем обстоятельством, что вина заключается в отрицательном отношении к социальным ценностям, к их социальной значимости. А лицо, сознающее причинение вреда другим лицам или его высокую опасность, безусловно, действенно отрицает эту социальную норму. Налицо наличие виновного поведения и основания для уголовной ответственности.

Например, работник мясокомбината похищает несколько килограммов мяса, полагая, что совершает дисциплинарный проступок. Однако при стоимости похищенного более минимума заработной платы совершенные действия образуют преступление. Хотя лицо и не сознает преступность своего деяния, оно вполне понимает социальную вредность своих действий, а это обстоятельство и определяет наличие вины.

Когда лицо ошибочно считает свои действия преступными, а они таковыми по закону не признаются, то налицо, так называемое мнимое преступление. Ответственность за мнимое преступление не возможна в силу того, что нет реального преступления, поскольку в соответствии со. ст. 14 УК РФ преступлением может быть признано только деяние, предусмотренное уголовным законом. Например, лицо, обменивающее валюту помимо банковского учреждения, полагает, что совершает преступление (по УК РФ, действовавшему до 1997 г. эти действия расценивались как преступление – нарушение правил о валютных операциях). Однако по действующему УК РФ названные действия преступлением не являются. Следовательно, основания для уголовной ответственности в этом случае нет вообще.

Ошибка в наказуемости. Лицо, совершающее общественно опасное деяние, заблуждается по поводу того, какое наказание за него предусмотрено. Например, полагает, что совершенное им деяние наказывается штрафом или исправительными работами. Однако в санкции статьи, предусматривающей ответственность за данное преступление, предусмотрено лишение свободы. Заблуждение по поводу наказания не оказывает влияния на квалификацию и ответственность. То обстоятельство, что виновный в своем сознании рассматривает различные варианты наказаний, свидетельствует о понимании общественной опасности совершенного им деяния и значит о наличии вины. Хотя санкции в статьях УК РФ и выражают степень опасности тех или иных преступлений, однако они являются признаком вторичным. Опасность заключена не в санкциях статей, а в деяниях, предусмотренных этими статьями. Поэтому лицо, совершающее преступление, в первую очередь оценивает социальную значимость самого деяния. И только при понимании его общественной опасности у него и может возникнуть мысль о возможном наказании. Эта мысль всегда будет производной от сознания опасности совершенного деяния.

Ошибка в других юридических последствиях совершенного деяния. Уголовный закон предусматривает достаточно дифференцированную и разветвленную систему различных форм ответственности и других юридических последствий совершения преступления. Возможны различные варианты заблуждений, связанные с неверными представлениями о наличии оснований для применения тех или иных форм ответственности или других юридических последствий. Например, лицо может полагать, что за совершенную им кражу предусматривается условное осуждение, однако кража не исключает и реального наказания. Не исключены случаи, когда виновный полагает, что будет освобожден от ответственности, например, в связи с наличием деятельного раскаяния, примирения с потерпевшим, освобождения по болезни, отсрочки в связи с наличием несовершеннолетних детей и т.п. Заблуждения лица могут касаться и сроков давности, погашения или снятия судимости, применения амнистии и т.д. Все эти многочисленные варианты заблуждений не могут повлиять на ответственность и устранить ее, поскольку они изначально предполагают понимание социальной опасности совершаемого деяния.

Выводя общее правило о том, что юридическая ошибка не влияет на уголовную ответственность, мы должны оговориться, что оно действует при одном непременном условии – когда имеется сознание опасности совершаемого деяния и оно не затрагивается юридической ошибкой.

Хотя нами немало сказано о различии социальных явлений и юридических институтов, тем не менее такое подразделение не является абсолютным. Во-первых, юридические институты (законодательные положения, нормы и т.п.) сами в широком смысле социальны, поскольку созданы людьми, служат их интересам и существуют в обществе. Во–вторых социальное явление в используемым нами специфическом смысле предполагает наличие достаточно простых в оценке житейских ситуаций – вред здоровью и жизни, имуществу и т.п. Однако отношения между людьми в некоторых случаях достаточно сложны и в своей социальной значимости неочевидны. Их полезность или вредность не может быть оценена обычными житейскими мерками. Для этого порою необходимы специальные знания в том числе и знания правовых запретов. Каждый, например, знает, что нельзя убивать, наносить телесный вред, воровать. Однако далеко не каждому понятно, что представляет из себя контрабанда или налоговое правонарушение. Перевозя, например, через границу определенное количество валюты человек может искренне считать, что в новых экономических и политических условиях в этом нет ничего предосудительного. Он может и не знать о существующих количественных валютных ограничениях. Не зная о запрещенности таких действий, он не осознает и их общественной опасности. Тривиальные ссылки в подобных случаях на то, что лицо должно было разобраться во всем и дать правильную оценку значимости совершаемого деяния далеко не убедительны для решения вопроса об ответственности, ведь категория долженствования характеризует неосторожную вину, а названные преступления (контрабанда и уклонение от уплаты налогов) являются умышленными.

Столь же сложными для обычных житейских оценок представляются отношения в финансовой, административной, государственной сферах. Здесь вполне реальны ситуации, когда правильная социальная оценка возникает лишь на основании правовой осведомленности и без нее не возможна. Поэтому известное правило, что незнание закона не освобождает от ответственности далеко не во всех случаях подходит уголовному праву и по большому счету является ошибочным.

Фактическая ошибка и ее юридическое значение. Под фактической ошибкой понимаются заблуждения или неправильные представления лица по поводу деяния, последствия, обстоятельств их совершения и социальной значимости и других элементов, образующих преступление.

Выделяются следующие разновидности фактических ошибок:

1)ошибка в объекте;

2)ошибка в предмете;

3)ошибка в характере совершаемого деяния;

4)ошибка в последствиях;

5)ошибка в причинной связи;

6)ошибка в иных обстоятельствах.

Общее правило квалификации при фактической ошибке состоит в следующем. Фактическая ошибка всегда изменяет квалификацию. При этом наиболее распространены два возможных варианта квалификации:

1) совершенное деяние квалифицируется как покушение и по совокупности – неосторожное преступление;

2) совершенное деяние квалифицируется только как покушение на преступление.

Неизменное влияние фактической ошибки на квалификацию определяется тем, что при ней заблуждение касается непосредственно самого деяния и условий его совершения. В данном случае ошибка всегда связана с изменением представления лица о социальной значимости деяния, а, следовательно, и о характере и степени его общественной опасности, что соответственно не может не отразиться на квалификации, в основе которой всегда характер и степень опасности деяния.

Ошибка в объекте – это неправильное представление о характере нарушаемых лицом общественных отношений.

Например, преступник в темное время суток нападает на депутата с целью лишить его жизни в связи с депутатской деятельности, однако по ошибке лишает жизни рядового гражданина. В этом случае действия виновного направлены на причинение вреда прежде всего политической системе РФ, поэтому действия виновного должно квалифицироваться как преступление против политической системы по ст. 277 УК РФ. Однако реально политическая система не пострадала. Были лишь действия, направленные на причинение ей ущерба, которые оказались не доведенными до конца по независящим от виновного обстоятельствам. Таким образом, совершено покушение на преступление против политической системы и оно должно быть квалифицировано по ст.ст. 30 ч. 3 и 277 УК РФ. Однако и такая оценка является недостаточно полной, поскольку в ней не нашел отражения факт лишения жизни человека. Так как виновный не предполагал, что лишит жизни постороннего человека и его действия не были направлены на лишение его жизни и виновный не предполагал, что наступит его смерть, то его действия в этой части должны быть квалифицированы как неосторожное причинение смерти по ст. 109 УК РФ. Итак, исчерпывающая квалификация в приведенном примере будет по ст.ст. 30 ч. 3, 277 и 109 УК РФ как покушение на жизнь государственного деятеля в связи с его деятельностью и лишение жизни по неосторожности другого человека.

Ошибка в предмете – это заблуждение или неправильное представление лица о том, на что он непосредственно воздействует, нарушая те или иные отношения при совершении преступления.

В теории уголовного права распространено мнение, что ошибка в предмете не оказывает влияния на квалификацию.[5]^[1] Однако с этим мнением нельзя полностью согласиться. Ошибка в предмете может влиять на квалификацию, а может не влиять. Все зависит от того представлен ли предмет преступления в составе преступления или нет. В тех случаях, когда предмет преступления в составе никакого отражения не находит, то он и не может иметь никакого значения для квалификации, ибо в этом случае все равно на что происходит непосредственное воздействие при совершении преступления. И наоборот, если преступность деяния связывается в законе только с воздействием на определенный предмет, ошибка в предмете не может не иметь юридического значения. Например, предмет может иметь значение при хищении. Так, ст. 164 УК РФ предусматривает хищение предметов или документов, имеющих особую историческую, научную, художественную или культурную ценность. Поэтому если, преступник проник в церковь, намереваясь похитить икону, представляющую культурную и историческую ценность, взял по ошибке другую, не представляющую такой ценности, то его действия должны квалифи цироваться как покушение на хищение предметов, представляющих особую ценность, по ст. ст. 30 ч. 3 и 164 УК РФ. Ошибка в личности потерпевшего – это заблуждение относительно человека, подвергающегося преступному воздействию.

При ошибке в личности виновный, посягая на определенное лицо, по ошибке принимает за него другое.

Например, при убийстве преступник вместо одного человека, скажем А. лишает жизни Б. Ошибка в личности потерпевшего не оказывает влияния на квалификацию, поскольку сознанием виновного охватывается причинение смерти человеку. Не имеет значения, что виновный предполагал смерть другого, поскольку нормы, направленные на защиту личности, в равной мере охраняют всех людей. Вина в данном случае заключается в лишении жизни человека и в понимании, что он это совершает.[6]^[2]

Следует иметь в виду, что в некоторых случаях заблуждения по поводу личности по-терпевшего и предмета воздействия могут приводить к неправильному представлению об объекте преступления. Такие заблуждения рассматриваются как ошибка в объекте. Пример такой ошибки (посягательство на жизнь депутата) приведен при рассмотрении ошибки в объекте. Возможность неправильного представления одновременно о личности (предмете) и объекте связана с тем, что личность и предмет могут быть элементами объекта. И в таком случае заблуждения в личности и предмете автоматически становятся заблуждениями в объекте.

Под ошибкой в предмете и личности (в собственном смысле) подразумеваются те ситуации, когда неправильное представление о них не искажает понимания сущности объекта (как в вышеприведенном примере с А. и Б.).

Ошибка в характере деяния – это неверное представление о социальной сущности и социальной значимости совершенного поступка.

Возможны два варианта этой ошибки, которые будут различаться по квалификации:

1) лицо ошибочно считает свои действия общественно опасными, вредоносными, а они на самом деле таковыми не являются;

2) лицо не считает свои действия общественно опасными, а они на самом деле носят общественно опасный характер.

Первый вариант. Например, мать сразу после рождения выбрасывает младенца на улицу в зимнее время с целью лишения жизни. Однако ребенок был мертворожденным.

Поскольку в данном случае были совершены реальные действия и лицо сознавало их общественную опасность и возможные отрицательные последствия, мы имеем дело с умышленными действиями, направленными на лишение жизни, которые следует квалифицировать по ст. 106 УК РФ. Но поскольку поставленная цель не достигнута, совершенные действия составляют покушение. Поэтому точная квалификация названных действий должна быть по ст.ст. 30 ч. 3 и 106 УК РФ.

Второй вариант. Женщина родила живого ребенка, но по ошибке приняла его за нежизнеспособного и захоронила. В данном случае отсутствует сознание общественной опасности совершаемых действий и ответственность за умышленное преступление исключена. Однако, если виновная по каким–либо не принятым во внимание признакам могла определить жизнеспособность ребенка, то ответственность должна наступить за неосторожное лишение жизни человека по ст. 109 УК РФ. При отсутствии такой возможности имеет место казус, то есть невиновное причинение вреда, что, естественно, исключает уголовную ответственность.

Ошибка в последствиях – это неправильное представление об изменениях, которые в будущем повлечет деяние.

Как уже отмечалось разделение на деяние и последствие относительно. Однако по преступлениям с материальным составом вина должна определяться по отношению к последствию в силу включения его в число признаков преступления. В случае заблуждения лица по поводу последствий по таким преступлениям будет изменяться и вина, что влечет изменение в квалификации.

Ошибка в последствиях может быть двоякой:

1.) лицо рассчитывает на более значительные, существенные (опасные) последствия, но наступают последствия менее значительные, менее существенные, менее опасные;

2.) обратная ситуация – лицо рассчитывает на менее опасные последствия, но наступают более опасные.

В первом варианте планы виновного не реализуются. Он не достигает цели, хотя и совершает действие с расчетом на них. В этом случае действия виновного образуют покушение. Например, преступник производит выстрел с целью убийства, но причиняет лишь ранение потерпевшему. При квалификации надо сослаться на ст.ст. 30 ч. 3 и 105 ч. 1 (2) УК РФ.

Однако, если сознанием виновного охватываются отдельные самостоятельные этапы причинения более тяжкого последствия, когда они объективно возможны и реализуются, образуя самостоятельный состав преступления, то они также должны найти отражение в квалификации. Например, преступник пытается лишить жизни двух человек, но лишает жизни одного. Поскольку умысел виновного частично реализовался, образовав самостоятельное преступление, его действия надо квалифицировать как оконченное убийство по ст. 105 ч 1 УК РФ и как покушение на убийство двух человек, то есть дополнительно по ст. 30 ч. 3 и 105 ч. 2 п. “а” УК РФ.

Во втором варианте ситуации с точки зрения юридической оценки более сложная. Действие виновного в той части, в которой последствие охватывалось сознанием лица, совершившего его, образуют умышленное преступление. Та часть последствия, произведенного деянием, на которую умысел не распространялся образует неосторожное преступление. Например, виновный наносит удар кулаком по лицу, рассчитывая причинить легкое телесное повреждение и вызвать боль у потерпевшего, однако последний умирает в связи с плохой свертываемостью крови и ее значительной потерей. Умыслом виновного охватывалось причинение легкого телесного повреждения и в этой части его действия образуют легкое телесное повреждение – ст. 115 УК РФ. Однако последствия распространились дальше предполагаемой границы, за чертой которой деяние носит неосторожный характер поэтому требуется дополнительная квалификация по ст. 109 УК РФ, предусматривающей ответственность за неосторожное причинение смерти.

Своеобразное положение складывается, если эта сложная ситуация (разного психического отношения к ближайшему и отдаленному последствию) учтена в одном составе с двумя формами вины. Тогда деяние квалифицируется по этой статье как одно преступление. Так, умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее по неосторожности смерть предусмотрено как единое преступление в ст. 111 ч. 4 УК РФ.

Ошибка в причинной связи – это неправильное представление лица, совершающего преступление о том, что непосредственно повлечет предполагаемые последствия, каков механизм их образования.

Так, преступник с целью лишения жизни избивает потерпевшего до потери сознанияи полагая, что последний уже мертв, сбрасывает его в колодец с водой, где потерпевший погибает от попадания воды в дыхательные пути. Такое заблуждение не оказывает влияния на квалификацию, поскольку причиной являются действия виновного, а его сознание охватывает наступление смерти.

Однако ситуация осложняется, если отдельные этапы (звенья) причинения образуют самостоятельные составы преступлений. Так процесс лишения жизни может проходить через этапы причинения телесных повреждений, которые образуют самостоятельные преступления. Продемонстрируем это на следующем примере. Муж систематически избивал жену, глумился над ней. Не выдержав унижения, женщина нанесла ему утюгом удар по голове, стремясь причинить тяжкое телесное повреждение, однако наступила смерть мужа, о которой женщина не подозревала, считая, что потерпевший находится без сознания. Уже после этого у нее возникает умысел лишить мужа жизни, и она жгутом перетягивает ему шею, думая, что смерть наступает от удушения. Если бы женщина не заблуждалась по поводу механизма наступления смерти, то есть, если бы смерть действительно наступила от удушения, то ее действия образуют одно оконченное умышленное убийство. Промежуточные этапы выступают как способы его совершения. Заблуждение же виновной приводит к тому, что действия по сдавливанию шеи потерпевшего, образуют покушение на убийство, поскольку они не достигают поставленной цели. Вместе с тем, поскольку ее умыслом охватывалось причинение тяжкого телесного повреждения и оно реально было причинено, то одновременно с покушением на убийство действия виновной должны квалифицироваться как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Если же виновная первоначально преследовала цель причинения вреда меньшей тяжести, скажем, средней, однако ее действия повлекли тяжкий вред, а затем и смерть, о которых она не подозревает и сдавливает шею потерпевшего жгутом с целью лишения жизни, то ее действия наряду с покушением на убийство (так называемое негодное покушение) образуют одновременно причинение телесного повреждения, которое охватывалось умыслом, и неосторожное причинение смерти.

В этом случае нет необходимости квалифицировать действия виновной по статье о неосторожном причинении тяжкого вреда здоровью, так как по правилам конкуренции должна быть применена норма по более тяжкому признаку, то есть норма о неосторожном причинении смерти.

В некоторых работах наряду с названными видами фактических ошибок рассматривается ошибка в квалифицирующих обстоятельствах, то есть, в признаках, образующих состав с отягчающими обстоятельствами. По нашему мнению, данная разновидность ошибки не обладает существенными специфическими признаками, поскольку квалифицирующие обстоятельства так или иначе относятся либо к объекту либо к предмету, либо к иным элементам состава и образуют так или иначе вышеперечисленные ошибки. Единственная особенность, которую следует иметь в виду в этих случаях, - это необходимость учета субъективной стороны, предполагаемой в отношении этих обстоятельств. Если умысел по отношению к ним исключается по смыслу закона, как в тяжком телесном повреждении, повлекшем смерть по неосторожности, то при наличии умысла к ним это квалифицирующее обстоятельство вменено быть не может. Как в данном случае (применительно к ст. 111 ч. 4 УК РФ), действия в этой части могут образовать самостоятельное преступление (покушение на убийство) или не будут являться наказуемыми вообще.

Резюмируя сказанное, к правилам квалификации преступлений по субъективным признакам состава преступления можно отнести следующие:

1) При определенном умысле квалификация производится в зави­симости от направленности умысла на определенный объект, на совершение деяние определенным способом, на причинение опреде­ленного рода последствий.

2) При неопределенном умысле квалификация производится в зависимости от тех последствий, которые фактически были причи­нены.

3) При перерастании умысла в процессе совершения преступле­ния в умысел, соответствующий по содержанию другому составу, предусматривающему более опасное преступление, квалификация производится по статье, предусматривающей ответственность за со­вершение более опасного преступления.

4) При отсутствии в диспозиции уголовно-правовой нормы пря­мого указания на неосторожное отношение к квалифицирующему последствию умышленного преступления причинение такого по­следствия с умыслом и по неосторожности полностью охватывается этой нормой и не требует дополнительной квалификации только при условии, что в статье УК об умышленном причинении того же само­го последствия закон не предусматривает более строгого наказания, чем за умышленное преступление, в котором данное последствие иг­рает роль квалифицирующего признака. Если же нормой об умыш­ленном причинении определенного последствия предусмотрено более строгое наказание, чем нормой, в которой данное последствие играет роль квалифицирующего признака умышленного преступле­ния, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступ­лений.

5) Квалифицирующие объективные признаки, не являющиеся последствием, могут вменяться лицу лишь в случае осознания их на­личия. Если лицо не осознает какой-либо из объективных квалифи­цирующих признаков умышленного преступления за исключением последствия, то содеянное подпадает под статью об умышленном преступлении без указанного признака, например, не изнасилование заведомо несовершеннолетней (п. «д» ч. 2 ст. 131 УК), а ч. 1 этой же статьи.

6) Если в диспозиции статьи Особенной части УК в качестве обя­зательных признаков основного состава указаны альтернативно мотивы или цели, для квалификации по этой статье достаточно нали­чия одного из них.

7) Если в статье в качестве квалифицирующих признаков преду­смотрено несколько мотивов или целей совершения преступления, квалификация производится по доминирующему мотиву или доми­нирующей цели.