Философия и футурология. Глобализация как процесс формирования нового миропорядка и объект социально-философского осмысления.

Характерная особенность современной эпохи – глобализация (Г.) всех сфер общественной жизни.

Термин Г. обозначает процесс изменения всех сторон жизни общества под влиянием общемировой тенденции к взаимозависимости и открытости.

Социально-философское осмысление этого процесса предполагает выявление как объективных изменений социальной реальности, так и тех культурных форм, в которых происходит их осознание.

По мысли Р. Робертса (англ. социолог) «…понятие Г. относится как к компрессии мира, так и к интенсификации осознания мира как целого».

Истоки Г. уходят в далекое прошлое. Объективными историческими предпосылками процесса всемирной интеграции (по выражению франц. исследователей – мондиализации) выступают единая биологическая природа человека, деятельностное, преобразовательное отношение человека к природе. Это единство породило сходство доцивилизационных форм исторического развития человечества (родоплеменная организация общества, мифологический характер сознания, символический характер культуры, совершенствование орудий труда и др.). Единство предпосылок человеческой истории, особенно на ранних этапах (дикости и варварства), реализовывалось через разнообразие исторических судеб народов и цивилизаций. Определяющее влияние на многообразие социального и культурного структурирования в то время оказывали географические и демографические факторы. Однако с появлением развитых форм культуры это влияние приобрело опосредованный характер.

Техногенная цивилизация сформировала ценности, которые стали своеобразной духовно-культурной «матрицей» развития Западной цивилизации (начиная с 16-17 в.в.), а также и Востока с 19-20 в.в. В ряду этих ценностей можно назвать идею человека как преобразователя природы, признание научной рациональности как основы человеческой деятельности, идеи общественного договора и естественных прав человека, правового государства и частной собственности, свободы, социального прогресса, суверенности личности, и др.

Начиная с 19 в. процессы интеграции человечества, особенно в сфере экономики, стали очевидными. К.Маркс и Ф.Энгельс, анализируя характер развития экономических капиталистических отношений, отметили этот факт: «Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим. …На смену старой местной и национальной замкнутости и существованию за счет продуктов собственного производства приходит всесторонняя связь и всесторонняя зависимость наций друг от друга. Это в равной мере относится как к материальному, так и к духовному производству».

В позитивистской традиции была развита установка на формирование универсальной модели научного знания, реализация которой могла стать «осью» формирования единого и бесконфликтного, управляемого общественного целого. В экзистенциалистской и социально-критической традициях вызревал протест против феноменов усреднения и массовизации, жесткой нормативной регуляции жизни человека, манипуляции человеческим сознанием и поведением со стороны общества, которые неизбежно возникают как следствия Г. социальной жизни.

Непосредственный толчок Г. был дан НТР, развернувшейся в сер. 20 ст. Именно начиная с этого времени многообразие исторического процесса уступило место такой объективной тенденции его, как Г. и интеграция человечества. Г. сегодня затрагивает все области общественной жизни: экономическую, политическую, социальную сферу, безопасность, культуру. Основанием общеисторического процесса Г. стала Г. в сфере экономики…

По-видимому, впервые Г. как феномен слияния рынков отдельных видов продукции и услуг, производимых крупными транснациональными корпорациями, была осмысленно зафиксирована амер. ученым Т. Левиттом в статье, опубликованной в журнале «Гарвард бизнес ревью» в 1983 г. В кн. «Мир без границ» амер. социолог К.Омэ придал понятию расширительное значение, утверждая, что Г. – процесс разрушения национального государственного суверенитета под напором транснациональных корпораций.

Мировая экономика сегодня – это глобальные производство, обмен и потребление, осуществляемые предприятиями в национальных экономиках и на всемирном рынке. Это единый хозяйственный механизм, предполагающий разделение труда в мировом масштабе. Условиями и одновременно формами Г. мировой экономики стали научно-технический и технологический прогресс в форме НТР; значительное расширение сферы деятельности международных организаций – ООН, ВТО (Всемирная торговая организация), МВФ, Всемирный банк и др.; достижение глобального единства в оценке экономической эффективности рыночной экономики. Процесс Г. в экономике положил начало экономической реформе в Китае в 1978 г., привел к распаду социалистического лагеря, развалу СССР.

Результаты мировой экономической интеграции оказываются противоречивыми. С одной стороны (положительное), происходит дальнейшее углубление международного разделения труда и стимулирование роста производства не только на национальном, но и мировом уровне. Экономия на масштабах производства потенциально приводит к уменьшению издержек, снижению цен, устойчивому экономическому росту. Г. способствует внедрению экологических технологий и устранению угрозы экологической катастрофы. Г. позволяет улучшить экономическое положение всем партнерам, повысить стандарты жизни, в общем, повысить всеобщее благосостояние.

С другой стороны, экономическая Г. чревата негативными последствиями как чисто экономического, так и общеисторического характера. Так, Г. сегодня оказывается наиболее выгодной новым социальным и экономическим субъектам мирового исторического процесса -транснациональным корпорациям и другим транснациональным объединениям – международным компаниям, финансовым институтам, этническим диаспорам, мафиозным группам и т.д. Несправедливое распределение благ от Г. порождает угрозу конфликтов на региональном, национальном и интернациональном уровне. Г. мировой экономики связана с региональной или национальной нестабильностью из-за теснейшей связи между национальными экономиками на мировом уровне - финансовый кризис, начавшийся в 1997 г. в Таиланде, охватил всю Азию. Успех глобальных корпораций в значительной мере опирается на возникновение «глобального потребителя» - «гражданина мира», который направленно формируется через воздействие глобальной пропаганды и рекламы (ночь «пожирателей» рекламы ) и становится основным агентом разрушения экономического суверенитета и экономической безопасности национальных государств. Эта угроза фундируется возможностью перехода контроля за экономикой в руки иных стран или транснациональных корпораций.

Г. – комплексная тенденция, затрагивающая не только экономические, но и политические, культурные, информационно-коммуникационные аспекты. Мощным двигателем Г. стал процесс информатизации и медиатизации общества. Спутниковое ТВ ломает национальные границы и превращает мир в «глобальную деревню».

Формирующаяся система глобальной информации через массовую культуру формирует «унифицированного» («одномерного») человека с соответствующими материальными потребности и интересы, унифицированными товарами (видео- и аудиокассеты, мотоциклы, компьютеры и т.д.), однотипными ценностями, образцами поведения и общения. Т. о., Г. символических обменов (с помощью масс-медиа) порождает однотипность социальных практик, потерю культурно-исторического и социального разнообразия и богатства, а, значит, порождает угрозу стагнации общества, распада культуры.

В области политики Г. предполагает резкое снижение роли национальных государств и возрастание роли международного сообщества и международных организаций в решении социально-экономических, культурных, политических проблем – развитии демократических институтов, прав человека, борьбы с терроризмом, преступностью и т.д. Однако и здесь процесс Г. чрезвычайно противоречив. Сегодня мир стал свидетелем распространения и доминирования американского «эталона демократии», который спровоцировал ряд военных конфликтов. Биполярный мир (СССР – Западный мир) становится однополярным – появляется угроза реализации исторического «сценария» создания технократического тоталитарного мира.

Очевидные позитивные возможности в области экологии и социальной сфере – культуры, здравоохранения, образования - также не могут быть полностью реализованы. Всеобщая интеграция может стать как основой решения глобальных угроз, так и условием уничтожения цивилизации. Иными словами, процесс Г. , будучи объективным, усиливает нестабильность современного цивилизационного развития, порождает состояние системного хаоса, релятивизации основ общественной жизни. Будущее человечества оказывается принципиально непрогнозируемым и неуправляемым.

Реакцией на угрозы обществу со стороны мировых глобализационных процессов стало антиглобалистское движение, которое начало развиваться с сер. 90-х г.г. во Франции, Германии, Англии, Сша и др. странах западного и восточного мира.

АнтиГ. оформляется сегодня как достаточно широкое общественное движение со специфическими формами протеста, разнообразными требованиями.

Антиглобалистские выступления опираются на различные трактовки Г.: Г. как американизации во всех сферах жизни (для стран Европы, например); Г. какнесправедливое распределение богатств (для стран 3-го мира); Г. как культурная экспансия Запада (для мусульманского мира).

В сфере теоретической мысли антиглобалистское движение возглавила философия постмодернизма.

Широкая критика современной социальной практики как практики «шизоидного» капитализма, анализ процессов децентрации и детерриториализации социальных пространств, утверждение хаоса как онтологического основания бытия и устойчивого состояния современной культуры позволяют утверждать, что постмодернизм обладает высокой степенью чувствительности к противоречиям социального бытия. Однако, отвергая позитивность предыдущего исторического опыта, он не дает оснований для формирование эффективной программы выхода из состояния мирового системного кризиса, настаивая на антиинтеллектуальных позициях, «смерти человека», «смерти философии», развала цивилизационной целостности.

Иным вариантом анализа современного цивилизационного «перелома», спровоцированного, в частности, процессом Г., стал комплекс таких идей и концепций, как концепция нелинейного типа цивилизационного развития (развивается в синергетике), теория цивилизационного поворота к постиндустриальному (информационному) обществу, концепция устойчивого развития. Они предлагают иную «матрицу» ценностей и приоритетов, способных стать основой перехода современного мира на рельсы нового – устойчивого – цивилизационного развития.

Особенность нелинейного понимания цивилизационного развития состоит в том, что общество современного типа – сложное и внутренне напряженное целое, которое может быть подвержено бифуркациям – состояниям неопределенности, непредсказуемости, неустойчивости.

Бифуркационные состояния ведут к фазе системного хаоса. Для сложной системы эта фаза не всегда имеет характер разрушения и анархии, она может вести к более высоким уровням организации системы. Это значит, что современный социум должен развиваться в направлении глобального общества, максимально интегрированного и одновременно разнообразного. Идея перехода к новой цивилизационной стратегии через состояние системного социоприродного кризиса (хаоса) к последующему усложнению и самоорганизации, становлению глобального общества коррелирует с установкой международного сообщества на устойчивое социоэкономическое развитие.

Концепция устойчивого развития стала результатом развития т.н. «экологического двадцатилетия», была принята в качестве уникальной и универсальной стратегии нового цивилизационного развития 21 века в 1992 г. на международной конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро. Идея устойчивого развития стала одной из фундаментальных идей современной культуры и перспективной основой социально-экономического развития как на национальном, региональном, так и на мировом уровне. В 1993 г. все страны - члены ООН подписали документы этой конференции. В последующие годы практически все страны создали национальные программы устойчивого социально-экономического развития и ратифицировали их (РБ – в 1997 г.).

Концепция устойчивого развития выдвигает ряд принципиально новых ценностных приоритетов: социальное развитие с учетом интересов не только нынешних, но и будущих поколений; совмещение стабильной социальной и экономической динамики с потребностями сохранения благоприятной окружающей среды и природно-ресурсного потенциала планеты (принцип коэволюции общества и природы); необходимости формирования нового ценностно-культурного потенциала цивилизации – прежде всего экологического сознания; замены расточительной капиталистической экономики (индустриального пути социального развития) более разумной, экономной и гуманной стратегией развития общества.

Однако отношение к этой идее не является однозначным и порождает ситуацию острой идеологической конфронтации.

С одной стороны, идея устойчивого развития актуализирует внимание на положении слаборазвитых стран, которое требует неотложной помощи со стороны развитых стран в модернизации экономик этих стран.

С другой стороны, эта модернизация не может быть осуществлена традиционным путем индустриального развития, для которого уже сегодня нет ресурсных возможностей биосферы. Страны т.н. «3-го мира» утверждают, что эта стратегия способствует укреплению несправедливого миропорядка, выгодна странам с высоким уровнем развития (1 млрд. населения Земли) и неперспективна для остального мира. Кроме того, современные критики концепции устойчивого развития утверждают утопизм ее целей и задач, обращая внимание на отсутствие желания и воли у лидеров мирового сообщества (прежде всего США) последовательно идти по пути ее реализации.

Таким образом, положительные возможности глобализации могут быть реализованы только при условии установлении нового мирового порядка, в контексте новой стратегии развития цивилизации – стратегии устойчивого социального развития.

59. «Эпоха глобализма» и проблема сохранения и развития белорусской национальной культуры.

Культура является основным носителем и выразителем национальных и цивилизационных особенностей.

Процессы глобализации оказывают противоречивое воздействие на социокультурную динамику конкретных обществ и цивилизаций.

С одной стороны, формируется глобальное социокультурное пространство, усиливается взаимозависимость стран и цивилизаций, особенно в связи с усилившимися процессами миграции. При этом «эпоха глобализма» несет с собой опасности исчезновения культурного разнообразия.

С другой стороны, развиваются процессы интеграции этно-культурного самосознания, подчеркивания самобытности культур, противостояния религий. Это создает предпосылки для национально-цивилизационного возрождения, усиления их особых черт и поэтому - ослабления, преодоления унифицирующего давления индустриализма, обезличивающей волны масскультуры.

Т.о., одновременно наблюдаются процессы интеграции и дезинтеграции, унификации и дифференциации культур. Причем для разных элементов социокультурной среды они проявляются в разном соотношении и с различной скоростью.

Процессы глобализации, конечно, способствуют возникновению сильных предпосылок к отмиранию наций, культур и традиций, но их воздействие не фатально. Противоположные тенденции способствуют возможности складывания разнообразной целостности человечества. Это делает человеческую культуру «жизнеспособнее», дает ей большой потенциал для развития.

Кроме того, наряду с указанными социокультурными тенденциями эпохи глобализма, можно говорить и о появлении новой культуры – интегральной по характеру- по характеристике П. Сорокина, «ментально просветляющей и духовно вдохновляющей», «ценностно нагруженной и осмысленной». Стартовые условия для формирования такой культуры неодинаковы в разных цивилизациях и для разных культур. Одним из важнейших интегративных механизмов выступает сегодня образование. Его социокультурное значение сегодня уникально: оно может, с одной стороны, помочь преодолению чрезмерной культурной дифференциации, с другой – способствовать поликультурному диалогу.

Какие наиболее важные социокультурные трансформации мешают и содействуют этому?

Большие изменения происходят в области науки, которая повсеместно переживает тяжелый и длительный кризис в период смены мировых цивилизаций и господствующего строя. Накопленное за несколько столетий стройное здание системы знаний, образующих прочный фундамент мировоззрения и практических действий, дававшее надежды на предвидение событий, оказывается беспомощным перед лицом непредвиденных поворотов в изменении общества, как в локальных, так и в глобальных масштабах.

В обществе, не только среди обывателей, но и ученого сообщества, проявляется страх перед будущим – «футурошок», по определению А. Тоффлера. Эти процессы подрывают рационалистические интенции Западной культуры, в том числе и в национальных культурах, препятствуют конструктивному диалогу культур.

Радикальные перемены происходят в области этики. Здесь также можно наблюдать проявления противоречивых тенденций. С одной стороны – распад системы традиционных моральных ценностей, норм и идеалов, который породил моральный цинизм и релятивизм, способствовал их деградации и дискредитации, способствовал крайним формам дегуманизации,преступности, которые вновь обострились к концу ХХ века.

П. Сорокин характеризовал это состояние как проявления разлагающейся чувственной цивилизации. С другой стороны, возникают «ответы» на этот кризис в различных вариантах противостояния общества тирании, преступности, разгулу наркомании, аморализма.

В сфере рационально-философской мысли происходит поиск новых моральных регулятивов, которые «подошли» бы глобализирующемуся миру – в рамках новых этических систем. В контексте национальных культур отслеживается попытка укрепить и обновить традиционные ценности, о чем отчасти свидетельствует взлет неоконсервативных политических настроений в разных государствах, оживление националистических тенденций, интерес к культурному наследию.

Однако при этом глобализация создает уникальные исторические условия для формирования коллективного разума. Ведущую роль здесь играет информационная революция, которая имеет очевидно глобальный характер.

Позитивные процессы формирования глобального информационного пространства создают благоприятные условия для научного, межкультурного, образовательного обмена и т.д. Однако при этом информационная глобализация может служить разным целям, в том числе и деструктивным по отношению к разным народам и странам. Эти новые опасности отражены в новых понятиях информационного неоколониализма, информационной войны.

Ускорение сближения цивилизаций в духовной сфере содействует также формирование планетарного сознания. Тоффлер подчеркивал, что индустриальная цивилизация создала возможности к появлению людей, поднявшихся над интересами социальной группы до уровня национальных интересов. Третья цивилизационная волна породила группы людей, интересы которых шире, чем национальные – деятели многонациональных корпораций, борцы за охрану окружающей среды, революционеры, художники, интеллектуалы, религиозные деятели и т.д. Эти люди – носители формирующейся глобальной идеологии, т.н. «планетарного сознания». Последнее предполагает приоритет общепланетарных, общечеловеческих интересов над национальными. Об этом феномене писали В.И. Вернадский, А.Л. Чижевский, Н.Н. Моисеев. Понятно, что коммуникационные возможности могут быть использованы как в интересах всего человечества, так и для попыток установления мирового господства и извлечения транснациональными корпорациями монопольных сверхприбылей. Борьба между этими тенденциями будет во многом определять направление вектора трансформации разных народов.

90-е годы ХХ века — период обретения Беларусью государственного суверенитета, национально-культурного возрождения. В это время пристальное внимание обращается на развитие белорусского языка, образования, национальной истории и культуры. Растет социальная значимость культуры. Ей принадлежит все большая роль в формировании национального сознания людей. Однако процесс возрождения национальной культуры происходит сложно и противоречиво. Конец ХХ в. и происходящие мировые изменения поставили перед культурами проблему сохранения собственной идентичности (самобытности).

Однако практическое решение этой задачи для Беларуси невозможно без завершения процесса становления белорусской национальной культуры и без обретения устойчивости национально-культурной самоидентификации.

Самоидентификация — процесс отождествления человеком самого себя с определенной группой или общностью на основе установления общих ценностей. Культурная самоидентификация представляет собой осознание человеком факта своей принадлежности к определенной культуре.

Особенностью самоидентификации белорусов является прерывистость культурной традиции. Проблема поиска своего пути развития была характерна для белорусской культуры на протяжении всей ее истории.

По этой причине самоидентификация белорусов носила в основном локальный характер и основывалась больше на принадлежности к определенной территории, местности, региону (“тутэйшыя”), социальной группе (православные, католики и т.д.), роду, семье, редко возвышаясь до уровня нации и государства.

Таким образом, отсутствие непрерывной традиции, воздействие различных культур и цивилизаций затрудняли процессы идентификации белорусов, язык и религия не стали средством объединения и сплочения белорусского этноса. Незавершенность процесса национально-культурной самоидентификации привела к ослаблению чувства национальной гордости и достоинства. В условиях различных культурных влияний возникало стремление белорусов достичь и сохранить общественное согласие (“згоду”), однако оно не было реализовано на почве обретения народом национально-культурного единства.

Сегодняшнюю ситуацию обозначают как кризис культуры. Люди теряют способность к ясному пониманию своей культурной принадлежности. Самоидентификация белорусов затрудняется еще и тем, что рост городского населения за счет притока сельских жителей опережал процессы их адаптации к городской жизни, усвоение ими городской культуры, иных ценностей.

Ситуация начала и середины 90-х годов ХХ в. поставила вопросы о реальной независимости, суверенитете Беларуси в условиях кризиса государственной и национальной культурной идентичности. С исчезновением СССР ушел в небытие “советский народ” — понятие, с которым более чем все остальные нации отождествлял себя белорусский этнос. Сегодня стоит проблема выбора социальной ориентации белорусов, их приоритетов в области национальной и культурной политики. Эта проблема осложняется глобальными трансформациями социальной жизни.

Процессы глобализации (тенденции к созданию глобальной культуры и глобального общества, новый, более высокий уровень культурной интеграции, пространством которой становится сегодня весь мир) являются опасными для всех культур, но эта опасность не для всех одинакова. Для англичан, немцев, французов и других наций, культуры которых давно и целиком сформировались, прочно укрепились в социальных институтах, индивидуальном сознании, повседневном быте — это опасность пока что больше гипотетическая, чем реальная. Для тех культур, процесс формирования которых еще не полностью завершен (среди них и белорусская), эта опасность представляет собой реальную угрозу, ставит под вопрос саму возможность ее существования.

Эпоха «глобализма» создает многофакторную, разнонаправленную по влияниям, во многом уникальную социокультурную ситуацию, среду для современной Беларуси. В этих условиях она, в соответствии со своим историческим темпом и со своими национально-культурными и социально-экономическими задачами, может, с одной стороны, сохранить свою самобытность, с другой стороны, сформировать условия для более тесной интеграции как с западным миром, так и с Евразийской цивилизацией, с восточными культурами. Осознание такой интегративной социокультурной установки предполагает, тем не менее, выделение наиболее важных приоритетных задач, реализация которых сможет «потянуть» всю проблему в целом. Представляется, что такой задачей может выступать необходимость укрепления и сохранения белорусской национальной культуры. Сегодня Беларусь оказалась между двумя мощными культурными влияниями: Евросоюзом и Россией.

Эту уникальную ситуацию необходимо использовать во благо белорусского народа, в попытку превратить ее из препятствия для зрелости национальной культуры в благоприятный исторический, культурный и экономический шанс.

60. Философия и экологические императивы современной цивилизации. Концепция устойчивого развития: прошлое, настоящее, будущее.

На современном этапе общественного развития характер отношений в системах «человек – природа», «общество – природа» фундирует экологическую проблему в связи со значительным снижением природных запасов, разнообразными загрязнениями окружающей среды, демографическими вопросами.

Сегодня эта проблема выливается в проблему будущего всей человеческой цивилизации. Она входит одной из первых в число глобальных проблем и потому часто называется инвайроментальной (от англ. «environment» - окружающая среда).

Большую роль в выборе стратегии решения экологической проблемы играет характер мировоззрения, которое определяет отношение человека к природе. Современное экологическое мировоззрение в значительной мере антропоцентрично, что и детерминирует наличие кризиса. Экологическое сознание характеризируется рядом составляющих.

Во-первых, определением места человека в природном мире, включенностью в качестве естественной части природы или противопоставленностью, нахождением вне и над природой.

Во-вторых, характером восприятия природы человеком, который может быть как субъектным (человек и природа предстают как равноправные субъекты взаимодействия), так и объектным (природа лишена самостоятельности и приобретает статус объекта воздействия со стороны человека).

В-третьих, характером взаимодействий природы и человека, который может быть как прагматическим и тогда природа рассматривается как средство удовлетворения материальных потребностей человека, так и непрагматическим, в соответствии с которым природа становится элементом духовного взаимодействия в системе «человек – природа».

Конец XIX – начало ХХ вв. характеризуются попытками поиска новых парадигм в отношении человека к природе. Могут быть названы следующие направления: инвайроментальный консервационизм, экологизм, универсальная этика и биоцентризм.

Универсальная этика не видит принципиальной разницы в этическом плане между человеком и животным, считает природу наиболее совершенным и наделенным духовными качествами сущим, в котором воплощены основные принципы жизнедеятельности всего живого и разумного.

В фундаменте такой этики лежат три основные идеи: синкретичность, слитность мира в единое целое; биосферный эгалитаризм (устранений неравенства) и экологическое самообеспечение.

Становлению инвайроментальной парадигмы в современной философии во многом способствовало развитие общенаучных представлений о природе и ее взаимодействии с человеком.

Уже в конце XIX в. в контексте критики техногенной цивилизации в науке получают популярность идеи коэволюции человека и природы, впоследствии оформившиеся в соответствующую концепцию. Широко используются такие понятия, как «биосфера», «техносфера», «ноосфера».

Деятельностная сторона понятия «ноосфера» при этом предполагает высокую меру ответственности человека за характер протекания основных эволюционных процессов планеты. Это означает необходимость согласования развития цивилизации с развитием прежде всего биосферы, что выражается в требовании коэволюции (в смысле совместной и согласованной эволюции человека и природы), выраженном в виде экологического императива.

Постмодернизм (П.), как термин, в современной литературе трактуется весьма широко и зачастую его семантика определяется контекстом и условиями использования данного понятия.

По словам Ф. Джеймисон «постмодернизм по определению сопротивляется определению», однако можно выделить наиболее часто употребляемые значения этого понятия: П. – мирооощущение, взгляд на мир, характеризующийся онтологизацией текста и особой чувствительностью; П. – особый стиль письма, продиктованный «поэтическим» и «цитатным» мышлением; П. – эпоха, промежуток времени, начиная с конца 70-х г.г. и до наших дней.

Вместе с тем наиболее обоснованной и часто встречающейся интерпретацией П. выступает его понимание как своеобразной «идеологии» постиндустриальной эпохи. П. в этом смысле не является целостным философским течением или школой, но предстает как совокупность концепций, идей, теоретических исследований. Они разновекторны по проблематике, языку, целям; в них отражается и осмысливается специфика культурной ситуации Запада конца ХХ века.

Отсутствие концептуального единства П. фундируется тем, что философы этого направления, в общем, выступают против философии как определенного вида интеллектуальной деятельности, которая имеет свою собственную предметную очерченность и теоретические основы.

Постмодернисты придерживаются той точки зрения, что философское мышление внеисторично, значит философия как своеобразный жанр духовного творчества, а также теоретический, рациональный фундамент мировоззрения, исчерпала свои возможности и переросла свои границы.

Концепция устойчивого развития стала результатом развития т.н. «экологического двадцатилетия», была принята в качестве уникальной и универсальной стратегии нового цивилизационного развития 21 века в 1992 г. на международной конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро. Идея устойчивого развития стала одной из фундаментальных идей современной культуры и перспективной основой социально-экономического развития как на национальном, региональном, так и на мировом уровне.

В 1993 г. все страны - члены ООН подписали документы этой конференции. В последующие годы практически все страны создали национальные программы устойчивого социально-экономического развития и ратифицировали их (РБ – в 1997 г.). Концепция устойчивого развития выдвигает ряд принципиально новых ценностных приоритетов: социальное развитие с учетом интересов не только нынешних, но и будущих поколений; совмещение стабильной социальной и экономической динамики с потребностями сохранения благоприятной окружающей среды и природно-ресурсного потенциала планеты (принцип коэволюции общества и природы); необходимости формирования нового ценностно-культурного потенциала цивилизации – прежде всего экологического сознания; замены расточительной капиталистической экономики (индустриального пути социального развития) более разумной, экономной и гуманной стратегией развития общества.Концепция устойчивого развития дает конструктивную альтернативу мировому сообществу.

Однако отношение к этой идее не является однозначным и порождает ситуацию острой идеологической конфронтации. С одной стороны, идея устойчивого развития актуализирует внимание на положении слаборазвитых стран, которое требует неотложной помощи со стороны развитых стран в модернизации экономик этих стран. С другой стороны, эта модернизация не может быть осуществлена традиционным путем индустриального развития, для которого уже сегодня нет ресурсных возможностей биосферы. Страны т.н. «3-го мира» утверждают, что эта стратегия способствует укреплению несправедливого миропорядка, выгодна странам с высоким уровнем развития (1 млрд. населения Земли) и неперспективна для остального мира. Кроме того, современные критики концепции устойчивого развития утверждают утопизм ее целей и задач, обращая внимание на отсутствие желания и воли у лидеров мирового сообщества (прежде всего США) последовательно идти по пути ее реализации.

Таким образом, положительные возможности глобализации могут быть реализованы только при условии установлении нового мирового порядка, в контексте новой стратегии развития цивилизации – стратегии устойчивого социального развития.