Ideological pluralism and a competition of opinions.

Such ways of formation of the power assume investment operating and operated the special rights and powers major of which are connected with simultaneous action of mechanisms direct, плебисцитарной and representative democracy. Direct democracy assumes direct participation of citizens in the course of preparation, discussions, acceptances and realisations of decisions. Democracy which also assumes open will of the population is close under the maintenance to it плебисцитарная, but is connected only with a certain phase of preparation of decisions. Thus results of voting not always have obligatory legal consequences for the structures, making the decision. Representative democracy is more difficult form of political participation of citizens in decision-making process through the elite them of representatives in legislative or power executive powers. The main problem of representative democracy is connected with maintenance of a representativeness of a political choice. So, at majority systems of voting considerable advantages to parties which have won the contenders with insignificant majority of votes can be created.

Despite distinctions in approaches to democracy or an estimation of priorities on its embodiment in life, its any created model should consider by all means presence at it internal contradictions. Their ignoring is capable to call into question the projected purposes, to cause an exhaustion of the state resources, to provoke disappointment of weights or elite in ideals of a democratic system and even to create conditions for transformation of democratic modes to the authoritative:

First, “non-executable promises” concern them democracy (N.Bobbio)when and in the democratic countries alienation of citizens from a policy and the power is quite often shown so-called;

Secondly, called to embody a priority of public interests over private, the democratic power at the same time is filled with activity of the numerous groups operating frequently in an opposite direction and subordinating imperious mechanisms to own plans and requirements;

Thirdly, one of существеннейших democracy contradictions is discrepancy of political possibilities of owners of the formal rights and real resources. This described still А де Tokvilem the paradox of freedom and equality means that, despite declaration and even legal fastening of equality in distribution of the rights and powers of citizens, democracy not in a condition to provide this equality in practice;

- On the constitutional, political subjects providing the consent to operate only on the basis of democratic laws and procedures.

From the aforesaid at all does not follow that there is any one universal “транзитологическая a paradigm”. In a real variety of successful and unsuccessful democratic transits of last three decades were and the transitions described above from liberalisation to the pact and democratisation with the subsequent advancement to democratic consolidation, and variants of the reforms which are carried out by groups of reformers in elite, and imposing cases (привнесения) democratisation from above, and mass revolts against dictatorships. Already clearly that instead of global democratisation expected as a result of third "wave" the modern world even more often faces its antiphase - along with expansion of space of liberal democracies there is “a globalisation of exaggerated democracies” (expression of Larri Dajmonda, a sort. 1951). It is a question not only of hybrid political modes, in unequal proportions and in different quantity combining democratic and автократические institutes and experts, but about the frank pseudo-democracies, new forms of not democratic modes simply simulating some formal signs of democracy. So the mankind and in the XXI-st century, during a globalisation epoch, faces a dilemma, which else in a XVIII-th century the French writer Nikola-Sebasten Shamfor (1741-1794) has formulated: “I am everything, the rest - anything, here despotism and its supporters. I am another, another is I, here a national mode and its adherents. And now solve”.

Тема 24. Демократия. Перевод. Мунтян

1. Понятие демократии.

2. Современная демократия.

3. Уроки демократии.

Цель занятия: проанализировать все формы демократии и остановиться на недостатках и уроках демократии.

Демократия в современном мире – это набор различных политических систем, объединенных лишь наименованием и самыми общими принципами. Вместе с тем известны два противоположных и взаимодополняющих подхода, которые в действительности образуют проблемное поле любых демократий. Один из них связан с осуществлением народом в целом всей полноты власти, а тем самым – в управлении каждым человеком и группой. Второй связан с мерой участия любого человека и группы, составляющих народ, в самоуправлении политической системой в целом. В первом случае демократия оказывается народовластием с сильным акцентом на ее всенародности, в другом – народовластием с упором на властность и управляемость образующих эту систему людей (ролей) и групп (институтов), то есть на самоуправление.

Демократию в большинстве случаев рассматривают как политическую конструкцию, призванную воплотить во власти совокупность высших ценностей (свободу, равенство, справедливость и т.д.), которые и выражают ее социальный смысл и предназначение. К этой группе относятся трактовки демократии как системы народовластия, что вполне соответствует ее этимологии (греч. demos – народ, cratos - власть). Наиболее емко и кратко суть такого понимания демократии выразил А. Линкольн, обозначив ее как “власть народа, власть для народа, власть посредством самого народа”. К сторонникам такого (в политологии он называется еще как ценностный) подхода относятся и приверженцы Ж.-Ж. Руссо, понимавшего демократию как форму выражения всевластия суверенного народа, который, будучи политическим целым, отрицает значение индивидуальных прав личности и предполагает исключительно прямые формы народного волеизъявления. Марксисты, опираясь на идею отчуждения прав индивида в пользу коллектива, делают упор на классовых интересах пролетариата, которые, по их мнению, отражают потребности всех трудящихся и обусловливают построение “социалистической демократии”. Для либеральной мысли главным условием формирования социального здания демократии являются ценности, отражающие приоритет не коллектива (народа), а человека. Т. Гоббс, Дж. Локк, Т. Джефферсон и другие положили в основу интерпретации демократии идею индивида, обладающего внутренним миром, изначальным правом на свободу и защищенность своих прав. Равенство на участие во власти они распространяли на всех людей без исключения. Государство же при таком понимании демократии рассматривалось как нейтральный институт с функцией защиты индивидуальных прав и свобод.

Сторонникам предопределенного ценностями понимания и трактовки демократии противостоят приверженцы другого подхода, в политологии именуемого рационально-процедурным. Философская база такой позиции основана на том, что демократия возможна лишь в условиях, когда распространение ресурсов власти в обществе приобретает столь широкий характер, что ни одна общественная группа не может подавить своих соперников или сохранить властную гегемонию. В таком случае наиболее рациональным выходом из ситуации является достижение компромисса во взаимном разделении функций и полномочий, обусловливающего чередование групп у власти. Эти процедуры и технологии установления подобного порядка и выражают существо демократической организации властной политики. Одним из первых такое понимание демократии закрепил М. Вебер в своей плебисцитарно-вождистской теории демократии. По его мнению, демократия представляет собой средство властвования, полностью обесценивающее все понятия “народного суверенитета”, общей “воли народа” и т.п. Немецкий ученый исходил из того, что любая организация представительства интересов в больших обществах вытесняет из политики прямые формы демократии и устанавливает контроль над властью со стороны бюрократии. Для защиты своих интересов граждане должны передать права контроля власти и аппарата управления всенародно избранному лидеру. Имея такой независимый от бюрократии источник легитимной власти, люди и получают возможность реализовывать свои интересы. Поэтому демократия, согласно Веберу, есть совокупность процедур и соглашений, “когда народ выбирает лидера, которому он доверяет”.

II. В современной политической науке сохранили свое место многие идеи, выработанные в рамках указанных подходов в эпоху античности и средневековья. Они были развиты в ряде теорий нового времени, когда вновь активизировавшийся демократический комплекс всенародности стал трактоваться как основа суверенитета новых европейских наций:

концепция представительной демократии полагает парламент центром всего политического процесса, основанием политической власти и единственным выражением всеобщего избирательного права. По итогам свободных и соревновательных выборов граждане направляют (делегируют) в это высокое собрание своих представителей, которые в течение конкретного срока должны выражать требования и интересы определенных групп избирателей. Джеймс Мэдисон (1751-1836) считал, что большинство народа слишком необразованно, чтобы управлять, чересчур подвержено влиянию демагогии популистов и склонно к ущемлению интересов меньшинства, а “чистая”, то есть прямая, демократия может выродиться в правление толпы, в связи с чем отдавал предпочтение представительным формам демократии;

- идея партиципаторной (англ. participation – участие) демократии, суть которой заключается в обязательном исполнении всеми гражданами тех или иных функций по управлению делами общества и государства на всех уровнях политической системы. Авторами “демократии для всех” стали Кэрол Пейтман (автор термина “демократия участия”, род. 1940), Крофорд Макферсон (1911-1987), Норберто Боббио (род. 1909) и др. Основными механизмами функционирования демократии участия считаются референдумы, гражданские инициативы и отзыв, то есть досрочное прекращение полномочий выборных лиц;

- Йозеф Шумпетер (1883-1950) выдвинул теорию демократического элитизма, согласно которой свободный и суверенный народ обладает в политике весьма ограниченными функциями, а демократия обеспечивает соревнование элит за поддержку и голоса избирателей. Он видел главную проблему демократии в отборе квалифицированных политиков, управляющих, в формировании демократически ориентированной элиты;

- значительный вклад в теорию демократии внесли сторонники демократического плюрализма, рассматриваемого как тип организации власти, формирующийся в условиях ее общественного распыления (диффузии). В этом случае демократия предполагает свободную игру, соревнование различных групп, являющихся основной движущей силой политики, а также связанных с их деятельностью институтов, идей, воззрений, для поддержания равновесия между которыми используются механизмы “сдержек” и “противовесов”. Для плюралистов основное предназначение демократии – защита требований и прав меньшинства;

- существенный вклад в развитие демократической теории внес Аренд Лейпхарт (род. 1935), предложивший идею консоциативной (consociational), сообщественной демократии, которая предполагает систему правления, основанную не на принципе участия большинства, а на пропорциональном представительстве в осуществлении власти политических, религиозных и этнических групп. Он подчеркивал сущность демократии как процедурных мероприятий и разработал оригинальную модель “разделения властей”, которая обеспечивала учет интересов меньшинств, не способных получить доступ к рычагам государственной управления. Лейпхарт выделил четыре механизма, реализующих эту задачу: создание коалиционных правительств; использование пропорционального представительства разных групп при назначении на ключевые посты; обеспечение максимальной автономии группам в решении своих внутренних вопросов; предоставление группам при выработке политических целей права вето, что предполагает использование при принятии окончательного решения не обычного, а квалифицированного большинства голосов;

- существенное распространение в последние годы получили теории рыночной демократии, представляющие организацию данной системы власти как аналог экономической системы, в которой происходит постоянный обмен “товарами”: продавцы - носители власти меняют выгоды, статусы, привилегии на “поддержку” избирателей. Под политическим действием понимается только электоральное поведение, в рамках которого акт подачи голоса трактуется как своего рода “покупка” или “инвестиция”, а избиратели в основном рассматриваются как пассивные “потребители” (Энтони Даунс, род. 1930);

- появление электронных систем в структуре массовых коммуникаций вызвало к жизни идеи теледемократии (киберократии). Она отразила известную виртуализацию политики на современном этапе, одновременно ее появление свидетельствует о возникновении новых проблем в области обеспечения интеграции общества, налаживания отношений с новыми общностями граждан, изменения форм контроля власти за общественностью, снятия ряда ограничений на политическое участие, оценки квалифицированности массового мнения, способов его учета и т.д.

III. Специфика и уникальность демократического устройства власти выражается в наличии у нее универсальных способов и механизмов организации политического порядка. В частности, такая политическая система предполагает:

- обеспечение равного права всех граждан на участие в управлении делами общества и государства;

- систематическую выборность основных органов власти;

- наличие механизмов, обеспечивающих относительное преимущество большинства и уважения прав меньшинства;

- абсолютный приоритет правовых методов отправления и смены власти на основе конституционализма;

- профессиональный характер правления элит;

- контроль общественности за принятием важнейших политических решений;

- идейный плюрализм и конкуренцию мнений.

Такие способы формирования власти предполагают наделение управляющих и управляемых особыми правами и полномочиями, важнейшие из которых связаны с одновременным действием механизмов прямой, плебисцитарной и представительной демократии. Прямая демократия предполагает непосредственное участие граждан в процессе подготовки, обсуждения, принятия и реализации решений. Близка по содержанию к ней плебисцитарная демократия, которая также предполагает открытое волеизъявление населения, но связана только с определенной фазой подготовки решений. При этом результаты голосования не всегда имеют обязательные правовые последствия для структур, принимающих решение. Представительная демократия является более сложной формой политического участия граждан в процессе принятия решений через избранных ими представителей в законодательные или исполнительные органы власти. Главная проблема представительной демократии связана с обеспечением репрезентативности политического выбора. Так, при мажоритарных системах голосования могут создаваться значительные преимущества партиям, которые победили своих соперников с незначительным перевесом голосов.

Несмотря на различия в подходах к демократии или оценку первоочередных задач по ее воплощению в жизнь, любая ее создаваемая модель должна непременно учитывать наличие у нее внутренних противоречий. Их игнорирование способно поставить под сомнение проецируемые цели, вызвать истощение государственных ресурсов, спровоцировать разочарование масс или элит в идеалах демократического строя и даже создать условия для преобразования демократических режимов в авторитарные:

во-первых, к ним относятся так называемые “невыполняемые обещания” демократии (Н. Боббио), когда и в демократических странах нередко проявляется отчуждение граждан от политики и власти;

во-вторых, призванная воплощать приоритет общественных интересов над частными, демократическая власть в то же время наполняется активностью многочисленных групп, действующих зачастую в прямо противоположном направлении и подчиняющих властные механизмы собственным замыслам и потребностям;

в-третьих, одним из существеннейших противоречий демократии является несовпадение политических возможностей обладателей формальных прав и реальных ресурсов. Этот описанный еще А. де Токвилем парадокс свободы и равенства означает, что, несмотря на провозглашение и даже правовое закрепление равенства в распределении прав и полномочий граждан, демократия не в состоянии обеспечить это равноправие на деле;

в-четвертых, постоянно порождая разномыслие, способствуя проявлению идейного плюрализма, диверсифицируя, делая разнообразным духовное пространство общества, демократия подрывает свои способности к выстраиванию единой линии политического развития социума, проведение единой политики государства.

IV. В политической науке довольно широкой популярностью пользуется теория “волн” демократизации современного мира, согласно которой институты демократического правления утверждались в соответствии с тремя “волнами”, каждая из которых затрагивала различные группы стран, а за расширением ареала демократии следовал определенный откат процесса демократизации. Сэмюэл Хантингтон (род 1927) следующим образом датирует эти “волны”: первый подъем волны демократизации – 1828 – 1926 гг., первый спад – 1922 – 1942 гг.; второй подъем – 1943 – 1962 гг., спад – 1958 – 1975 гг.; начало третьего подъема – 1974 – 1995 гг., начало нового отката – вторая половина 90-х годов ХХ в. По данным американского “Дома свободы” (“Freedom House”), организации, на протяжение многих десятилетий отслеживающей состояние свободы и демократии по критериям соблюдения гражданских и политических свобод (во многом формальных), в 1972 г. были 42 “свободные страны”, в 2002 г. их стало уже 89.

В процессе перехода к демократии – демократическом транзите – обычно различают три стадии: либерализацию, демократизацию и консолидацию. На стадии либерализации происходит процесс закрепления некоторых гражданских свобод, происходит самоорганизация оппозиции, автократический режим становится более терпимым к любого рода инакомыслию, возникают несовпадающие мнения относительно путей дальнейшего развития государства и общества. Авторитарный режим ослабляет свой контроль, уменьшает репрессии, но сама система власти не меняется и сохраняет недемократическую сущность.

Когда во избежание гражданской войны ведущие группировки расколотой верхушки власти заключают пакт (договор) об основополагающих правилах политического поведения, начинается стадия демократизации, на которой главное – внедрение новых политических институтов. Исторические примеры такого рода соглашений – “славная революция” 1688 г. в Англии, пакт Монклоа в Испании и др. Легитимация такого рода пактов и их последующее развитие дают возможность для проведения так называемых учредительных выборов – открытого соревнования различных центров власти по обусловленным пактом правилам политической игры.

Закрепление демократии, связанное с учредительными выборами, представляется принципиально важным. Сделать это можно только повторением несколько раз выборов по тем же правилам, в конституционно установленные сроки и при условии обязательной смены властных команд. После этого можно говорить о вступлении демократизации в ее завершающую фазу, то есть о консолидации уже собственно демократии. До достижения данной стадии ни один режим, как бы ему ни хотелось провозгласить себя демократическим, в полном смысле таковым быть не может, а является лишь транзитным. Демократическая консолидация в существующей политологической литературе в основном трактуется как некий восходящий процесс: от минимального процедурного уровня достаточности, когда учреждены институты и процедуры с формальными признаками демократии, до уровня максимального, предполагающего разные измерения демократической консолидации – от поведенческого и ценностного до социально-экономического и международного (Вольфганг Меркель).

Согласно точке зрения Хуана Линца и Альфреда Степана, демократическая консолидация предполагает осуществление глубоких трансформационных процессов как минимум на трех уровнях:

- на поведенческом, когда никакие влиятельные политические группы не стремятся подорвать демократический режим или осуществить сецессию, то есть выход из состава государства какой-либо его части;

- на ценностном, превращающем демократические институты и процедуры в наиболее приемлемые механизмы регулирования социальной жизни, а общество – в отказывающееся от недемократических альтернатив;

- на конституционном, предусматривающем согласие политических субъектов действовать только на основе демократических законов и процедур.

Из вышесказанного отнюдь не следует, что существует какая-то одна универсальная “транзитологическая парадигма”. В реальном разнообразии успешных и безуспешных демократических транзитов последних трех десятилетий были и описанные выше переходы от либерализации к пакту и демократизации с последующим продвижением к демократической консолидации, и варианты реформ, осуществляемых группами реформаторов в элите, и случаи навязывания (привнесения) демократизации сверху, и массовые восстания против диктатур. Сейчас уже ясно, что вместо ожидавшейся в результате третьей “волны” глобальной демократизации современный мир все чаще сталкивается с ее противофазой – наряду с расширением пространства либеральных демократий происходит “глобализация дутых демократий” (выражение Ларри Даймонда, род. 1951). Речь идет не только о гибридных политических режимах, в неодинаковых пропорциях и в разном количестве сочетающих демократические и автократические институты и практики, но об откровенных псевдодемократиях, новых формах недемократических режимов, попросту имитирующих некоторые формальные признаки демократии. Так что человечество и в XXI веке, в эпоху глобализации, стоит перед дилеммой, которую еще в XVIII веке сформулировал французский литератор Никола-Себастьен Шамфор (1741-1794): “Я – это все, остальное – ничто, вот деспотизм и его сторонники. Я – это другой, другой – это я, вот народный режим и его приверженцы. А теперь решайте сами”.

Тема 25. Мунтян.