Становление и развитие русской философии в 18-19 веках

ЛОМОНОСОВМихаил Васильевич (1711 — 1765), первый российский ученый-естествоиспытатель мирового значения, поэт, заложивший основы русского литературного языка, художник, поборник отечественного просвещения, науки и экономики. Родился в деревне Денисовка Архангельской губернии (ныне село Ломоносово) в семье помора. В 19 лет ушел учиться в Москву, затем учился в Санкт-Петербурге и Германии. Первый (с 1745) русский академик Петербургской Академии наук. В 1748 основал при Академии наук первую в России химическую лабораторию. По инициативе Ломоносова в 1755 основан Московский университет (носит имя Ломоносова). Развивал атомно-молекулярные представления о строении вещества, утверждал, что теплота обусловлена движением “корпускул” (молекул). Сформулировал всеобщий принцип сохранения материи и движения. Заложил основы физической химии. Изучал электричество и силу тяжести, природу цвета. Открыл атмосферу планеты Венера. Объяснил образование гор “трясением Земли”, описал происхождение многих полезных ископаемых и минералов. Опубликовал руководство по металлургии и исследования по русской истории. Указал на необходимость освоения Северного морского пути и Сибири. Реформатор стиха (вместе с В.К. Тредиаковским ввел в русскую поэзию силлабо-тоническое стихосложение). Создатель русской оды религиозно-философского и гражданского звучания. Автор поэм, поэтических посланий, трагедий, сатир, фундаментальных филологических трудов и научной грамматики русского языка. Возродил искусство мозаики, производство смальты, создал с учениками мозаичные картины.

Сковорода Григорий Саввич [1722 -1794], украинский философ, поэт, педагог. Учился в Киево-Могилянской академии. В 1750—53 (по др. данным, 1747—1750) был за границей (Токай, Будапешт, Братислава и др.); по возвращении преподавал поэтику в Переяславской семинарии, был домашним учителем в с. Каврай. С 1759 около десяти лет, с перерывами, преподавал гуманитарные дисциплины в Харьковском коллегиуме. С 70-х гг. вёл образ жизни странствующего нищего философа; сочинения его при жизни распространялись в рукописях.

Философское учение С., изложенное в его диалогах и трактатах, исходит из идеи трёх «миров»: макрокосма, или вселенной, микрокосма, или человека, и третьей, «символической» реальности, связующей большой и малый миры, идеально их в себе отражающей; её наиболее совершенный образец есть, по С., Библия. Каждый из этих миров состоит из «двух натур»: видимой («тварь», сотворённый мир) и невидимой («бог»). В обнаружении невидимой натуры через видимую состоит, по учению С., основная проблема человеческого существования, которая решается в подвиге самопознания, в обнаружении «внутреннего», «сердечного», «единого» человека. Бог понимается не только как заинтересованная в человеке личность, но и как безусловное условие реальности, безличная и умозрительная «форма», законоустрояющая «материю».

При постоянном интересе к библейской проблематике для С. характерно и напряжённое внимание к античному философскому наследию (прежде всего, традиции платонизма). Этический пафос, воспринятый из ветхо- и новозаветных книг, сочетается с пропагандой принципов стоической морали. Эта двойственность симпатий отражена и в стиле философских сочинений С., где пророческие интонации причудливо уживаются с приёмами сократического диалога. В истолковании Библии С. придерживается символического метода александрийской школы (Ориген, Климент Александрийский). Видимо, через Оригена С. воспринял и античное представление о безначальности и бесконечности тварного мира.

Радищев Александр Николаевич [1749—1802], русский писатель, философ. Сын богатого помещика, Р. получил общее образование в Пажеском корпусе (1762—66); для изучения юридических наук был отправлен в Лейпцигский университет (1767—71), где занимался также естественными науками. Особую роль в формировании его мировоззрения сыграли сочинения французских просветителей, особенно К. А. Гельвеция. По возвращении в Россию Р. был назначен протоколистом в Сенат; с 1773 служил обер-аудитором (юридическим советником) штаба Финляндской дивизии в Петербурге. К этому времени относится начало его литературной деятельности. В 1775 Р. вышел в отставку; в 1777 поступил на службу в Коммерц-коллегию (с 1780 помощью управляющего, с 1790 управляющий Петербургской таможней).

Материалистически решая основной вопрос философии («... Бытие вещей независимо от силы познания о них и существует по себе»), Р. отстаивал идею беспредельной познаваемости мира. Познание осуществляется чувственным восприятием, опытом и разумом, причём Р. подчёркивал, что при существовании разных видов «силы познания» сама она «едина и неразделима». Главные свойства материи — бытие, движение, пространство и время. Материальный орган мысли — мозг; отличительная особенность человека — речь. Говоря о непрерывной эволюции как результате борьбы противоположностей, доказывая, что «... будущее состояние вещи уже начинает существовать в настоящем, и состояния противоположные суть следствия одно другого неминуемые» (там же, с. 98), Р. подходил к диалектике.

Исторический процесс Р. рассматривал как развитие по спирали, в котором эпохи регресса («заблуждения», «рабства») сменяются эпохами прогресса («истины», «вольности»). Из этого он делал вывод о неизбежности революций. Человек — существо не только общественное, но и активное. Поэтому движущей силой исторического процесса в конечном счёте являются люди; их эгоистические «страсти» приводили в прошлом к краху «вольности» и торжеству порабощения. Однако если люди познают гибельность эгоистических «страстей» и сумеют их обуздать, то в будущем революция, «вольность» может восторжествовать окончательно.

Особую роль в истории он придавал слову (литературе, поэзии, ораторскому искусству). Активной, преобразующей, творящей силе слова посвящена незаконченная аллегорическая оратория Р. «Творение мира» (около 1779—82), «Слово о Ломоносове» (1780) и др. О роли примера, значении выдающейся личности в истории Р. писал в «Слове о Ломоносове», «Письме к другу, жительствующему в Тобольске» (1782). Обобщением исторических и политических концепций Р. стала ода «Вольность» (около 1783) —первое произведение русской революционной поэзии. Революция в России, на взгляд Р., неизбежна, произойдёт она нескоро и ход её будет особым: в процессе революции и гражданской войны громадное государство распадётся на части, которые объединятся в добровольный союз республик и «... волка хищного (т. е. самодержавие. — Ред.) задавят...».

С середины 80-х гг. Р. работал над главным своим произведением — «Путешествием из Петербурга в Москву», в которое ввёл ряд сочинений, написанных ранее. Приобретя печатный стан, Р. напечатал в начале 1790 «Письмо к другу», а в конце мая того же года — «Путешествие...». Свободная форма повествования, которую давал жанр путешествия, позволила Р. реалистически изобразить разные стороны русской жизни, различные сословия, рассмотреть политические, социальные, юридические, экономические, исторические, этические, эстетические, бытовые и др. проблемы действительности. Показав сначала полнейшее беззаконие и бесправие, царящие во всех областях русской жизни, Р. прямо указал на главный источники зла — самодержавие и крепостничество. Далее Р. вскрыл иллюзорность взглядов тех, кто видел способы улучшения жизни в распространении образования и развитии торговли, кто уповал на религию, личную добродетель и строгое соблюдение законов; он показал беспочвенность надежд на «просвещённого монарха» и бесперспективность стихийных крестьянских восстаний; в конечном счёте, он подвёл читателя к выводу, что единственное средство изменения жизни — полная ломка политических и социальных отношений, разрушение самодержавно-крепостнического строя путём народной революции. При этом Р., понимая, что условий для революции в современной России нет, подчёркивал: «Не мечта сие... я зрю сквозь целое столетие».

Уже через 3 недели после появления книги началось следствие, которым руководила Екатерина II. 30 июня 1790 Р. был заключён в Петропавловскую крепость. Суд приговорил его к смертной казни, которую императрица заменила лишением чинов и дворянства и ссылкой на 10 лет в Илимский острог в Сибири. При Павле I в 1797 Р. был переведён под надзор полиции в одно из имений отца — с. Немцово Калужской губернии. В ссылке Р. создал философский трактат «О человеке, о его смертности и бессмертии» (1792—95), ряд экономических и исторических трудов, поэтические произведения.

После воцарения Александра I Р. был «прощён» и определён на службу в Комиссию составления законов. В юридических трудах и законодательных проектах 1801—02 он проводил прежние идеи, требуя уничтожения крепостного права и сословных привилегий. В ответ на угрозу новой ссылки, реализуя мысль о праве человека на самоубийство как форму протеста (о чём сам писал в «Путешествии...» и др. соч.), Р. отравился.

Основные сочинения Р. находились под запретом до 1905, однако они распространялись в списках (известно около 80 списков «Путешествия» и 9 — «Вольности»). Идеи Р. оказали значительное воздействие на А. С. Пушкина, декабристов, А. И. Герцена, на все последующие поколения русских революционеров, на русскую литературу.

Масонство, франкмасонство (от франц. franc-maçon — вольный каменщик), религиозно-этическое движение, возникшее в начале 18 века в Англии и распространившееся затем во Франции, Германии, Испании, России, Дании, Швеции, Индии, США и других странах. В М. под знаком этического учения, провозгласившего «объединение людей на началах братства, любви, равенства и взаимопомощи», идеи антиклерикализма переплелись с элементами религиозного мистицизма. Начало движению было положено в Англии (создание «Великой ложи», 1717). В «Книге уставов», составленной в 1723 лондонским проповедником Джеймсом Андерсоном, масону предписывалось не быть «ни глупым атеистом, ни безрелигиозным вольнодумцем», поддерживать гражданские власти, не участвовать в политических движениях. Отрицая церковную догматику и культ, масоны чтут бога как «великого архитектора вселенной» (в духе деизма), допускают (как правило) исповедание любой религии, вводят в своё учение и в ритуал элементы христианства, иудаизма и других религий. Масоны (называющие друг друга «братьями») объединяются в местные организации (ложи); совокупность лож в национальном масштабе составляет Великую ложу во главе с гроссмейстером (великим магистром, великим мастером). Название, организационная формы (ложа), иерархия (ученик, подмастерье, мастер, великий мастер), а также символические знаки (циркуль, молоток, отвес, мастерок, фартук, перчатки) и другие традиции заимствованы М. из практики средневековых цеховых объединений (братств) строителей-каменщиков, в особенности высшей их прослойки (архитекторы, скульпторы, художники).

Первоначально движение носило буржуазный характер, во 2-й половине 18 века в нём участвовали многие просветители. Противопоставляя себя феодальной государственности и официальной церкви, М. стремилось создать тайную всемирную организацию с целью мирного объединения человечества в религиозном братском союзе. Постепенно (особенно на континенте Европы) М. приобрело более аристократический характер. В нём усилились элементы мистицизма, сменившего рационалистический дух раннего М., стремление связать М. со средневековыми рыцарскими и мистическими орденами (тамплиерство, розенкрейцерство и др.). Прежняя относительно простая организация заменялась всё более сложной иерархией (в некоторых направлениях М. — до 99 степеней), был создан пышный ритуал. Однако социальный состав участников движения, система философских идей М., роль масонов в политической борьбе не отличались единообразием и значительно варьировались как по странам, так и во времени. Его приверженцами были прусские короли — от Фридриха II до Фридриха III, многие английские короли (Георг IV, Эдуард VII, Эдуард VIII), шведский король Густав III, многие президенты США — от Дж. Вашингтона до Г. Трумэна, государственные деятели — Б. Франклин, У. Черчилль, многие философы, писатели (Г. Э. Лессинг, Вольтер, И. Г. Фихте, И. В. Гёте, К. М. Виланд, И. Г. Гердер и другие), композиторы (В. А. Моцарт, И. Гайдн). А. Вейсхаупт, создавая (в 1776) в Баварии орден иллюминатов, пытался превратить М. в тайную организацию просветительского характера. В начале 19 века были попытки приспособить М. для конспиративных нужд революционного движения (Италия, Польша). Борьбу против М. вели с клерикальных позиций папы, опубликовавшие с 1738 ряд булл, в которых М. подвергалось осуждению, а католики-масоны отлучались от церкви.

Наиболее достоверные данные о первых масонских ложах в России относятся к началу 1730-х годов. В 1730—70-е годы М. выступало как одна из форм организации независимой от правительства оппозиционной дворянской общественности. Неопределённость масонских идеалов позволила движению распространиться в разных обществ, кругах. Масоны 1770—80-х годов трактовали человеческую натуру как злую, антиобщественную, а человеческое общество — как арену всеобщей вражды, отрицали необходимость социальных реформ и революции. Осуждая существующую действительность как царство зла, масоны противопоставляли ей идеалы гуманистической филантропии. Возникла утопическая концепция мирного перерождения современного несправедливого мира в будущее царство всемирного братства через всеобщее просвещение людей под эгидой тайных руководителей ордена.

В годы, непосредственно предшествовавшие Великой французской революции, росло стремление реализовать масонскую утопию средствами нравственного перерождения людей, разрешить конфликт бедности и богатства путём алхимических опытов. Для определённых групп масонов утопические идеалы отходили на второй план, превращаясь в словесное прикрытие примирения с помещичьей действительностью; другие, группировавшиеся вокруг Новикова, стремились к расширению общественно-просветительной деятельности; третьи (А. А. Петров, Н. М. Карамзин) разочаровывались в М. и порывали с ним. М. подвергалось одновременно гонениям справа (правительств, репрессии, комедии Екатерины II) и острой критике слева (А. Н. Радищев). В 1792 М. в России было запрещено. Гонения прекратились при Павле I, стремившемся к возрождению различных форм средневековых иерархических организаций. Правительство Александра I разрешило деятельность масонских лож, стремясь поставить их под надзор и даже использовать в своих интересах. Однако надежды правительства не оправдались: скоро начали возникать конспиративные ложи «высших степеней», а само М. оказалось тесно связанным с декабристами: П. И. Пестель, М. Ф. Орлов, Н. И. Тургенев и другие до начала 1820-х годов сохраняли интерес к М. По мере разочарования в тактике заговора и перехода к идее военной революции декабристы порывали с М., однако запрещение М. правительством в 1822 декабристы встретили с осуждением. В дальнейшем в истории русской мысли М. заметной роли не играло, хотя делались неоднократные попытки возродить его.

Чаадаев Петр Яковлевич [1794—1856] русский мыслитель и публицист. Родился в дворянской семье. В 1808—11 учился в Московском университете. Участник Отечественной войны 1812 и заграничных походов 1813—14. C 1816 член масонской ложи «Соединённых друзей» (вместе с А. С. Грибоедовым, П. И. Пестелем, С. П. Волконским, М. И. Муравьевым-Апостолом); с 1816 близкий друг А. С. Пушкина. В 1819 был принят в «Союз благоденствия», в 1821 в Северное общество декабристов, но деятельным членом тайных обществ не был и относился к ним сдержанно-скептически. В 1823—26 путешествовал за границей (в Германии, Великобритании, Франции), познакомился с Ф. В. Шеллингом, религиозно-философские идеи которого оказали на него глубокое воздействие. По возвращении в Россию жил в Москве; в 1829—31 создал свое главное произведение — «Письма о философии истории» (на французском языке), за которым утвердилось название «Философических писем».

Обнародование первого из них в журнале «Телескоп» (1836) вызвало резкое недовольство властей ввиду выраженного в нём горького негодования по поводу отлученности России от «всемирного воспитания человеческого рода», национального самодовольства и духовного застоя, препятствующих осознанию и исполнению предначертанной свыше исторической миссии. «Высочайшим повелением» Ч. был объявлен сумасшедшим. Написанная Ч. в ответна обвинения в недостатке патриотизма «Апология сумасшедшего» (1837), где Ч., говоря о России, утверждал, что «мы призваны решить большую часть проблем социального порядка... ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество» (Соч. и письма, т. 2, М., 1914, с.227), при жизни Ч. напечатана не была. Лишённый какой-либо возможности объясниться в печати, Ч. оставался влиятельным мыслителем, оказавшим значительное воздействие (особенно постановкой проблемы исторических судеб России) на представителей различных направлений — как на западников,так и на славянофилов, способствовавшим духовному формированию А. И. Герцена, В. Г. Белинского, М. А. Бакунина, Ю. Ф. Самарина, К. Д. Кавелина и др.

Главная проблема философии истории Чаадаева – место России. Наибольшую силу Божьего промысла Чаадаев видел в западном христианстве. «Европа – хранитель животворного принципа единства». Католичество создало и сохранило западную цивилизацию. Россия же находится в стороне от магистрального движения развития истории. Она не принадлежит ни к Востоку, ни к Западу, и следовательно, находится вне культурного развития. Россия – нулевой исторический тип, не богоизбранный, а богооставленный народ. Отсюда и болезненное состояние русской мысли. Наша вина – в выборе ориентации на Византию + влияние монголо-татарского ига. Ошибки православия:

1) нет преобразований общества

2) историческая пассивность

3) отсутствие цивилизационного влияния

«Будущее России зависит от активизации православной церкви, пробуждения христианских мотивов в социальной жизни»à скептическая оценка прошлого и современности, но надежда на будущее.

Этой горькой оценкой Чаадаев пробудил развитие русской мысли середины XIX века, предвосхитил раскол русской интеллигенции на западников и славянофилов.

В «Философических письмах» Ч. объявил себя приверженцем ряда принципов католицизма, однако Герцен недаром называл его мировоззрение «революционным католицизмом»: Ч. вдохновляла несовместимая с католической ортодоксией «сладкая вера в будущее счастье человечества», он уповал на свершение земных чаяний народа как сверхразумного целого, преодолевающего эгоизм и индивидуализм как несообразные со всеобщим назначением человека быть двигателем вселенной под руководством всевышнего разума и мировой воли. Не сочувствуя социализму, Ч. предсказывал, однако, его победу («социализм победит не потому, что он прав, а потому, что неправы его противники»). Философско-историческая мысль Ч. явилась мощным стимулом развития и самоопределения русской философии в целом.

Славянофильство

Славянофилы выступили с обоснованием самобытного пути исторического развития России, по их мнению, принципиально отличного от пути западноевропейского. Самобытность России С. видели в отсутствии, как им казалось, в её истории классовой борьбы, в русской поземельной общине и артелях, в православии, которое С. представляли себе как единственное истинное христианство. Те же особенности самобытного развития С. усматривали и у зарубежных славян, особенно южных, симпатии к которым были одной из причин названия самого направления (С., т. е. славянолюбы), данного им западниками. Для мировоззрения С. характерны: отрицательное отношение к революции, монархизм и религиозно-философские концепции. Большинство С. по происхождению и социальному положению были средними помещиками из старых служилых родов, частично выходцами из купеческой и разночинной среды.

Идеология С. отражала противоречия русской действительности, процессы разложения и кризиса крепостничества и развития капиталистических отношений в России. Взгляды С. сложились в острых идейных спорах, вызванных «Философическим письмом» П. Я. Чаадаева. Главную роль в выработке взглядов С. сыграли литераторы, поэты и учёные Алексей Степанович Хомяков, Иван Васильевич Киреевский, К. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин.

Близкими к С. по общественно-идейным позициям в 40—50-х гг. были писатели В. И. Даль, С. Т. Аксаков, А. Н. Островский, А. А. Григорьев, Ф. И. Тютчев, Н. М. Языков. Большую дань взглядам С. отдали историки, слависты и языковеды Ф. И. Буслаев, О. М. Бодянский, В. И. Григорович, И. И. Срезневский, М. А. Максимович.

Философские воззрения С. разрабатывались главным образом Хомяковым, И. В. Киреевским, а позже Самариным и представляли собой своеобразное религиозно-философское учение.

Односторонней аналитической рассудочности, рационализму, которые, по мнению С., привели на Западе к утрате человеком душевной целостности, они противопоставили понятия «водящего разума» и «живознания» (Хомяков). С. утверждали, что полная и высшая истина даётся не одной способности логического умозаключения, но уму, чувству и воле вместе, т. е. духу в его живой цельности. Целостный дух, обеспечивающий истинное и полное познание, неотделим, по мнению С., от веры, от религии. Истинная вера, пришедшая на Русь из его чистейшего источника — восточной церкви (Хомяков), обусловливает, по их мнению, особую историческую миссию русского народа. Начало «соборности» (свободной общности), характеризующее, согласно С., жизнь восточной церкви, усматривалось ими и в русской общине. Русское общинное крестьянское землевладение, считали С., внесёт в науку политической экономии «новое оригинальное экономическое воззрение» (И. С. Аксаков). Православие и община в концепции С. — глубинные основы русской души. В целом философская концепция С. противостояла идеям материализма.

Историческим воззрениям С. была присуща в духе романтической историографии идеализация старой, допетровской Руси, которую С. представляли себе гармоническим обществом, лишённым противоречий, не знавшим внутренних потрясений, являвшим единство народа и царя, «земщины» и «власти». По мнению С., со времён Петра I, произвольно нарушившего органичное развитие России, государство встало над народом, дворянство и интеллигенция, односторонне и внешне усвоив западноевропейскую культуру, оторвались от народной жизни. Идеализируя патриархальность и принципы традиционализма, С. приписывали по сути дела внеисторический характер русскому «народному духу».

С. призывали интеллигенцию к сближению с народом, к изучению его жизни и быта, культуры и языка. Они положили начало изучению истории крестьянства в России и много сделали для собирания и сохранения памятников русской культуры и языка (собрание народных песен П. В. Киреевского, словарь живого великорусского языка Даля и пр.).

В годы революционной ситуации 1859—1861 произошло значительное сближение взглядов С. и западников на почве либерализма. В пореформенный период, в условиях капиталистического развития славянофильство как особое направление общественной мысли перестало существовать. Под влиянием С. сложилось почвенничество. Консервативные черты учения С. в гипертрофированном виде развивались в духе национализма и панславизма т. н. поздними С. — Н. Я. Данилевским и К. Н. Леонтьевым.

Хомяков Алексей Степанович [1804—1860], русский религиозный философ, поэт, публицист; основатель славянофильства. Из старинного дворянского рода. Получил домашнее образование, сдал экзамен в Московском университете на степень кандидата математических наук. Сторонник отмены крепостного права путём реформы. В самодержавии видел единственно возможную для России политическую власть, но предлагал созыв Земского собора и ряд др. либеральных реформ (свободное выражение общественного мнения, отмена смертной казни и т.п.). Статьей Х. «О старом и новом» (1839), распространявшейся в списках, датируется возникновение славянофильства.

Творчеству Х. свойственна полемическая направленность (критика католицизма, протестантизма, западников, немецкого классического идеализма и др.). В центре его воззрений — учение о «соборности» («кафоличности», цельности, внутренней полноте), характеризующей природу не только христианской церкви, но также человека, общества, процессов познания и творчества. Тем самым «соборность» трактуется Х. как общий метафизический принцип устроения бытия — множество, собранное силой любви в «свободное и органическое единство» (противоположный тип — «ассоциация», формальное, внешнее соединение множества элементов). В дальнейшем это учение Х. стало одной из основ концепций всеединства и личности в русской религиозной философии (Вл. С. Соловьев, Е. Н. Трубецкой, П. А. Флоренский, Л. П. Карсавин, С. Л. Франк).

В социальной философии противопоставление «соборности» и «ассоциативности» выступает у Х. в виде антитезы общины и «дружины» (или «коммуны»), «истинного братства» и «условного договора» и т.д.; идеализируя русскую крестьянскую общину, он усматривает в ней наибольшее приближение к общественному идеалу.

Специфический характер русской истории Х., как и др. славянофилы, усматривал в православии как единственном источнике просвещения на Руси, в «мирном» процессе образования русской нации, в общинном начале как основе общественного устройства. Усвоение высшим сословием «чужеродных» начал западной цивилизации привело, по Х., к разрыву между «просвещённым обществом» и народом, достигшему апогея в послепетровскую эпоху; возвращение к исконным началам — единственный путь к созданию самобытной национальной культуры.

Киреевский Иван Васильевич [1806—1856], русский философ-идеалист; наряду с А. С. Хомяковым основоположник славянофильства. Происходил из старинного дворянского рода. С 1822 слушал лекции в Московском университете. Входил в кружок «любомудров», испытал влияние немецкой идеалистической философии. В 1830 К. был в Германии, слушал лекции философов Ф. Шлейермахера, Г. Гегеля, Ф. В. Шеллинга, К. Риттера. В 1832 К. предпринял издание журнала «Европеец», привлек к нему лучшие литературные силы (в т. ч. А. С. Пушкина). Журнал был запрещен на втором номере, в частности за статью К. «Девятнадцатый век», в которой Николай I усмотрел пропаганду конституции. В дальнейшем К. посвятил себя почти исключительно теоретическим занятиям; участвовал с начала 1840-х гг. в разработке учения славянофилов. Основные опубликованные сочинения — «О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению в России» (1852), «О необходимости и возможности новых начал для философии» (1856).

Рассматривая философию Гегеля как завершение западноевропейского рационализма, восходящего к католической схоластике и Аристотелю, К. противопоставляет ей традиции Платона и восточно-христианские «умозрения» (восточные патристики), из которых, по К., и должна исходить самобытная русская философия. Предпосылка её — духовно-нравственная цельность личности, находящая своё выражение в религиозной вере. В отходе от религиозных начал, утрате духовной цельности и, в частности, разъединении познавательных и моральных сил К. видит источник кризиса «европейского просвещения» и господства отвлеченного мышления в идеалистической философии. Усвоение Россией достижений «европейской образованности», этого «зрелого плода всечеловеческого развития», должно сопровождаться по К., переосмыслением их на основе православного учения, сохранившего в чистоте изначальную истину христианства. В этом, утверждает К., и состоит то «новое начало», которое Россия призвана внести во всемирную историю; источники его он пытается усмотреть в характере древнерусской общественной жизни и быта. К. оказал влияние на развитие русской идеалистической философии конца 19—начала 20 вв.