ПОЗИТИВИЗМ и ПРАГМАТИЗМ

I этап: 40-е гг. XIX в. – до первой М.В.

Представители:

Франция – П. связан с рациональной фил. Декарта - Огюст Конт

Англия – традиция эмпирической фил. Бэкона – Спенсер

Германия – интерес к материализму

Развитие П. Определили открытия в точных науках. Интерес к ним приобретает статус религиозного поклонения. Особое значение имела теория эволюции Дарвина.

Основные положения:

П. утверждает главенство науки.

Научный метод познания переносится и в сферу изучения общества.

Вера в принципиальную познаваемость мира.

Культура должна быть светской, свободной от теологии.

Отношение между точными науками и гуманитарным знаниемà возникает герменевтика – задача истолкования, интерпретации, определения понятий.

Конт: закон трёх стадий развития человечества, характерных для отдельного человека и для общества в целом:

1. Теологическая стадия
2. Метафизическая, абстрактная
3. Научная, познавательная – нужно искать действующие законы, пользуясь рассуждением и размышлением

II этап: эмпириокритицизм – Эр Мах и Рихард Авенариус.

Меняется представление о материи, появляется идея об исчезновении материи

Мир – комплекс ощущений. Метод познания мира – опыт. Категории причина и время – априорны.

Идеал науки – чисто описание эксперимента.

Неопозитивизм: 20-е – 60-е гг. – Карнап, Л. Витгенштейн, Карл Поппер – «Открытое общество и его враги».

ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ –

иррационалистическое философское течение конца 19 – начала 20 вв., выдвигавшее в качестве исходного понятия «жизнь» как некую интуитивно постигаемую целостную реальность, не тождественную ни духу, ни материи.

Шопенгауэр Артур (1788—1860), немецкий философ-идеалист. С 1820 приват-доцент Берлинского университета, с 1831 жил во Франкфурте-на-Майне. Основные сочинения — «Мир как воля и представление» (т. 1—2, 1819—1844). Кантовские априорные формы — время, пространство, категории рассудка — сводятся Ш. к единой основе — «закону достаточного основания». Субъект и объект рассматриваются в качестве соотносительных моментов, из которых складывается мир как «представление» субъекта. С др. стороны, мир, взятый как «вещь в себе», предстаёт у Ш. как слепая, безосновная «воля к жизни», которая дробится в бесконечном множестве «объективаций». Каждой объективации свойственно стремление к абсолютному господству, что выражается в непрекращающейся «войне всех против всех». В то же время множество объективаций воли существует и как иерархическая целостность, отражающая иерархию идей (понимаемых в платоновском смысле) — адекватных объективаций воли. Высшая ступень в ряду объективаций воли — человек, существо, наделённое разумным познанием. Каждый познающий индивид сознаёт себя всей волей к жизни, все прочие индивиды существуют в его представлении как нечто зависящее от его существа, что служит источником беспредельного эгоизма человека. Социальная организация (государство) не уничтожает эгоизма, будучи лишь системой сбалансированных частных воль. Преодоление эгоистических импульсов осуществляется, по Ш., в сфере искусства и морали. Искусство — создание гения, основывающееся на способности «незаинтересованного созерцания», в котором субъект выступает как «чистый безвольный» субъект, а объект — как идея. Высшее из искусств — музыка, имеющая своей целью уже не воспроизведение идей, а непосредственное отражение самой воли. Подчёркивая иллюзорность счастья и неотвратимость страдания, коренящегося в самой «воле к жизни» с её бессмысленностью и вечной неудовлетворённостью, Ш. — в противовес Лейбницу — называл существующий мир «наихудшим из возможных», а своё учение — «пессимизмом». Подлинным основанием морали Ш. считал чувство сострадания, благодаря которому обманчивая видимость индивидуальности растворяется в сознании единства всего сущего.

Иррационалистическая и пессимистическая философия Ш., не пользовавшаяся популярностью при его жизни, получила распространение со 2-й пол. 19 в., явившись одним из источников философии жизни и предшественником ряда концепций глубинной психологии (учение о бессознательном); влияние Ш. испытали Р. Вагнер, Э. фон Гартман, Ф. Ницше, Т. Манн и др.

Ницше Фридрих (1844—1900), немецкий философ, представитель иррационализма и волюнтаризма, поэт. Учился в Боннском и Лейпцигском университетах. В 1869—79 профессор классической филологии Базельского университета. Творческая деятельность Н. оборвалась в 1889 в связи с душевной болезнью.

От занятий классической филологией Н. переходит к философии, испытав влияние А. Шопенгауэра и находясь под большим воздействием эстетических идей и искусства Р. Вагнера. В своём первом сочинении «Рождение трагедии из духа музыки» (1872), в значительной мере посвященном анализу античной трагедии, Н. развивает идеи типологии культуры, намеченной Ф. Шиллером, Ф. В. Шеллингом и немецким романтизмом. Сопоставляя два начала бытия и культуры — «дионисийское» («жизненное», оргиастически-буйное и трагическое, стихия опьянения, музыка) и «аполлоновское» (созерцательное, логически-членящее, односторонне-интеллектуальное, стихия сновидения), Н. видит идеал в достижении равновесия этих полярных начал. Культуру аполлоновского, рассудочного характера Н. производит от Сократа, “основателя диалектики и теоретичности”, мнящей себя способной дойти путем разума до первооснов бытия. Кант нарушил этот оптимизм. Критикой разума он открыл путь для возрождения философии в Шопенгауере, который показал доступ к непознаваемому в интуитивном, т. е. дионисовском элементе души.

Показательно обращение Н. к форме эссе в его ранних работах; произведения «Человеческое, слишком человеческое» (1878), «Утренняя заря» (1881), «Весёлая наука» (1882), «По ту сторону добра и зла» (1886) строятся как цепь фрагментов или афоризмов. Философия Н. обретает выражение в поэтическом творчестве, легенде, мифе («Так говорил Заратустра», 1883—84). Н. стремится преодолеть рациональность философского метода; понятия не выстраиваются у Н. в систему, а предстают как многозначные символы. Таковы понятия «жизнь», «воля к власти», которая есть и само бытие в его динамичности, и страсть, и инстинкт самосохранения, и движущая обществом энергия и т.д. В философии Н. анархическая критика современной действительности и культуры предстаёт в виде универсального отчаяния в жизни, которое самим Н. осознаётся как явление «нигилизма».

Идеалом Ницше является сверхжизненный образ отдельного человека, могучая воля которого — единственный критерий добра и зла. В этике и эстетике Н. Бог, человек и мир сливаются в одно общее сверхчеловеческое существо. Этика Н. основана на его понимании упадка, который создается вмешательством разума, ограничивающего стихийные инстинкты. Этот упадок начался для человечества вместе с культурой, сделав из человека больное существо, стремящееся к отрицанию самого себя. Оправдание упадка, тождественного с жизнью человечества во все времена, заключается в том, что человек — только переходная ступень к чему-то более совершенному. Цель человечества — преодолеть себя во имя более высокого идеала; чтобы достигнуть этого, нужно развивать свои человеческие страсти до апогея и в них пережить самого себя. “Сверхчеловек” (Uebermensch), для которого человек уготовляет путь самоотречением, является созданием самого человека. Стремление к красоте “сверхчеловека” заменяет прежнее стремление к добру в жизни; невозможность достижения этого мистического идеала лежит в основе контрастов, составляющих трагическую красоту души.

В мифе о «сверхчеловеке» культ сильной личности, индивидуалистически преодолевающей буржуазный мир — вне всяких моральных норм и с крайней жестокостью, сочетается с романтической идеей «человека будущего», оставившего позади современность с её пороками и ложью. Пытаясь утвердить, в противовес реально существующим общественным отношениям, «естественный», ничем не сдерживаемый поток «жизни», Н. предпринимает ультрарадикальную критику всех «ценностей», в том числе христианства («Антихристианин», 1888), обрушивается на демократическую идеологию как закрепляющую «стадные инстинкты», выступает с проповедью эстетического «имморализма» и т.д. Мироощущение Н., близкое настроениям «декаданса» (неоромантизма, литературного импрессионизма) «конца века», особенно заметно в его лирических стихотворениях.

Противоречивая и не подчиняющаяся какому-либо единству системы философия Н. оказала влияние на различные направления буржуазной мысли 20 в. — философию жизни, прагматизм, экзистенциализм (каждое из этих направлений по-своему толковало Н.). Н. оказал значительное влияние на писателей конца 19 — начала 20 вв. как в Германии (С. Георге, Г. Манн, Т. Манн, Г. Хессе, Г. Бенн), так и в др. странах — К. Гамсун (Норвегия), А. Стриндберг (Швеция), А. Жид (Франция), Э. Синклер, Дж. Лондон (США), Икбал (Индия), на русских символистов В. Иванова, А. Белого, В. Брюсова. Творчество Н. явилось по существу одновременно саморазоблачением и утверждением тенденций буржуазной культуры в эпоху империализма, «прообразом» реакционных тенденций в философии, политике, морали 20 в.; ницшеанство использовали и идеологи немецкого фашизма. Философы-марксисты, начиная с Ф. Меринга и Г. В. Плеханова, выступали с резкой и последовательной критикой идей Н. и ницшеанства.

Бергсон (Bergson) Анри (18.10.1859, Париж, — 4.1.1941, там же), французский философ-идеалист, представитель интуитивизма и философии жизни. С 1900 профессор Коллеж де Франс; с 1914 член Французской академии. В 1927 Б. присуждена Нобелевская премия по литературе как блестящему стилисту.

Выступая против механицизма и догматического рационализма, Б. утверждает в качестве подлинной и первоначальной реальности жизнь, интерпретируемую как некую целостность, радикально отличающуюся от материи и от духа, которые, взятые сами по себе, являются продуктами распада жизненного процесса. Сущность жизни может быть постигнута только с помощью интуиции, которая, будучи своеобразной симпатией, как бы непосредственно проникает в предмет, сливаясь с его индивидуальной природой. Интуиция не предполагает противопоставления познаваемого познающему как объекта субъекту; она есть узнавание жизнью самой себя. Поэтому Б. призывает обратиться к собственной жизни сознания, которая дана каждому непосредственно. Самонаблюдение, по Б., позволяет обнаружить, что тканью психической жизни является непрерывная изменчивость состояний, которые незаметно переходят одно в другое, длятся. Эта длительность (durée) и составляет самоё жизнь сознания, её структуру. Длительность есть взаимопроникновение состояний сознания; они непротяжённы и поэтому не могут быть расположены рядом друг с другом; они различаются не количественно, а качественно и потому не поддаются измерению и исчислению, как материальные объекты (см. «Время и свобода воли», М., 1910, с. 103). Длительность, а стало быть, жизнь, имеет, по Б., не пространственный, а временной характер. Это «качественное», «живое» время радикально отличается от того понятия механическо-физического времени, которое, по мнению Б., возникает в результате разложения интеллектом длительности. Интеллект Б. трактует в духе А. Шопенгауэра, противопоставляя его интуиции как орудие оперирования с «мёртвыми вещами» — материальными, пространственными объектами. В соответствии со своей природой — способностью мыслить лишь в пространственных количественных категориях («... наши понятия сформировались по образцу твердых тел...», — «Творческая эволюция», М.— СП Б, 1914, с. Ill) — интеллект способен понимать живое, органическое, лишь превратив его в мёртвое, механическое, ибо он, согласно Б., имеет чисто практическое назначение — формировать и фабриковать неорганизованную материю.

Учение об интеллекте и интуиции получает у Б. обоснование в его метафизике — в концепции эволюции органического мира. Жизнь, которая изнутри предстаёт как психическая реальность — длительность, есть, согласно Б., некий метафизическо-космический процесс, «жизненный порыв» (élan vital), своего рода могучий поток творческого формирования: по мере ослабления напряжения жизнь распадается, превращаясь в материю, которая характеризуется Б. как неодушевлённая масса, вещество и т.п. Т. о., материя, лишённая самостоятельного онтологического статуса, оказывается недостатком, ослабленностью жизни. В процессе развития вследствие сопротивления материи, встречающейся на пути первоначально единого жизненного потока, последний разделяется как бы на несколько струй, в каждой из которых жизнь по-своему прокладывает себе путь через инертную материю (см. там же, с. 121).

В центре философии Б. — проблема творчества, которое он рассматривает как космический объективный процесс; человек — существо творческое, поскольку через него проходит путь «жизненного порыва». Способность к творчеству, по Б., идущему вслед за Шопенгауэром, связана с иррациональной интуицией, которая, как божественный дар, дана лишь избранным. Т. о., Б. приходит к элитарной концепции творчества и культуры вообще, являясь одним из провозвестников теории массовой культуры. Причём творчество всех видов ценностей, в том числе и социальных, равным образом, по Б., подчинено закону элитарности. Б. признаёт два типа общества и, соответственно, два типа морали: «закрытый» и «открытый». Первый удовлетворяет требованиям социального инстинкта и имеет целью сохранение рода: личность приносится в жертву коллективу, истина — в жертву пользе. С точки зрения «открытой» морали личность и творчество эстетических, религиозных и нравственных ценностей выше интересов сохранения рода.

Философская концепция Б. внутренне непоследовательна. Резкое противопоставление Б. рассудка и интуиции делает невозможным философское познание, ибо созерцаемое в «чистой» интуиции без всякого понятийного различения должно остаться невыразимым. В своей абсолютизации изменчивости Б. приходит к полному субъективизму (см. «Восприятие изменчивости», СПБ, 1913). Учение Б. оказало значительное влияние на философию (прагматизм Джемса, персонализм, экзистенциализм, философия истории Тойнби), литературу (М. Пруст), искусство (импрессионизм в живописи и др.).

ПСИХОАНАЛИЗ

Зигмунд Фрейд(1856 – 1939), австрийский психиатр, сформулировал свою концепцию на основе клинической практики.

У каждого человека есть свои страхи, агрессивные и запретные влечения – всё, чего стыдится наше сознание. Задача врача – вернуть память о болезненном опыте – катарсис – начало излечения. Цена такого излечения – встреча человека с самим собой, со своими страхами.

По Фрейду, человеческая психика состоит из трех слоев:

1) сверх-Я;

2) сознательное Я (сознание);

3) бессознательное Оно.

По Фрейду, определяющим в поведении людей является бессознательное, оно определяет как индивидуальное, так и социальное поведение. Таким образом, Фрейд свергает разум с главенствующего положения. Сфера бессознательного образуется с младенчества и изначально подчинена принципу удовольствия. Но потом вступает принцип реальности всё, что не соответствует реальности, оттесняется в сферу бессознательного. Подсознание выполняет роль фильтра. Сознательное – это словесная область, бессознательное невыразимо в словах, это энергетическое начало в человеке.

Бессознательное проявляет себя в описках, оговорках, снах. Задача врача – организовать поток речи и выбрать из него посылки бессознательного.

Главной силой Фрейд считает половое влечение. Эдипов комплекс: при рождении ребёнок переживает травму – разрыв с целым, с матерью; виновником этого становится отец, появляется бессознательное желание убить отца (это также связано с восхищением, преклонением, соперничеством). Человека в равной степени пронизывают два влечения:

1) Эрос – сексуальное влечение – конструктивно

2) Тонатос – влечение к смерти – разрушительно

СУПЕРЭГО (сверх-Я) – инстанция морального контроля, то, что ограничивает влечение и содержит культурные нормы. Оно образуется в нас, когда мы идентифицируем себя с отцом. Оно перерабатывает запретные влечения в энергию совести. В то же время наше бессознательное подчинено принципу удовольствия. Таким образом, наше Я оказывается между влечением и совестью, как между молотом и наковальней.

Функции культуры:

1) агрессивная, подавляющая (именно из-за культуры люди становятся невротиками)

2) искусство – возможность выхода влечения. Сублимация – облекание отвергнутых культурой желаний в приемлемую, социально одобряемую форму, например, творчество, религия.

Карл Густав Юнг (1875 – 1961)

швейцарский психолог и психиатр, в 1907—12 один из ближайших сотрудников Фрейда, первый председатель Международного психоаналитического общества (1911—14). Пересмотр Юнгом основных положений психоанализа привёл к его разрыву с Фрейдом. В отличие от Фрейда, Юнг не придавал главенствующего значения Эдипову комплексу и половому влечению. Его концепция основана на синтезе идей психоанализа, мифологии, оккультизма.

В работе «Метаморфозы и символы либидо» (1912) исследовал спонтанное появление фольклорных и мифологических мотивов в снах пациентов. Исходя из этого, постулировал существование в психике человека, помимо индивидуального бессознательного, более глубокого слоя — коллективного бессознательного, которое, по Юнга, есть отражение опыта прежних поколений, запечатлевшееся в структурах мозга. Это коллективная память человечества. Сфера коллективного бессознательного обращена не только в прошлое, она предвидит будущее. Содержание его составляют общечеловеческие первообразы — архетипы (например, образ матери-земли, героя, мудрого старца, демона и т.п.), динамика которых лежит в основе мифов, символики художественного творчества, сновидений и т. д. Архетип – это схема инстинктивного поведения человека. Они выполняют роль организаторов психики. Это априорные идеи, дремлющие мыслемифы. В каждом из нас живёт архетип великого отца и великой матери. Юнг выделяет следующие архетипы:

1) Анима и анимус – женское и мужское. Если у мужчины преобладает анимус, он агрессивен, если анима – инфантилен.

2) Персона и тень. Персона – совокупность наших социальных ролей; тень – наши страхи и комплексы. Тень заставляет нас проецировать наши комплексы на других. Необходимо научить сосуществовать со своей тенью, а для этого необходимо с ней встречаться.

3) Самость – образ Бога в нас. Этот архетип обеспечивает целостность человека как индивидуальности (аналогично сверх-Я Фрейда).

Архетипы проявляются через символы – в религии и искусстве.

Центральную роль среди архетипов Юнг отводил архетипу «самости» (das Selbst) как потенциальному центру личности в отличие от «Эго» («Я») как центра сознания. Основная задача психотерапии — восстановление нарушенных связей между различными уровнями психики; в традиционных культурах, динамическое равновесие между ними осуществляется, по Юнгу, с помощью мифов, обрядов, ритуалов как средств активизации архетипов.

Юнг разработал типологию характеров («Психологические типы», 1921), в основе которой лежит выделение доминирующей психической функции (мышление, чувство, интуиция, ощущение) и преобладающей направленности на внешний или внутренний мир (экстравертивный и интровертивный типы). Оказал большое влияние на сравнительное изучение религий, мифологии, фольклора.

ФЕНОМЕНОЛОГИЯ

Феноменология возникла как протест против господства позитивизма в философии конца XIX – начале XX века. Кризис науки и культуры вытекает из забвения человека. Призыв феноменологии – разум должен вернуться к самому себе, начинать с человеческого Я.

Феноменология как философское направление связано с именем Эдмунда Гуссерля (1859 - 1938). Девиз феноменологии как метода, в понимании Гуссерля, - назад к вещам. Вещи в данном случае рассматриваются как феномены. Феномен – это предмет, непосредственно явленный сознанию. Любой объект, как утверждают феноменологи, необходимо рассматривать с учетом того, как его воспринимают люди, какие значения в него вкладывают, каким смыслом наделяют. Возьмем конкретный пример. Мужчина открывает перед женщиной дверь, пропуская ее вперед, уступая ей дорогу. Физически тут все очень просто: открывается дверь, хорошо, если без скрипа, меняется порядок или очередность прохождения дверного проема. Но за этим мы видим нечто другое - уважение господина к даме, целый рыцарский ритуал. Последнее, если быть точным, мы в этой ситуации только и видим: двери - не более чем ее "материя", субстрат-носитель. Как физическую реальность мы их просто не замечаем.

Таким образом, феноменология работает не с вещами, а с их смысловыми эквивалентами. Так, например, мы ведь воспринимаем не как музыка звучит, т. е. не сами по себе звуки, из которых она физически состоит, - мы воспринимаем, или слышим, саму музыку, т. е. сущность, заключенную в факте звучания. Ну а восприятие сущности - дело интуиции, вернее эйдетической интуиции, в которой Гуссерль видел начало всех начал. «Всякая интуиция, изначально конкретизированная, - писал он, - по праву является источником познания.» Интуиции следует доверять больше, чем дискурсам философов и свидетельствам ученых.

Поиск изначальных и самоочевидных смыслов привели Гуссерля к открытию "жизненного мира" - области исконно человеческих "смысловых формаций", предшествующих рождению науки и не исчезающих с ее развитием. Ни одна наука, а тем более философия, не должна отрываться от смысловых очевидностей этого мира, в них человек как он есть - как предпосылка и одновременно конечная цель всякого познания. Забвение "жизненного мира" грозит технократической фетишизацией истории и науки.

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ(от позднелатинского exsistentia — существование) – философия существования, направление философии, возникшее в начале 20 в. в России (Лев Шестов, Николай Бердяев), после 1-й мировой войны в Германии (Мартин Хайдеггер, Карл Яспес), в период 2-й мировой войны во Франции (Ж. П. Сартр, Габриэль Марсель, А. Камю), а после войны в других странах. Идейные истоки — философия Паскаля, учение Серена Кьеркегора, философия жизни, феноменология. Различают религиозный (К. Ясперс, Г. Марсель, Н.А. Бердяев, Л. Шестов) и атеистический (М. Хайдеггер, Ж.П. Сартр, А. Камю) экзистенциализм.

Центральное понятие — экзистенция (человеческое существование), основные модусы (проявления) человеческого существования — забота, страх, решимость, совесть. Человек прозревает экзистенцию как корень своего существа в «пограничных ситуациях» (Ясперс), в моменты глубочайших потрясений (борьба, страдание, смерть). Постигая себя как экзистенцию, человек обретает свободу, которая есть выбор самого себя, своей сущности, накладывающий на него ответственность за все происходящее в мире.

Экзистенциалисты определяют экзистенцию через её конечность, как временность, точкой отсчёта которой является смерть. В отличие от физического времени — чистого количества, бесконечного ряда протекающих моментов, экзистенциальное время качественно, конечно и неповторимо; оно выступает как судьба (Хайдеггер, Ясперс) и неразрывно с тем, что составляет существо экзистенции: рождение, любовь, раскаяние, смерть и т.д.

Свобода, согласно экзистенциализму,— это сама экзистенция, экзистенция и есть свобода. По Сартру, быть свободным значит быть самим собой, «человек обречён быть свободным». Свобода предстаёт как тяжёлое бремя, которое должен нести человек, поскольку он личность. Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, стать «как все», но только ценой отказа от себя как личности. Мир, в который при этом погружается человек – это безличный мир, в котором всё анонимно, в котором нет субъектов действия, а есть лишь объекты действия, в котором все «другие» и человек даже по отношению к самому себе является «другим»; это мир, в котором никто ничего не решает, а потому и не несёт ни за что ответственности. У Бердяева этот мир носит название «мира объективации», признаки которого: «...1) отчуждённость объекта от субъекта; 2) поглощенность неповторимо-индивидуального, личного общим, безлично-универсальным; 3) господство необходимости, детерминации извне, подавление и закрытие свободы; 4) приспособление к среднему человеку, социализация человека и его мнений, уничтожающая оригинальность».

Общение индивидов, осуществляемое в сфере объективации, не является подлинным, оно лишь подчёркивает одиночество каждого. Согласно Камю, перед лицом ничто, которое делает бессмысленной, абсурдной человеческую жизнь, прорыв одного индивида к другому, подлинное общение между ними невозможно. И Сартр, и Камю видят фальшь и ханжество во всех формах общения индивидов, освященных традиционной религией и нравственностью: в любви, дружбе и пр.

Единственный способ подлинного общения, который признаёт Камю, — это единение индивидов в бунте против абсурдного мира, против конечности, смертности, несовершенства, бессмысленности человеческого бытия. Экстаз может объединить человека с другим, но это, в сущности, экстаз разрушения, мятежа, рожденного отчаянием «абсурдного» человека.

Прорывом объективированного мира является, согласно экзистенциалистам, не только подлинное человеческое общение, но и сфера художественно-философского творчества. Однако истинная коммуникация, как и творчество, несут в себе трагический надлом: мир объективности непрестанно грозит разрушить экзистенциальную коммуникацию. Сознание этого приводит Ясперса к утверждению, что всё в мире, в конечном счёте, терпит крушение уже в силу самой конечности экзистенции, и потому человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости и конечности всего, что он любит, незащищенности самой любви. Но глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придаёт его привязанности особую чистоту и одухотворённость.

В экзистенциализме преобладает настроение неудовлетворённости, трагическая интонация и общая пессимистическая окраска, свидетельствующие о кризисном состоянии современного общества.

Идеи экзистенциализма получили распространение в современной западноевропейской, американской и японской литературе; они отразились не только в художественных произведениях самих философов-экзистенциалистов (Сартр, Камю, Марсель), но и в творчестве Ф.Кафки, А. Мальро, Ж. Ануя, Э. Хемингуэя, Н. Мейлера, Дж. Болдуина, А. Мёрдок, У. Голдинга, Кобо Абэ и др.

Серен Кьеркегор

(1813-1855)

Датский философ. Основные работы: «Страх и трепет» (1843), «Понятие страха» (1844). Сам К. утверждал, что он религиозный мыслитель. Задачу свою он видел в том, чтобы вернуться к истокам христианского вероучения, возвратить веру, утраченную современным обществом. Однако философия К. не совпадает с позицией церкви.

К. рассматривает библейский сюжет о жертвоприношении Авраама как средоточие веры. Здесь особо важна любовь отца к сыну и тот страх, который испытывает Авраам перед Богом. Авраам верит в противоречие, он – пример для тех, кто охвачен страхом божьим каждое мгновение, отсюда возникает и вера в милость Бога. Таким образом, вера – это страх и трепет (идея очень близкая русскому сознанию, особенно Достоевскому). Вера – это абсурд, скандал разума. Она даёт возможность войти в чудо.

Однако К. утверждает, что вера не предполагает отречения от мира, не требует аскетизма. Верующий человек целен и твёрд, он принимает мир. Человек должен быть способен на самоотречение. Самоотречение – это возможность примирения с «наличным существованием», то есть с миром, где есть зло, миром несовершенным. Верующий человек живёт в парадоксе, так как вера – это выбор без каких-либо гарантий. Таким образом, К. провозглашает принцип субъективности в противоположность рационалистическому принципу объективности, характерному для немецкой классической философии.

Согласно Кьеркегору, христианство – это религия страдания, добровольно взятой на себя муки. Отчаяние – форма прорыва к Богу.

Отчаяние бывает четырёх видов:

1. Неосознанное – низшая степень отчаяния, характерная для людей, не способных к саморефлексии.
2. Осознанное – попытка выйти к духовности сравнения себя и другого человека. Такой человек строит свою жизнь по образу ближнего, что приводит к забвению себя.
3. Отчаяние-вызов – страстное желание быть самим собой, непрерывности «Я». Таким образом человек выходит в пространство моральной ответственности через постоянный осознанный выбор.
4. Религиозное отчаяние – вызывает неутомимую работу духа, основанную на сознании малости и виновности перед Богом. В основе – страх и трепет.

ПОСТМОДЕРНИЗМ

Постмодернизм – явление многоликое. И понимают его по-разному. Одни - как общую характеристику современной исторической ситуации, другие - как самое шумное, эпатирующее художественное течение наших дней, третьи - как консервативное возвращение к декадансу и нигилизму конца XIX - начала XX в.

Для кого-то постмодернизм - это апология современных информационных технологий, электронных средств коммуникации, потребительства и гедонизма технически обустроенного бытия, а для кого-то, наоборот, - резко негативное отношение к техногенным характеристикам современного общественного развития. Одни авторы связывают с постмодернизмом раскрепощение сознания, другие не устают сетовать на то, что он это сознание разрушает. Все это в постмодернизме действительно можно найти. Он неоднороден, во многом противоречив, что говорит о его продолжающемся становлении, так сказать, трудностях роста, а возможно и о каком-то временном, переходном характере. И, добавим, о том, что в любом явлении-течении следует отделять пену от глубинного, сущностного тока.

Сбивает с толку и русская калька "постмодернизма" - "постсовременность". На самом деле постмодернизм очень, в высшей степени современен, всегда "здесь и сейчас". Приставкой "пост" он противостоит не нынешнему, а модерному (modern), переведем окончательно на русский язык, - Новому времени. Иными словами, постмодернизм борется с "современностью", созданной Новым временем. Современностью, которая включает в себя рационализм, веру в единство истории и линейный прогресс, в объективную истину, освободительную миссию научного знания, в торжество разума и справедливости. Постмодернизм, напротив, выдвигает на первый план гетерогенность (разнородность), различия, прерывность (разрывы и бреши в реальности), фрагментарность, маргинальность, децентрацию, непрерывное изменение, безудержную тягу к новому.

Постмодернизм отбрасывает прежнюю интеллектуальную традицию и тем, что отказывается от глубины, предельной реальности, сущностной трансценденции, вызывающе демонстрируя полное доверие к поверхности и поверхностному (в т. ч. повседневному). Мысль эта, как ни странно, очень глубокая. Чтобы убедиться в этом, достаточно задуматься над таким вот обобщением-наблюдением: "самое глубокое - это кожа" (П.Валери). И над тем, что именно почва - верхний (поверхностный) слой земли является производительным, плодоносным. Для его понимания вовсе нет нужды обращаться к земной магме.

Постмодернистское "после" ("пост" - "после") констатирует смерть или закат многих стержневых реалий прошлой культуры. Бога - как у Ницше, человека - как у Фуко, истории - как у Фукуямы, автора - как у Барта, и так далее.

Постмодернизм возник как рефлексия на новые явления в сфере искусства, и эту связь - с художественным, прежде всего литературным творчеством - он трогательно оберегает и методологически обосновывает. Нарратив (повествование) стал его гносеологической парадигмой. В соответствии с ней, мир доступен нам лишь в виде историй, сказаний, рассказов о нем. Мы всегда накладываем на опыт какие-то нарративные структуры или сюжеты, чтобы упорядочить разрозненные данные, собранный материал. Даже физик у них не объясняет или доказывает, а повествует, рассказывает.

Связь с искусством, литературой объясняет и особую роль языка, вернее - текста в постмодернистских дискурсах. Для Дерриды, например, "ничего не существует вне текста", человек находится всегда внутри текста и выйти за него в принципе не может. Любая попытка найти референт, т. е. соотнести язык с объективной реальностью, ведет лишь к рождению новых текстов, к перерастанию текста в интертекст, к открытию, в пределе, "первотекста" или "архиписьма". В реальности интертекста легко убедиться, если задаться целью дать исчерпывающее, до конца прозрачное определение какого-нибудь понятия. Раскрывая каждое входящее в дефиницию, ее правую часть, слово, мы вынуждены будем лезть все в новые и новые словари, справочники, энциклопедии. Процесс практически бесконечный, пресечь его можно только одним способом - остановиться на какой-то интуитивной самоочевидности, но ее ведь всегда можно подвергнуть сомнению, что и делает постмодернизм.

С текстами постмодернизм работает весьма своеобразно - деконструктивистски. Деконструкция бросает вызов реалистическому анализу, она разлагает текст на исходные элементы, а затем их собирает, но уже по новой программе - не автора, а того, кто текст читает. По отношению к тексту они - автор и читатель - равны, ни у кого нет преимущества. Главное внимание при этом уделяется тому, что не высказано, более того - вытеснено, загнано на периферию. Деконструкция - это анализ разломов, несовпадений, скрытых алогизмов, неясностей и двусмысленностей, анализ по краям. Важно не то, что автор сказал, а то, что не сказал и почему.

Как социальная теория постмодернизм представляет собой радикальный плюрализм, плюрализм, идущий на смену коллективизму и индивидуализму прежних исторических эпох. В отличие от индивидуалистической атомарности индустриального общества плюрализм (а это уже постиндустриальное общество) характеризуется тем, что можно было бы назвать социальной молекулярностью - микродеятельным (реальным, в пределах сил и возможностей отдельного человека) и коммуникативным (общение - на личностном уровне) способом бытия или образом жизни. Основным ресурсом так понятой молекулярности является диалог, направленный на взаимопонимание по меньшей мере двух индивидов. Ну, а если "меру", как того требует сама жизнь, увеличить, то разговор уже должен идти о полилоге - диалоге и взаимопонимании как можно большего числа людей. Плюрализм не претендует на истину социального бытия, но он эффективен, в нем много игры, творчества, свободы, радости индивидуального самоутверждения.

Философия в России

Основная проблема: Запад – Россия – Восток: каково историческое будущее России, ее роль в мировом историческом процессе?

Самостоятельное творчество в области философии начинается в России, по мнению многих авторов, лишь во второй половине XVIII века. Это не значит, что у русского народа до того времени не было философских вопросов. Нет, конечно, они были, но находили свое разрешение в религиозном мировоззрении. Эту связь, а вернее - зависимость от религиозных воззрений, русская философская мысль по-настоящему так и не порвала. Важно отметить и такое обстоятельство: русская философия вставала на ноги тогда, когда на Западе уже была мощная философская традиция.

Особенности русской философии:

1) сильное влияние религиозной традиции;

2) связь с художественной литературой (литература в России была выразительницей философских идей);

3) историософичность, т. е. выдвижение в качестве важнейших исторических и социальных проблем, стремление раскрыть сущность и смысл исторического процесса, предложить грандиозный мироустроительный проект (русская идея).

4) антропологизм, то есть обращенность к внутреннему миру человека, проблеме души. Авторитетно в этом плане заявление Н.А. Бердяева: "Антропологический путь - единственный путь познания Вселенной". Впрочем, антропологизм русской философии был в основном религиозным, он требовал соотносить всегда человека с Богом, ориентировал на "потусторонние" ценности.

5) идея целостности (цельности) духовной жизни человека, выражающуюся в неотделимости познания от нравственных начал и эмоциональной жизни. В гносеологическом плане идея цельности духовной жизни человека предопределяла полное доверие философов к интеллектуальной интуиции, к нравственному, эстетическому и, в особенности, мистическому религиозному опыту.

6) космизм – понимание человека и природы как единого целого, увы, разрушенного веками их противостояния.

Философские идеи в допетровской Руси

Исихазм (от греч. hesychía — покой, безмолвие, отрешённость), мистико-философское течение, сложившееся в Византии и впоследствии проникшее на Русь.

В общем смысле слова И. — этико-аскетическое учение о пути человека к единению с богом через «очищение сердца» слезами и через сосредоточение сознания в себе самом; для этого была разработана система приёмов психофизического самоконтроля, имеющая некоторое внешнее сходство с методами йоги (наклонная сидячая поза, регулировка дыхания и движения крови, последовательное недоверие к самопроизвольным «помыслам», практика так называемой молитвы Иисусовой, предполагающая сосредоточенное повторение одной и той же фразы несколько тысяч раз подряд, и т. п.). Это учение было создано египетскими и синайскими аскетами 4—7 вв. (Макарий Египетский, Евагрий, Иоанн Лествичник); в 14 в. Григорий Палама (1296 —1359), византийский богослов и церковный деятель дает ему философское оформление.

Палама отстаивал тезис, согласно которому аскет-исихаст в состоянии экстаза непосредственно воспринимает несотворённое и невещественное излучение бога (т. н. «Фаворский свет», который, согласно Евангелию, видели апостолы на горе Фавор). Отмежёвываясь от пантеизма, развил в духе идеалистической диалектики Аристотеля учение о различии сущности бога и его «энергий», или самовыявлений: сущность пребывает в себе и недоступна, энергии пронизывают мир и сообщаются человеку, однако таким образом, что «простота» и неделимость божества при этом не нарушаются и единство сущности остаётся единством в многообразии энергий. После долгой борьбы это учение было в 1351 признано официальной доктриной византийской церкви. Антропология Г. П., подчинённая практическим целям аскетической работы над собой, включает сложные психологические наблюдения. Идеал Г. П. — такое «просветление» духа, которое распространилось бы и на тело: согласно его взглядам, человеческий дух богоподобен именно в силу своей способности «животворить» плоть, в отличие от бестелесного духа ангелов. Г. П. оказал сильное влияние на традицию поздневизантийской мистики. В 1368 причислен к лику святых.

В 15 веке философия исихазма проникает на Русь, где она оказала большое влияние на религиозную и художественную практику.

Нил Сорский (в миру — Николай Майков) (около 1433 — 1508), русский церковный и общественный деятель, глава нестяжателей (противники церковного землевладения в России в конце 15 — начале 16 вв.). Постригся в монахи Кирилло-Белозерского монастыря, затем странствовал по Востоку, побывал в Константинополе и Афоне, где познакомился с исихазмом. Вернувшись на родину, основал вблизи Кирилло-Белозерского монастыря, у реки Соры, обитель, где поселился со своими единомышленниками. Учение Н. С. отличалось от авторитарного и внешнеобрядового направления в русском православии. В своих сочинениях Н. С. развивал мистико-аскетические идеи в духе исихазма, требуя сосредоточения верующего на своём внутреннем мире, личного переживания веры как непосредственного единения верующего с богом. Опираясь на высказывание из послания Павла «не трудящийся да не ест», Н. С. требовал от монахов участия в производительном труде; он выступал за реформу монашества на началах скитской жизни. По отношению к еретикам Н. С. рекомендовал отказ от насилия и гонений. Учение Н. С. противостояло воинствующей церкви, идеологом которой являлся Иосиф Волоцкий. На соборе 1503 Н. С. защищал политику великокняжеской власти, направленную на секуляризацию церковных монастырских земель.

В литературном наследии Н. С. большое место занимают вопросы психологии человеческих страстей, при изучении которых он опирался на традиции византийской аскетики. Усилием воли и переменой внешнего образа жизни человек должен преодолевать свои страсти на ранних стадиях их развития.

Филофей (гг. рождения и смерти неизвестны – умер в Пскове), русский писатель и публицист 1-й половины 16 в., монах псковского Елеазарова монастыря, автор посланий к великому князю Василию III, царю Ивану IV и др. В своих произведениях Ф. защищал принципы иосифлян. В посланиях Ф. нашла наиболее последовательное изложение теория «Москва — третий Рим», утверждавшая идею преемственности ведущей роли Москвы, Российского государства в православном христианском мире после утраты её Константинополем.

«Москва — третий Рим», политическая концепция 16 в. в России, обосновывавшая всемирно-историческое значение столицы Русского государства Москвы как политического и церковного центра. Теория «М. — т. Р.», изложенная в характерной для средневекового мышления религиозной форме, утверждала, что исторической преемницей Римской и Византийской империй, павших, по мнению создателей этой теории, из-за уклонения от «истинной веры», является Московская Русь — «третий Рим» («Два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не бысти»). Начав складываться в середине 15 в., теория «М. — т. Р.» была сформулирована в начале 16 в. в посланиях псковского монаха Филофея к московскому великому князю Василию III Ивановичу.

Теория «М. — т. Р.» была подготовлена предшествующим развитием политической мысли на Руси, ростом национального самосознания в годы воссоединения русских земель, окончательного освобождения от татаро-монгольского ига и утверждения независимости Русского государства. Она сыграла значительную роль в оформлении официальной идеологии Русского централизованного государства и в борьбе против попыток Ватикана распространить своё влияние на русские земли. Вместе с тем теория «М. — т. Р.» содержала и отрицательные черты — «богоизбранности» и национальной исключительности.