Благополучие ребенка в споре за право на воспитание: объективные критерии решений и их оценка

Тезис 2

Кроме этой принципиальной проблемы, вообще при любой попытке оценить шансы развития ребенка при помощи общепринятых объективных критериев мы упираемся в значительные трудности. По моему опыту, решения по поводу права на воспитание и вопросов посещений отца часто выносятся на основании критериев второстепенной важности.

Объективные критерии в этой области можно охарактеризовать как первостепенные и второстепенные[125]. Второстепенные критерии: непрерывное продолжение существующей житейской обстановки (в отношении места проживания, социальных и жизненных контактов); качество условий жизни; возможности данного родителя в достаточной степени лично заботиться о ребенке (без привлечения третьей персоны); воспитательные способности; возможности социального развития и возможность оставаться вместе с братьями и сестрами.

Почему эти критерии следует рассматривать как второстепенные? Не столь важны они по следующим причинам.

• Непрерывность житейской обстановки сама по себе еще ни о чем не говорит, а в некоторых случаях, когда жизненная ситуация слишком тяжела, смена обстановки может сыграть как раз положительную роль.

• Что касается продолжения социальных отношений, то здесь огромную роль играют возраст и личные социальные связи каждого отдельного ребенка.

• Судить о воспитательных способностях вообще достаточно трудно. Предположим, отец в данной семье не слишком много времени уделял детям, но это еще не значит, что он и дальше будет делать то же самое. Индивидуальные воспитательные способности родителей могут проявляться по-разному, в зависимости от возраста ребенка. Элл (Ell), к примеру, условием, важным для «воспитательных способностей», считает общность характеров между данным родителем и ребенком, поскольку она помогает пониманию и снижает вероятность больших конфликтов. Наконец, следует признаться себе, что определение «наличия» воспитательных способностей скрывает в себе представление о «правильном» воспитании, а об этом мы уже говорили при обсуждении моего первого тезиса.

• О возможностях дальнейшего социального развития ребенка чаще всего судят по уровню образования данного родителя. Однако, во-первых, для помощи детям в учебе существуют репетиторы, а во-вторых, и это прежде всего, успеваемость ребенка в огромной степени зависит от эмоциональных факторов и, если они не благоприятны, то едва ли здесь поможет даже самый образованный и мотивированный родитель.

• Жизнь вместе с братьями и сестрами часто отвечает желаниям детей, и они действительно могут поддержать друг друга в тяжелой ситуации развода[126]. Но это не так, когда ребенок, например, соперничая с младшим братом или сестрой, теряет в отце своего «союзника» и в новой семье с матерью без отца вытесняется «на обочину» и чувствует себя нелюбимым[127]. Критериями первостепенной важности являются родительские черты отца или матери, а также сила и род внутреннего отношения ребенка к данному родителю. Под «родительскими чертами» (по Эллу) подразумевается эмоционально-аффективная оценка данного родителя в глазах ребенка. Конечно, этот критерий тоже не является беспроблемным, поскольку порой именно такая высокая аффективная оценка может быть помехой[128], например, если она заходит слишком далеко. Итак, центральным критерием остается внутреннее отношение ребенка к отцу и к матери. При этом очень важно думать не только о силе внутренней привязанности – чем сегодня в основном и ограничиваются судебные обследования, но и о качестве этого внутреннего отношения, то есть об особенностях «объектного отношения». Так, например, объектное отношение ребенка к тому из родителей, с которым он связан сильнее, может оказаться в большой степени обремененным внутрипсихическими конфликтами, так что при выпадении второго родителя конфликты эти будут лишь усугубляться. Кто из родителей в настоящий момент объективно важнее, зависит также от возраста ребенка, то есть от непосредственных задач развития на ближайшее время. Кроме того, следует вспомнить об упомянутом выше феномене «компенсационного триангулирования»: внутреннее отношение ребенка к данному родителю гармонично и полезно для его развития лишь потому, что дефициты внутри этого отношения восполняются другим родителем, пусть даже их связь и не столь сильна (вспомним Кристиана). Иными словами, ответ на вопрос, к кому ребенок привязан больше, не должен отождествляться с ответом на вопрос, разлука с каким из родителей принесет ребенку меньше боли.

Как же выглядит все на деле? В качестве иллюстрации я процитирую выдержки из решения австрийского суда, показывающие, на каких основаниях трое детей были «присуждены» матери.

«Вопрос о праве на воспитание несовершеннолетних Сабины Б. (14 лет), Андреаса Б. (10 лет) и Патрика Б. (7 лет)[129].

Право на воспитание несовершеннолетних Сабины, Андреаса и Патрика Б. целиком отдается их матери, Берте Б.

Обоснование: мать детей заявила свои права, против которых выступил отец детей.

После проведения судебной экспертизы (...) выяснилось следующее.

Соответственно § ABGB после развода суд – при отсутствии согласия между родителями – вынес решение о праве на воспитание (...). В настоящем случае экспертиза установила, что мать детей способна хорошо ухаживать за детьми, она доказала это также в последние полгода, когда осталась одна с несовершеннолетними. Несмотря на то что она работает (полдня), она не воспользовалась посторонней помощью – ее рабочее время совпадает со временем посещения детьми школы. Рабочее время отца, напротив, занимает 24 часа (работа в Вене) и затем – 48 часов отдыха. В этом случае он будет нуждаться в посторонней помощи, а в семейном кругу нет персоны, которая могла бы эту помощь оказывать. Отец детей по своему характеру представляется суду персоной, менее подходящей для ухода за детьми, поскольку он вспыльчив и болезненно ревнив по отношению к своей разведенной супруге. Несовершеннолетняя Сабина Б. выразила свое однозначное желание жить с матерью, что не оставлено без внимания. В любом случае сестра и братья не должны и не желают быть разлучены. Несовершеннолетние Андреас и Патрик Б. имеют одинаково хорошие отношения как с матерью, так и с отцом. Наконец, следует отметить, что сам отец детей, представленный здесь его адвокатом, не подал заявления на получение права на воспитание, более того, еще в то время, когда семья жила в одной квартире, желал отклонения заявления матери на право на воспитание.

Соответственно этому суд вынес решение...»

В качестве критериев для выноса решения суд использует следующее. «Хороший уход» матери за детьми, отсутствие чужой помощи, родительские способности (вывод о которых по отношению к отцу сделан в психологически неоправданной форме – «вспыльчив и болезненно ревнив по отношению к своей разведенной супруге»), наконец, желание детей остаться вместе, плюс формально юридические аргументы. Но все это критерии второстепенной важности! О решающем критерии – внутреннем (объектном) отношении детей к родителям – мы находим лишь одно короткое замечание: «...Андреас и Патрик Б. имеют одинаково хорошие отношения как с матерью, так и с отцом». Что бы здесь ни имелось в виду, замечание это основано на личном впечатлении судьи или социального работника. Вопреки заявлению отца, психологическое обследование не было проведено.

Конечно, это отдельный случай, но, по моему опыту, весьма типичный.