Видеоряд и музыкальное сопровождение

Многие наблюдения и предположения Владимира Саппака сегодня представляются пророческими, но и ему не удалось угадать всей траектории развития ТВ. В частности, того удивительного факта, что спустя полвека многие создатели телевизионных программ ещё не в состоянии использовать всю полноту предоставленных им возможностей. Изображение зачастую продолжает лишь дополнять слова диктора. Яркий движущийся мир часто играет второстепенную роль, а порой и вовсе превращается в застывшую «картинку».

Критик вспоминает телевизионную экранизацию «маленькой трагедии» А.С. Пушкина «Моцарт и Сальери». Постановщик фильма, воспроизводящий эту небольшую пьесу, посвящённую помимо нравственных проблем философии искусства, предлагает зрителю видеоряд, состоящий из разнообразных деталей, которых нет у Пушкина. Временами привлечённые образы кажутся не вполне естественными, иногда – становятся сюжетными, психологически оттеняют поведение героев.

Например, режиссёр М.А. Швейцер через весь сюжет проводит символ религиозного смирения и уравновешенности натуры. Усомнившийся в правоте высших сил Сальери прячет уготованный Моцарту яд именно в чётках, что подчёркивает его «фаустовское» сознание. Предмет, по назначению близкий к верованию, фактически становится орудием убийства. Но завистник вначале забывает чётки дома, и у зрителя возникает предположение, что он до конца сомневается в совершении злодеяния. Затем он оставляет их у Моцарта, который выносит смертоносные чётки на порог трактира, как бы возвращая Сальери «поданный мяч». У Пушкина ни о каких чётках нет и речи, но проведённая через экранизацию деталь скрепляет эпизоды, показывает состояние взволнованности и беспокойства Сальери, делегирует убийце человеческие черты. Швейцер выступает тут и как интерпретатор пушкинского текста, который добавляет личности героя, испытывающего не только зависть к гению, но и душевные борения с самим собой, признаки нравственной амбивалентности.

Вообще же критические и литературоведческие выступления нечасто находят удачное, оригинальное и в то же время органичное обрамление зримыми образами. Критические комментарии пейзажной лирики и реалистической прозы часто иллюстрируются соответствующими ландшафтами.

Например, телефильм о творчестве Николая Рубцова сопровождался декламацией актёра Александра Михайлова, который читал стихи поэта на берегах северных рек. Сюжет, интерпретирующий проблематику тургеневского романа «Отцы и дети» сопровождался проходами критика К.А. Кедрова по аллеям бывших дворянских усадеб. По-своему это логично, но банально, не предлагает художественного приёма. Однажды выступления молодых поэтов (В. Артёмова, М. Гаврюшина, В. Казакевича) проходили в компании юных дев в греческих туниках, очевидно, представлявших своим видом кастальских муз… Все эти подступы представляются чисто внешним, иллюстративным, не особо изобретательным решением проблемы визуализации художественного текста.

Не наблюдается особого разнообразия в применении музыкальных и иных звуковых эффектов. Очевидно, что в этой области подачи телекритики пока задействован далеко не весь арсенал имеющихся средств.