Турки, татары, ногайцы и калмыки на Дону в ХV - начале XX вв.

Татары, ногайцы и турки населяли Донскую землю с XV столе­тия, хотя отдельные их отряды прорывались сюда и рань­ше. В 1475 году турки и татары захватили город Азак (Азов), превратив его в сильнейшую крепость Османской империи на ее юго-востоке. Борьба за Азов между турка­ми, татарами, с одной стороны, и казаками (а с 1695 года и с русскими регулярными войсками) с другой стороны, с переменным успехом проходила со второй половины XVI столетия до окончательного взятия Азова русскими в 1769 году.

Впрочем, на фоне ожесточенной многовековой борьбы донского казачества с турками и татарами, их ряды постоянно пополнялись представителями этих народов. Не­которые из них добивались старшинских и атаманских чинов в иерархии донского казачества. Например, дон­ской войсковой атаман 1636, 1637 и 1638 годов Михаил Иванович Татаринов (Татар) действительно происходил из татар, хотя и воевал против своих соплеменников в пери­од борьбы за Азов. Он прекрасно знал татарский и турец­кий языки, часто исполняя роль толмача (переводчика) в переговорах с турками и татарами.

На значительность татарского и турецкого элемента в среде донского казачества указывал в начале XVII века голландец Исаак Масса, подчеркивая, что донцы — «люди различных племен из земли московской, татарской, турецкой».То же самое отмечал дъяк Посольского приказа Г.К. Котошихин в 60-х годах XVII века, говоря о донских казаках, что «люди они породою москвичи и иных городов и новокрещенные татаровя».

Довольно часто донские казаки привозили домой из походов в Турцию и Крым красавиц татарок и турчанок, женились на них. Дети от этих браков у казаков назывались тумами. Степан Разин, к примеру, был тумой (сын русского и восточной женщины вообще) и знал татарский, турецкий и персидский языки. Говоря о красоте донских казачек, историк Василий Сухоруков писал: «Представьте краса­виц роскошной Азиии, смешанные вместе черты черке­шенок, турчанок, татарок, русских - тогда получите общее понятие о красоте обитательниц Дона»

Несмотря на многолетнюю вражду, с некоторыми из влиятельных татар и турок казаки поддерживали при­ятельские отношения, будучи кунаками. Такая тра­диция стала поддерживаться со времен атаманства Фрола Минаева, то есть с 80-х годов XVII столетия. Кунаки-му­сульмане и кунаки-казаки имели «совершенное право пребывать друг у друга с великим угощением, даря друг другу, да и кунак к кунаку без подарка не мог почти явиться». Пленные турки и татары жили в доме атамана Минаева на правах младших членов его семьи. При гостях они прислужива­ли атаману за столом (как и все члены семьи), а без гос­тей обедали и ужинали вместе с ним за одним столом. В походах они сопровождали атамана, душевно называя его «бачка».

Со второй половины XVII столетия в составе Черкас­ского городка (ныне станица Старочеркасская) существо­вал целый район, компактно населенный татарами — Та­тарская станица. Первоначально она располагалась в районе войскового Воскресенского собора, затем, по при­казу Петра I, ее перенесли за Протоку. С 1712 года на территории Татарской станицы существовал раскат (бас­тион), называвшийся Петровским. Здесь, с начала XVIII столетия, действовала мечеть, сгоревшая в 1710 году; в 1715 году Петр I пожаловал станице баржу на постройку новой мечети. К 1773 году в станице числилось 99 дво­ров, многие из которых были сооружены в камне; дей­ствовали многочисленные лавки. Е.П. Зябловский в кни­ге «Пространное землеописание Российского государства», изданной в 1787 году, о Татарской станице замечал: «Здесь растут персики и миндальные деревья. Около города находится много шелковичных дерев и виноградных садов». А к началу XIX столетия здесь было 117 дворов. Фран­цузский инженер и историк-этнограф де Романе, нахо­дившийся в это время в Черкасске, писал о населении Татарской станицы: «Эти люди приписаны в казаки, они несут все повинности наравне с казаками, хотя и не пользу­ются землей; у них своя религия, свои обычаи, свой кос­тюм. Они могут пользоваться только пастбищами и сено­косом. Все их богатство в скоте».

Татарская станица неоднократно горела: в историчес­ких хрониках отмечены сильные пожары 1744 и 1767 го­дов, нанесшие станице огромный урон. С перенесением столицы Дона из Черкасска в Новочеркасск, на новое место перешла и Татарская станица. Это произошло в 1806 году.

Случалось, что между природными казаками и татара­ми-казаками возникали различные конфликты, иногда переходящие в столкновения. Тогда в дело вступала спе­циальная «татарская разбирательная комиссия», состо­явшая из правительственных чиновников, подчинявших­ся не Войсковому правительству, а коменданту Аннин­ской крепости (с 1761 года крепости Св. Димитрия Ростов­ского). В 1776 году, например, в состав этой комиссии входили капитан Гарин, секунд-майор Буткевич и пра­порщик Перков.

Татары и турки являлись одними из главных торговых партнеров казаков. Но торговля с ними производилась только в специально определенных пунк­тах: Подпольный караул недалеко от Черкасского город­ка, сам Черкасск, Кагальницкая застава, Темерницкая портовая таможня, Азовская таможенная застава. Торго­вые казаки предъявляли здесь «разрешительные билеты», выданные Войсковой канцелярией, а татары и турки про­ходили таможенный досмотр и платили пошлину за право торговли. Пропускать татар и турок через Дон, кроме указанных пунктов, категорически запрещалось, ввиду их частых «воровских набегов».

Со временем Татарская станица под Новочеркасском превратилась в Татарскую слободку, перебравшись на реку Тузлов. Однако чувствовали татары себя здесь неуютно, и 1860 году они подали войсковому атаману М.Г. Хомутову прошение о разрешении переселения в Турцию. По его поручению, войсковые старшины Сенюткин и Попов по­рознь опросили 100 татарских семей о причинах их пере­селения. Выяснилось, что их желание переехать в мусуль­манскую Турцию вызвано невозможностью татар жениться на женщинах-христианках и боязнь, что при недостатке жен-мусульманок «их род истребится». После этого ка­заки-татары получили разрешение на эмиграцию в Тур­цию. Интересно, что некоторые из эмигран­тов вернулись позже назад и были восстановлены в казачьем звании Татарской слободки.

Побывавший здесь перед революцией 1917 года гео­граф В.В. Богачев писал: «Они (татары)об­разуют близ г. Новочеркасска... Татарскую слободку в 32 двора с населением в 200 человек, да еще в разных местах наберется около 50 человек. Татарами называем мы тех казаков, которые держатся мусульманства и между со­бою говорят по-татарски, ногайским наречием. ...Татары-казаки отличаются крепким телосложением, имеют се­рые или карие глаза, темный и черный волос. Лицо их довольно красиво, умно и выразительно, но сохраняет чисто монгольский склад. Язык их отличается от языка крымских и поволжских (казанских) татар.

Занимаются татары-казаки земледелием и огородни­чеством. Прежде они были скотоводами и назывались «ба­зовыми» (от слова «баз» — скотный двор), ...Все татары-казаки отличаются непоколебимой честностью, благородством, верностью, услужливостью, спокойстви­ем, храбростью в боях и исправностью в полковой служ­бе. Одежду носят казачью, но голову бреют, носят тюбе­тейку, сверху часто татарский кафтан. Женщины одеваются по-татарски, лица не закрывают, как у кочевых но­гайцев.

Еще одна группа татар проживала в дореволюционный период в Таганрогском округе. Это были крымские тата­ры (3000 человек), 2000 татар с Поволжья, занимавших­ся здесь огородничеством, и 2000 турок-рыбаков. Все эти группы жили автономно и не были приписаны к казачье­му сословию.

В течение многих столетий на Дону наблюдалось взаи­мопроникновение языков и бытовой культуры казаков, турок и татар. В XVII - XVIII веках в Черкасском городке многие казаки свободно говорили по-татарски и турецки, так же, как татары и турки по-русски. На татарках и турчанках женились, привозя их из очередных походов.

Вспомним, что бабушка Григория Мелехова из Шолохов­ского «Тихого Дона» была турчанкой, которую «из Турет­чины привез» на Верхний Дон его дед «казак Мелехов Прокофий», а улич­ная кличка «горбоносых и диковато-красивых казаков Мелеховых» была — Турки. И в тех краях располага­лись и хутор Татарский, и курган Татарский.

Осевшие на Дону турки и татары носили соответствую­щие фамилии: Татариновы, Татаркины, Татаринцевы, Туркины, Турченковы. Например, в 1776 году из Черкасска в Московский императорский университет был послан «для обучения юриспруденции, геометрии и фортифика­ции... крещеный из турок Иван Гаврилов Турчанинов». В российской и американской истории хорошо известно имя уроженца Дона, полковника русского генштаба и бри­гадного генерала армии США Ивана Васильевича Турча­нинова (1822 - 1901).

В донском казачьем быту прижились многие названия из тюркской языковой группы: майдан - площадь, ку­рень - дом, атаман - вожак, предводитель, башлык - накидка на голову и плечи, бунчук - общевойсковая регалия, ясыръ - восточные пленники, и десятки других тюрских слов, ставших родными и естественными для всех жителей Дона.

То же самое можно сказать и о донской одежде, ору­жии, конском уборе. «Давние морские походы казаков на Анатолийские турецкие берега, многолетняя борьба за Азов и соседство с турками оставили заметный отпечаток на одеж­де, оружии, конском уборе и говоре донских казаков», — писал исследователь донской старины М. Алфераки.