Воспитательные нормы и игры
Недавно была сделана попытка провести связь между воспитательной деятельностью в разных культурах и играми, наиболее распространенными в них (Roberts, 1962). Был проведен сравнительный анализ докладов об играх в различных «примитивных» племенах, а также исследования уровня строгости или попустительства в обучении детей соблюдению гигиенических требований, подчинению, ответственности и тому подобным предметам. С этой точки зрения игры были разделены на три
основные группы с множеством подгрупп. Одну из групп со-ставили игры, основанные на физических умениях и навыках. К этой группе относятся: бег на длинные дистанции, игры с обручем и шестом. Стратегические игры, включающие умение выбрать правильное решение, как в шахматах или покере, вошли во вторую группу. Третья группа охватывает игры с элементом случайности: игра в кости, азартные игры и т. д.
Обзор распределения игр в различных обществах выявил определенную взаимосвязь между физическими играми и факторами внешней среды: климатом, температурой, питанием (Roberts, 1959). Впрочем, авторы также предположили, что игры подражают основным общественным занятиям. Например, стратегические игры изображают войну и сражения. Они существуют в основном в обществах со сложной политической и социальной структурой. «Вероятностные» игры подражают религиозным обрядам (например, предсказаниям) и вере в оккультные или сверхъестественные вмешательства в человеческую жизнь.
Было установлено несколько статистически важных взаимосвязей между типом наиболее распространенной игры и оценкой воспитательной работы. Физически развивающие игры распространены в обществах, где от детей в первую очередь требуют достижения успеха. В стратегические игры играют в обществах, где детей приучают быть опрятными, послушными и независимыми, используя для сдерживания суровые наказания, а для поощрения — эмоциональную поддержку. Вероятностные игры распространены в обществах, поощряющих ответственное и взрослое поведение детей; это бедные общества, в которых начинают работать с детства. Авторы выдвигают предположение, что связь между типом раннего обучения и играми можно частично объяснить исходя из того, что игры — прямая тренировочная площадка для развития навыков и умений, которые потребуются в более взрослом возрасте.
Главное предположение Робертса и Саттон-Смита, однако, состоит в том, что дети используют игры как отдушину для личных внутренних конфликтов, которые ускоряют развитие их особенного способа обучения. Они назвали это «гипотезой окультуривания конфликта». Это объясняет взаимосвязь между суровым приучением к подчинению и стратегическими играми: сложность обществ, в которых обычно играют в стратегические игры, вызывает необходимость подчинения. Фрустрация и гнев, вызванные суровостью этого обучения, вытесняются в игры и находят выход в выдуманных сражениях; в реальной жизни дети
остаются послушными. Связь между вероятностными играми и ранним приучением к ответственности объясняется тем, что дети из бедных обществ вынуждены рано приступать к повседневной работе, не дающей выхода инициативе. Вероятностное игры являются реакцией индивидуума на свою пассивную роль и дают выход чувству безответственности, подавляемому в повседневной жизни. Физически развивающие игры связаны с родительскими требованиями достижения успеха. В поддержку теории выдвинуто наблюдение о том, что в нашем обществе мальчики и мужчины в меньшей степени приучаются к подчинению,, чем девочки, а большее внимание уделяется требованию достижения успеха. Мальчики и мужчины действительно больше играют в физические игры, чем девочки; женщины и девочки спонтанно выбирают стратегические и вероятностные игры (Sutton-Smith, 1963).
К сожалению, для надежной интерпретации этих интересных данных не хватает методологической базы, в чем авторы вполне отдают себе отчет. Например, отсутствие игры в данном обществе может быть вызвано ошибкой составителя списка, а критерии, по которым игры разбиты по группам, не всегда однозначны. Но даже самая определенная взаимосвязь между вариациями в воспитании детей и определенными типами игр может привести всего лишь к умозаключениям о направленности этого влияния. Определенные типы игр могут быть как причиной, так и следствием воспитания детей в определенном ключе; и то, и другое может оказаться только лишь следствием определенных норм поведения, принятых в данном обществе. Из этих данных не обязательно следует, что стремление к игре основывается на стремлении к облегчению внутреннего конфликта, хотя такое предположение и кажется вероятным.
Чудесная компиляция Оуписа (Opie, 1961) о детском фольклоре дает нам представление, до какой степени одни и те же игры распространены среди детей из разных регионов, совершенно различного происхождения и разных поколений. Скороговорки типа «Питер Пайпер» появились по меньшей мере 200 лет назад. Смешные истории — начиная от древнегреческой о мальчике, который назвал пасущую скот женщину «матерью ослов» и услышал в ответ: «Доброе утро, сынок», и кончая современной английской «И тебе того же и еще тонну атомных бомб в придачу» — говорят многое о неизменности человеческой природы. Но форма игры и непосредственная причина, по которой в нее играют, не обязательно связаны между собой.
Дата добавления: 2016-08-07; просмотров: 597;