В раннем использовании обладаний

Искажение в использовании переходного объекта. А, теперь здоровому мужчине, пришлось с трудом прокладывать себе путь к зрелости. Мать, ухаживая за А, когда он был ма­леньким, «училась, как быть матерью», и смогла избежать некоторых ошибок с другими детьми благодаря тому, чему она научилась с ним. Кроме того, после рождения А во время ее

В одной статье я нашел замечательные примеры по этой теме. Wulff (Fetishism and Object Choise and Early Childhood, Psychoanalytic Quarterly, 1946, 15, p.450), безусловно, изучает тот же феномен, но он называет объекты «фетишистскими объектами»). Для меня не совсем ясно, пра­вилен ли этот термин, что я буду обсуждать ниже. Я не был в действи­тельности знаком со статьей Wullf'a до того, как написал свою, и для меня было громадным удовольствием и поддержкой обнаружить, что коллега уже раньше счел этот предмет заслуживающим обсуждения. См. также Abraham (1916) и Lindner (1879).

довольно одинокой заботы о нем у матери имелись внешние при­чины для тревоги. Она приняла обязанности матери очень се­рьезно и кормила А грудью до 7 месяцев. Она чувствует, что в его случае это было слишком долго, и отнятие от груди происходило очень тяжело. Он никогда не сосал пальцев, и, когда она отняла его от груди, ему было «не к чему прибегнуть». У него никогда не было бутылки, пустышки или другой формы пи­тания. У него была очень сильная и ранняя привязанность к самой матери как к конкретному лицу, и именно она была тем самым человеком, в котором он нуждался.

В двенадцать месяцев мальчик обнаружил привязанность к игрушечному кролику, которого он прижимал к себе, и его не­жное отношение к этому кролику перенеслось на настоящих кро­ликов. Тот самый кролик сохранился до того, как ему исполни­лось пять или шесть лет. Кролика можно описать как утешите­ля (comforter), но у него никогда не было истинных свойств переходного объекта. Он никогда не был, как мог бы быть пере­ходный объект, важнее, чем сама мать, почти неотделимой час­тью ребенка. В случае с этим мальчиком различные тревоги, ко­торые обострились с отнятием от груди в 7 месяцев, затем выз­вали астму, и лишь постепенно ему удалось с этим справиться.

Он нашел работу вдали от родного города, что было важ­ным для него. Его привязанность к матери до сих пор очень сильна, хотя он и попадает под широкое определение нормы или здоровья. Этот мужчина не был женат.

Типичное использование переходного объекта. Развитие его младшего брата, Б, было довольно простым во всех отношениях. Сейчас у него трое здоровых детей. Он кормился грудью в те­чение четырех месяцев и был отнят от груди без трудностей⁸. Б начал сосать палец в возрасте нескольких недель, что опять же «сделало отнятие от груди более легким, чем у его старшего брата». В пять-шесть месяцев, вскоре после отнятия, он освоил конец одеяла, где заканчивалась стежка. Он получал удоволь­ствие, если кусочек шерсти отрывался от угла, и начинал щеко­тать им себе нос. Это вскоре стало его «Бее», Б сам изобрел слово для обозначения этого процесса, как только научился организовывать звуки. Когда ему исполнилось около года, он смог заменить конец одеяла мягким зеленым жакетом с красным гал-

На примере первого сына мать «поняла, что хорошая идея — давать бутылочку для кормления а период кормления грудью», иначе говоря, придавать позитивную ценность тому, что замещает ее саму, и таким образом она добилась более легкого отнятия от груди, чем в случае с А.

стуком. Он был не «утешителем» (comforter), как в случае стар­шего депрессивного брата, а скорее «успокоителем» (soother). Он был седативным средством, которое всегда работало. Это ти­пичный случай того, что я называю переходным объектом. Ког­да Б был маленьким мальчиком, всегда было определенно, что если кто-то даст ему его «Бее», то он незамедлительно начнет его сосать, его тревога исчезнет и он даже заснет через не­сколько минут, если время сна было близко. В то же время про­должалось сосание пальца, длившееся до трех-четырехлетнего возраста, и он помнит загрубевшее место на одном из больших пальцев, ставшее следствием. Сейчас интересуется (как отец) сосанием пальцев его детьми и их использованием «Бее».

История семи обычных детей в этой семье дает следующие пункты, упорядоченные для сравнения в таблице.

Таблица

Бесчисленные одинаковые мягкие объекты, различавшиеся между собой по цвету, ставшие объектом сортировки и разложения по группам.

Довольно ценной для аналитика может стать попытка полу­чить информацию о тех ранних" техниках обладания, которые использовали все дети семьи. Это наводит мать на сравнение

своих детей между собой и дает ей возможность вспомнить и сопоставить их характеристики в раннем возрасте.

Часто информацию в отношении переходных объектов мож­но получить от ребенка. Например:

Ангус (11 лет 9 месяцев) сказал мне, что у его брата есть «куча плю­шевых зверей и вещей» и что «до этого у него были маленькие миш­ки», и он сопроводил это рассказом о своей собственной истории. Он сказал, что у него никогда не было плюшевых зверей. У него была нить со свисавшими погремушками, кисточку-конец которой он трепал и таким образом отходил ко сну. Возможно, в итоге она отвалилась, и интерес ребенка к кисточке пропал, Было, однако, кое-что еще. Он заметно стыдился, говоря об этом. Это был фиолето­вый кролик с красными глазами. «Я не любил его. Я часто бросал его куда попало. Теперь он у Джереми, я отдал его. Он стал гадко себя вести, и поэтому я отдал его Джереми. Он постоянно подал с комода. Он до сих пор посещает меня. Я люблю, когда он посеща­ет меня». Ангус удивил сам себя, нарисовав фиолетового кролика.

Надо отметить, что этот одиннаддатилетний мальчик с нор­мально хорошим для своего возраста чувством реальности гово­рил, описывая качества и действия переходного объекта, так, как будто чувство реальности ему изменило. Когда я позже встре­тился с его матерью, она выразила свое удивление по поводу того, что Агнус вспомнил фиолетового кролика. Она легко узна­ла его по цветному рисунку.

Я нарочно воздерживаюсь от того, чтобы давать здесь боль­ше описаний случаев, прежде всего потому, что я не хочу оста­вить впечатление, что то, что я говорю, является редким. Прак­тически в каждом случае возможно найти что-то интересное из переходных феноменов или их отсутствия ( Stevenson, Olive, 1954).