Раздел 3. Предмет лингвокультурологического исследования – ономастика

3.1. Проблема значения СИ.

3.2. Отсутствие связи с классом – главное преимущество СИ при лингвокультурологическом исследовании.

3.3. Синхроническое и диахроническое лингвокультурологическое исследование СИ.

3.4. СИ и омонимия.

3.5. Мотивация СИ.

3.6. Демаркация СИ. Пограничные области.

3.7. Способность быть собственным именем.

3.8. Способность получить собственное имя.

3.9. Имена реальных и воображаемых объектов.

3.10. Выводы.

3.1. В современной лингвистике преобладает идущая от Дж. С. Милля точка зрения, что главным отличием СИ от других имен является отсутствие значения. Данное определение можно признать только промежуточным из-за многозначности термина "значение". Это слово обозначает:

1) соотнесенность с понятием;

2) ассоциативную связь между словом и обозначаемым;

3) истинностное значение, т.е. истинность или ложность данного выражения;

4) связь с классом или множеством.

Наиболее точным, недвусмысленным и прагматически удобным толкованием является последнее, так как все другие толкования этого термина приводят к логической путанице и неясностям.

1. Термин понятие остается многозначным и даже ввводящим в заблуждение. Некоторые ученые понимали понятие как высшую ступень познания, продукт общественно-исторической деятельности человека по преобразованию мира. Из такой точки зрения исходил и Ю. С. Степанов [Степанов, 1975, с. 12]. Ю.С. Степанов говорил, что понятие есть гносеологическая категория, а сигнификат – лингвистическая, однако, "сигнификат стремится к понятию, как к своему пределу." [Степанов, 1975, с. 12] Таким образом, понятие – это все, что нам известно о предмете на данном этапе познания мира.

Этот тезис возвращает нас к проблеме признака и "субстанции значения", затронутой ранее. Субстанциальная трактовка значения приводит к смешиванию предмета логики и лингвистики, с одной стороны, и философии и специальных наук, с другой. Чтобы избежать такого смешения, лингвисты и логики выдвигали теории о различных видах понятия: "формальное" и "содержательное" понятие [Кацнельсон, 1965], "определение понятия" и "собственно понятие" [Кондаков, 1974; Языковая номинация, 1977, Т.1, с.207-210].

Нам представляется, что категорию "понятие" можно вообще изъять из лингвистики и оставить этот термин философии (эпистемологии). В логической семантике и лингвистике существуют вполне уместные и четко очерченные термины – интенсионал, сигнификат.

2. толкование значения как ассоциации неудобно тем, что может быть понято слишком широко. Лингвистическое, логическое и психологическое значение – это три разные категории. На наш взгляд, именно смешение психологического (ассоциативного) и лингвистического значений породило дискуссию о "значимости" СИ. Г. Суит, О. Есперсен и М. Бреаль считали, что СИ имеют большее значение, чем НИ, потому что предельно конкретны и связаны с неограниченным количеством признаков своих носителей. О. Есперсен писал, что слово "Черчилль" "более значимо", чем слово "сигара", потому что связано со всеми признаками Черчилля. Однако, связь СИ с признаками своего носителя не понятийная, а скорее психологическая.

3.Третье толкование (истинностное значение) применимо не к словам, а к высказываниям. Фреге и Рассел рассматривали истинность и ложность как "значения" выражений, подобные значениям математических функций. Например, значение функции у = х² – это 9, если х = 3 или –3. Пропозициональная функция "х есть красное" приобретает значение "истинно", если х = "вишня" или "рубин".

Мы исходим из того, что значение слова есть связь с существенными для данного сообщества признаками класса предметов.

Говоря о значении СИ, необходимо разграничить лексическое и грамматическое значения имен. Д.И. Ермолович, утверждая, что СИ имеют значение, разделяет его на следующие компоненты:

а) категориальное;

б) родовое;

в) национально-языковое;

г) указание на родственную связь. [Ермолович, 1981, с. 11]

По нашему мнению, здесь смешиваются два вида значений – лексическое и грамматическое. Первые три компонента – это грамматическое значение имен. СИ в этом смысле имеют столько же "значения", сколько "глокая куздра" Л.В. Щербы. Напомним: чтобы показать различие между лексическим и грамматическим значением Щерба придумал предложение: "Глокая куздра штеко будланула бокра и кудрячит бокренка". Слова в этом предложении обладают только грамматическими значениями: "род", "однократность действия", "многократность действия", "детеныш" и. т. п.

Даже самые абстрактные компоненты значения СИ отнюдь не всегда четко выражены. Категориальное значение, то есть значение предметности, субстантивности – это единственное, четко выделяемое грамматическое значение СИ. Далее можно построить иерархию грамматических значений СИ:

· одушевленное – неодушевленное;

· мужское – женское;

· человек – нечеловек;

· свой – чужой.

Все эти компоненты значения очень непрочны и неоднозначны. Ассоциативные эксперименты (как проведенные нами, так и все, проведенные ранее) показали, например, что антропонимы отнюдь не всегда идентифицируются носителями языка как антропонимы. Мужские имена часто идентифицируются как женские и наоборот. Исконные имена воспринимаются как иностранные и наоборот.[41] Особенно это характерно для языков с латинской системой письма, а также тех, в которых отсутствует грамматический род. Таким образом, национально-языковой, родовой признаки и признак одушевленности не вполне четко выделяются у СИ. Вообще любое СИ теоретически может обозначать любой объект, и грамматическая форма имени может быть никак не связана с обозначаемым объектом.

Таким образом, во-первых, категориальное, родовое и т.д. значение имени является грамматическим, а не лексическим, во-вторых, даже это грамматическое значение не всегда четко выражено из-за произвольности СИ. Только значение принадлежности к роду (семье) можно назвать значением СИ в настоящем смысле. Род, семья – это некое множество, класс, и антропонимы, обозначающие членов одного рода или семьи, в какой-то степени, являются именами классов. Но это относится только к фамильным именам членов одной и той же семьи. Фамилии не могут полностью выполнять индивидуализирующую функцию. Сложные антропонимы, например, John Smith или Данила-мастер являются чистыми СИ и обозначают не класс, а элемент класса.

Мы понимаем значение слова как связь с набором интегральных и дифференциальных признаков класса. Все особенности СИ связаны с номинальным отсутствием их связи с классом. В частности, нельзя говорить о многозначных СИ. Полисемия развивается из-за смещения какого-либо сигнификативного признака, а СИ не имеют сигнификатов и связаны с денотатами непосредственно. Говорить, что слово "Нева" многозначно и означает: 1) реку; 2) журнал; 3) гостиницу; 4) бритвенные лезвия и т.д. неверно. Это почти то же самое, что сказать, что цифра "2" многозначна и обозначает: 1) вторую страницу; 2) вторую полку; 3) второй зуб и т.д. Все случаи различного употребления СИ – это омонимия, хотя иногда между ними существует мотивационная связь. Также не вполне корректно говорить о метафорическом употреблении СИ. Метафорическое значение – это уже "сигнификационное" значение. Метафора – это наименование одного при помощи другого на основании общности одного или нескольких концептуальных признаков[42]. Появление обобщающих сигнификативных признаков у имен – это переход их в другой разряд – из СИ в НИ.

СИ связаны в сознании собеседников со многими признаками их носителей. Эта связь не понятийная. Она выявляется не на логико-семантическом, а на коммуникативно-прагматическом уровне. Например, сообщение в газете, что некто N выдвинут кандидатом в президенты, ничего не говорит читателю, если он в первый раз слышит его имя, и говорит очень многое, если кандидат всем хорошо известен.

Эту связь можно назвать коммуникативной заряженностью или, перефразируя Серля, "значимостью при косвенном речевом акте" ("indirect speech act significance").

Именно такая коммуникативная заряженность, видимо, и объясняет взгляд Г. Суита, О. Есперсена, М. Бреаля на СИ, как на "более значимые" имена. Во-первых, они смешивали логический и психологический аспекты значения, интенсионал и ассоциативное поле. От такой ошибки предостерегали еще Б. Рассел, И.А. Ричардс и У.К. Огден [см.: Ogden, Richards, 1923, p.65]. Кроме того, О. Есперсен и др. смешивали семантику и прагматику, характеризующую функцию и коммуникативную значимость.

Такая коммуникативная значимость и делает СИ важнейшим материалом для прагматического изучения языка. Объем фоновых знаний, связанных с СИ, при косвенных речевых актах даже больше, чем у НИ. Фраза: "У меня болит нога" понятна любому, кто когда-либо испытывал боль в ногах. Фраза из разговора американских мальчишек: "I gave two DiMaggios for one Babe Ruth" понятна, только если знать, что Джо Димаджо и Рут, прозванный "Малышом" за свою тучность, - самые популярные американские бейсболисты в истории. речь в разговоре, видимо, идет об обмене фотографиями спортсменов. Другой пример: иронию фразы "Лучший кандидат в женихи после Чарльза Мэнсона" из американского телесериала можно понять, только если обладать фоновой, общеизвестной для американцев информацией, что Чарльз Мэнсон - серийный убийца.[43]

СИ более конкретны, даже предельно конкретны, следовательно, их употребление очень специфично в разных культурах. Но если информацию о концептуальных различиях в разных языках можно почерпнуть в любом общелингвистическом словаре, то информацию о СИ можно получить только в специальных справочниках. Но и эта информация не может входить в фоновые знания полностью. Только самые характерные и яркие факты, связанные с носителями СИ, известные всем или большинству носителей данного языка и культуры, имеют коммуникативную значимость. Степень общеизвестности фоновых знаний и сами эти знания, связанные с СИ, можно узнать, только применив многообразные, зачастую, очень трудоемкие методы исследования. Поэтому любой тематически направленный опрос, ассоциативный эксперимент имеет здесь большое значение.

СИ связаны с культурой в материальном смысле гораздо теснее, чем НИ, поскольку СИ непосредственно обозначают, выделяют культурно специфичные объекты. Говоря о "связи с культурой", мы здесь имеем в виду ассоциативные связи имен с культурно-специфичными реалиями. Кроме своей прямой выделяющей функции, СИ часто служат материалом для сравнений и метафор. В последнем случае они переходят в НИ, т.к. уже обобщают, сигнифицируют. Но вторичная номинация таких имен связана с их первичной выделяющей функцией, т.е. с первичными и конкретными носителями каждого данного имени. У каждого носителя выделяется один или несколько характерных признаков, которые могут метафорически переноситься на других носителей. Очень важно знать, какие из признаков объекта или связанных с ним фактов выделяются носителями языка как характерные и могут быть источником метафоризации имен. Важно установить, какие имена в силу свойств их носителей могут быть материалом вторичной номинации.

Эта же задача частично решается в "Ассоциативном словаре английских личных имен [Чернобров, 1995], где указаны многие потенциальные случаи переносного употребления СИ.

Ассоциативный эксперимент ценен именно свежестью синхронического среза. Таким образом, актуальные ассоциации СИ, так сказать, "оперативно" отражают культурные стереотипы сознания.

Из семантической структуры НИ почти невозможно извлечь актуальную культурную фоновую информацию. Актуальная информация косвенно закрепляется в актуальных, незастывших метафорах. Пока метафоры являются "живыми" или "окказиональными", выражаясь лингвистическим термином, они отражают актуальную "культуру". "Узуальные" метафоры, содержащиеся в семантической структуре НИ, "мертвые", застывшие (faded) и отражают состояние культуры, актуальное в момент их застывания.

Выбор диахронического или синхронического разреза в изучении культурного аспекта языка может быть разным, в зависимости от цели такого изучения. Основных приоритетов может быть, по крайней мере, три:

1) ознакомление учащихся с культурой и историей народа через язык, повышение образовательной, познавательной, воспитательной ценности учебного процесса;

2) повышение эффективности актуальной коммуникации, прагматизация общения, прагматизация самого содержания образования;

3) реконструкция дописьменных культур древних народов по фактам языка.

Если вы решаете преимущественно первую задачу, выбор синхронии или диахронии для вас практически безразличен. Разбор этимологии слов, "археологические раскопки" языка, этого "кладбища мертвых метафор", позволяют выявить фоновые знания той эпохи, когда замерзшая метафора еще была фигурой живой речи. Но эти знания не играют большой роли при актуальной коммуникации. Во втором случае синхрония имеет решающее значение, диахрония, напротив, отходит на второй план. В третьем случае "реконструктивной лингвистики" (об этом говорили еще Г.В. Лейбниц, Э. Сепир, К. Леви-Строс, Ф. Боас) исследование ведется только в диахроническом плане. Синхронический подход поможет решить как первую, так и вторую из названных выше задач.

3.4. Повторим, что метафорическое употребление СИ – это уже апеллятивное, нарицательное употребление.

Определение СИ как имен, не связанных с классом, не позволяет говорить о многозначности СИ.

Ниже мы рассмотрим еще несколько особенностей СИ, которые вытекают из их главного отличия. Способность к метафоризации – это лишь одна особенность, вызывающая трудности с определением СИ. Кроме нее существуют, по крайней мере, следующие:

· кажущаяся многозначность СИ, омонимия СИ;

· мотивация СИ, которая не позволяет говорить о полной произвольности именования;

· пограничные категории имен, которые имеют как свойства СИ, так и НИ, а именно, дескрипции, сортовые и видовые названия, прозвища.

Рассмотрим каждый вопрос в отдельности.

3.4. Омонимия имен занимала всех философов и логиков, начиная от Платона. Омонимии английских слов посвящены несколько книг или их разделов [Арнольд, 1966; 1986; Степанов, 1975] и др. В работах Ю.С. Степанова хотелось бы отметить формально – логическую направленность исследования. В работах И.В. Арнольд привлекает строгое следование принципу бинарных привативных оппозиций и табличный метод репрезентации материала. Об омонимии и полисемии СИ кратко говорит А.В. Суперанская [Суперанская, 1973, с.287-293]. К сказанному хотелось бы добавить следующее: омонимичные СИ и НИ имеют разные источники. Главные источники омонимии НИ – это:

1) распадение полисемии;

2) одинаково звучащие слова, происходящие из разных языков[44];

3) случайная омонимия.

Главным источником омонимии у СИ является вторичное именование. Известно, что большинство СИ именуют несколько референтов. Очевидно, что большинство СИ принадлежит к этой группе, например

Hilton₁ – владелец отелей;

Hilton₂ – отели этой фирмы;

Hilton₃ – некий человек по фамилии Hilton;

далее: Hilton₄, Hilton₅, Hilton₆, Hilton_n – другие носители фамилии Hilton.

Следует подчеркнуть, что перечисленные под цифрами 1 –... n референты не являются значениями полисемичного имени Hilton. Все они – чистые омонимы.

Здесь нужно остановиться на отличии омонимии и многозначности (полисемии), а также, пояснить, что мы называем "чистой" и "мотивированной" омонимией. Разные значения одного многозначного слова связаны между собой метафорическими или метонимическими отношениями. Кроме того, в лингвистике принято называть полисемией только те случаи, когда все значения слова принадлежат к одной части речи, имеют одинаковую грамматическую парадигму и дистрибуцию. Если семантический ряд уже не отвечает какому-либо из этих условий, принято говорить о распадении полисемии и ее переходе в омонимию. Такую омонимию можно назвать синхронической или мотивированной. Полное совпадение звучания слов может быть случайным и объясняться только диахронически. Первоначально различные по звучанию слова теряют различия в произношении. Такую омонимию можно назвать чистой.

У СИ омонимия не всегда случайная (омонимия имен родственников – не простое совпадение), но всегда чистая.

Причинами частой омонимии у СИ являются: 1.Ограниченность ономастического материала. 2.Мотивация именований (на этом вопросе мы остановимся ниже).

Ограниченность ономастического материала. обусловлена стремлением к экономии имен, их упрощению и лучшей запоминаемости, чрезмерное увеличение ономастических единиц не свойственно большинству современных языков.

имена, не имеющие омонимов, составляют явное меньшинство. это могут быть следующие группы имен:

1. Труднопроизносимые иностранные СИ: напр., Brahmaputra.

2. Неповторяющиеся аббревиатуры: напр., MOSSAD, KGB.

3. Некоторые дескриптивные СИ: напр., Foreign Office.

4. Случайно неповторяющиеся СИ.

3.5.Третья особенность СИ – это мотивация. Действительно, именование никогда или почти никогда не производится немотивированно, но мотивация СИ и мотивация НИ принципиально различны.

Поясним сказанное примером. Мотивация слова "reader" смысловая. К корню со значением "читать" добавляется суффикс со значением "деятеля", причем оба слова – "read" и "reader" существуют в современном английском языке, т.е. эта мотивация синхроническая. Значение, происхождение, структуру, так сказать, условия появления этого слова в языке можно объяснить, не выходя за рамки собственно языка. Поэтому перед нами случай языковой мотивации.

Мотивация СИ носит принципиально иной характер. Согласно проведенному нами опросу англоязычных информантов[45], выявлено три основных вида мотивации при выборе СИ для какого-либо объекта:

- эстетическая;

- этимологическая;

- мотивирующий носитель.

По данным, полученным из опросов информантов, а также из литературы, эстетическая (фонетическая) мотивация наиболее сильна при выборе имени. Человека или предмет называют так, а не иначе, если имя или название красиво звучит. Эту мотивацию вряд ли можно назвать языковой, понимая язык в соссюровском смысле как систему.

Этимологическая мотивация гораздо слабее. Буквальное значение или перевод имен реже принимаются во внимание при именовании объекта. Сведения об этимологии имен, по нашим данным, почти никогда не входят в фоновые знания носителей культуры. Этимология многих личных имен остается "темной" для носителей языка и не может служить мотивирующим фактором при выборе имени.

Языковая мотивация СИ бывает и прозрачной, что характерно для микротопонимии или торговых марок. Мотивация может быть метонимической. Например, американская звукозаписывающая компания "Atlantic" названа так потому, что ее штаб-квартира находится в Нью-Йорке на побережье Атлантического океана. Это пример метонимического переноса. Название американского "космического челнока" "Atlantis" метафорично. (Атлант – мифический великан, держащий на плечах небесный свод). Нужно подчеркнуть, что в этих случаях метафора и метонимия – это не речевые тропы и не элементы семантической структуры многозначных слов, а факторы мотивации возникновения новых СИ.

Третий вид мотивации – это мотивирующий первичный носитель или объект. Например, очень многие кинотеатры мира названы Coliseum в честь римского театра. Такая мотивация очень сильна и зачастую превосходит эстетический фактор. Люди или объекты называются в честь того или иного лица или объекта почти так же часто, как по эстетическим соображениям. Но мотивирующий носитель или объект – это экстралингвистический фактор. Преобладание экстралингвистической мотивации над лингвистической – это главная особенность мотивации СИ, она еще раз подчеркивает их произвольный характер и отсутствие связи с классами.

Термин “мотивация” очень удачен, он заменил в современной лингвистике гумбольдтовский термин “внутренняя форма слова”. Гумбольдтовское выражение, восходящее, возможно, к Аристотелю, парадоксально. Форма по определению есть нечто внешнее по отношению к субстанции, материи. Вспомним теорию Л. Ельмслева о плане содержания и плане выражения. Но для Гумбольдта вполне естественно говорить именно о внутренней форме, он был убежден, что сама форма языка есть мыслеобразующая сила (см. раздел 4 главы 1). Термин «мотивация» лишен двусмысленности, он ассоциируется с законом мотивации в психологии.

3.6. Кроме указанных особенностей СИ, существует еще ряд категорий имен, которые традиционно относятся грамматистами к СИ, но являются спорными. В этом разделе, посвященном определению предмета культурологической ономастики, необходимо провести демаркацию СИ и пограничных областей лексики.

Существуют, по меньшей мере, три спорные категории:

дескрипции;

прозвища;

видовые и сортовые названия, этнонимы и пр.

Имена, не обозначающие классов, – это либо абстрактные имена, либо имена, обозначающие индивидный референт. Логики, например, Р. Серль, подчеркивали, что "определенную единичную референцию" можно осуществить тремя способами [См.: Новое в лингвистике, 1982, с.184]:

1) собственное имя (Сократ; Рассел);

2) дескрипция (человек, который звонил; брат Джона; самая высокая гора в мире);

3) местоимение (этот; я; это; здесь).

Определенные дескрипции и некоторые местоимения – это логически собственные имена, но грамматически не относятся к ним. Грамматисты предписывают писать некоторые дескрипции с заглавной буквы, т.е. считать их СИ. Например, U.S. Coast Guard, Foreign Office, Royal Society for the Prevention of Cruelty to Animals, Bank of America, Министерство культуры России, Конституция СССР, W.W.II, CIA и т.д.

Дескрипция "Министерство культуры России" ничем не отличается от дескрипции "моя новая квартира". "U.S. Coast Guard" от дескрипции "береговая линия США", "Fist National Bank" от дескрипции "первый поворот налево". Каков же критерий – одни дескрипции считать СИ, а другие – нет. Очевидно, что невозможность употребления их во множественном числе или с неопределенным артиклем – недостаточный критерий.

Такая же проблема возникает в связи с дескриптивными прозвищами. Возьмем четыре словосочетания:

1. Первый президент США.

2. Основатель американского государства.

3. Отец-основатель № 1 (Founding Father Number One).

4. Отец своей страны (The Father of His Country).

Все четыре фразы относятся к Джорджу Вашингтону. Какие же из них являются чистыми дескрипциями, а какие прозвищами, т.е. СИ? Грамматики и словари английского языка фиксируют написание фраз 3 и 4 с заглавных букв. Такое предписание, видимо, объясняется тем, что эти фразы считаются не простыми дескрипциями, а прозвищами. В литературе не встречается четких оснований для подобного разграничения. Обычно отличием прозвищ считается их метафоричность, узуальная закрепленность в языке и цельность. Фраза "Отец-основатель № 1" отвечает всем вышеперечисленным критериям, но вряд ли может рассматриваться как прозвище.

Противоположные примеры: The Big Pool ("Большая лужа") – прозвище Атлантического океана, The Big Green Lady ("Большая зеленая леди") – прозвище Статуи Свободы, The Big Berta ("Большая Берта") – огромная немецкая пушка времен Первой мировой войны.

Мы предлагаем свой критерий отграничения дескрипций от СИ: СИ могут считаться только такие дескриптивные фразы, которые в прямо-номинативном употреблении являются неопределенными дескрипциями. Фраза "a big pool" – это прямо-номинативное (т. е. не метафорическое и не метонимическое) словосочетание. Логически это неопределенная дескрипция, на что указывает и неопределенный артикль. Фразы: "founding father No 1" или "Russian Ministry of Culture" в принципе не могут быть употреблены с неопределенным артиклем "а", потому что могут быть только определенными дескрипциями, а дескрипция по определению не является собственным именем. На основании этого критерия, русскую фразу "Министерство культуры России" мы считаем дескрипцией, а фразу "Большая Лужа" – прозвищем.

Единичные прозвища, такие как "Большая Лужа" или "Солнце русской поэзии", не вызывают сомнений в своей принадлежности к СИ.

Трудности вызывают "множественные" прозвища по характерному признаку, например, "Рыжий", "Хромой", "Four-Eyed" ("Очкарик"), "Creepy" ("Придурошный"). Это еще "недозрелые", "недоразвитые" СИ. С одной стороны, такие прозвища обозначают индивидный референт, и в этом - их общность с СИ. С другой стороны, все люди, прозванные "Хромыми", образуют класс людей, объединенных свойством хромоты. В этом - их общность с НИ. Такие прозвища занимают пограничную позицию, но ближе к СИ.

Еще один спорный случай – это то, что можно назвать окказиональной авторской ономизацией. (Ономизация – переход нарицательных имен в собственные). Интересный пример такой ономизации находим в "Приключениях Тома Сойера": у Тома было 2 костюма, второй, выходной костюм, назывался "Другой Костюм". Много примеров подобных случаев есть в книге А. А. Милна "Винни-пух": Сова, Кролик, Родственник и Знакомый Кролика, Хитрая Ловушка, Великий Подвиг и т.д. В принципе, любое единичное имя может быть объявлено автором именем собственным. Любой персонаж пьесы, например, Прохожий может считаться СИ. Единичные имена могут приобретать метонимические и метафорические значения, тогда грань между СИ и НИ еще более незаметна.

Промежуточное положение занимают также сортовые, фирменные названия, товарные марки и т.д. Логически "Волга" или "Mercedes" – такой же вид (класс) автомобиля, как "медведь" – вид (класс) животных. Но название фирмы, заводов Mercedes Benz в отличие от изделий фирмы – это чистое СИ.

Итак, с одной стороны, нужно отделить СИ от указательных (дейктических) фраз. К ним относятся номера, указательные и притяжательные местоимения. С другой стороны, СИ нужно отделить от определенных дескрипций. Исходя из всего сказанного выше, мы предлагаем такое определение СИ: СИ – это индивидные имена в не дескриптивной и недейктической форме, обозначающие элемент какого-либо класса.

Иногда СИ считают НИ, окказионально употребленные в функции СИ, например, "Chapter One", "Введение к настоящей диссертации", "Настоящий Договор", "Указ Президента". Хотя и здесь статус дескрипций вызывает сомнения. Заглавные буквы подчеркивают единичность референта этих фраз, но дескрипция и без того достаточно определенна. Заглавные буквы предписываются здесь скорее для торжественности.

Как видим, грамматическая и дескриптивно-логическая демаркация СИ и НИ не совпадают. По нашему мнению, такая демаркация должна проводиться по логическим критериям, так как грамматические признаки – лишь следствие дескриптивного статуса имен.

3.7. СИ является меткой, и в идеале этой меткой может быть любой знак. Дж.С.Милль сравнивал СИ с крестиком, поставленным разбойником на доме Али-Бабы. Но разбойник мог поставить вместо креста любой другой знак. Главная функция СИ – выделение какого-либо объекта из ряда других или какого-либо дискретного фрагмента из общей массы чего-либо. Эту функцию может выполнять любой разряд лексики и вообще любой знак. Естественный язык использует для выделяющего именования только существительные или субстантивированные слова. Но это не значит, что существуют какие-то логические ограничения, не позволяющие использовать в качестве СИ любые другие знаки. В компьютерных языках каждому файлу должно быть присвоено собственное имя. Можно использовать как имя файла не только слова английского или русского языков, но и любые комбинации из букв, цифр и знаков препинания. Прибегать к таким экстремальным именованиям нет необходимости. Имя файла в системе DOS состоит максимум из восьми знаков. Но если бы имя файла состояло из одного знака, и компьютер имел бы только латинский шрифт и десять цифр, то уже имя 37-го файла обозначалось бы звездочкой или каким-либо знаком препинания. В системах DOS и Windows существуют ограничения на применение некоторых знаков в именах файлов (это знаки: \, /, ?,<, >,",^,|). Но такие ограничения объясняются чисто техническими соображениями. Понятие файла знаменательно в двух отношениях: во-первых, файл – это любой объем информации, хранящийся отдельно от другой информации. Во-вторых, чтобы данный отрезок информации стал файлом, ему нужно дать произвольное, однозначное, неповторяющееся имя. Я могу выделить в файл любой произвольный отрезок текста и присвоить ему произвольное имя. Это говорит о том, что не существует логических ограничений на то, какой знак может стать СИ и на то, чему может быть присвоено СИ.

Программисты не прибегают к бессмысленным сокращениям и ничего не значащим комбинациям знаков только потому, что их чрезвычайно трудно запомнить. Название файла должно быть хоть как-то мотивировано, чтобы память могла соотнести имя этого файла с его содержанием. Однозначное имя файла можно задать по времени его создания с точностью до секунды, но для памяти чаще удобнее соотносить имя файла с его смысловым содержанием, а не с координатой во времени.

Те же причины, что и в компьютерных операционных системах, не позволяют естественным языкам непомерно расширять инвентарь СИ. В силу особенностей ассоциативной памяти человека нельзя полностью отказаться от мотивации именования. Имя не только может, но и должно тянуть за собой ассоциативную цепочку, иначе имя и его смысл практически не могли бы удержаться в памяти.

Повторим, что в принципе собственным именем может быть любой знак. Язык использует в функции СИ только ограниченную категорию имен, во-первых, в силу традиции, во-вторых, в силу особенностей памяти, в-третьих, в силу отсутствия крайней необходимости расширять инвентарь СИ.

3.8.

3.9. Важное значение имеет различение имен реальных и имен воображаемых объектов. А.В. Суперанская предлагает в этой связи сложные трехмерные построения из нескольких семантических треугольников [Суперанская, 1973, с. 132, 146-147]. На наш взгляд, эта проблема имеет более простое решение.

К Г.-В. Лейбницу восходит теория "возможных миров", также имеющая отношение к семантике и, в частности, к СИ. Согласно Лейбницу, "все, что влечет за собой противоречие, невозможно, а все, что не влечет за собой противоречие, возможно" [Лейбниц, 1989, с.251]. Таким образом, кроме действительного мира можно помыслить бесконечное количество возможных миров. "Возможный мир – это тот, который может быть непротиворечиво описан" [Карнап, 1971, с.49]. Эта теория отвечает на вопрос, что обозначают имена воображаемых объектов, в том числе СИ. Интенсионалы имен, в том числе СИ, безразличны по отношению к действительному и возможным мирам. Они как бы находятся поверх них, как бы являются узлом, связывающим действительный и возможные миры. Экстенсионалы имен действительных объектов лежат в действительном мире, а экстенсионалы имен воображаемых объектов – в возможных мирах. Например, экстенсионал имени Гамлет лежит в возможном мире, созданном Шекспиром. Если бы события, описанные в "Гамлете", противоречили событиям, описанным в какой-либо другой пьесе Шекспира, можно было бы сказать, что каждая из этих пьес представляет отдельный возможный мир или что события, описанные Шекспиром, невозможны, потому что противоречивы.

3.10. Выводы из раздела 3.

1. В проблеме значения СИ следует избегать смешения нескольких вопросов: СИ не имеют интенсионального, сигнификативного значения, так как не связаны с классами, но имеют психологическое, ассоциативное значение. Это значение складывается из характерных признаков наиболее известных носителей имен. Связь между этими признаками и именами не является понятийной. Кроме того СИ в большей степени, чем НИ связаны с фоновой информацией и гораздо более информативны при косвенных речевых актах, но их прагматическая информативность тоже не является значением.

2. СИ связаны с экстралингвистическими объектами, а не с языковыми концептами, поэтому СИ непосредственно отражают корреляции между языком и культурой.

3. Выбор синхронического или диахронического аспекта изучения СИ зависит от цели этого исследования. Если задачей является оптимизация речевого акта, то главное значение приобретают актуальные, синхронические импликации СИ.

4. СИ не могут быть многозначными, подобно тому, как нельзя говорить о многозначности цифр. Одинаковые СИ являются омонимами. Число СИ, не имеющих омонимов, ограничено.

5. Большинство СИ являются мотивированными именами, но их мотивация не является признаком связи с классом. Это только фактор образования новых СИ. Основными видами мотивации СИ являются фонетическая, этимологическая, прямая метонимическая или метафорическая и экстралингвистическая (мотивирующий первичный носитель).

6. СИ могут служить источником образования НИ при метафорическом употреблении имен. Но метафорическое употребление СИ – это уже апеллятивное употребление.

7. Итоговым определением СИ может быть имя, осуществляющее единичную референцию без помощи дейктических слов (местоимений) и не в форме определенных дескрипций. Определенные дескрипции типа "министерство культуры России" не являются СИ.

8. Функцию СИ в принципе может выполнять любой знак, хотя в естественном языке их инвентарь ограничен, однако никаких логических препятствий к его расширению нет.

9. При необходимости любой объект может получить свое СИ, как может быть пронумерован. Объектов, логически не способных получить СИ, не существует.

10. СИ являются предпочтительной категорией лексики для лингвокультурологического исследования.

Контрольные вопросы к разделу 3

1. Что такое грамматическое значение?

2. Какие аспекты или виды значения есть у собственных имен?

3. Приведите примеры фоновых знаний, связанных с именами собственными.

4. Приведите примеры метафорического, обобщающего употребления имен собственных.

5. В чем разница между полисемией и омонимией?

6. Что такое мотивация в лингвистике? Что такое «внутренняя форма языка» по Гумбольдту? В чем парадоксальность этого термина?

7. Какие имена находятся на границе между нарицательными и собственными? Почему?

8. Что такое «возможный мир» в логике?