СТРАНОВЕДЕНИЕ – ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ – ПЕРЕВОДОВЕДЕНИЕ: ПРАГМАТИЧЕСКИЕ ТРУДНОСТИ ПЕРЕВОДА И ПОНИМАНИЯ РЕАЛИЙ, СОДЕРЖАЩИХ ЛИЧНЫЕ ИМЕНА.

Многие отрасли науки первоначально возникают из необходимости решения чисто прикладных, прагматических задач. Как уже было сказано, лингвострановедение возникло именно так.

Преподаватели русского языка как иностранного столкнулись с практическими трудностями в учебном процессе. Незнание иностранцами лексического фона русских слов, главным образом реалий, делало невозможной адекватную коммуникацию. В то время как Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров создавали новую лингводидактическую теорию, некоторые теоретики говорили о прагматических трудностях перевода. Суть проблемы сводилась к тому, что из прагматических соображений требовалось идти на серьезные изменения в переводе [см. Швейцер, 1973; Крупнов, 1976; Влахов, Флорин, 1980). А. Д. Швейцер одним из первых подчеркнул, что при переводе необходимо выходить за пределы собственно лингвистической системы. "Для перевода характерно неразрывное единство собственно лингвистических и не лингвистических аспектов". [Швейцер, 1973, С. 32]. Лингводидактическая проблематика сомкнулась с переводческой. На первом этапе развития лингвострановедение понималось именно как сопоставительная дисциплина. Г. Д. Томахин писал: "... основным частным методом лингвострановедения является сопоставление семантики единиц конкретного языка (включая коннотации и национально-культурный фон с соответствующими единицами другого языка). [Томахин, 1984, С. 6—7].

В предыдущей главе показано, как несовпадение культурных фонов проявляется на уровне слов. В этой главе нашей целью является показать, как оно проявляется на уровне текста и тем самым непосредственно влияет на межъязыковую коммуникацию.

Нами было проанализировано множество примеров из художественной литературы, содержащих трудности для перевода и понимания с лингвострановедческой точки зрения. Мы остановимся на тех из них, которые содержат личные имена.

В художественных текстах крайне редко встречались прямые указания на восприятие того или иного имени. Имена сами по себе, их коннотации, ассоциации, аллюзии, мода на имена, вкусы тех или иных слоев населения в выборе имен и т.д. почти никогда не становятся предметом обсуждения в художественных текстах. Пример такого редкого случая: мальчик и его мать выбирают имя для новорожденной сестры мальчика:

I only liked 'Rosie' and 'Ruth' out of my mother's list. She didn't like any in my list. She said, Pandora was a pretentious name... Christabel! It sounds like somebody out of Peter Pan. Nobody is called Christabell. The poor kid!

(Townshend S. Secret Diary of Adrian Mole Aged 13 3/4 L.1983, P. 115-116).

Приведенный пример показывает, насколько субъективно может быть индивидуальное восприятие отдельных имен. Широкие обобщения об именах можно делать, лишь получив многократные подтверждения какого-либо факта языка. Очень многие примеры, содержащие личные имена, не представляли особого интереса, потому что это были просто упоминания каких-то лиц. Нас интересовали случаи необычного употребления имен. Это может быть какой-то троп: метафора, метонимия, синекдоха и т.д., окказионализмы или же скрывающиеся за именами различные импликации или подтекст.

c. g.: "Then James Forsyte, notwithstanding all his Jonahisms, was no saner man." (Galsworthy J. The Man of Property. M.: Progress, 1973, P. 93).

— "... не было человека, несмотря на всю его мнительность, более здравомыслящего, чем Джемс Форсайт." (Голсуорси Дж. Собственник, Собр. соч. М.: Правда, 1964, Т. I, С. 111).

Здесь выразительным средством служит библейская аллюзия, которая к тому же послужила источником образования окказионализма. Пророк Иона символизирует человека, приносящего неудачу, т.к. в Библии (в кн. Ионы) говорится о том, что он, отказавшись проповедовать в Ниневии, бежал на корабле в Фарсис. Ослушавшись Бога, он навлек бурю на этот корабль.

Тогда он попросил бросить его в море, и "утихло море в ярости своей". Видимо, в контексте романа имелось в виду чувство вины и раскаяния, испытываемое Джемсом. Переводчик передал слово "jonahisms" как "мнительность".

Аналогичный пример: Don't start giving me St. Paul (Osborne J. West of Sher // in Modern English Drama M. 1984, P. 301). Видимо, здесь герой намекает на склонность Св. Павла к нравоучительным проповедям, и понимать эту фразу следует так: "Перестань поучать меня!".

Приведенный пример показывает, что актуализируемый в контексте характерный признак какого-либо лица не всегда прозрачен, и иногда трудно установить, какой из них имеется в виду. Но, по нашим наблюдениям, в большинстве случаев актуализация проходит по сложившимся стереотипам.

Кроме чисто информативных потерь от незнания лексического фона, часто теряется и юмористический эффект.

e. g. I am reading scoop by a woman called Evelyn Waugh

(Tawnshend S. The Growing Pains of Adrian Mole. L.,1983, P. 14)

Читаю какую-то муру тетки, которую зовут Эвелин Во.

Если не сами книги, то, по крайней мере, имя английского писателя Ивлина Во входит в фоновое знание англичан, и они могут уловить юмористический оттенок. Кроме того, "Scoop" – это название книги, а не ее характеристика.

Число примеров подобного рода можно было бы увеличить, но тезис о важности учета подтекста, имплицитных оттенков смысла при переводе, на наш взгляд, не требует дальнейших подтверждений.

Ясно, что простое перенесение реалий в переведенный текст не всегда дает возможность полностью усвоить содержащуюся в тексте информацию. Поэтому переводчики прибегают к различным специальным приемам, конечно при условии, если сама реалия известна и правильно понята ими, что бывает не всегда. Проанализировав обширный материал, мы пришли к выводу, что существуют следующие способы передачи английских реалий на русском языке:

а) сохранность реалий в тексте с последующим комментарием;

б) отказ от сохранения реалий, "описательный" перевод;

в) сохранение реалий в тексте с добавлением изъясняющих слов;

г) трансформация, т. е. замена одной реалии другой;

д) опускание, игнорирование реалий в тексте.

Приведем примеры каждого случая:

а) Mrs Snell had her hat on... The Hattie Carnegie label was still inside it, faded but (it might be said) unbowed. (Down at the Dinghy // in Salinger J. D. Nine Stories. Franny and Zooey. M.: Progress, 1982, P. 80).

— Миссис Снелл была в шляпе. Ярлык фирмы "Карнеги" еще держался на подкладке — поблекший, но, смело можно сказать, непобежденный. (В ялике//из кн. Сэлинджер Дж. Д. Грустный мотив. Пер. Норы Галь. М.: Правда, 1963, С. 22).

В комментарии к английскому изданию поясняется, что "Х. Карнеги"- это "одна из ведущих модельеров женской одежды в США. Цены в салоне очень высокие, поэтому очевидно, что шляпа была подарена миссис Снелл одной из ее работодательниц, так же как сумочка и спичечный коробок с эмблемой клуба "Stork Club".

В комментарии раскрывается импликация социального положения героини и сделаны умозаключения, к которым может прийти человек, знакомый с реалиями американской действительности.

б) I looked through the Gideon Bible in my motel room for tales of great destruction. (Vonnegut R. Slaughterhouse Five// in English Reader for Students. M.: 1980, P.157).

— Я поискал в Библии на столике в мотеле описание какого-нибудь огромного разрушения. (Воннегут К. Бойня №5 и другие романы. Пер. Райт-Ковалевой. М., 1978, С. 40).

Выражение "the Gideon Bible" переведено как "Библия на столике в мотеле". Описательный перевод применен здесь потому, что русскому читателю неизвестно, что "Гидеонова Библия" — это дешевое издание Библии, бесплатно распространяемое Гидеоновым обществом с 1889 г. и имеющееся в каждом номере отеля и в каждой больничной палате в США.

Другой пример того же приема:

Her glasses were on a little Donald Duck night table, folded neatly and laid stems down. (Salinger J. D. Uncle Wiggily in Connecticut // in Salinger J. D. Nine Stories. 1982, P. 52).

— На столике, разрисованном утятами, лежали стеклами вверх очки с аккуратно сложенными дужками. (Сэлинджер Дж. Д. Повести, Рассказы, пер. Р. Райт-Ковалевой. М.: Молодая гвардия, 1967, С. 283).

B этом отрывке описательный перевод уже не требуется из-за сближения лексических фонов имени в обеих языковых средах, описанного в предыдущей главе.

в)... and for dessert you got Brown Betty which nobody ate, except maybe little kids in the lower school that didn't know any better and guys like Ackley that ate everything. (Salinger J. D. The Catcher in the Rye. M. 1979, P.57).

—... а на сладкое — Рыжую Бетти, пудинг с патокой, только его никто не ел кроме малышни из первых классов да таких как Экли, который на все накидывается. (Сэлинджер Дж. Д. Над пропастью во ржи // из кн. Сэлинджер Дж. Д. Повести. Рассказы. М.:1967, С.36).

Здесь для правильного понимания текста переводчиком добавлены изъясняющие слова. В данном случае этот прием оправдан, но им не следует злоупотреблять. Во-первых, слишком длинные вставки отяжеляют текст; во-вторых, нельзя выдавать текст переводчика за слова автора.

Еще один пример того же случая:

She used to have a pipe and a can of Prince Albert, with half an apple cut up in it (Capote T. The Grass Harp M,1980, p. 48).

—... Раньше у нее была трубка и жестянка была с табаком "Принц Альберт" — туда половинку яблока клали (Кэпот Т. Голоса травы. Пер. Митиной С., М. Худ. лит.,1971, с.37).

В английском тексте изъясняющее слово перед наименованием "Принц Альберт" отсутствует. Подразумевается, что по контексту англичане должны понять, что речь идет о табаке, но вне контекста англичане, возможно, не сделали бы такого вывода. В эксперименте на стимул Albert не было выдано реакции Tabasco.

г) He is short and I am tall. We were Mutt and Jeff in the war. (Vonnegut K. Slaughterhouse Five // in English Reader for Students. M.:1980, P. 147).

— Он низенький, а я высокий. В армии нас прозвали Пат и Паташон. (Воннегут К. Бойня №5 и другие романы. М.: Худ. лит., 1978, С. 27).

Как видим, в русском переводе пара клоунов Матт и Джефф заменена на другую пару, более известную русскоязычному читателю — Пат и Паташон.

Иногда переводчики, видимо по незнанию, совсем упускают вторично-номинативную функцию имен:

д) The driver turned around. "You got me, Mac" he said.

He faced down again.(Salinger J. D. Raise High the Roof Beam, Carpenters //in Salinger J. D. Nine stories. Franny and Zooey. M.: Progress, 1982, P. 321).

— Водитель обернулся. – А кто его знает, Мак, – сказал он и снова стал смотреть вперед.(Сэлинджер Дж. Д. Выше стропила, плотники // из кн. Сэлинджер Дж. Д. Повести. Рассказы. М.: 1967, С. 183).

В этом примере переводчицей упущена та деталь, что "Мас" – фамильярное обращение к незнакомому мужчине, между тем, читатели воспринимают его как личное имя героя. Примечательно, что в двух примерах, найденных нами в художественной литературе, и двух, встретившихся в американских художественных фильмах, "Мас" – это обращение к водителю такси или шофера к пассажиру.

В третьем случае, найденном нами, имя Mac служило обращением к бармену.

e. g. "Hey, Mac, bring me two bottles of Pabst!"

"One at a time?"

"No, all at once!" he shouted.

(Saroyan W. Trains //in Saroyan W. Selected Sport Stories. M. Progress, 1975, p.140)

Это обращение, видимо, следует заменить в переводе словом "командир" или "шеф", употребляющимся в русском языке в аналогичных ситуациях. В комментарии к англоязычному изданию ошибочно указывается на то, что Мас – это обращение к шотландцу.

Проанализированные нами многочисленные примеры позволяют сделать вывод, что из всех вышеперечисленных способов передачи "непереводимых" реалий (содержащих или не содержащих личные имена) переводчики чаще используют описательный перевод. Но, по нашему мнению, в большинстве случаев предпочтительным оказывается первый способ, т. е. послетекстовая сноска. Только таким образом можно полностью раскрыть импликации, подтекст, скрывающийся за фоновыми словами, в то же время не искажая сам текст, не обедняя и не отягощая его.

Как видно из данных, приведённых в работе, различия национально-культурных фонов проявляются на двух уровнях языка: на уровне слов (лексическом) и на уровне текста (стилистическом). Если применять соссюровскую дихатомию ''язык—речь'', можно сказать, что фоновая лексика – это языковой аспект лингвострановедения, а культуроведческая стилистика и переводоведение – это речевой аспект проблемы.

Таким образом, мы видим, что лексический, экспериментальный уровень с одной стороны, и текстовой, стилистический уровень с другой стороны, находятся в неразрывном, органическом единстве[50].

Говоря о безэквивалетной лексике, необходимо остановиться на принципах их транскрипции на русский язык. Этой темой еще с конца 60-х годов занимается А. В. Суперанская. Практические аспекты транскрипции разобраны в статье [Суперанская, 1976]. Время показывает, что, несмотря на детально разобранные трудности и ясные теоретические принципы, остаются некоторые вопросы. В передаче английских СИ на русский язык было как бы две эпохи – эпоха транслитерации и эпоха практической транскрипции. В первую эпоху фамилия Wilde передавалась как Вильде, Salisbury как Салисбури и т. д. От этой эпохи осталось традиционное произношение многих имен: Лондон и Вашингтон, пожалуй, наиболее частотные из них. Причина транслитерации имен очевидна: они заимствовались через письменные, а не устные источники. Грамотный ''книжный'' переводчик считал, что ''правильная'' передача слова – это возможно точное отражение всех букв в слове. Показательно, что во французском языке транслитерация, пожалуй, даже чаще расходилась с транскрипцией, чем в английском. Некоторые случаи транслитерации – Дидерот, Гизот и др. – ушли в прошлое, некоторые – Мюрат – остались. Искажение английских имен в русском языке в основном происходило не по ''вине'' транслитерации, а по ''вине'' французского языка. Смещение ударения, смягчение согласных, стягивание дифтонгов, другие изменение гласных – наиболее частые последствия ''галльского'' влияния. Ср.: Liverpool—Ливерпль, William Shakespeare—Вильм Шекспр, Ruskin—Рескин и др. Такое влияние французского языка также объяснимо: образованные дворяне в России гораздо чаще имели французских учителей и гувернеров, чем английских. Французский язык входил в обязательный гимназический курс, а английский – нет. Главное было в том, что прямое общение с носителями английского языка было не столь частым, и английские имена приходили в Россию ''через вторые руки''. В XX-м веке с развитием техники, транспорта, связи и звукозаписи заимствование имен стало прямым. Теперь образованные люди стали считать, что грамотно переданное иностранное слово – это, прежде всего, правильно произнесенное слово.

Возникает вопрос: всегда ли стоит прибегать к транскрипции в передаче иностранных имен, как это принято в современную эпоху? По нашему убеждению, некоторые имена, звуковая форма которых прочно отложилась в ассоциативной памяти носителей русского языка, не следует ''исправлять'' и вводить новое произношение. Имена ''Шекспир'', ''Генрих Гейне'', ''Фрейд'', ''Гексли'' (биолог, родной дед английского писателя Олдоса Хаксли) должны сохранить свое фонетическое лицо. Но в тех случаях, когда нет устоявшейся традиции произношения, распространение различных неправильных вариантов произношения имен нежелательно. Трудно сказать, почему американская актриса Джессика Лэнг (Lange) стала известна в нашей стране как Ланж. Некоторые известные личности имеют по несколько искаженных вариантов имен и фамилий. В подобных случаях переводчикам следует строже придерживаться правил практической транскрипции.

Резюме и выводы

1. Лексический фон проявляет себя не только на семантическом уровне, уровне слов, но и на уровне текста. Это создает лексические трудности для понимания и перевода текста.

2. Преодоление этих прагматических трудностей не всегда возможно, если не выходить за пределы собственно лингвистического. Необходимо сообщение некоторой экстралингвистической информации для адекватного понимания текста.

3. Нами выявлено 5 основных способов передачи фоновых слов в тексте при переводе. Из них наиболее часто применяется описательный перевод. По нашему мнению, во многих случаях предпочтительным является послетекстовый лингвострановедческий комментарий.

4. Семантический и текстовой уровни функционирования лексического фона находятся в неразрывном, органическом единстве.

Контрольные вопросы к главе 4

1. каковы пять основных способов передачи безэквивалентной лексики с английского языка на русский?

2. В каких случаях какой способ лучше выбрать?

3. Как правильно: Вильям Шекспир или Уильям Шейкспир? Почему?

ГЛАВА V