Главные обязанности монаха

Главная обязанность — медитировать. В народе считается, что медитация дает магические силы (можно начать летать, видеть будущее и т.д. и т.п.) Именно за то, что монах медитирует за себя и за других (часто «бонусы» медитации можно мыс­ленно посвятить кому-то другому), народ Таилан­да готов с радостью платить за свое монашество. Не вдаваясь в детали, скажем, что медитировать можно по-разному, как говорил Будда, существу­ет 84 000 способа. Монах терравады (т.е. Школы Старейшин) не должен работать в с/х (так как копая землю, можно случайно убить червя). Прав­да, некоторые монахи в сельской местности все

в результате в христианстве нередко выделяют всего два типа — особножи-тельный и общежительный. Все они возникли в Египте около 350 г., и до сих пор сохраняются в Православной церкви.

Особное житие (отшельническое и полуотшельническое) предшествова­ло монастырскому общежитию и было подготовительной ступенью к нему. Оно было довольно распространено в Древней Руси как простейший вид иночества и принимало различные формы. Иногда люди, отрекавшиеся или помышлявшие отречься от мира, строили себе кельи у приходского храма, заводили даже игумена как духовного руководителя, но жили отдельными хозяйствами и без определенного устава. Такой монастырь-особняк состав­лял не братство, а товарищество, объединявшееся соседством, общим хра­мом, иногда и общим духовником. Другие селились в пустыне по двое-трое в отдельных кельях по соседству, образуя небольшие отшельнические посел­ки. Но когда среди них появлялся сильный, приобретавший известность подвижник, вокруг него сосредоточивались рассеянные пустыньки, образо­вывалось скученное поселение, заводились общие работы, появлялась по­требность построить для умножавшейся братии просторный храм с общей трапезой. Так особное житие само собою переходило в общежитие.

При отшельничестве монахи живут в полном одиночестве или затворни­честве, никогда не присоединяясь к литургической молитве общины, за

равно в земле ковыряются. Одной из самых глав­ных обязанностей монаха является биндабат или сбор подаяния. Происходит он следующим обра­зом — утром, как только света достаточно для того, чтобы разглядеть линии на ладони, все мо­нахи берут чаши для подаяний (которые больше похожи на больших размеров чугунок с лямкой) и выходят из монастыря. Обувь оставляют у глав­ных ворот. Подаяние собирают только босиком. Миряне уже поджидают монаха и (тоже босиком) аккуратно кладут в чашу приготовленную сами­ми или купленную поблизости еду. Иногда (в се­зон) дают лотос. Монах не говорит не слова и обычно все этим и заканчивается, но если миря­нин становится на колени со сложенными в вае руками (приветствие со сложенными у груди или лба ладошками), надо прочитать благословение, которое переводится приблизительно следую­щим образом: «Как все реки текут в океан, как солнце встает и садится, так и ты будь счастлив и спокоен. Пусть у тебя будет все, что ты захо­чешь». В праздники еды дают столько, что ее невозможно унести. Приходится просить у людей целлофановые пакеты. Кроме этого миряне по­дают несъедобные, но крайне ценные вещи — стиральный порошок, мыло, зубную пасту и т.д. Все это происходит в 6 утра и так как многие ту­ристы в это время крепко спят после вечерних возлияний пивом Singha и Chang, они даже и не подозревают, что происходит на улицах. Песнопения на языке пали так же обязательны. Пали — уже давно не существующий язык, на ко-

тором написана Трипитака (свод канонических буддистских текстов). Сами тайцы конечно же не знают пали, но для монахов издают сборники песнопений в фонетической транскрипции. Сам Будда говорил на мадага — еще одном исчезнув­шем языке. Песнопения проходят 2 раза в день — рано утром до биндабата и в 4 или 5 вечера. Длят­ся обычно 40-50 мин. В конце короткая, минут на 5 медитация.

Следующая обязанность — подметать сухие ли­стья рядом с домиком. Лучшее время — утром после завтрака. Даже в засушливой сезон отни­мает не более 15 мин. Еще одна обязанность — встречаться с людьми. Миряне приходят сове­товаться по самым разным вопросам. С другой стороны, так как спасение души во всех религи­ях — дело сугубо личное, видеть кого-либо тоже никто не заставляет. И, наконец, последнее — надо платить за электричество. На каждом доми­ке стоит счетчик. Раз в месяц приходит монах, за­нимающийся финансами, и высчитывает нагорев­шую сумму (которая мизерная, даже если вы пользуетесь вентилятором).

Монашеские «бонусы»

Монах — самый уважаемый человек в Таиланде. Монах не может делать вай не монахам. Если ты монах, ваить можешь только другим монахам (ко­торых ты называешь тан, т.е. «брат»). Даже король ваит любому монаху, не получая вая в ответ. Миря­не дадут монаху все, что ему нужно. Типа: «Хочешь холодильник? Пожалуйста». Официально считает-

исключением торжественных случаев. Отшельники-аскеты живут в одино­честве в хижинах, пещерах и даже гробницах, среди ветвей или на верши­нах столпов.

В общежительном монастыре люди живут общиной, подчиняясь обще­му правилу, работают вместе и владеют всем имуществом сообща. Общежи­тельный монастырь — это монашеская община с нераздельным имуществом и общим хозяйством, одинаковой для всех пищей и одеждой, распределе­нием монастырских работ между всей братией. Ничего не считать своим, но все иметь общее — главное правило общежития.

Зачинателем киновийного монашества был св. Пахомий Египетский(286— 346), автор правила, позднее использованного св. Бенедиктом на Западе. Пламенным сторонником киновий был Василий Великий, чьи аскетические сочинения оказали воздействие на восточное монашество. Подчеркивая социальный аспект монашества, Василий говорил, что монастыри должны заботиться о больных и бедных, содержать больницы и приюты, а также непосредственно содействовать благополучию общества в целом.

Третья форма монашеской жизни, промежуточная между первыми дву­мя, — жизнь полуотшельническая: место строго организованной общины занимает свободное объединение маленьких поселений, каждое из которых насчитывает от двух до шести монахов, ведущих совместную жизнь под ру-

ся, что монах не может прикасаться к деньгам (по­этому все подношения дают в конверте), поэтому, если вы, к примеру, стоите в очереди за едой, то, скорее всего, за вас заплатит какой-нибудь миря­нин, чтобы не заставлять на людях доставать ко­шелек. Монахи платят полцены на проезд на транс­порте, включая 777а/ Airways (но не за такси). Про­езд на автобусе в Бангкоке для них бесплатный. И хотя вы не увидите специальной таблички, но в общественном транспорте скамейки около выхода отведены специально для монахов. Заходишь в автобус, глаза в пол (монаху не престало пялиться), и людей с этой скамейки так и сдувает: «Нимон, нимон...» (Пожалуйста, пожалуйста...) Соц. пакет дополняется бесплатным медицинским обслужива­нием (в крупных больницах целый этаж отведен обычно для монахов). Все тайские монахи (за ис­ключением столицы) живут в отдельном домике, под названием кути. Обычно это прихожая для при­ема гостей и еды, спальня и туалет с душем, (оря-чей воды чаще всего не бывает, но в местном кли­мате она и не нужна. В столице монаху дают обыч­но комнатку с туалетом в коридоре.

Сложности

В тайских монастырях отсутствуют стулья. Пес­нопения длятся до часа, лекции известных учи­телей и/или праздники могут продолжаться почти бесконечно. Все это время надо сидеть на полу. Не обязательно в лотосе, сойдет по-турецки, даже сойдет одна нога под себя. При этом мона­хи устраиваются на тонкой, но подушечке, а ми-

ряне — прямо на полу. Если у вас было мало прак­тики, иногда подобное можно переживать край­не болезненно. Не верьте никому, кто скажет, что в секции йоги вас научат сидеть в лотосе за 2 недели. Кого-то научат, большинство — нет. Еще одна философская проблемка — часто белые считают, что буддизм очень пессимистичен, так как в нем большой упор делается на страдание. Нет смыла в данном контексте обсуждать стра­дание и его количество в личной самсаре каждого из нас, однако, по твердому и основанному на личном опыте убеждению автора, буддизм в ос­новном говорит больше о СЧАСТЬЕ. Да, все мы пассажиры-попутчики в путешествии по страда­нию (простите высокопарность), но смысл жизни в том, чтоб помочь другим это путешествие скра­сить. По меньшей-то мере.