ТРАНСКУЛЬТУРАЦИЯ И ИНВЕРСИЯ

Близкими по значению к аккультурации являются такие термины, как «культурный контакт», «социализация», «инкультурация», «декультурация», «диффузия», «транскультурация», «детерриторизация», «ассимиляция», «гибридизация», «креолизация» (creoleness, cruolitu), «полилингвизм», «ком­мерциализация», «канонический контрдискурс»⁶¹. К примеру, аккультура­ция может обозначать социализацию детей к нормам своей культуры и в таком случае выступать синонимом инкультурации (enculturation)⁶². Декуль­турация (дезкультурация) означает «утрату культурной идентичности», а по­нятие этничности, напротив, выражает сопротивление процессу разруше­ния и подразумевает сохранение либо обретение народом своей культурной целостности. Оба они логически связаны с аккультурацией.

Можно утратить не только культурную, но и религиозную идентичность, но ее нельзя ассимилировать: она либо секуляризируется, либо прозелити-руется (был человек христианином — стал мусульманином), либо синкре-тизируется (например, в Японии можно быть одновременно дзен-буддис-том и синтоистом; подобное наблюдается и в Китае, и в Индии; а если по­смотреть на финно-угорские народности, то там весьма своеобразно уживаются язычество с православием)⁶³.

Примыкает сюда и транскультурация, описывающая процесс пригонки, урегулирования и восстановления одной культуры после столкновения с другой, сложный процесс выживания и приспособления культуры к новым условиям. В процессе транскультурации разнообразные культуры встреча­ются, приходят в столкновение, сцепляются между собой, то и дело вступая в крайне асимметричные отношения господства и подчинения⁶⁴. Культур­ные потоки и заимствования идут в разных направлениях, никем и ничем не регулируясь. Здесь нет, как в аккультурации, ведущего и ведомого, а все смешано и перепутано. Транскультурацию зарубежные специалисты квали-

⁶⁰ Harris P.R., Moran R.T. Managing cultural differences: High-performance strategies for new world of business, third edition. Houston, TX, 1991. P. 227-228, 254-257; Nohria N., GhoshalS. The Differentiated Network: Organizing Multinational Corporations for Value Creation. San Francisco, 1997; Seelye H., Seelye-James A. Culture Clash: Managing in a Multicultural World. Lincolnwood, IL, 1996.

⁶ⁱ Mignolo W. Transculturation: thinking about the borders and creolization // Local histories/global designs: coloniality, subaltern knowledges, and border thinking. Princeton, 2000. P. 164-171.

⁶² Meaning of acculturation (HyperDictionary.com).

³ Вызовы со стороны новых идентичностей (http://antropotok.archipelag.ru).

⁶⁴ Pratt M.L. Imperial Eyes: Travel Writing and Transculturation. London; NY, 1992. P. 137.

фицируют как реверсивную аккультурацию, т.е. нечто, что прямо противо­положно ей⁶⁵.

Примером транскультурации может, пожалуй, служить Куба, культура которой представляет напластование самых разных элементов, парадигм и эпох. Заселение острова произошло довольно поздно, около 400 лет назад. До начала XVI в. Куба была населена индейцами, не имевшими своего го­сударства и развитого хозяйства. Остров открыл Колумб в 1492 г. Около 400 лет страна была колонией Испании. Освободительное движение, начав­шееся в первой половине XIX в., вылилось в 10-летнюю войну (1868 -1878) против колонизаторов, которая не достигла своей цели. Испанской колони­ей Куба оставалась до 1898 г., когда США, объявив войну Испании, окку­пировали остров.

Примером транскультурации может служить Куба, где смешались католическая и афро-кубинская культуры

Сейчас наиболее распространенная религия на Кубе — католическая, хотя глубокие корни имеет здесь и афро-кубинская религия, явившаяся ре­зультатом смешения африканских культов, привезенных на Кубу рабами, с католицизмом испанских колонизаторов. Дон Фернандо Ортис назвал это явление религиозным синкретизмом в результате слияния культур Африки, Испании и Кубы. Он рассматривал транскультурацию как двусторонний процесс обмена культурными чертами, в результате которого на месте двух культур формируется новая культурная конфигурация⁶⁶.

Этот синкретизм родился, когда негры-рабы, в поисках возможности свободно отправлять свои религиозные культы, начали отождествлять соб-

<° Shames G. Transcultural Odysseys: The Evolving Global Consciousness. Yarmouth, ME, 1997. ⁶⁶ Ortiz F. El Contrapunteo cubano del azucar у del tabaco. La Habana, 1983 [1940].

ственных богов с католическими святыми. Так возник культ «Регла де Оча», обычно называемый «сантерия», с его знаменитыми «оришас» (божествами). Протестантство появилось на Кубе позднее. На Кубе распространены и не­которые другие вероисповедания, но число их последователей значительно меньше. Некоторые из них связаны с иммигрантами, например Буду, заве­зенный на Кубу переселенцами с Гаити. Другие верования привезли китай­ские иммигранты, но о них известно немного. И в том, и другом случаях, лишь небольшое число потомков китайских и гаитянских переселенцев ос­таются последователями этих религиозных традиций. Иудаизм практикуется

членами еврейской общины на Кубе, где имеется несколько синагог, пре­имущественно в Гаване. Есть и неболь­шие группы последователей восточных религий. Масонов на Кубе чуть более 26 тыс. человек, принадлежащих к раз­ным ложам, которых всего насчитыва­ется свыше 300. Наибольшее число масонов проживает в Гаване.

Когда Алехо Карпентьеру — круп­нейшему романисту и, пожалуй, само­му известному в мире кубинскому пи­сателю задали вопрос о происхожде­нии жителей этой земли, он ответил: «Все мы сошли с кораблей». На кораблях через моря и океаны прибыли из Испании конкистадоры и за ко­роткий срок почти полностью уничтожили коренное население, ставшее жертвой аркебузов, беспощадных заболеваний и непосильного труда на речных берегах в поисках золота, которое так и не было найдено. Взамен рабочей силы коренных жителей острова на Кубу были насильно приве­зены в трюмах невольничьих кораблей тысячи и тысячи рабов с африкан­ского побережья Гвинейского залива, из Старого Калабара и джунглей Майомбе, которые под диктатом кнута обеспечили развитие сахарного хозяйства страны (рабство на острове было отменено в 1886 г.). В середи­не XIX в. прибыли на кораблях китайские кули, а незадолго до этого в во­сточной части страны обосновались французские поселенцы, бежавшие через Наветренный пролив, разделяющий Кубу и Гаити, от революции Тус-сена Лювертюра.

Потом на остров начали прибывать корабли с Канарскими крестьянами, готовыми выращивать ароматный табак и тропические плоды, арабы и ев­реи занялись городской торговлей, предприимчивые испанцы путем брака и внебрачных отношений смешались с населением Кубы, что привело к по­явлению метисов. Здесь осели юкатанские индейцы, ремесленники и сол­даты из недавно освободившихся американских республик и даже японцы, американцы и шведы, объединившиеся в мелкие сельскохозяйственные общины. Тем не менее из всего этого разнообразия возникло единство — понятие нации и национальности, которое постепенно определялось и окон­чательно закалилось в горниле борьбы за освобождение от колониального ярма. Смешанная кровь и общие стремления создали уникальную основу, особое видение мира, словом, собственную культуру. Кубинский антропо­лог Фернандо Ортис в 1970-х гг. изучил этот процесс и назвал еготранскуль-

турацией. Ему же приписывается авторство данного термина, который лишь в 1990-е гг. перекочевал в Северную Америку⁶⁷.

Африканские корни оказали огромное влияние на формирование кубин­ской культуры. Изначально завезенные на остров рабы происходили из 5 различных этнических групп (йоруба, мандинги, конго, банту и крабалис). Работая вместе на плантациях, носители разных африканских традиций создавали новые культурные сообщества. Как говорилось выше, еше до от­мены рабства постепенно начался процесс смешения рабов и их белых хо­зяев, который привел к формированию нового народа и новой культуры, отличной от своих истоков⁶⁸.

Намешано всего и в культурном пространстве современной России, чему в немалой степени способствовал глубокий институциональный кризис 1990-х гг. Он-то и перемешал пласты, парадигмы и векторы отечественной культуры. То, что было вверху, оказалось внизу, а побочные течения с бо­ков напрочь вымыли культурный остов, который стал разрушаться букваль­но на глазах. Коллективистские ценности, присущие традиционному обще­ству, в непоправимо по историческим меркам короткие сроки начали сме­няться индивидуалистическими, присущими продвинутому западному обществу. На социалистический провиденциализм наслоились ценности буржуазного либерализма. Разные социальные слои превратились в носи­телей совершенно разных культурных парадигм, а потому «старые русские» (обнищавшая интеллигенция) никак не поймут «новых русских» (капитали­стических нуворишей), старшее поколение конфликтует с младшим.

Жан Пуарье (1972) рассматривал динамику культурной парадигмы как единство следующих фундаментальных процессов: аккультурации, декуль-турации, транкультурации, инкультурации (процесс, благодаря которому индивид обучается основам своей первой культуры), контраккультурации (протекционистские взгляды и меры, препятствующие процессу аккульту­рации) и рекультурации (попытки восстановить черты первой культуры, предшествующей процессу аккультурации)⁶⁹.

Инверсия транскультурации происходит в российском обществе двумя пу­тями: 1) переходом прежней контркультуры, в частности криминальной суб­культуры, в рангофициально господствующей; 2) легитимизацией суб- и контр­культурных норм и образцов поведения. Народные депутаты употребляют не­нормативную лексику и такие слова, которые в прежние времена считались непозволительными для персон такого ранга. Ценности геев и лесбиянок, нео­нацистов и сатанистов публично рекламируются и распространяются активным культурным лобби, чего прежде — в эпоху устойчивой культуры —сделать было невозможно. Транскультурация — перемешивание культурных пластов — про­исходит на всем социальном пространстве нашего общества. На протяжении десятилетий советская культура воспитывала поведенческую и ментальную однородность общества, представление о едином для всех образе жизни⁷⁰.

Конечно, в нашей жизни существовала субкультура андеграунда и суб­культура элиты. Но они не были мейнстримом, не определяли господству-

⁶⁷ Spitta S. Between Two Waters. Narratives of Transculturation in Latin America. Houston, 1995.

⁶⁸ Использовалась информация с веб-сайта: http://icentre.spb.ru.

⁶⁹ PoirierJ. Ethnieset cultures// Ethnologie riigionale. Paris, 1972. P. 24-25.

⁷⁰ Steward E., Bennett M. American Cultural Patterns: A Cross-Cultural Perspective. Yarmouth, ME, 1991.

ющие нормы большой культуры. О них вообще было мало известно широ­кой публике, они находились в узких социальных нишах, в некой социаль­ной изоляции. Андеграунд не имел средств, каналов и возможностей ре­презентировать себя публике, рекламировать свою продукцию, хотя и стре­мился к этому. А субкультура элиты добровольно заточала себя в узком кругу особо избранных персон (закрытые просмотры западных кинофильмов, распространение по рукам подцензурных книг, посещение элитарных тусо­вок и клубов, приобретение предметов роскоши)⁷¹.

А ныне — эпоха транскультурации, всеобщего смешения нравов и тради­ций. Формирующийся культурный полиморфизм воплощается, в том числе,

и во множестве образов жизни, культи­вируемых различными социальными и этнокультурными группами⁷². Отсут­ствие традиций организации и регуля­ции жизни у новых сословных и соци­ ально-профессиональных групп, их непонимание нормативности повсед­невной жизни, жесткого соответствия жизненного уклада, уровня, стиля, качества жизни статусно-стратификационной принадлежности, незнание этих норм вызывают множество личностных расстройств, нарушений и па­тологий: проблемы самоидентификации, дезадаптации, психопатологии, а на групповом уровне — проблемы коммуникации и консолидированности в условиях культурного изменения⁷³.

Изменение объектов, процессов и способов социокультурного наследова­ния вызывает, особенно у представителей старшего поколения, реакцию отчуж­дения. В ситуации, когда значимые ранее целевые и ценностные установки, мировоззренческие, идеологические и нравственные принципы общества ут­ратили свою адекватность, «коллективная память» стала источником культур­ного конфликта, который, как известно, в отличие от конфликта социального, не бывает позитивным. В культурном комплексе современного российского общества наблюдается противоречие между конвенциональными, передавае­мыми от поколения к поколению, и институционально регулятивными элемен­тами, что снижает эффективность социокультурной регуляции.

Термин «инверсия транскультурации» (транскультурация наоборот) опи­сывает процесс, в ходе которого представители более развитой или господ­ствующей культуры переходят на позиции культуры «малой» (или подавлен­ной), ассоциируя себя с ней. Впервые он был употреблен в предисловии к роману С. Кальво (Перу) «Три половины Ино Моксо» (1981) Антонио Ме­лисом. К примеру, первым произведением якутской прозы были написанные по-якутски русским чиновником А. Уваровским «Воспоминания» (1851). Весьма широко этот процесс происходит в Америке при контакте европей-

⁷¹ Collins R. Japan-think, Ameri-think: An Irreverent Guide to Understanding the Cultural Differences Between Us. N.Y., 1992; Copeland L., Griggs L. Going international: How to make friends and deal effectively in the global marketplace. N.Y., 1985.

Brislin R.W. Cross-cultural encounters: Face to face interaction. Needham Heights, MA, 1981; Fisher G. Mindsets: The Role of Culture and Perception in International Relations. Yarmouth, ME, 1988; Hall E., Hall M. Understanding Cultural Differences. Yarmouth, ME, 1990.

Митина И.В. О необходимости культурологической ориентированности теории и практики соци­альной работы (http://home.novoch.ru).

ской и индейских культур. Показательным является создание новой лите­ратуры на языке кечуа представителями креольской интеллигенции в Перу: Л. Кордеро (Эквадор), С. Аленкастре Гутьеррес (псевдоним Килко Уарак-ка), С. Гуардиа Майорга (псевдоним Коси Паукар), Х.М. Аргедас⁷⁴.