ВЕЛИКАЯ ДЕПРЕССИЯ» И ОБОСТРЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ ПРОТИВОРЕЧИЙ 153 17 страница

Трудности в урегулировании спорных финансово-экономических вопро-
сов объяснялись отходом американской стороны от принципиальной до-
говоренности, достигнутой между М. М. Литвиновым и Ф. Рузвельтом
в ноябре 1933 г. Тогда было достигнуто «джентльменское соглашение»
о том, что при условии предоставления американского займа Советский
Союз согласен платить некоторый добавочный процент по нему и не
возражает против того, чтобы этот добавочный процент был зачислен
правительством США на частичное удовлетворение старых долгов. Сум-
му долга предстояло согласовать в пределах от 75 млн. до
150 млн. долл.²⁹

В ходе дальнейших переговоров в Москве и Вашингтоне советская
сторона согласилась на долгосрочный кредит вместо займа, а в августе

1934 г. и на то, чтобы разделить такой кредит на финансовый (100 млн.
долл. на 20 лет) и товарный (100 млн. на 5 и более лет из расчета
7% в год) ³⁰. Позиция американской стороны, наоборот, оставалась жест-
кой. США прибегли к закону Джонсона, хотя Советский Союз никаких
обязательств на себя по старым долгам не брал. В результате учрежден-
ный в феврале 1934 г. президентским указом Экспортно-импортный банк
США для финансирования торговли с СССР так и не смог развернуть
деятельность в этом направлении. Кроме того, американская сторона
настаивала на такой форме товарного кредита, которым СССР пользовал-
ся в Европе без каких бы то ни было платежей по старым долгам.
Естественно, Советский Союз не мог согласиться на нежелательный пре-
цедент.

В конце января 1935 г. госдепартамент официально объявил о прекра-
щении советско-американских переговоров по финансово-экономическим
вопросам. Вслед за этим последовало решение о закрытии генерального
консульства США в Москве, об отозвании военно-воздушного и военно-
морского атташе и о сокращении штата посольства в СССР³¹. Совет-
скому правительству ничего не оставалось другого, как констатировать
ухудшение двусторонних отношений. В марте 1935 г. в письме НКИД
СССР послу А. А. Трояновскому говорилось, что в создавшихся услови-
ях европейская политика «сейчас стоит для нас, несомненно, на первом
плане» ³². Именно в это время усилия СССР по укреплению европейско-
го мира дали положительные результаты в виде подписанных в мае

1935 г. договоров о взаимной помощи между СССР и Францией, СССР
и Чехословакией.

Не оправдало американских ожиданий и применение закона Джон-
сона. Послу Буллиту, считавшему, что СССР пойдет на дальнейшие
уступки из-за заинтересованности в торговле с США, советские представи-
тели твердо заявили, что «давлению не поддадимся и что мы можем
обойтись без американской торговли» ³³. Руководствуясь собственными

соображениями, Советский Союз ограничил импорт из США, а имевшие-
ся заказы без труда разместил вне США. Сняла советская сторона и
свое предложение об учреждении в США торгпредства СССР.

Советско-американские отношения еще более осложнились, когда
Буллит в связи с решениями VII конгресса Коммунистического Интер-
национала (июль—август 1935 г.) обвинил Советское правительство во
вмешательстве во внутренние дела США. Отклоняя американскую ноту
как безосновательную, НКИД СССР подтвердил линию на дружественное
сотрудничество, «отвечающее интересам народов Советского Союза и Сое-
диненных Штатов Америки и имеющее столь важное значение для
всеобщего мира» ³⁴ Однако отныне американцы стали требовать в качест-
ве предварительного условия двустороннего политического сотрудниче-
ства «прекращения» коммунистической пропаганды в США и урегулиро-
вания проблемы долгов ³⁵.

Некоторых результатов удалось достигнуть в области торговых
взаимоотношений. В ходе переговоров, начавшихся в апреле 1935 г., со-
ветская сторона заявила о готовности увеличить закупки в США в слу-
чае предоставления СССР права наиболее благоприятствуемой нации.
Американская сторона, однако, отказалась сделать это, сославшись на
таможенный акт 1932 г., по которому ввозимый в США советский антра-
цит облагался обременительным импортным налогом. Готовность СССР
заключить соглашение, основанное на применении к советским импорт-
ным товарам (исключая антрацит) американских льготных импортных
пошлин, предоставленных другим государствам, способствовала заключе-
нию 13 июля 1935 г. торгового соглашения ³⁶, действовавшего два года.
В результате тарифные льготы, установленные соглашениями США с не-
которыми государствами в соответствии с законом 1934 г. о взаимном
снижении тарифов, были распространены на аналогичные советские то-
вары.

В августе 1937 г. по советской инициативе было заключено торговое
соглашение, заменившее предыдущее³⁷. Оно основывалось на взаимном
предоставлении сторонами друг другу режима наиболее благоприятст-
вуемой нации. Соглашение, служившее правовой базой для двусторонней
торговли, ежегодно продлевалось, пока в 1951 г. США односторонним
актом не денонсировали его. В период действия этого соглашения США
обязывались не подвергать советские товары каким-либо иным или более
обременительным правилам, или формальностям, чем те, которым под-
вергались или могли быть подвергнуты подобные же товары любой
третьей страны. Освобождение каменного угля, импортируемого из СССР,
от акцизного налога позволило увеличить советский импорт из США.
Благодаря торговым соглашениям 1935 и 1937 гг. в предвоенный
период удельный вес США в советском экспорте превысил 7%. Рост
советского импорта из США позволил им в 1937—1938 гг. вновь занять
первое место среди государств — экспортеров в СССР. Основными ста-
тьями советского экспорта в США были, помимо антрацита, марганцевая
руда, пушнина и меховое сырье, пиломатериалы, асбест, консервы, икра,

28 Там же, т. 17, с. 755.

29 Там же, т. 16, с. 640.

30 Там же, т. 17, с. 226, 571.

31 FRUS, Diplomatic Papers, The Soviet Union, 1933—1939, p. 172—173 177

32 ДВП СССР, т. 18, с. 168—169.

33 Там же, т. 17, с. 275.

34 Там же, т. 18, с. 476—477.

35 Williams W. A. American-Russian Relations, 1781—1947. N. Y., 1952, p. 234.

36 ДВП СССР, т. 18, с. 450—452.

37 Там же, т. 20, с. 443—448.

II. КРИЗИС. «НОВЫЙ КУРС»

ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЙ КУРС

табак, ткани. Импорт из США включал различного рода машины и обо-
рудование для промышленности, составившие в 1938 г. примерно 67%,
этого импорта³⁸. Большему развитию двусторонней торговли мешал аме-
риканский отказ от ее правительственного финансирования.

Настороженное и сдержанное отношение к Советскому Союзу госу-
дарственного департамента во главе с Хэллом, проявившееся еще на
переговорах о взаимном признании, сохранялось. Наиболее непримири-
мую позицию занимал У. Буллит, остававшийся послом США в СССР
до августа 1936 г. Получив затем назначение послом во Францию,.
Буллит, используя близость к Рузвельту, стал активным проводником
«мюнхенской» политики. Он примыкал к той антисоветской группировке-
в госдепартаменте, в которую входил А. Берл, ставший в 1938 г. помощ-
ником государственного секретаря. Как и реакционные деятели в Вели-
кобритании и Франции, они продолжали старую антикоммунистическую
и антисоветскую линию, призывая не доверять Советскому Союзу.

В отличие от них Дж. Мессерсмит, еще один помощник государствен-
ного секретаря, Дж. Дэвис, посол США в СССР в 1936—1938 гг., призна-
вали заинтересованность СССР в сохранении мира и поэтому счита-
ли желательным для США налаживание политического сотрудничества
с ним ³⁹. Из пребывания в Москве Дэвис вынес убеждение «в искренно-
сти и дружественности СССР в отношении правительства США в боль-
шей степени, чем правительства какой-либо другой страны» ⁴⁰. Ответив
взаимностью, Дэвис своей деятельностью способствовал укреплению дру-
жественных отношений и росту взаимного понимания и доверия меж-
ду народами обеих стран, за что в 1945 г. был награжден орденом
Ленина ".

Так применительно к советско-американским отношениям пробива-
ла себе дорогу долговременная тенденция в международных отношениях
к мирному сосуществованию различных систем, основанная на заинте-
ресованности народов во всеобщем мире.

Вплоть до начала второй мировой войны преобладающей тенденцией
в общественном мнении США было формирование дружественных чувств;
по отношению к СССР. И хотя эта тенденция развивалась по восходя-
щей, она неоднократно прерывалась под влиянием внутренних п между-
народных событий. Уже сам факт американского признания СССР рас-
ценивался в стране как большой позитивный вклад в международные*
отношения. Последовательная миролюбивая политика Советского Союза,
его борьба за противодействие агрессии укрепляли доверие к нему.
В 1934 г. Американский молодежный конгресс — крупнейшая молодеж-
ная организация США — назвал советские внешнеполитические инициа-
тивы «единственно конструктивными предложениями, направленными к
миру» ⁴². Летом 1935 г. в Чикагском университете с участием советского
посла А. А. Трояновского был организован пятидневный цикл лекций на
тему «Советский Союз и мировые проблемы». В своем выступлении Троя-
новский подчеркнул, что «стержнем советской внешней политики являет-

38 Внешняя торговля СССР за 1918—1940 гг.: Стат. обзор. М., 1960, с. 1078.

39 Langer W. L., Gleason S. E. The Challenge to Isolation, 1937—1940. N. Y., 1952, p. 126.

40 Davies J. E. Mission to Moscow. N. Y., 1941, p. 425.

41 Дипломатический словарь: В 3-х т. М., 1984—, т. 1, с. 345.

42 Schlesinger A. M., Jr. The Age of Roosevelt: Vol. 1—3. Boston, 1957—1960, vol. 3,
p. 199.

ся мир и сотрудничество со всеми странами независимо от политическо-
го и социального устройства» ⁴³.

Реакционные элементы всячески старались помешать развитию совет-
ско-американских отношений. Сигналом для их активизации стало офи-
циальное заявление госдепартамента в начале 1935 г. о разрыве пере-
говоров по спорным финансово-экономическим вопросам. Вслед за этим
поднялась реакционная волна, которая, как сообщало советское посольст-
во в НКИД СССР, «оказывает непосредственное влияние на наши отно-
шения с США. Вражда к коммунизму и социализму неизбежно вылива-
ется во вражду к нам...» ⁴⁴. В палату представителей и сенат конгрес-
са США были внесены резолюции о разрыве отношений с СССР⁴⁵.
Антисоветская кампания усилилась в связи с выпадом У. Буллита про-
тив решений Коммунистического Интернационала, причем делались по-
пытки придать ей международный масштаб. По поводу одного из ан-
тисоветских материалов, появившегося в печати реакционного издателя
Херста, советское посольство в Вашингтоне вынуждено было заявить
госдепартаменту устный протест ⁴⁶.

Однако постепенно эта кампания пошла на убыль. В мае 1936 г.
советское посольство в сообщении для НКИД СССР, содержавшем ана-
лиз американской прессы, указывало на обстановку «несомненного роста
интереса к СССР в очень широких кругах американского населения».
Эта оценка была подтверждена в связи с откликами на публикацию но-
вой Конституции СССР ⁴⁷. Показательно, что, несмотря на усилия кон-
сервативного руководства АФТ, «Американского легиона» и таких кон-
грессменов, как Г. Фиш, провалились попытки поставить на съезде
республиканской партии в Кливленде в июне 1936 г. «советский вопрос»
и включить в предвыборную платформу республиканцев обязательство
разорвать отношения с СССР. После президентских выборов в ноябре
1936 г., прошедших под знаком полевения масс и политизации рабочего
движения, посольство сообщало в Москву: «Пока что обстановка для
нас благоприятная. Фашистские государства здесь не популярны, и если
явных симпатий к нам нет, то можно все-таки ожидать, что выбор будет
сделан в нашу пользу»⁴⁸. Но как раз такая перспектива и пугала
правые элементы. Католический профессор М. Хилленбранд в статье «Бу-
дет ли Москва нашим союзником в случае войны?», появившейся в жур-
нале «Америка» в июле 1937 г., с порога отвергал саму мысль об аме-
риканской помощи Советскому Союзу, как представляющему «наиболь-
шую угрозу для цивилизации и католицизма в современном мире»⁴⁹.

Формирование верных представлений о Советском Союзе наталки-
валось на многие трудности, среди которых было отсутствие достаточ-
ной информации ⁵⁰. Определенному восполнению этого пробела способст-
вовало издание в США журнала «Совьет Раша тудей» («Советская Рос-
сия сегодня») ежемесячным тиражом в 50 тыс. экземпляров. Этой же
цели содействовали двусторонние культурные и научно-технические свя-

43 The Soviet Union and World Problems / Ed. by S. N. Harper. Chicago, 1935, p. 19—20.

44 ДВП СССР, т. 18, с. 68.

43 Congressional Record, vol. 79, pt 1, p. 58, 790.

46 ДВП СССР, т. 18, с. 400, 404.

47 Там же, т. 19, с. 274—275, 327.

48 Там же, с. 625.

49 Цит. по: Jonas M. Isolationism in America, 1935—1941. Ithaca, 1966, p. 113.

50 Lovenstein M. American Opinion of Soviet Russia. Wash., 1941, p. 164.

II. КРИЗИС. «НОВЫЙ КУРС»

ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЙ КУРС

зи. В США демонстрировались советские фильмы, устраивались совет-
ские выставки, концерты, велись музыкальные передачи из Москвы.
В 1937 г. с участием таких представителей науки и культуры, как
А. Эйнштейн, Т. Драйзер, П. Робсон, в крупнейших американских горо-
дах прошли мероприятия в связи со 100-летием со дня смерти
А. С. Пушкина.

Добрые чувства к СССР проявились во время работ в 1934 г. по спа-
сению челюскинцев со стороны Американского материка, встреч экипа-
жей В. П. Чкалова и М. М. Громова, совершивших первыми беспоса-
дочные перелеты из СССР в США через Северный полюс летом 1937 г.
Руководители экспедиции челюскинцев О. Ю. Шмидт и Г. А. Ушаков,
экипаж В. П. Чкалова были приняты президентом Ф. Рузвельтом и дру-
гими официальными лицами.

3. ЗАКОН О НЕЙТРАЛИТЕТЕ

Принятию законодательства о нейтралитете США, действовавшего в
1935—1941 гг., предшествовала длительная идейная борьба. Этому не-
мало способствовала историко-публицистическая литература, получившая
распространение на почве всеобщего разочарования итогами первой ми-
ровой империалистической войны⁵¹. В так называемой ревизионистской
литературе опровергались официозные версии причин вступления США
в мировую войну, причем больше всего сторонников нашел тезис авто-
ров-ревизионистов (историки С. Фей и Б. Шмит, социолог Г. Варне,
журналист У. Миллис и др.) об ответственности за вовлечение страны
в войну торгово-финансовых кругов, преследовавших корыстные цели.

В борьбе мнений принял участие Ч. Бирд — наиболее известный аме-
риканский историк первой половины XX в., который в двух работах,
опубликованных в 1934 г., изложил свою концепцию национального ин-
тереса США⁵². Итогом исследования явилась его рекомендация о том,
как уберечься от войны. Считая причинами вовлечения США в первую
мировую войну то, что они настаивали на правах нейтрала и на праве
продажи сырья и вооружения воюющим странам, Бирд предлагал «уста-
новить позитивные ограничения на эти права посредством законодатель-
ства» ⁵³. Заранее и определенным образом ограничив частные интересы,
страна, по Бирду, получила бы возможность решать вопрос о войне и
мире исходя из общественных интересов. Книги Бирда получили широ-
кий отклик, а президент Рузвельт, по сведениям, ставшим достоянием
гласности, решил руководствоваться рекомендациями автора ⁵⁴.

Принятие законодательства о нейтралитете, как первоначально пола-
гали многие демократические и либеральные элементы, должно было
уменьшить вероятность вовлечения в войну, не затрагивающую интересы
нации в целом. В этом смысле упор на приоритет национальных интере-

51 Cohen W. J. American Revisionists: The Lessons of Intervention in World War I.
Chicago; London, 1967.

52 Beard Ch. A. The Idea of National Interest: Analytical Study in American Foreign
Policy. N. Y., 1934; Idem. The Open Door at Home: a Trial Philosophy of National
Interest. N. Y., 1934.

53 Beard Ch. A. The Open Door at Home, p. 286.

54 См. рецензию С Бимиса на книгу Ч. Бирда «Открытыедвери дома» в критико-
библиографическом разделе журнала: American Historical Review, 1935, Apr.,
p. 543.

сов имел, конечно, положительное значение. Однако в условиях, когда в
Европе и на Дальнем Востоке уже существовали очаги новой мировой
войны и началось наступление фашизма, становилось все очевиднее, что
именно национальные интересы США требовали их участия в создании
системы коллективной безопасности, как это и предлагал Советский
Союз. Уберечься от войны можно было только в том случае, если бы
удалось помешать ее возникновению где-либо в мире. Нейтралитет же
вел к обособлению США, тогда как для предотвращения войны как раз
требовались общие, коллективные усилия.

В 30-е годы кризис и обострившаяся классовая борьба привели к
усилению антимонополистических настроений масс, что нашло выражение
в общенациональной кампании за «изъятие прибылей от войны». Под
давлением общественности в апреле 1934 г. была создана комиссия сена-
та под председательством Дж. Ная для расследования деятельности
американских производителей и торговцев оружием ⁵⁵. Как вспоминал с
нескрываемым раздражением Хэлл, «комиссия нашла страну жаждущей
разоблачений, направленных против крупных банкиров и фабрикантов
оружия» ⁵⁶. В ходе публичных слушаний в комиссии, опросившей до
200 свидетелей, было документально подтверждено, что банкирский «дом
Морганов» и другие финансисты, которые предоставляли Англии и Фран-
ции крупные займы и кредиты, оказались более чем заинтересованными
в участии США в первой мировой войне на стороне Антанты.

Члены комиссии внесли свою лепту в принятие законодательства о
нейтралитете, подготовив несколько резолюций: о запрете предоставлять
частные американские займы государствам — участникам войны, о запре-
те американским гражданам права плавать в зоне военных действий
(что должно было предотвратить такие дипломатические осложнения,
какие последовали за гибелью «Лузитаыии» в 1915 г.) и, наконец, об
эмбарго (запрете) на экспорт оружия в воюющие страны с тем, чтобы
не допустить перевозку оружия на американских судах, а тем самым и
нападения на них. Госдепартамент отнесся к этим предложениям отри-
цательно, но, уступая требованию общественности о введении контроля
над торговлей оружием, поддержал резолюцию, предусматривавшую
«регулирование» такой торговли путем регистрации и выдачи лицензий.

Указанные резолюции продолжили предпринимавшиеся в конгрессе по
окончании первой мировой войны попытки учесть опыт американского
нейтралитета в этой войне. Так, в развитие Пакта против войны 1928 г.,
запрещавшего войну в качестве орудия национальной политики, вно-
сились резолюции, предусматривавшие эмбарго на экспорт американского
оружия странам — нарушителям пакта⁵⁷. Их обсуждение положило на-
чало непосредственной политической борьбе вокруг вопроса об эмбарго
на экспорт оружия — главного пункта в законодательстве о нейтралите-
те 30-х годов.

В условиях нарастания международной напряженности широкая об-
щественность проявляла усиливающийся интерес к вопросам нейтрали-
тета. Формула нейтралитета казалась американцам отвечающей тради-
циям изоляционизма: «Мы не вмешиваемся в дела Европы, а европей-

55 Подробнее см.: Наджафов Д. Г. Народ США —против войны и фашизма (1933—
1939). М, 1969, с. 53—67.

56 The Memoirs of Cordell Hull: Vol. 1, 2. N. Y., 1948, vol. 1, p. 399.

57 Atwater E. American Regulation of Arms Exports. Wash., 1941, p. 176—192.

II. КРИЗИС. «НОВЫЙ КУРС»

цы — в наши». Многие полагали, что своим нейтралитетом США будут
содействовать локализации назревавших конфликтов. Были и такие, кто
надеялся просто отгородиться от внешнего мира. Большинство сходи-
лось на том, что американский нейтралитет явится позитивным фактором
в международных отношениях. К лету 1935 г., после введения в гитле-
ровской Германии в нарушение Версальского договора всеобщей воинской
повинности и открытой подготовки фашистской Италии к нападению на
Эфиопию, дискуссия вокруг нейтралитета усилилась. В конгресс было
внесено до двух десятков законопроектов о нейтралитете, которые пре-
дусматривали то или иное ограничение экспорта американского оружия в
воюющие страны. Среди них были и упомянутые резолюции, внесенные в
мае-апреле в сенат членами комиссии Ная (аналогичные предложения
вносились в палату представителей).

Как при принятии закона о нейтралитете в 1935 г., так и в после-
дующем конгрессмены — члены палаты представителей и особенно сена-
торы были склонны противодействовать правительству в рамках тради-
ционного для американской политической системы соперничества между
исполнительной и законодательной органами власти за контроль над
внешней политикой. В годы президентства Рузвельта это соперничество
получило выражение в борьбе между интернационалистским правитель-
ством и изоляционистским конгрессом, прежде всего сенатом, в котором
для одобрения международных договоров требуется большинство в ²/з
голосов. Следует подчеркнуть, что борьба в правящих кругах не затра-
гивала стратегических, долгосрочных целей внешней политики США,
заключавшихся в стремлении обеспечить собственное возвышение в мире.
В этом плане и следует рассматривать различные проявления «двухпар-
тийной» внешней политики, т. е. практики сотрудничества преимущест-
венно изоляционистской республиканской партии с преимущественно ин-
тернационалистской демократической партией.

Еще одной причиной, побуждавшей правительство и конгресс действо-
вать сообща, были серьезнейшие внутренние социально-экономические
потрясения. Их сотрудничество, четко прослеживаемое в 1933—1934 гг.,
ослабело с некоторым полевением «нового курса» с 1935 г., но стало
укрепляться по мере роста угрозы интересам США со стороны Германии
и Японии, соединившихся в агрессивном фашистско-милитаристском блоке.
Первая сессия 74-го конгресса, принявшая к концу своей работы за-
конопроект о нейтралитете, была весьма напряженной. Именно этот со-
став конгресса одобрил такие важнейшие законы «нового курса», как
закон Вагнера, закон о социального обеспечении и другие, принятые под
давлением снизу. Нерешенность все еще острых внутренних проблем
страны укрепляла президента во мнении, что поиски путей их решения
должны оставаться на первом месте. Сторонники принятия законодатель-
ства о нейтралитете в конгрессе стали проявлять активность начиная с
весны 1935 г. Госдепартамент готовил свой законопроект о нейтралитете,
основанный на идеях бывшего помощника министра юстиции США
Ч. Уоррена, в обязанности которого в годы первой мировой войны вхо-
дило наблюдение за выполнением американских законов о нейтралите-
те ⁵⁸. Ссылаясь на неотвратимость нарушений нейтральных прав США

58 Warren Ch. В. Troubles of a Neutral.—Foreign Affairs, 1934, Apr., p. 377—394

ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЙ КУРС

в случае войны между другими странами, Уоррен, подобно изоляционистам, предлагал свести до минимума внешнеэкономические связи.

До летних каникул конгресса оставалось всего несколько дней, когда
Най и члены его комиссии, используя тревожные сообщения о близости
итало-эфиопской войны, потребовали срочного принятия законодательст-
ва о нейтралитете. В случае отказа они угрожали, что своим флибусть-
ерством (обструкцией) затянут сессию конгресса. Демократы, располагав-
шие большинством в обеих палатах, и не думали сопротивляться. Их
уступчивость объяснялась тем, что правительство, в котором не было
единства в подходе к законодательству о нейтралитете, добровольно ог-
дало инициативу изоляционистам. Президент Рузвельт и государственный
секретарь Хэлл, предпочитавшие дискреционное законодательство, т. е.
такое, которое можно было применить против одной из воюющих сторон,
не проявили никакой активности, чтобы добиться этого. В частности,
они отвергли предложение специально прибывших в Вашингтон предста-
вителей антивоенного движения открыто заявить о готовности применить
эмбарго против агрессора⁵⁹.

Доводы изоляционистов находили отклик в стране. Требование устра-
нить причины, по которым монополии оказались заинтересованными в
торговле с воюющими странами в первой мировой войне, пользовалось
широкой популярностью. В итоге изоляционисты не встретили сильной
оппозиции, как они того опасались.

20 августа сенатор Дж. Най, а также сенаторы-республиканцы Дж.
Норрис и Р. Лафоллетт выступили в конгрессе с длинными речами о
близости войны в Европе и необходимости американского нейтралитета.
Изоляционисты добивались, чтобы резолюция сената о нейтралитете
предусматривала применение в случае войны мандатного (обязательного)
эмбарго на экспорт оружия из США, а также запрещения плавания аме-
риканцев на судах воюющих стран.

На следующий день резолюция была принята сенатом почти без де-
батов и без всяких возражений ⁶⁰. К упомянутым двум положениям было
добавлено третье — об учреждении особого органа для надзора над экс-
портом оружия из США. Основным в принятой сенатом резолюции было
отстаиваемое изоляционистами положение о «мандатном» эмбарго, кото-
рое не проводило различия между воюющими сторонами, что могло при-
вести к ситуации, когда его применение оказалось бы в противоречии с
интересами самих США. Поэтому правительство Ф. Рузвельта не хотело
бы ограничивать себя специальным законодательством, но не было го-
тово бороться за дискреционное эмбарго. И Рузвельт, и Хэлл склонялись
к отсрочке принятия какого-либо решения до начала следующей сессии
конгресса в январе 1936 г.

Неожиданное для правительства принятие сенатом изоляционистской
резолюции о нейтралитете изменило положение. Интернационалисты в
правительстве и конгрессе оказались перед выбором: либо выступить
открыто за дискреционное эмбарго, чего они избегали до этого, либо ис-
кать компромисса с изоляционистами. Они избрали второе. Рузвельт со-
гласился с сенатской резолюцией при условии ограничения действия по-
ложения об эмбарго шестью месяцами. С этой поправкой резолюция была

59 Divine R. A. Illusion of Neutrality. Chicago, 1962, p. 107—111.

60 Congressional Record, vol. 79, pt 13, p. 13956.

II. КРИЗИС. «НОВЫЙ КУРС»

ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЙ КУРС

принята палатой представителей 23 августа при полном единодушии кон-
грессменов. На следующий день измененную резолюцию одобрил и сенат
(при двух против). Хотя интернационалисты и добились ограничения
срока действия положения об эмбарго, его принятием был установлен
прецедент, что имело гораздо большее значение.

Пороки законодательства о нейтралитете, ставящего в неравное по-
ложение жертву агрессии, были очевидны даже для принимавших его
законодателей. Член палаты представителей республиканец Дж. Уод-
сворт охарактеризовал принятие законопроекта как «явное приглашение
великой и могущественной державы напасть на слабую...». Сенатор-рес-
публиканец X. Джонсон признал, что нейтралитет не является гарантией
неучастия США в войне, назвав его принятие конгрессом «триумфом
для так называемых изоляционистов» и «ниспровержением интернацио-
налистов». Сенатор-демократ Т. Коннэлли заявил, что отныне «провоз-
глашается, что Соединенные Штаты будут на стороне сильного и могу-
щественного против слабого, неподготовленного и беззащитного» ⁶¹.