АНГЛИЯ И НОВЫЙ СВЕТ 3 страница

Отъезжавшие в Америку на этот раз четко делились на две неравные
части. Меньшинство — основатели и руководители «Компании Массачу-
сетской бухты», они же руководители экспедиции, включая священников,
люди состоятельные и влиятельные. Большинство — сервенты и наемные
работники. Наделение их землей по окончании службы не предполага-
лось ни в каком виде, форме или размере, хотя именно их руками долж-
на была возделываться земля еще одного «Нового Ханаана», или «Но-
вого Израиля (Иерусалима, Сиона)», как чаще говорили пуритане. Из
тогдашней Англии многие готовы были бежать с самой слабой надеждой
на лучшее будущее.

После двух небольших экспедиций пуритан в Массачусетскую бухту
в 1630 г. туда направилась третья (приблизительно 1000 человек) —
самая большая с начала колонизации англичанами Северной Америки.
Руководители экспедиции, боясь, что враги пуритан откроют глаза коро-
лю на религиозно-политический характер их эмиграции и тот лишит их
хартии, увозили ее с собой²². В пути глава экспедиции и губернатор бу-
дущей колонии Джон Уинтроп, собрав пассажиров флагманского кораб-
ля «Арабелла», объявил им основные принципы, исходя из которых пред-
полагалось строить общественную жизнь поселенцев ²³.

Главный из них заключался в утверждений, что «Бог, создав мир и
людей, создал и неравенство, сделав так, что одни люди управляют дру-
гими, что кто-то богат, а кто-то беден». Согласно другому принципу
строителям «Нового Иерусалима», который должен служить обозримым
всему миру образцом библейских добродетелей— «городом на холме», сле-
дует быть послушными исполнителями божьей воли, заключавшейся в
повиновении учрежденным в колонии властям. Возможные невзгоды под-
чиненных должны быть облегчены «христианским милосердием» правите-
лей и имущих. «Образец христианского милосердия», объявленный Уин-
тропом, означал создание в колонии классового неравенства, господства
имущих, осуществлявших управление. В соответствии с этим и действо-
вали с самого начала руководители колонии.

12 июня 1630 г. корабли подошли к американскому берегу. Колони-
сты приступили к основанию поселений. Одновременно создавались кон-
грегационалистские церкви. Их членами вначале были наиболее видные
колонисты, избравшие пасторами прибывших с ними священников. Ина-
че говоря, к церкви был применен упоминавшийся «Образец» Уинтропа.
. Это и понятно. Именно церковь в лице священников — толкователей Биб-
лии—должна была утверждать «истинность», богоданность «Образца».
В августе 1630 г. Уинтроп и его ассистенты, избранные еще в Анг-

22 По феодальной традиции лишение каких-то прав сопровождалось изъятием доку-
мента, предоставлявшего эти права, без чего лишение прав считалось неоконча-
тельным.

23 The Puritans. A Source Book of their Writings: Vol. 1, 2/Ed. by P. Miller,
T. N: Johnson. N. Y., 1963, vol. 1, p. 195—197.

I. ОБРАЗОВАНИЕ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ

ПЕРВЫЕ АНГЛИЙСКИЕ КОЛОНИИ В СЕВЕРНОЙ АМЕРИКЕ

лии, начали функционировать в качестве магистрата колонии, хотя хар-
тия предусматривала деятельность полномочного Общего собрания сво-
бодных колонистов, избиравших органы управления Массачусетса, как
вскоре стали именовать осваиваемую пуританами страну.

Пуританский фанатизм магистрата и огромная роль, которую играли
в среде пуритан тесно сотрудничавшие с ним священники, придавали соз-
даваемому в колонии режиму теократические черты. Прежде всего они
обнаружились в преследовании инаковерующих — англикан, пресвитери-
ан, сепаратистов, а также тех, кто ставил под сомнение неограниченную
власть магистрата, ссылаясь на английские законы или на хартию. Пре-
ступление или проступок были одновременно грехом, грех — преступле-
нием. Наказания, определявшиеся по законам библейского Моисея, были
очень суровы, особенно для сервентов. Греховность, а значит преступ-
ность, считалась как бы неотъемлемым их качеством, пороком «черни».

Часть колонистов, удрученных трудностями устройства на новом ме-
сте, а главным образом недовольных политикой магистрата, к весне
1631 г. вернулись на родину. Власть магистрата едва не была поколебле-
на «бунтом» священника Роджера Уильямса, известного богослова, ко-
торый прибыл в страну в феврале 1631 г. и которого прочили в пасторы
Бостона — юной столицы Массачусетса.

Уильямc подверг сомнению «истинность» местного конгрегационализ-
ма. Во-первых, потому, что руководители колонии не объявили о раз-
рыве с англиканской церковью; во-вторых, потому, что они нарушали не-
зависимость церквей и свободу вероисповедания, вмешиваясь в их жизнь
под предлогом охраны принятых руководителями колонии религи-
озных догм и форм богослужения; в-третьих, потому, что светская власть
в лице магистрата осуществляла досмотр и наказывала отступающих от
принятых догм, хотя столпом конгрегационализма являлось разделение
светской и церковной властей.

Это были взгляды, близкие, если не совпадавшие, с сепаратистскими,
а потому казавшиеся лидерам массачусетских пуритан весьма опасными.
Проводя самостоятельную политику, они продолжали делать вид, что яв-
ляются лояльными подданными короля и противниками окончательного
разрыва с церковью метрополии. Они еще на родине были против сепа-
ратизма, распознавая в нем элементы «крестьянско-плебейской ереси».
Теперь, когда они оказались у власти и насаждали церковное единооб-
разие, сепаратизм и принцип свободы совести, который особенно горячо
отстаивал Уильямc, были для них совершенно неприемлемы.

Чтобы пресечь крамолу, Уильямса решили выслать в Англию; однако
он бежал и нашел приют в Новом Плимуте. Там его избрали пропо-
ведником («учителем») —помощником пастора — местной церкви.

Вынужденный по требованию фрименов созвать Общее собрание (май
1631 г.), магистрат оповестил об этом лишь наиболее состоятельных и
преданных людей. Во время заседаний священники, используя библей-
ские притчи, убедили собравшихся принять решение, согласно которому
впредь фрименами могли стать только члены местных церквей²⁴.

При строгом приеме в эти церкви, при том, что священники были .
заодно с магистратом, а членами церкви — губернатор, ассистенты, наи-
более зажиточные и ортодоксально настроенные поселенцы, введенная

24 Foundations, vol. I, p. 294

мера позволяла при переводе в разряд фрименов осуществлять отбор лю-
дей, наиболее приемлемых для магистрата, ограничивать их прием, ока-
зывать на них нужное воздействие. Теократические черты установленного
режима, таким образом, становились более четкими. А так как магист-
рат оставался несменяемым, то правление приобретало характер олигар-
хии, особенностью которой являлось фактическое единство действий ма-
гистрата и священников-ортодоксов массачусетского пуританизма при
формальном разделении светской и духовной властей, которого требовала
идея конгрегационализма.

Не покушаясь на эту идею, магистрат в то же время продолжал под
всякими предлогами вмешиваться в жизнь тех церквей, которые отступи-
ли в чем-либо от вводимых норм. В 1632 г. его авторитарные претензии
распространились и на область налогообложения, считавшуюся прежде
компетенцией отдельных поселков. Во время очередного Общего собрания
фримены, при всей их приученности к послушанию, выразили свое несо-
гласие. Собрание постановило, что финансовые вопросы должны решать-
ся магистратом совместно с представителями от поселков (по два от каж-
дого). Тогда же было принято решение, что члены магистрата должны
избираться Общим собранием. Иначе говоря, вводилась норма, которая
предусматривалась хартией, но нарушалась магистратом. Учитывая труд-
ности, с которыми пришлось встретиться членам магистрата при основа-
нии колонии, и отдавая дань их церковной учености, за ними сохранили
прежние посты.

Воспользовавшись тем, что власть вновь попала в их руки, члены
магистрата, стремясь вернуть ее себе в полной мере, взялись за искоре-
нение «духа анархии». Были введены строгие правила поведения коло-
нистов — для придания их жизни «богобоязненной» скромности, которая
включала покорность светской и церковной властям. Регламентировалось
все: от фасона одежды и причесок до характера и времени развлечений,
не говоря уже о строгом и обязательном порядке церковной службы.
Судебные и административные наказания дополнялись позорящими.
Провинившегося заставляли нашивать на одежду яркого цвета началь-
ную букву слова, которым определялся проступок (пьяница, блудница
и т. д.). В условиях маленькой колонии, контролируемой магистратом и
священниками, это означало подвергнуться жестокому остракизму и по-
ношению.

Особенно строг был магистрат по отношению к сервантам и наемным
работникам. Для них существовали специальные наказания за побег от
хозяина и за ссору с ним, за невыполнение условий контракта, за пор-
чу хозяйского имущества и проч. При этом магистрат, исполнявший
функции суда и состоявший из хозяев, почти всегда решал дела в поль-
зу последних. Под предлогом борьбы с «леностью», «распущенностью»
и «развращенностью черни» особыми постановлениями ограничивались
заработки сервентов и наемных работников.

В мае 1634 г., отвергнув возражения членов магистрата, фримены
большинством голосов утвердили решение об обязательном участии
двух — трех представителей поселков на каждом Общем собрании. При-
сутствие всех фрименов считалось теперь необходимым только на весен-
них собраниях, когда избирались члены магистрата ²⁵.

25 Winthrop's Journal. History of New England, 1630—1649: Vol. 1, 2/Ed. by J. K. Hos-
mer. N. Y., 1908, vol. 1, p. 123, note 1.

I. ОБРАЗОВАНИЕ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ

ПЕРВЫЕ АНГЛИЙСКИЕ КОЛОНИИ В СЕВЕРНОЙ АМЕРИКЕ

Уинтроп упорно возражал против расширения прав поселков. Фри-
мены, уже давно недовольные его самоуправством, избрали губернатором
Томаса Дадли, который до этого был заместителем Уинтропа.

В конце того же года фримеыы продемонстрировали свое недовольст-
во существовавшими порядками еще раз. Это произошло в Бостоне, где
горожане при тайном голосовании провалили на выборах в комиссию по
распределению земли всех кандидатов от магистрата. Произошло это по-
тому, что магистрат не только с самого начала узурпировал право наде-
лять колонистов землей, но и использовал его для округления владений
ассистентов, льготного наделения землей священников, для давления на
несговорчивых и поощрения послушных, всегда оказывая предпочтение
состоятельным поселенцам. Специальными распоряжениями ограничива-
лась возможность для сердобольных хозяев предоставить земельный уча-
сток сервенту, отслужившему срок контракта.

С ростом населения установилась практика передачи земли группе со-
стоятельных людей, которые обязывались основать новый поселок. Эти
люди получали право выбирать себе лучшие участки, наделять землей
новичков (за деньги или на других условиях), решать местные дела.
Если результатом сосредоточения административной и церковной власти,.
а также наиболее крупных состояний и земельных владений в руках
определенного круга лиц явилось образование местной «аристократии»
колониального масштаба, то теперь появилась «аристократия» поселков.

Политические и правовые преимущества «аристократов», а также их
зажиточность и наличие у них сервентов создали почву для обогащения,
для занятия предпринимательской деятельностью (мельницы, корабле-
строение, кузницы, постоялые дворы и т. д.) и активной торговлей.
Так как в основе всех их хозяйственных дел лежал труд сервентов,
а также наемных работниkов, то эксплуатация этого труда возрастала,
как и стремление состоятельных колонистов использовать труд неимущих
земледельцев в целях расширения собственного «дела», освоения большей
земельной площади. Все это вело к углублению социального неравенства
и обострению социальных противоречий. Магистрат и священники твердо
защищали интересы «аристократов». При их теократической политике
это создавало режим «аристократической теократии».

При огромных незаселенных просторах за пределами контролируемой
магистратом территории оппозиция его политике, естественно, вылилась
со временем в движение части колонистов с освоенных мест в глубь
страны. Первый поток направился к р. Коннектикут. Эти люди тянулись
к земле и свободе, которая для тогдашних массачусетских пуритан оз-
начала прежде всего возвращение к «истинному» конгрегационализму,
который, по их мнению, был искажен авторитарной политикой лидеров
колонии.

На освоенной территории Массачусетса колонисты почти не опаса-
лись индейцев. Те были малочисленны (из-за эпидемии, опустошившей
место их обитания), миролюбивы, имели дело сразу же с большим
числом чужеземцев, а потому были уступчивы, предпочитая отступле-
ние решительной защите своих прежних владений. По мере расширения
европейской колонии их положение ухудшалось, а отношение к ним,
вначале осторожное, становилось все более бесцеремонным и высокомер-
ным. На их защиту встал знакомый нам Роджер Уильямc.

В 1633 г. он вернулся в Массачусетс. Бостонский магистрат едва тер-
пел его присутствие на своей территории, уступая настояниям прихожан
поселка Сейлем, где Уильямc был избран проповедником. И вдруг, в кон-
це года, стал известен его трактат, в котором он отстаивал права индей-
цев, составленный им еще в Новом Плимуте. В трактате утверждалось,
что ни король, ни колонисты не являются хозяевами американской зем-
ли: она принадлежит аборигенам, только с ними следует вести перегово-
ры о ее приобретении, считаясь с их интересами и обычаями²⁶.
Уильямса вызвали в магистрат и сделали строгое внушение. В начале
1634 г. магистрат столкнулся с новой «крамолой». Колонист Израэл Стоу-
тон написал книгу, в которой ставил под сомнение правовые основы су-
ществования и деятельности магистрата. Взгляды Стоутона осудили и
сумели провести на Общем собрании решение, запрещавшее ему на три
года занимать общественные должности, а книгу сожгли²⁷.

Сравнительный либерализм магистрата при решении нового «дела
Уильямса» и «дела Стоутона» объяснялся как популярностью обоих обви-
няемых, так и боязнью осложнить строгими мерами свое положение в
связи с явным недовольством Лондона политикой пуританских лидеров.
Их религиозная нетерпимость и самоуправство были предметом многих
жалоб, поступавших королю из колонии и от врагов пуритан в самой
метрополии²⁸.

Действительно, едва были отпущены Уильямc и Стоутон, как пришла
грозная весть: правительство требовало возвратить хартию, дабы сверить
ее установления с линией поведения магистрата. Позже дошел слух об
отправке в колонию военной экспедиции, призванной покончить с само-
управством пуритан.

После долгих колебаний на совещании членов магистрата и священ-
ников осенью 1634 г. было принято решение: хартию не отсылать;
в случае насильственного вмешательства в жизнь колонии оказать
посильное сопротивление ²⁹. Хватило бы у магистрата мужества па воору-
женную борьбу и как бы повели себя остальные колонисты, сказать труд-
но, так как часть колонистов недвусмысленно выражала верность коро-
лю, а сам он в тогдашних условиях не имел ни сил, ни средств осуще-
ствлять карательные меры.

Но, независимо от этого, при всей жесткости существовавшего в Мас-
сачусетсе режима, то был режим, установленный, как представлялось
большинству колонистов, более или менее в соответствии с пуританскими
идеалами, а следовательно со «словом Бога» — Библией. Этот режим был
предпочтительнее возврата под власть короля и епископов. Но привер-
женность такому режиму не означала стремления к независимости от
Англии. Люди, принявшие упомянутое решение, боялись намека на по-
добное понимание их действий. Решение было принято на крайний слу-
чай и с оговорками. Когда пуританские фанатики Сейлема демонстратив-
но срезали крест (символ, отвергавшийся пуританами) с королевского
флага, этот поступок был осужден магистратом.

26 Ibid., p. 116.

27 Ibid., р. 147; The Puritan Tradition in America: 1620—1730/Ed. by A. T. Vaughan.
Columbia (S. C), 1972, p. 154—155

28 Letters from New England. The Massachusetts Bay Colony, 1629—1638/Ed. by
E. Emerson. Amherst (Mass.), 1976, p. 147—150.

29 Winthrop's Journal, vol. 1, p. 128—129, 135, 145.

I. ОБРАЗОВАНИЕ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ

ПЕРВЫЕ АНГЛИЙСКИЕ КОЛОНИИ В СЕВЕРНОЙ АМЕРИКЕ

В 1635 г. магистрату стало известно, что Роджер Уильямc продолжает
пропагандировать идеи трактата. Более того, он вновь выступает в за-
щиту свободы совести и против политики принудительного религиозного
единообразия, проводимой лидерами колонии, и число людей, разделяю-
щих его религиозные взгляды, растет.

Получение этой вести совпало с ростом оппозиции фрименов автори-
тарным замашкам губернатора Дадли. Его вывели из состава магистрата.
Губернатором избрали Джорджа Хейнса, тоже «аристократа», но из вновь
прибывших. На том же собрании был создан комитет, уполномоченный
кодифицировать существующие законы и предложить новые, чтобы
жизнь колонистов регулировалась твердыми установлениями, а не ре-
шениями, принимаемыми магистратом по своей воле.

Хейнс пошел путем Уиытропа и Дадли. Магистрат сразу же обратил-
ся к «делу Уильямса», видя теперь более четко, чем раньше, опасность,
которую представляла его религиозная оппозиция «аристократической
теократии», все больше приобретавшей характер олигархии.

Сталкивая в споре с Уильямсом других священников, клевеща на него,
пугая религиозным расколом и вмешательством короля в дела колонии, ма-
гистрат сумел повлиять на фрименов. В октябре 1635 г. Общее собрание
постановило выслать сейлемского проповедника из пределов Массачусет-
са в Англию, где его ждала тюрьма. Сказался «аристократизм» фрименов
в сравнении с положением остального населения страны (бесправным
или неполноправным).

Роджер Уильямc вновь сумел бежать от своих преследователей. Он
укрылся в стране индейцев-наррагансетов, обитавших на берегу Нарраган-
сетской бухты, южнее Нового Плимута. Ему помогли бежать его сторон-
ники, часть которых вскоре последовала за ним. Так было положено на-
чало колонии Провиденс, которая позже получила название Род-Айленд.
Под влиянием Уильямса эта колония сделалась первым английским вла-
дением, где в то время была официально объявлена свобода совести и под-
держивалась веротерпимость, где существовали тогда наиболее демокра-
тические порядки и где колонисты жили в мире с индейцами.

Продолжался отлив поселенцев в Коннектикут, как стали именовать
край, где протекала река с этим названием. На место уходивших прибы-
вали люди из Англии, зараженные атмосферой страны, подходившей к
порогу революции: политическими страстями, ненавистью к деспотизму,
религиозными спорами.

Весной 1636 г. Хейнс был смещен с поста губернатора. На его место
избрали недавно приехавшего молодого и радикально настроенного Ген-
ри Вейна. Его заместителем стал Уинтроп, правление которого казалось
теперь достаточно либеральным и за которого ожесточенно боролись те-
рявшие свои позиции «аристократы».

В июле 1636 г. у о-ва Блок-Айленд, что в Наррагансетской бухте,
индейцами был убит колонист Джон Олдэм. Кто его убил и что послужи-
ло непосредственной причиной столкновения, осталось навсегда неизвест-
ным. Но было известно, что этот человек буйного нрава мог легко
спровоцировать столкновение. Тем не менее власти Массачусетса сочли
происшедшее удобным предлогом для демонстрации силы в связи с пе-
реговорами, которые велись с племенем пекотов, не желавшим поступать-
ся своими правами на землю (они жили между реками Наррагансет и
Коннектикут).

Против индейцев Блок-Айленда была направлена экспедиция, возглав-
ляемая Джоном Эндикоттом. Индейцы бежали на континент. Англичане
снесли с лица земли все их деревни. Преследуя бежавших, вошли на
своих судах в устье Коннектикута, откуда совершили рейд в страну пе-
котов, где убили несколько человек, после чего вернулись домой. Неспро-
воцированное нападение вызвало возмущение индейцев, которые стали
беспокоить поселения колонистов, осевших на р. Коннектикут. Одно из
нападений послужило поводом к тому, что в американской историографии
принято называть Пекотской войной.

Она началась в мае 1637 г. Объединенные силы Массачусетса, посе-
ленцев с р. Коннектикут и нарраганcетов, враждовавших с пекотами,
неожиданно напали на последних, когда те собрались на праздник в де-
ревне Мистик. Это произошло глубокой ночью. Пекотские воины крепко
спали. Англичане, возглавляемые капитаном Мэйсоном, окружили дерев-
ню, ворвались за окружавший ее частокол, разбрасывая факелы. Убива-
ли всех, кто пытался выскочить из горящих хижин. Немногих, которые
сумели перебраться через высокую ограду, добивали стоявшие за ней
наррагансеты. Война этим фактически и закончилась³⁰. Дальнейшее было
преследованием и уничтожением всех оставшихся пекотов. Их землю за-
няли англичане.

Именно Пекотская война явилась толчком к образованию колонии Кон-
нектикут и колонии Нью-Хейвен, расположенной на западе от нее. Участь
пекотов вскоре разделили недавние союзники англичан — наррагансеты,
а за ними другие индейцы, чьи земли граничили с Массачусетсом и
вновь создаваемыми пуританскими колониями. Пекотская война послужи-
ла началом узаконенного рабства в Новой Англии. Рабами сделали по-
павших в плен пекотов. Вскоре, в 1638 г., в Массачусетс была доставлена
первая партия черных невольников. Рабство, правда, не стало значитель-
ной и неотъемлемой частью жизни колоний Новой Англии из-за направ-
ленности тамошнего хозяйства, главным образом зернового, огородного,
скотоводческого, определившегося природными условиями, сходными с
теми, к которым поселенцы привыкли на родине и которые препятствова-
ли внедрению рабовладельческого плантационного хозяйства.

В период между рейдом Эндикотта и окончанием Пекотской войны в
Массачусетсе возникла новая оппозиция политике лидеров колонии. Ее
вдохновителем была Энн Хатчинсон, 40-летняя хозяйка большой и много-
детной семьи зажиточного бостонца.

Вокруг отзывчивой и энергичной Энн собрался кружок женщин. По-
степенно, кроме обычных дел, они под влиянием своей горячо верующей
руководительницы стали обсуждать религиозные вопросы. К кружку при-
соединились свояк Энн, священник Джон Вилрайт и еще несколько муж-
чин, но Энн сохранила свою руководящую роль и начала выступать в
качестве проповедницы.

Она утверждала, что местные священники подменяли духовное «очи-
щение» и связанное с этим возможное «спасение» «очищением», которое
определяется прежде всего праведностью поведения. Она учила, что «свя-
тость» приходит к человеку через «божественное откровение», т. е. через
непосредственное «общение верующего с Богом», которое и дает познание
«святой истины» ³¹. Мысли, неизбежно ведущие к отрицанию монополии

30 Mason J. A Brief History of the Pequot War. Ann Arbor, 1966, p. 8—9.

31 Winthrop's Journal, vol. 1, p. 195—196.

I. ОБРАЗОВАНИЕ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ

ПЕРВЫЕ АНГЛИЙСКИЕ КОЛОНИИ В СЕВЕРНОЙ АМЕРИКЕ

священников на «истинное» толкование «слова Бога» (Библии) и отри-
цанию права магистрата, опираясь на их толкование, определять правед-
ников, поддерживать «истинную» организацию церкви и «истинное» веро-
учение.

Магистрат и священники-ортодоксы с яростью ополчились против
новоявленной проповедницы. Энн и ее сторонников стали называть «анти-
помистами»³². Их обвиняли в еретической претензии на личное обще-
ние с богом, в снижении «высоких истин» до вульгарных представлений
«черни». Однако число антиномистов росло. Колонисты, недовольные
духовным угнетением, бесправием и эксплуатацией, искали и находили
в проповедях Энн необходимое для того времени и места религиозное
оправдание своего недовольства.

Самой активной силой возникшего движения оказались купцы Босто-
на, где происходили главные события. Местные купцы, к которым при-
надлежала и семья Хатчинсоыов, были недовольны торговыми ограниче-
ниями, которые вводил магистрат, хотели пробиться в ряды «аристокра-
тов». В отличие от других аытиномистов им было легче употребить
богословскую аргументацию для своих целей: они, будучи фрименами,
имели возможность высказать свои взгляды на Общих собраниях, а пере-
двигаясь для торговли — в разных поселках колонии. Колонисты, испы-
тав прямое угнетение, в большинстве своем даже не являвшиеся членами
церквей, выражали свое отношение к возникшей борьбе стихийным и
более или менее шумным одобрением слов Энн, священника Вилрайта и
других антиномистов.

Положение врагов антиномии осложнилось в связи с переходом на
сторону их противников губернатора Вейна, разглядевшего корыстный и
тупой фанатизм членов возглавляемого им магистрата, не отвечавшую
идеям конгрегационализма роль священников в политической жизни ко-
лонии. Попытка ортодоксов добиться осуждения «ереси» антиномистов на
Общем собрании провалилась.

Напуганные ортодоксы, возглавляемые Уинтропом и священником
Джоном Вильсоном, недалеким, но упорным и фанатичным до безумия,
мобилизовали все возможные силы, пустили в ход все средства, чтобы
вернуть себе прежнее влияние и подорвать силы своих противников. Они
не гнушались подлогов, шантажа, запугивания. Кроме этого, им помогла
горячность юного Вейна, которого они представляли опрометчивым и
неопытным в делах управления. Им помог страх фрименов перед
«анархией», «бунтом черни» и вмешательством метрополии, чем все вре-
мя пугали враги Энн.

На весеннем перевыборном собрании 1637 г. Вейн потерял место гу-
бернатора. Его сменил Уинтроп, заместителем стал Дадли, а их едино-
мышленники — ассистентами. Новый магистрат издал приказ, затрудняв-
ший въезд в страну новых поселенцев, стремясь тем пресечь возможность
пополнения рядов антиномистов людьми из бурлящей Англии. Чтобы сто-
ронники антиномии не проникли в конгрегации, вступление туда было
ограничено, кроме прочего, введением дополнительных правил приема.
Ослабил антииомистов и отъезд вызванного на родину Вейна. Антиномия
лишилась своего политического лидера. Тогда ортодоксы поспешили на-
нести удар по духовному лидеру движения. В нарушение принципов кон-

грегационализма в августе 1637 г. они собрали синод священников. На
этом синоде взгляды и деятельность Энн Хатчинсон подверглись осуж-
дению. Рядом постановлений суживались рамки независимости отдель-
ных церквей (запрещение свободного перехода из одной конгрегации в
другую, право магистрата поддерживать церковную дисциплину, факти-
ческое запрещение религиозных дискуссий) ³³.

Не имея перед собой такого противника, как Вейн, опираясь на реше-
ния синода, используя старый жупел «раскола» и новый — растущее
влечение к антиномии «черни», ортодоксы перетянули на свою сторону
влиятельного священника Джона Коттона, который до этого не определил .
своей позиции и порой защищал Энн. Он перешел в стан ортодоксов, ког-
да понял, что антиномия угрожает теократическому и олигархическому
направлению политики, проводимой членами магистрата и священниками
в интересах «аристократов». С тех пор он сделался одним из главных
врагов Энн, тем более опасным, что именно он, виднейший английский
богослов того времени, с наибольшим авторитетом мог указать на ере-
тические «заблуждения» проповедницы.

На ноябрьском Общем собрании 1637 г., превращенном усилиями орто-
доксов в пристрастное судилище, Энн и ее ближайшие сторонники были
осуждены на изгнание. Другим видным антиномистам приказали сдать
оружие, которое тогда было непременным снаряжением свободного коло-
ниста. Сделали все возможное, чтобы запугать и дискредитировать каждо-
го проявившего сочувствие антиномии. Поле боя осталось за ортодоксами,
которых возглавляли магистрат и связанные с ним священники. Борьба
сплотила, а победа усилила их власть, которая приняла определенно
олигархический характер. Существовавший в колонии режим «аристокра-
тической теократии» после поражения антиномии превратился в режим
«теократической олигархии». Ее составляли административные и духов-
ные руководители колонии — фанатики массачусетской пуританской ор-
тодоксии, местные высшие «аристократы».