Региональные традиции русского народного песенного творчества

Русская народная песеннаякультура обладает внутренним единством. В то же время в песенном фольклоре русских от­ражаются местные традиции, на что обращают внимание исследователи русской народной музыки: В.Трутовский, М.Стахович, НЛопатин, В.Прокунина, В.Мошков, Н.Пальчиков, К.В.Квитка, А.В.Руднева и др. Что же такое «местные традиции»?

В иелом под местной традицией в народном песенном творчестве подразумевается совокупность условий бытов ния, черт стиля и приемов исполнения, придающих своеобразие и характерные отличительные свойства песенному фольклору определенного народа в одной ограниченной местности.

В русском песенном фольклоре в настоящее время вы­рисовывается семь основных стилевых географических зон: севернорусская, южнорусская, среднерусская, западнорус­ская, средневолжская, уральская, сибирская.

Традиции донских, оренбургских, терских казаков, при всей их оригинальности и характерности, не выходят по ос­новным признакам из общего русла южнорусского искусства Стилистически неоднородную картину представляет фольк­лор Кубани, осваивавшейся русскими и украинцами сравни­тельно поздно, не ранее ХУШ столетия. Наиболее цельными и самостоятельными являются традиции, сформировавшиеся до начала ХУШ столетия и послужившие основой для обра­зования более поздних местных культур. Разберем же наибо­лее существенные, на взгляд исследователей, отличительные свойства каждой из основных региональных традиций в рус­ском песенном фольклоре. Наиболее древними, коренными славянскими чертами обладаетзападнорусская традиция.Она соответствует территории, включающей современную Брянскую, Смоленскую области и примыкающие к ним рай­оны Орловской, Калужской, Псковской областей. Основными центрами западнорусской народной традиции является Брянск и Смоленск Здесь русская культура плавно переходит в родственные культуры Украины и Белоруссии. На посте­пенность такого перехода указывали В.М.Щуров и А.И.Соболевский', справедливо объясняя это явление тесной взаимосвязью культурного развития восточного славянства в центральном и верхнем Поднепровье с древнейших времен. Западнорусская традиция имеет больше точек соприкоснове­ния с фольклором западных славян, чем другие русские тра­диции, что также свидетельствует о глубинности ее нацио­нальных корней. Сохранность древних музыкальных форм в народном искусстве русского Запада проявляется одновременно во всех трех основных группах местных признаков.

' Щуров В.М. Стилевые основы русской народной музыки. М.,1998.

Наиболее заметная отличительная черта условий бытования фольклора в данной местности — это развитая сеть кален­дарных обрядов, сопровождающихся пением. Для этих мест характерны не только такие важнейшие славянские обряды, как заклинание весны, Семик, Иванов день, праздник послед­него снопа, Рождество, Масленица. Здесь особыми песнями и хороводами сопровождается и обряд первого выгона скота (т.н. «Егорьевские песни»). Есть здесь песни прополочные. Бытуют на западе России и другие календарные обряды. Ме­стными чертами отмечена и западнорусская свадьба. Таков, например, обычай украшать свадебный традиционный кара­вай маленькой елкой или веткой сосны, получивший отраже­ние в текстах, некоторых свадебных песен. Песни, характер­ные для данного региона, иногда сопровождались игрой на музыкальных инструментах. Самые распространенные из них — скрипка, сдвоенная дудка, флейта Пана, колесная лира.

В музыкально-стилевых формах календарных, свадеб­ных и хороводных песен западнорусской традиции преобла­дают архаические компоненты. К ним относятся: силлабиче­ский строго цензурованный стих; гетерофония в многоголо­сии (либо использование бурдона); система ограниченных по диапазону звукорядов, связанных с простейшими ладовыми формами; равномерный музыкально-слоговой ритм с мини­мальными распевами слогов; четко расчлененные простые структуры; попевочные мелодические образования. Сходные музыкально-стилевые структуры встречаются в обрядовом фольклоре других славянских народов, что свидетельствует о наличии у них общих глубинных корней. Исполнение тради­ционных песен в данном регионе также отличается местными чертами, среди них: звонкая прямая подача звука в среднем регистре, завершение строф длительным, тщательно выстро­енным унисоном, использование выкриков — возгласов (гу­каний) в середине и конце музыкальных фраз. В целом запад­норусская традиция — самая строгая, самая «классическая» и самая славянская в ряду других русских манер. Второй крупный региональный пласт в русском песенном фольклоре об­разуеттрадиция русского Севера, которая наиболее полно проявляется в фольклоре Новгородской, Архангельской, Санкт-Петербургской и Вологодской областей, а также в на­родном музыкальном творчестве русского населения Коми, Карелии, Кольского полуострова. К этой обширной террито­рии по характеру народного искусства примыкают северные районы Костромской и Кировской областей. Формированию единой традиции в народном песенном творчестве севера России во многом способствовала новгородская колонизация. Кроме того, здесь сказалось сходство природных условий и близость форм хозяйства в северных землях (рыболовство и охота), а также традиционные торговые и культурные связи, установившиеся благодаря беломорскому судоходству. Оп­ределенное воздействие на формирование традиций оказали аборигены — народы финно-угорской группы — как в про­цессе их частичной ассимиляции русскими, так и в результате культурного взаимовлияния благодаря близкому соседству. Существенной особенностью северной традиции является преобладание эпических песенных жанров в сольной скази-тельской форме. Былины, баллады, духовные стихи, небыли­цы, скоморошины в развитых полных вариантах были запи­саны в Заонежье, на Пинеге, Мезени, Печоре. Эпическое на­чало в той или иной степени проявляется во многих жанрах северного фольклора. Близко связана с эпосом манера север­ных плачей и причитаний. На Севере распространены весьма разнообразные и сложные по хореографическому рисунку хороводы. Хороводные песни, сопровождающие более тра­диционные для данной территории медленные хороводы, не­редко имеют характер степенного музыкального повествова­ния, что в известной степени также роднит их с эпосом. Из старинных музыкальных инструментах, сопровождавших песни, характерных для Севера, можно назвать ныне почти исчезнувшие из народного быта гусли и пастушеские трубы. Среди более поздних по происхождению инструментов наи­более распространены местные разновидности гармоник — тальянки, трехрядки. Музыкальная стилистика северных песен тоже во многом связана с закономерностями эпической напевности. В основе былинного сказывания лежит распевание тонического (акцентного) стиха. Его ритмику организуют два или, чаще, три постоянных ударения. Данный тип стиха распространен на Севере в эпосе, причитаниях, свадебных и хороводных песнях. Можно обнаружить проявление некото­рых его черт и в местных лирических песнях. Сочетание на­пева с тоническим стихом обусловило своеобразие метро-ритмики северных песен. Наиболее характерные размеры для эпических и свадебных песен в данном регионе — 11/4 и 9/4. Одна из наиболее заметных особенностей ладовой организа­ции северных песен — опора на уменьшенные интервалы, уменьшенную квинту и уменьшенную кварту. Преобладаю­щий тип многоголосной песенно-хоровой фактуры — услож­ненная гетерофония с «пучкообразным» расслоением голосов между мелодическими «узлами». Для композиционного строения песен данного региона характерно широкое исполь­зование развернутых однофразовых и двухфразовых струк­тур. Местные особенности певческой манеры связаны с двух­регистровым звучанием вокальных ансамблей, в которых октавное удвоение основной мелодии (в легком головном реги­стре) проходит в верхнем либо среднем голосе; голоса при этом звучат собранно и сравнительно мягко. Эпический строй народного песенного искусства Севера, его строгость, сдер­жанность, степенность, сказывающиеся в музыкальной сти­листике, и в исполнительской манере, определяют художест­венный облик песенного фольклора данного региона.

Самобытную песенную традицию в русском нацио­нальном фольклоре образуетюжнорусская народная музы­кальная культура.

Ареал ее распространения — к югу от Оки до встречи с украинскими селениями. В наиболее характерных формах она проявляется в искусстве населения Белгородской, Курской, Воронежской, Липецкой областей, а также в музыкальном фольклоре русских на северо-востоке Украины — в Харьков­ской, Полтавской и Сумской областях. Южнорусские элементы заметно проявляются также в фольклоре восточных рай­онов Орловской и Калужской областей, юга Тульской и Ря­занской областей, северных районов Тамбовской области. Южнорусская народная традиция в основных чертах сложи­лась в XVII — ХУШ столетиях в связи с историческим про­цессом освоения лесостепных районов в верховьях Дона и Сеймы ратными людьми, поселенными на южных рубежах Московского государства с целью защиты его южных границ от набегов крымских и ногайских татар. По условиям быто­вания фольклора южнорусская традиция отличается, прежде всего, опорой на хореографию плясового характера с приуро­ченностью хороводов к различным периодам и датам кресть­янского календаря. Плясовые «карагоды» и «танки» распространены в южных районах повсеместно. Песни с движением, распространенные в данном регионе, как правило, имеют ха­рактерный припев со словами «лели, лели». Этим объясняет­ся их местное название: «лелюшки» или «алелешные» песни. Плясовые «лелюшки» преобладают и в местном свадебном репертуаре. Медленные, чинные ритуальные песни, которых немного, исполняются обычно лишь в самые драматические моменты обряда бракосочетания, когда невеста уезжает из родительского дома или когда ей расплетают косу. Свадеб­ные причитания либо вовсе отсутствуют, либо занимают весьма скромное место в обряде.

Местные лирические песни в большинстве своем изла­гаются от лица мужчин или передают переживания мужчины. Мужественный характер южнорусской лирики особенно явно ощущается при исполнении песен мужскими ансамблями, весьма характерными для данной территории. Из народных инструментов на юге России распространены кугиклы, двой­ная жалейка, дудки. Музыкальный стиль южнорусской на­родной культуры выражен достаточно определенно. Напевы местных обрядовых песен находятся в тесной ритмической и структурной взаимосвязи с мерно-цезурированным стихом. Этот особый стих родственен силлабическому, с постоянной цезурой, типичному для западнорусской манеры. Отличается он значительным варьированием количества слогов в стиховых периодах, что происходит в результате дробления или, наоборот, укрупнения основных единиц музыкально-слогового ритма. Ритмика южнорусских песен вообще чрез­вычайно импульсивна. Особенно показательно в этом отно­шении широкое использование дробных рисунков и синкоп.

Для данного стиля типично развитое многоголосие, в котором полифонические закономерности сочетаются с гар­моническими.

Хоровая партитура во многих случаях имеет трехго­лосную основу. Голоса находятся в тесном расположении, причем женский состав поет преимущественно в низком и среднем регистрах, а мужчины — в высоком. Своеобразие местного ладового мышления проявляется, в частности, в широком использовании ладов с опорой на увеличенную кварту. В ряде случаев звукоряд всей песни ограничивается четырьмя звуками на расстоянии большой секунды один от другого (крайние звуки такого звукоряда образуют тритон). В мелодии песен также встречаются угловатые тритоновые хо­ды. Исполнительскую традицию также отличает резкость, звонкость, насыщенность открытой вокальной манеры. Опытные певцы украшают напев особыми короткими при­звуками («иканьями») флажолетного тембра в высоком реги­стре. Общий характер южнорусской песенной культуры от­мечен повышенной экспрессией, открытой эмоционально­стью, большой непосредственностью в выражении чувства.

Самостоятельная оригинальная традиция сложилась в песенном творчестве донских казаков. В широком плане ее можно рассматривать как характерное ответвление южнорус­ской культуры. Общими с остальными региональными оча­гами южнорусского искусства у донских казаков являются основные формы бытования фольклора (плясовой хоровод, свадебная игра праздничного характера с обилием плясовых напевов, лирическая песня мужественного, воинского скла­да), стилевые признаки (многоголосие с противопоставлени­ем нижнему голосу верхнего подголоска в условиях напряженной голосовой тесситуры), исполнительские приемы (от­крыто-эмоциональная, активная форма вокализации).

В то же время пению донских казаков присущи некото­рые ярко самобытные черты. В репертуаре казачьих ансамб­лей значительную часть составляют песни воинского содер­жания, посвященные подвигам героев-»донцов». Примеча­тельно наличие в местном репертуаре героического эпоса в многоголосном ансамблевом распеве.

Свадебный обряд, сформировавшийся у казаков в исто­рически относительно позднюю эпоху (в основном после ре­форм Петра I), испытал сильное воздействие украинского фольклора (особенно в низовьях Дона и на Северском Донце).

Что касается отличительных признаков, то наиболее существенной отличительной особенностью казачьего пения можно считать присутствие виртуозного орнаментального подголоска — «дишканта». Особенно изысканные узорчатые формы он приобретает в пении на среднем Дону. Здесь казак — тенор — или казачка — альт — вокализирует без слов на гласных «о — а — е», выводя голосом затейливые «колена» Среди различных ладов, встречающихся в фольклоре казачь­его Дона, следует особо выделить пентатонику (в чистых и усложненных формах), весьма характерную для данного сти­ля. Ритмика казачьих песен подчеркнуто чеканная. В испол­нительской трактовке обращает на себя внимание энергичная импульсивность подачи музыкального материала. Казаки возбужденно жестикулируют, резкими взмахами руки отби­вают такт, как бы воодушевляя себя, всеми средствами стре­мясь подчеркнуть волевую активность пения. В ряде случаев их исполнительская манера приобретает залихватски — озорной характер. Все основные особенности песенной тра­диции донцов сложились в условиях казачьей вольницы и закрепились в воинской станичной общине ХУШ — XIX ве­ков. Кубанское казачество русского происхождения при об­щей ориентации на южнорусскую песенную культуру неод­нородно по характеру музыкальных традиций. Часть кубан­цев, так называемые линейные казаки, в основном продол­жают и по-своему развивают донскую стилевую основу, поскольку их предки были выходцами их донских станиц. Екатеринославские казаки ближе по особенностям пения сель­ским жителям Центральной черноземной полосы, что также имеет историческое объяснение: екатеринославцев переселя­ли во второй половине ХУШ столетия из военных городов Белгородской и Украинской засечных линий. В то же время в искусстве кубанских казаков заметно проступают некоторые общие местные черты, что проявляется и в особенностях пе­сенного репертуара (наличие протяжных песен, в иных рай­онах не встречающихся), и в своеобразии музыкального сти­ля (поддержка верхним подголоском нижнего ведущего голо­са, имеющего относительно закругленную структуру), и в характере исполнения, более мягком, нежели у донских ста­ничников. Уральские (яицкие), оренбургские, а также астра­ханские казаки, подобно линейным кубанцам, в основном, продолжают исходную донскую казачью традицию. Ориги­нальной особенностью бытования фольклора у астраханцев является присутствие в местном песенном репертуаре рыбац­ких трудовых артельных песен. Пение терских казаков отли­чается светлой, легкой исполнительской манерой, преоблада­нием гармонической фактуры в ансамблевых вариантах песен при отсутствии орнаментального подголоска. В песнях пля­сового характера здесь отчетливо ощущается влияние музы­кальной ритмики соседних кавказских народов. Характерные плясовые ритмы обычно выбиваются ладонями по пустому тазу. Обособлено в русском фольклоре песенное искусство казаков-некрасовцев. Длительное их пребывание вдали от родины наложило характерный отпечаток на стиль и испол­нительскую трактовку русских песен. Сильнее и своеобразнее всего влияние инонационального окружения сказалось в пе­нии той ветви некрасовцев, которая жила в Турции на остро­ве Майнос. Вернувшись в начале 1960-х годов в Советскую Россию, некрасовцы привезли множество старинных русских песен, в основном донского казачьего происхождения, распе­ваемых хором в гетерофонном складе с обильным использо­ванием ориентальной мелизматики. Несколько носовое звучание голосов некрасовцев — певцов и певиц — с остро, прямо посылаемым звуком напоминает вокальную манеру, типичную для ряда восточных певческих школ. Центральное место в национальной музыкальной народной культуре при­надлежит среднерусскойтрадиции, сконцентрированной вокруг основных административных, хозяйственных и куль­турных центров бывшего Московского государства ХУ1 — ХУП веков — Москвы, Владимира, Нижнего Новгорода Впитывая разнообразные художественные влияния в процес­се объединения русских княжеств, культура центра, несо­мненно, оказывала значительное воздействие на развитие му­зыкального фольклора периферии. Не случайно в народе по­всеместно распространена поговорка «в Москву за песнями». Московские новинки распространялись посетителями ярма­рок, отходниками, ямщиками. Свойства среднерусского му­зыкального фольклора ярче всего выражены в народном пе­нии Московской, Владимирской, Ивановской, Нижегород­ской областей (по современному административному деле­нию). К данной местной традиции принадлежат в основном, также песенные школы Ярославской и Тверской областей. Плавный переход от южнорусского к среднерусскому фольк­лору происходит в районах севернее Калуги, Тулы, Рязани

В среднерусской традиции преобладающим является жанр лирической песни. Удельный вес собственно лириче­ской (протяжной) песни в народном музыкальном быту, ее идейно-художественная значимость очень велики. Но и в произведениях других жанров — и песенных, и инструмен­тальных — ощущается явное тяготение к лирике. В песенном цикле среднерусского свадебного обряда песни лирического настроения составляют большой процент, причем на их долю выпадает ведущая драматургическая роль в обряде. В то же время на том же свадебном пиру в здешних обычаях бодрые величальные песни, сопровождаемые плясовым движением, что сближает среднерусскую свадьбу с южнорусской. Среди местных хороводных песен преобладают плавные, нетороп­ливые. Они также проникнуты лиризмом Типично для сред­нерусского хоровода участие танцоров — солистов, которые своими движениями как бы зрительно «подкрепляют» содер­жание песни. Их выразительные движения руками называют­ся в народе «рассуждениями». Даже песни поздних жанров — кадрильные, частушки — нередко звучат в этих местах спо­койно, неторопливо, окрашенные лирическим настроением. Местная вокальная манера приближается к академической, сохраняя некоторые характерные народные черты благодаря особому способу произнесения слова, близкому к разговор­ному. Среднерусские песни звучат преимущественно в сред­нем и высоком регистрах, очень мягко и собранно.

Некоторыми характерными местными чертами обладает также народная музыкальнаятрадиция среднего Поволжья.

Наиболее полно ее особенности проявляются в фольк­лоре Ульяновской, Самарской, Саратовской, Пензенской об­ластей, а также в пении русского населения Татарии, Башки­рии, Мордовии, Чувашии, Мари. Данная традиция сформиро­валась, очевидно, в тот же исторический период, что и южно­русская, в ХУП — начале ХУП1 столетия, что обусловлено общностью процессов заселения южных и юго-восточных окраин, связанного с необходимостью обороны Руси от та­тарских набегов. Так же, как на юге России, в среднем По­волжье возводится система оборонительных сооружений (так называемые «засечные черты»), и порубежные города строят­ся и обживаются ратными служилыми людьми, в среде кото­рых, по-видимому, и сформировалась в основных чертах ме­стная народная культура. Однако песенная традиция Повол­жья заметно отличается от южнорусской по всем основным признакам. Возможно, здесь сказались близкое соседство с финно-угорскими и тюркскими народностями и народами, а также иные, чем на юге, формы хозяйства, вызванные к жиз­ни сравнительно более суровыми природными условиями Вместе с тем, нельзя не заметить в фольклоре среднего Повол­жья целого ряда черт, указывающих на его тесные связи с мно­гими местными «школами» русского народного творчества.

Плясовое движение не характерно для традиционных жанров Поволжья, зато большую роль в местном фольклоре играют медленные хороводы («круги»). Они обычно приуро­чены к определенным датам крестьянского календаря (в ос­новном, к весенним праздникам), что в известной мере род­нит средневолжскую традицию с южнорусской. На местной свадьбе преобладают песни лирического содержания, испол­няемые в умеренном темпе, что сближает волжскую певче­скую манеру со среднерусской. С другой стороны, важная драматургическая роль плачей невесты в свадебном обряде заставляет вспомнить северно-русскую песенную традицию. Сходство с южной традицией проступает в местных вели­чальных песнях. Так же, как на юге, песни Поволжья имеют развитую многоголосную фактуру с преобладанием гармони­ческих средств. Однако по характеру звучания они весьма самобытны, поскольку благодаря широкому расположению голосов с использованием мягкого среднего и легкого голов­ного регистров (пение «тонкими голосами») достигается про­зрачность, «воздушность» хоровой звучности. Высокий верх­ний подголосок чаще дублируется в октаву один из нижних голосов, временами приобретая относительную самостоя­тельность. В данном случае снова возникают ассоциации с северным многоголосием. Создается впечатление, что в пес­нях Поволжья так же, как и в среднерусских, проявляются многие общенациональные черты русского музыкального фольклора. Важное средство музыкальной выразительности в песнях Поволжья — развитая, широкая по диапазону мело­дия. Ведущие жанры — мужские песни вольницы и воинская лирика («голосовые песни»). Особенности волжской певче­ской манеры нашли свое точное выражение в местных народ­ных терминах «сказать» и «орать» песню. Наиболее типич­ным местным инструментом можно считать саратовскую гармонику (наряду с балалайкой, скрипкой, тростниковыми дудками). В целом музыкально-образный строй средневолжской традиции отличают широта, полнокровность и, вместе с тем, благородная сдержанность в выражении чувства. Рус­ский музыкальный фольклор, бытующий на обширной терри­тории, расположенной за Уральским хребтом (Сибирьи Дальний Восток), представляет собой довольно пеструю картину. Здесь сказывается сложность исторического процес­са освоения сибирских земель русскими. В сибирском фольк­лоре существуют несколько достаточно обособленных и са­мобытных традиций: фольклор старожилов, предки которых поселились на «вольных землях» в ХУП — начале ХУШ сто­летий; песенная культура староверов — «семейских» (в За­байкалье), «поляков» (на Алтае), пришедших в Сибирь после специального указа Екатерины Второй; певческие традиции сибирского казачества, и, наконец, народное искусство позд­них переселенцев. Наиболее показательна для данного об­ширного регионатрадиция старожилов. Ее можно считать определяющей в местном фольклоре. Все остальные, более поздние традиции сложились под заметным ее влиянием. Может показаться удивительным, но пение старожилов, рас­селенных по громадной территории, отдельные районы кото­рой удаленны один от другого на расстояние до нескольких тысяч километров, имеет много общих черт. Старожильче­ская манера легко угадывается в звукозаписях, сделанных на Алтае и в Томской области, на Илиме и на Нижней Тунгуске. Основное ее качество — большая собранность, строгость, даже суровость. Песни старожилов часто звучат в предельно низком, «угрюмом» регистре, большей частью они выдержа­ны в медленном или достаточно умеренном темпе. К стиле­вым признакам сибирского многоголосия можно отнести преобладающий параллелизм терций при ведущей роли ниж­него голоса; широкое использование миксолидийских, до­рийских ладовых красок, а также опору на обиходный звуко­ряд. Песенные строфы, как правило, «отделены одна от дру­гой, цепная связь строф не характерна даже для местных хо­роводных песен, которые обычно называются здесь «круго­выми». Внутри песенных строф типичны цезуры-паузы, чле­нящие музыкальную мысль, причем они нередко попадают на середину слава. На свадьбе, по песенному репертуару имею­щей много общих черт с русским Севером, у старожилов зву­чат строгие по характеру, степные песни лирического либо лиро-эпического содержания. Важную роль в репертуаре ста­рожилов играет протяжная «проголосная» песня.

Совсем иной представляется песеннаятрадиция семейских, потомков старообрядцев Забайкалья. Несмотря на строгость нравов, диктовавшихся в прошлом аскетическими религиозными догмами, художественный облик песен, сло­женных в их среде, очень яркий и броский. Вероятно, это объясняется южным происхождением родоначальников семейской общины. Песни семейских имеют бодрый, волевой характер. Стилевая особенность этих песен связана с густой, насыщенной по звучанию многоголосной фактурой. Ее кар­кас составляют два ведущих певца — «начинщик» (бас) и «тенор» (верхний подголосок), остальные участники ансамб­ля заполняют звуковое пространство между этими крайними голосами. Тесное расположение голосов и их взаимодействие по принципу контрастной полифонии приводит к тому, что в хоровой фактуре по вертикали постоянно возникают терпкие, жесткие созвучия. Поэтому, несмотря на «спокойный» сред­ний регистр, песни звучат весьма напряженно и насыщенно. Особый интерес данная культура вызывает в связи с тем обстоя­тельством, что семейские жили длительное время замкнуто в окружении бурят, что способствовало «консервации" некоторых средневековых элементов в их песенном искусстве.

По-своему оригинальна традиция алтайских казаков. В их репертуаре множество песен, сходных по содержанию с казачьими песнями Дона, Урала, Терека, но их звучание от­личается большей мягкостью Алтайские казаки поют в низ­ком грудном регистре, негромко, как бы напевая. Песни име­ют развитую многоголосную фактуру. Характерные признаки песенной культуры поздних переселенцев в Сибирь следует искать в особенностях их репертуара. Так, например, обрядо­вые песни, исполняемые поздними переселенцами, тесно свя­заны с традициями той местности, откуда они пришли; лири­ческие же песни обычно заимствованы из репертуара старо­жилов. Общим признаком сибирского фольклора можно счи­тать изобилие тюремных песен, что связано с давним исполь­зованием Сибири как места каторги и ссылки. В музыкальном фольклоре Урала (Пермской, Екатеринбургской, Челябин­ской областей) перекрещиваются традиции Севера, Поволжья и Сибири. Это объясняется особенностями местной истории: через «каменный пояс» издавна шли волны переселения из европейской части России в Сибирь. Причем, как свидетель­ствуют исторические источники, освоение уральских земель осуществлялось главным образом переселенцами из северных районов — из-под Новгорода, Архангельска, Вологды, Кост­ромы, Вятки, а также из верхнего Поволжья (в частности, из тверских селений). Взаимодействию уральских традиций с сибирскими способствовало то обстоятельство, что торговые пути с востока на запад с конца ХУ1 столетия шли почти ис­ключительно через Верхотурье, где была таможня. На фор­мирование народной музыкальной культуры Урала повлияли, очевидно, и обычаи переселенцев из южных русских губер­ний (Тульской, Тамбовской), откуда уральские горнозаводчи­ки перевозили своих крепостных. Уральский фольклор мог испытывать воздействие и со стороны аборигенов края, пред­ставителей древнепермской семьи народов (коми-пермяки, ханты, манси, вотяки), частично ассимилированных в русской среде. Не могло остаться бесследным также и общение рус­ских с соседними народами тюркской группы (татарами, башкирами). Прародину уральских традиций следует искать в районах Чердыни, где в конце XIV столетия «зырянский апо­стол» Степан Храп (Стефан Великопермский) основал Пермь Великую, став ее первым епископом. Уральские песенные особенности проявляются в характерном произнесении слов в процессе пения (со смягчением шипящих согласных). Пора­жает сложность и прихотливость метроритмики уральских свадебных песен: в них причудливо чередуются двухдольные, трехдольные, пятидольные, семидольные фигуры. Важно иметь в виду, что во многих селах Урала так же, как и Сиби­ри, можно встретить поздних переселенцев.

Следует особо отметить, что в то время, как по сово­купности целого ряда признаков каждая' региональная тради­ция цельна и относительно замкнута в себе, отдельные достаточно характерные местные явления имеют более широкую территорию распространения, образуя более крупные зоны, объединяющие по данному особому свойству несколько обо­собленных по иным признакам традиций. Говоря о песенных традициях, невозможно не упомянуть о исполнителях русской народной песни. Это ансамбль Е.А.Покровского, ансамбль «Карагод». Кубанских казаков, «Радуница», «Народный праздник», Донских казаков, фольклорный ансамбль уральской песни и многие другие, а также известных солистов, таких, как: Лидия Русланова, Людмила Зыкина, Анна Литвиненко, Надежда Кры-гина, Татьяна Петрова и многих других, которые через испол­нение, переживание образа народной песни смогли показать глубину души русского народа.

Литература

Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, за­гадки и детский фольклор. М., 1957.

Ананичева Т., Суханова Л. Песенные традиции Поволжья. М.,1991.

Афанасьев Л. Народное творчество Орловской области. Орел, 1982.

Багрий Ю. Песни северного Подмосковья. М.,1989.

Банин А. Сохранение и возрождение народных традиций. М., 1990.

Бачинская Н. Русские хороводы и хороводные песни. М:,Л:. 1951.

Беляев В. О музыкальном фольклоре и Василенко В. А. Детский фольклор// Русское народное поэти­ческое творчество. М.,1978.

Варганова В.В. Русская народная песня. М.,1988.

Виноградов Г.С. Детский фольклор. М., 1978.

Гошовский В. У истоков народной музыки славян. М.,1971.

Гусев В.Е. Актуальные проблемы современной фольклори­стики. М., 1988.

Глинкин А. Лазарев А. Песни оренбургских казаков. Челя­бинск, 1996.

Демина Л.В. Забава: Сборник песенно-игрового материала Тюменской области. Тюмень, 1993.

Калужникова Т.И. Ой вы, вздохи мои. // Народные песни и частушки Свердловская области. Екатеринбург, 1995.

Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни. М., 1982.

Круглов Ю.Г. Обрядовая поэзия. М., 1997.

Мельников М.Н. Детский музыкальный фольклор. М., 1987

Мехнецов А. Песни псковской земли. Л., 1989.

Мехнецов А. Свадебные песни Томского Приобья. Л., 1977.

Науменко Г. Русское народное музыкальное творчество. М.,1988.

Пархоменко Н. Русские народные песни Томской области. М.,1985.

Попова Т. Русское народное музыкальное творчество. М., 1968. Вып. 1,2.

Попова Т. Основы русской народной музыки. М.,1977.

Пушкина С. Русские народные песни Московской области. М.,1988,

Руднева А.В. Русское народное музыкальное творчество. М., 1994.

Рубцов Ф. Народные песни Ленинградской области. М., 1958.

Славянский музыкальный фольклор. М.,1972.

ХристиансенЛ. Уральские песни. М., 1981.

Чичеров В.И. Русское народное творчество. М.,1959.

Щуров В.М. Стилевые основы русской народной музыки.

Глава 3. Народные музыкальные инструменты

Русские народные музыкальные инструменты являются важной составной частью и достоянием национальной куль­туры. История их возникновения и развития неразрывно свя­зана с этапами формирования духовного общественного соз­нания. Анализ исторического пути государства Российского дает ключ к пониманию сложных процессов формирования народной музыкальной культуры и всего инструментария в частности.

Арсенал музыкальных инструментов весьма велик и разнообразен. Почти каждый регион России представлен са­мобытными инструментами, которые во многом олицетворя­ют специфику и формы существования фольклора. Ярким подтверждением этому служит видовой спектр гармоник, на­звание которых соответствуют месту их бытования («бологоевская», «елецкая», «касимовская», «ливенская» и др.). Вме­сте с тем, в исполнительской практике утвердился большой унифицированный ряд народных инструментов, которые ис­пользую повсеместно как в любительской, так и в профес­сиональной сферах. К нему можно отнести жалейку, баян, домру, балалайку, гитару, бубен и др. Поэтому инструмента­рий народной музыкальной культуры имеет многоуровневую и разветвленную структуру. Его углубленному изучению по­священы различные исследования.

Существуют различные подходы к классификации на­родных инструментов. В современном инструмент-сведении получила признание, в качестве основы, классификационная система, в которой определяющими являются два признака:

источник звука и способ или механизм его извлечения. Исхо­дя из данной системы, музыкальные народные инструменты систематизируются по следующей схеме:

I. ДУХОВЫЕ

1. Флейтовые - свирель, сопель, кувиклы или кувички;

2. Язычковые - жалейка, брелка, волынка;

3. Мундштучные - рог, рожок;

II. СТРУННЫЕ.

1. Щипковые - гусли, домра, балалайка, бандурка, 7-струнная гитара;

2. Смычковые - гудок;

3. Фрикционные - лира колесная.

III. КЛАВИШНО-ДУХОВЫЕ, ЯЗЫЧКОВЫЕ.

1. Гармонь.

2. Баян.

4. Аккордеон.

IV. УДАРНЫЕ

1. Мембранные - бубен, барабан, набат, накры, ту­лумбас.

2. Самозвучащие - ложки, трещотки, рубель, косточ­ки, ухваты, коса, рогач, колокол, барабанка (пастуший бара­бан).

Одни из первых упоминаний о народных инструментах относятся к эпохе Киевской Руси. Дошедшие до нас материа­лы свидетельствуют о том, что инструменты использовались в княжеских дружинах на пирах, народных праздниках.

Ратная служба предполагала применение большого ко­личества всевозможных духовых инструментов: различные виды труб, рог, сурна, свирель и др. Сигнальные функции в войсковых соединениях выполняло множество ударных ин­струментов. Среди них: било (деревянная или металлическая доска, по которой ударяли молотком), колокол, варган (инст­румент, близкий по конструкции к металлофону), всевозмож­ные ратные бубны, накры, набат и др.

Широкое распространение народный инструментарий получил в среде скоморохов - первых русских музыкантов -профессионалов. С их творчеством связаны как первые шаги, так и последующий путь развития народного музыкального искусства На ярмарках, всевозможных гуляниях, в пастуше­ской среде, в быту, в повседневной жизни наряду с духовыми и ударными инструментами (рожком, жалейкой, сопелью, свирелью, волынкой, бубном,' колокольчиками, трещотками, ложками и др.) использовались и разнообразные струнные инструменты. К ним можно отнести прежде всего гусли (пер­вое упоминание о которых датировано 591 г.), домру, гудок.

Значительно позже получили распространение бала­лайка, лира, а также бандурка и 7-струнная гитара. Появление этих инструментов ориентировочно можно отнести соответ­ственно к 17-19 вв.

Конец XIX в. ознаменован рождением целого ряда гармо­ник. Эти инструменты получили особую популярность в среде рабочего люда и оказали значительное влияние на развитие ин­струментального и вокального народного творчества.

Некоторые выше перечисленные инструменты не получи­ли широкого распространения и не дошли до нашего времени.

Остановимся на популярных инструментах, вошедших в основной спектр народного инструментария соответственно вышеприведенной классификации.

Свирель, брелка, жалейка, рожок - духовые инструмен­ты, дошедшие до нас сквозь глубь времен.

В конце XIX столетия возросший интерес русского об­щества к своей национальной истории и культуре способст­вовал появлению первых исследовательских работ по народ­ному инструментарию А.Фоминцына, Н.Привалова, Е.Линевой. По времени это совпало с деятельностью В.Андреева - музыкального просветителя, реформатора рус­ских народных инструментов, общественного деятеля и педа­гога, композитора и дирижера, испонителя-виртуоза на бала­лайке и гармонике, создателя и руководителя национального оркестра русского народа. Наряду с работами по реконструк­ции балалаек и домр, В.Андреевым предпринимались попыт­ки усовершенствовать духовые (брелка, свирель) и ударные народные инструменты В начале XX в. русский музыкант - самородок псков­ский крестьянин О.Смоленский сконструировал жалейки раз­ных размеров и создал квартет жалейщиков, выступавший на протяжении ряда лет в Петербурге. Тогда же М.Пятницкий ввел жалейку в свой хор.

Более сложно обстояло дело с внедрением в профес­сиональное музыкальное исполнительство на народных инст­рументах владимирских рожков.

В среде пастухов - рожечников еще несколько столетий тому назад было создано целое семейство инструментов раз­личной величины, на которых играли в так называемых «хо­рах» рожечников, сложились самобытная исполнительская традиция и репертуар. Широкой известностью в конце XIX в. пользовался «хор» рожечников под управлением потомст­венного владимирского пастуха Н.Кондратьева. Однако дол­гое время владимирские рожки в состав смешанных ансамб­лей и оркестров народных инструментов не вводились, что объясняется, прежде всего, сложностью их освоения.

Впервые владимирские рожки зазвучали в оркестре хо­ра им, Н.Пятницкого, немного позднее они вошли в состав оркестра им. Н.Осипова, где была создана целая оркестровая группа рожков.

Новая волна интереса к русским народным духовым инструментам возникла в 70-е годы, когда в Москве появи­лись два интересных исполнительских коллектива - оркестр народных инструментов «Русские узоры» под управлением Народного артиста РФ В. Зозули и инструментальный ан­самбль «Жалейка» под управлением Народного артиста РФ В.Назарова. Если в первом коллективе ведущими музыкаль­ными инструментами стали жалейки, брелки, свирели, на ко­торых играют все участники оркестра, то в состав второго наряду с жалейками были включены также владимирские рожки. За прошедшие годы в оркестре «Русские узоры» было создано целое семейство жалеек, брелок, свирелей, имеющих различный строй, В результате стало возможным использо­вание этих инструментов почти во всех тональностях и в широком диапазоне. На Московской экспериментальной фабри­ке музыкальных инструментов налажен их выпуск.

В настоящее время духовые инструменты нашли широ­кое применение в разнообразных ансамблевых формах исполнительства. Многие профессиональные и любительские коллективы с успехом используют различные духовые на­родные инструменты, оживляя тем самым тембральную па­литру звучания, сто позволяет в значительной степени рас­ширить репертуарные возможности и приобрести неповтори­мое самобытное творческое лицо.

Среди многочисленных профессиональных исполните­лей следует отметить М.Вахутинского - виртуоза, компози­тора, прекрасного аранжировщика и педагога. Его много­гранная исполнительская, просветительская и педагогическая деятельность, большое количество музыкального репертуара в огромной мере способствовали расширению современного бытования духовых народных инструментов.

Важной составляющей большого арсенала народного инструментария является группа струнных инструментов Среди них получили наиболее широкое распространение гус­ли, домра, балалайка. А такие инструменты как лира, бандурка; да и в некоторой степени 7-струнная гитара, к сожалению, канули в глубине веков. Сегодня предпринимается попытка по возрождению русской 7-струнной гитары, столь популяр­ной в ЗО-х-40-х годах XIX столетия.

Гусли - по праву считаются древнейшим струнным ин­струментом, которые своим непревзойденным звучанием по­коряют широкий круг любителей народной музыки. Их древ­нее бытование представлено тремя видами: шлемовидные (пслатыревидные), крыловидные (звончатые), прямоугольные (столообразные). До нашего времени дошли лишь звончатые и прямоугольные гусли. На рубеже XIX - XX вв. звончатые и прямоугольные гусли были подвергнуты усовершенствова­нию. Музыкант и просветитель Н.Привалов совместно с из­вестным гусляром О.Смоленским усовершенствовали конст­рукцию звончатых гуслей, что в значительной степени повысилоих акустическое качество, исполнительские возможно­сти в целом. Имя О.Смоленского - музыканта-самородка, ор­ганизатора и руководителя хора (ансамбля) гусляров, испол­нителя-виртуоза на гуслях звончатых и жалейке, создателя ансамблевых разновидностей гуслей и одного из первых пре­подавателей на них, солиста Великого оркестра В.Андреева -навечно занесено в историю развития русского музыкального народного творчества.

Среди современников О.Смоленского выделяется фи­гура Н.Голосова, организовавшего в 1910 г. в Санкт-Петербурге «хор» гусляров, в котором начинал свой творче­ский путь П.Шалимов, во многом предвосхитивший систему начального индивидуального обучения игре на гуслях.

П.Шалимов активным педагогическим творчеством повлияло на возрождение интереса к гуслям звончатым не только в Санкт-Петербурге, но и через своих учеников во многих других регионах России. Среди его учеников такие известные музыканты и педагоги как В.Белявский, Д.Локшин, В.Тихов.

С исполнительством гусляра-виртуоза В.Тихова связа­на целая эпоха в развитии гусельного искусства 40-х-90-х го­дов XX века. Достоянием широкой музыкальной обществен­ности и любителей народной музыки стала его книга «Гусли звончатые Валерия Тихова. Жизнь. Творчество. Наследие мастера», обобщившая опыт многих поколений музыкантов, вобравшая в себя лучшие исполнительские традиции на ис­конно русском народном инструменте.

В настоящее время среди ведущих коллективов, ис­пользующих звончатые гусли, по праву можно выделить го­сударственный академический ансамбль гусляров (худ. руко­водитель - Народный артист РФ, профессор Ю.Евтушенко), ансамбль гусляров (худ. руководитель - лауреат междуна­родных конкурсов Л.Жук), Академический национальный оркестр им. Н.Осипова (худ. руководитель - Народный ар­тист РФ, профессор Н.Калинин), академический оркестр Все­российской государственной телерадиокомпании (худ. руководитель - Народный артист СССР, профессор Н.Некрасов) и многие другие коллективы.

Гусли прямоугольные (столообразные) - прямой пото­мок гуслей шлемовидных, наивысший этап развития древне­русской гусельной культуры.

В начале XX столетия этот вид гуслей был усовершен­ствован. В 1914 г. музыкант, просветитель Н.Фомин приспо­собил для прямоугольных гуслей простую, остроумно скон­струированную и надежную в работе клавишную механику. Благодаря этому изобретению при наборе левой рукой на клавишах нужного аккорда освобождаются соответствующие струны во всех октавах. Проводя по струнам плектром (спе­циальный медиатор) извлекают звук. Для лучшей устойчиво­сти строя этих гуслей, получивших название клавишных, применяется металлическая рама, подобная фортепианной. Поскольку клавишные гусли Н.Фомина - гармонический ин­струмент, его используют в оркестрах в паре с мелодико-гармоническими прямоугольными гуслями хроматического строя. Клавишные гусли сегодня стали неотъемлемой частью инструментария практически всех народных оркестров Рос­сии. Неоценимый вклад в развитие клавишных гуслей внесла солистка Академического национального оркестра им. Н.Осипова, Народная артистка РФ, композитор В.Городовская.

XX век раскрыл неисчерпаемые потенциальные воз­можности гуслей в качестве ансамблевого и оркестрового инструмента. Именно в коллективном исполнительстве гусли обрели свой «ренессанс».

Домра - по праву занимает одно из ведущих мест сре­ди струнных инструментов. Из исследователей - историогра­фов А.Фоминцын первым определил домру в качестве струн­ного (щипкового) инструмента. Сохранившиеся материалы по Государственной потешной палате, сведения о домрах, «струнах домерных», домрачеях (исполнителях на домре) в записях дворцовых расходов XVII в. подтверждают это. Дом­ра просуществовала на Руси в качестве профессионального инструмента примерно около двух столетий (XVI - конца XVII вв.), после чего вышла из употребления, не оставив о себе в народе памяти, В русском фольклоре — былинах, пес­нях, сказках - домра совершенно не упоминается.

В 1895 г. один из участников Андреевского кружка ба­лалаечников А.Мартынов вывез из Вятской губернии 3-х-струнный музыкальный инструмент с резонаторным корпу­сом полусферической формы. Он представлял собой один из типов народной балалайки, но был ошибочно принят за обра­зец древнерусской домры и подвергнут усовершенствованию. В результате этого появилось семейство оркестровых разно­видностей, получивших название «домра». Оркестровые дом­ры так называемого «андреевского» образца имеют корпус в виде полушария, короткую шейку с закрепленными ладами, расположенными в хроматической последовательности. Игра по струнам производится с помощью медиатора. В оркестре употребляются домры «пикколо», «прима», «альт», «тенор», «бас» и «контрабас», каждая из которых имеет свои настрой­ку струн. В свою очередь, домра малая, альтовая и басовая получили распространение в сольной исполнительской прак­тике. Вместе с тем, их активно применяют и в ансамблевом исполнительстве.

С момента реконструкции домры и ее введения в Вели­корусский оркестр В.Андреева в конце XIX столетия до на­стоящего времени домра зарекомендовала себя как совер­шенный инструмент, которому подвластно звучание всех тонких струн широкой русской души. Неповторимость ее тембра, виртуозность исполнения, проникновенность звука до сих пор вызывают восторг у слушателей как в России, так и за рубежом. Подлинным продолжателем лучших исполни­тельских традиций на этом инструменте по праву считается музыкант-виртуоз Народный артист РФ, композитор А.Цыганков.

К инструментам струнной (щипковой) группы, дошед­ших до наших времен, и получивших широкое распростране­ние и популярность, относитсябалалайка. Первые образцы народной (не модернизированной) балалайки конца XIX - начала XX столетий представляют собой 3-х-струнный щипко­вый инструмент, преимущественно с треугольным, усеченным внизу корпусом и сравнительно недлинной шейкой, заканчи­вающейся головкой в виде прямоугольника или завитка.

Важно отметить, что балалайка - один из наиболее «молодых» музыкальных инструментов русского народа, возникший не ранее второй половины XVII века. Впервые о ней упоминается в Петровском «Реестре» 1714 г., а через семь лет игру на ней русской девушки-драгунке отметил в дневнике Ф.Берхгольц.

В середине 80-х годов XIX в. петербургским скрипич­ным мастером В.Ивановым по заказу В.Андреева была сде­лана балалайка улучшенного качества, все усовершенствова­ние свелось к замене подвижных ладовых перевязей тверды­ми порожками, врезанными в гриф. Через несколько лет пе­тербургским мастером Ф.Пасербским по указанию В.Андреева и на основе балалайки работы В Иванова была сконструирована балалайка с хроматическим звукорядом, а вслед за тем построено целое оркестровое семейство балала­ек: «пикколо», «дискант», «прима», «альт», «тенор», «бас» и «контрабас». В дальнейшем «пикколо», «дискант» и «тенор» были упразднены, но появилась балалайка «секунда». Окон­чательный состав оркестровых балалаек установился в сле­дующем виде: «пикколо», «прима», «секунда», «альт», «бас» и «контрабас», Кроме «пикколо» перечисленный оркестро­вый балалаечный ряд применяется в настоящее время в ис­полнительской практике коллективов. Основным сольным инструментов является балалайка «прима». Некоторое количество сочинений написано специально для балалайки «бас» и «контрабас»(соло).

Флагманами балалаечного исполнительского искусства в настоящее время по праву являются Народный артист РФ, солист Академического национального оркестра им Н.Осипова М.Рожков, Народный артист А.Тихонов, участник и солист Академического национального оркестра им Н.Осипова, Народный артист РФ, профессор В.Болдырев и другие.

Балалайка широко используется в различных ансамблях народных инструментов. В них она приобретает «классиче­ское», «фольклорное» и «эстрадно-джазовое» лицо, но все же остается самобмтным русским народным инструментом.

Клавишно-духовые язычковые инструменты(гармо­ники) в середине XIX века во многих странах, прежде всего в европейских, получили большое распространение. Эти инст­рументы в различных регионах развивались с учетом нацио­нальной музыкальной специфики. В Англии этот инструмент называли концертино, в Австралии - аккордеон, в Германии -банданеон, в России - баян. Все разновидности отличаются друг от друга формой, размерами, клавиатурой, диапазоном, конструкцией, но, тем не менее, их объединяет общий родо­вой признак: они относятся к так называемым клавишно-духовым язычковым инструментам, все они - гармоники.

Первые образцы ручных и губных гармоник в России появились в ЗО-е-40-е годы XIX столетия, и буквально в те­чение нескольких лет проникли почти во все уголки страны. Инструмент пришелся по вкусу широким массам благодаря небольшим размерам, сильному звуку, относительной легко­сти овладения. Главным преимуществом перед другими на­родными инструментами была возможность одновременного исполнения и мелодии, и аккомпанемента.

К концу XIX века начинает преобладать так называемая «городская песня». Простота строения напева, четкая ритми­ка принципиально отличали этот вид песни от старинных об­разцов: в его основе был гомофонно-гармонический склад; И такой портативный и недорогой инструмент, как гармоника, пригодный для аккордового сопровождения, пришелся по вкусу. Этим, в частности, объясняется популярность гармо­ники и ее быстрое распространение, особенно среди населе­ния городских окраин России.

На рубеже Х1Х-ХХ вв. в России бытовало огромное ко­личество самых разнообразных видов гармоники, которые несли в себе особенности инструментально-песенной культу­ры той или иной местности. Этот калейдоскоп представляли: «азиатские», «бологоевские», «елецкие рояльные», «кабар­динские», «касимовские», «ливенские», «московские рояль­ные», «невские», «татарские», «тульские», «черепашки» и др.

Первые образцы русских гармоник отличались ориги­нальностью и хорошим качеством, внешне они были привле­кательны, но имели существенный изъян - в них отсутство­вал хроматический строй, и это, естественно, ограничивало их музыкально-художественные возможности. Создание гар­моник с хроматическим строем явилось первым и важным шагом на пути совершенствования инструмента.

Русский город Тула - родина хроматической гармоники - был одним из промышленных центров страны, который яв­лялся основным поставщиком гармоник. Их производство было сконцентрировано в Чулковской слободе. Создателем первой в России хроматической гармоники принято считать Н.Белобородова, который в 1875 г. организовал первый в России «Оркестр гармонистов». Оркестровый ряд гармоник выглядел следующим образом: «прима», «секунда», «флейта-пикколо», «альт», «виолончель», «бас», «контрабас». Впо­следствии оркестры гармоник получили широкое распро­странение во многих регионах России.

В началеXX столетия (1907 г.) петербургский гармо­нист, мастер П.Стерлигов в содружестве с известным гармо­нистом Я.Орландским - титаренко сконструировали хрома­тическую гармонику, которая была названа именем древне­русского поэта-певца Баяна. Вскоре баяны начали изготавли­вать гармонные мастера и других городов России. Действуя совместно с исполнителями они вносили дальнейшие улуч­шения, создав, в конце концов, хотя и сложный, но вполне совершенный инструмент. Гармоника в сфере совершенство­вания своей конструкции по многим параметрам обогнала своих сородичей по народно-инструментальному цеху. И, действительно, современный баян представляет собой и «хор», и «оркестр», заключает в себе широкий спектр много­гранной тембральной палитры, которой подвластны различ­ные стили и жанры классической, народной и современной музыки. Определенным итогом в совершенствовании конструкции инструмента явилось появление многотембрового, готово-выборного баяна, который в значительной степени повлиял на расширение репертуарного диапазона всего на­родно-инструментального искусства.

Впервые в России в Московском государственном уни­верситете культуры и искусств в 1997 г. был открыт класс гармоники, первым выпускником которого стал лауреат Все­российских и Международных конкурсов, ныне Заслуженный артист РФ Г.Калмыков.

Среди современных виртуозов-исполнителей на раз­личных видах гармоник следует отметить лауреата Всерос­сийских и Международных конкурсов Заслуженного деятеля искусств РФ, педагога, члена Союза композиторов РФ Е.Дербенко, лауреатов Всероссийских конкурсов С.Сметанина и С.Привалова. Баянное исполнительское ис­кусство прославили такие выдающиеся мастера как Народ­ный артист СССР Ю.Казаков, Народный артист СССР, про­фессор А.Полетаев, лауреат Всероссийских и Международ­ных конкурсов, Народный артист РФ, профессор Ф.Липс, лауреат Всероссийских и Международных конкурсов. Заслу­женный артист РФ Ю.Вострелов и многие другие.

Всё множествоударных инструментов русской фольклорной традиции можно разграничить на следующие группы:

1. Инструменты, созданные как музыкальные, но имеющие чисто прикладное значение и использующиеся в качестве шумового орудия или сигнального приспособления (в ратном деле, на охоте, в пастушестве, в быту).

2. Собственно музыкальные ритмизирующие со­провождение пения или танца).

3. Предметы быта, используемые в качестве му­зыкальных ударных инструментов.

По принципу звукообразования ударные инструменты можно отнести либо к группе мембранных - бубны, барабаны и другие, либо к группе сомозвучащих - било, трещотки, ложки, рубель, колокола и др.

Первые сведения об ударном инструменте (бряцало) относится к XI веку (Минея сентябрьская). По историческим памятникам с XII века известен самозвучащий инструмент под названием - било.

Бытовало две его разновидности - великое било и ма­лое било.

Великое било - толстая доска длиною до 8 метров, подвешенная на двух цепях. По ней бьют равномерно специ­альной колотушкой.

Малое било(клепяло) - двухметровая доска шириной 10 см. Имеет форму двухлопастного пропеллера с выемкой посередине для держания инструмента. Ударяют в малое би­ло деревянной колотушкой.

Било использовалось в качестве сигнального инстру­мента. В этой функции оно просуществовало, например, в раскольничьих скитах вплоть до нашего столетия. Исследова­тель Смоленский С.В. утверждает, что клепание в било - это «первичная форма колокольного звона».

Колокол - родственник древнерусского била. Первое упоминание

о нём находится в летописи о взятии неприятелем Нов­города и о снятии колоколов с Софийского собора в 1066 го­ду. В XV веке западноевропейские путешественники пишут о русских звонах, как о характерном национальном явлении. Кроме церковно-ритуальной, колокола выполняли политиче­скую, гражданскую, военную функцию. Об этом говорят на­звания колоколов: «осадный», «всполошный», «вечевой». Колокола различаются по весу: Малые зазвонные (4 - 80 кг) и большие зазвонные (130 - 400 кг). Большие колокола: повсе­дневный (1600 - 8000 кг), полиелейный (8-11 т), воскресный (до 16 т), праздничный (16 т и более).

Льют колокола из колокольной бронзы. В русском ко­локоле, в отличие от западноевропейского, подвижной ча­стью является язык, а не сам корпус. От языка колокола идут верёвки, как в руки звонарю (от малых колоколов), так и пе­рекладинам колокольни (от средних) и к ножным педалям. Стоя на одной ноге, опытный звонарь попеременно нажимал другой ногой педали, а локтями и запястьем приводил в движение языки больших и малых зазвонных колоколов.

Бубен ратный - металлический котёл с натянутой ко­жаной мембраной. Удар по мембране производился с помо­щью вощяги -колотушки в виде кнута с плетёным шаром на конце Использовались разновидности ратных бубнов - тулумпас и набат, перевозили их на лошадях. Применялись бубны для звуковой связи и подачи команд в древнем рус­ском войске, для устрашения врага.

Пастуший барабан - цельная деревянная доска со слегка скошенными или закруглёнными верхними углами. Материалом для изготовления служит ель, сосна. Размеры инструмента достаточно свободны: длина - 50-100 см, шири­на - 25- 40 см, толщина -1,5-6 см. Инструмент подвешен на шее при помощи ремешка или верёвки и располагается гори­зонтально на уровне пояса. Играют на барабане двумя дере­вянными колотушками длиной 20- 35 см. Звуками барабана пастух извещал людей о том или ином моменте процесса па­стьбы стада. Нередко инструмент сопровождал пляску и пе­ние. Распространён в средней полосе России. В разных об­ластях имеет различные названия - пастушка, постухалка, барабанка и др.

Трещотка — ударный инструмент, имитирующий хлопки в ладоши. Вероятно был создан специально как музы­кальный инструмент. Представляет собой набор деревянных пластин, в количестве от 14 до 22 штук, нанизанных на две верёвки. Пластины изготавливаются из твёрдых древесных пород: дуба, клёна, ореха. Длина пластины - 14 — 17 см, ши­рина - 5 - 9 см, толщина - 0,5 - 0,6 см.

Первое упоминание о трещотке в письменных источни­ках встречается в 1714 году. Районы бытования инструмента — преимущественно южные области: Курская, Орловская, Калужская, Тульская. Не случайно порой трещотку называют «курской». Приёмы игры на ней весьма разнообразны.

Существует круговая трещотка— широко используемая в симфонической музыке. Эпизодически при­меняют её и в народных оркестрах и ансамблях. Существует предположение, что на Руси она использовалась как шумовое приспособление.

Бубен скомороший - само название инструмента гово­рит о среде его бытования. Бубен представляет собой неши­рокую деревянную обечайку круглой формы с натянутой на одной стороне кожаной мембраной и подвешенными с внут­ренней стороны колокольчиками. Скоморохи и медвежьи по­водыри при игре на бубне при меняли различные приёмы и фокусы: подбрасывая и схватывая его на лету, били бубном то по своим коленкам, то по голове, ударяли по мембране ли­бо обечайке кистью руки, локтем, пальцами, делали тремоло и «вой», проводя по мембране большим пальцем правой руки.

Часто вместо бубна в руках скомороха оказывался дву­сторонний барабан, что нашло отражение в миниатюре XVI века «Игрище славян вятичей»( Радзивиловская летопись).

К третьей группе инструментов следует отнести пред­меты домашнего обихода, при определённых условиях стано­вящиеся ударными музыкальными инструментами. Это лож­ки, тазы, сковороды, рубель, ухваты, коса и др. Практически любой предмет домашней утвари на праздничном гуляний мог стать музыкальным инструментом, однако только неко­торые из них получили своё второе рождение и стали изго­тавливаться в чисто музыкальных целях.

Ложки - для музыкальных целей их изготавливают из твердых пород дерева( дуб, ясень, клён, бук). Музыкальные ложки имеют удлинённые рукоятки, иногда вдоль рукоятки привешивают бубенцы. Игровой комплект состоит из 2 - 4 ло­жек. Приёмы игры достаточно разнообразны. В русских печат­ных изданиях ХУШ века появляются первые сведения о них.

Рубель - изогнутая доска длиной около полуметра с ручкой.На выпуклой стороне нарезано множество поперечных ребринок. В быту рубель использовали для разглажива­ния белья. Одной рукой держат инструмент за ручку, другой рукой — ложку либо деревянную полочку, которой быстро проводят по ребристой стороне. Возможны отдельные удары по различным местам инструмента. Применяемый и изготав­ливаемый в настоящее время музыкальный инструмент отли­чается от своего прообраза - он не имеет изгиба, для улучше­ния акустических характеристик в одном из торцов по длине вырезается резонаторная щель.

Ухват - приспособление, при помощи которого стави­ли и вытаскивали из русской печи чугуны и горшки. Торцами ухватов отбивать об пол плясовые ритмы. На верхнем конце каждого древка приспосабливают по две тарелочки от бубна. Сочетание глухих ударов об пол с позвякиванием напомина­ют танец в сапогах со шпорами. Отсюда второе название это­го инструмента - шпоры.

Рогач -приспособление для сушки кухонной посуды, применяется в деревнях Орловщины в качестве ударного ин­струмента.

Коса - на ней играют, предварительно сняв с древка. Одной рукой держат косу за основание остриём вниз, другой рукой — большой гвоздь и выбивают о косу различные рит­мы. Инструмент бытовал в селах Воронежской, Курской и Белгородской областей.

В связи с возрастающим вниманием к народным тра­дициям, предметы патриархального быта всё чаще получают своё второе рождение в качестве музыкальных инструментов Таким образом, возрастает роль исполнительского искусства как хранителя старинных традиций русской культуры.

Ударные инструменты на протяжении многих веков активно использовались в народной инструментальном твор­честве и являлись украшением сольного, ансамблевого и ор­кестрового исполнительского искусства. Дошли до наших дней и получили широкое распространение такие инструмен­ты как бубен, ложки, парные ложки О.Буданкова, косточки «рубель», рыкалка, трещотка обычная, курская трещотка, парная трещотка О.Буданкова, круговая трещотка, пастуший барабан (барабанка), рогач, ухваты (шпоры), коса, коробочка и др. Широкий спектр ударных инструментов активно при­меняется как в сольном и ансамблевом исполнительстве, так и в оркестровой практике.

Анализ всей разнообразной гаммы русских народных инструментов показывает, что они представляют собой живи­тельный источник, который во многом питает все пласты на­родной художественной культуры.

Литература

Банин А.А. Русская инструментальная музыка фольклор­ной традиции. - М., 1997,

Буданков О., Вахутинский М., Петров В. Практический курс игры на русских народных духовых и ударных инст­рументах. М., Музыка, 1991.

Вертков К.А. Русские народные музыкальные инструмен­ты. Л..1975.