Модель дифференциации

Имея в виду эти предварительные замечания, попытаемся очертить в самых общих терминах основные этапы цикла дифференциации, а затем проанализировать выделение производственных коллективов из семейно-хозяйственных ячеек.

Мы можем начать с постулирования недостаточности вклада в область достижения цели социальной системы, преуспевающей процесс дифференциации. Примером такой системы и служит недифференцированная семья, которая одновременно выполняет и производственную функцию. С функциональной точки зрения можно сказать, что «фрустрация» ее способностей в достижении целей или исполнения связанных с ней экспектаций может концентрироваться на одном из двух важных для нее уровней: либо на уровне ее производства, либо на уровне эффективности в исполнении того, что позже станет функцией «резидуальной» семьи, а именно социализации и регуляции личностей-членов.

Во-вторых, это касается границы между семьей и другими подсистемами в обществе. Важными пограничными понятиями являются здесь понятия рынков труда и товара, а также понятие идеологического «обоснования» позиции данной единицы в обществе, которое может принимать или не принимать религиозную окраску. Но за всем этим также стоит проблема вклада личности в социальную систему на более общем уровне; в данном случае это, очевидно, будет носить особенно важный характер, потому что в семейных и профессиональных ролях для взрослой личности сосредоточены наиболее важные обязательства при исполнении социетальной функции.

В-третьих, имеет место некоторое равновесие между этими двумя компонентами фрустрации, а именно между фрустрацией в отношении средств и вознаграждений (связанных с производственной функцией) и фрустрацией в связи с нормативными аспектами экспектационных систем (связанных с функцией социализации индивидов). Этот последний компонент является совершенно необходимым условием процесса, ведущего к дифференциации.

Сложность этих трех различий может показаться непреодолимой, хотя на самом деле трудности не столь уж велики. Третье различие наиболее важно, поскольку здесь речь идет о нормативном компоненте. Остальные два различия связаны с экзогенными и эндогенными источниками изменения в системе: личности в ролях в определенной социальной системе действуют «прямо» на систему, а не через свои взаимодействия с другими социальными системами.

Самый важный пункт состоит здесь в том, что каковы бы ни были источники возмущения, если оно касается подсистемы достижения цели социальной системы, то его результаты сначала сказываются в двух направлениях. Одно из них связано с функциональной'проблемой доступа к средствам, позволяющим выполнять первичные функции, а именно с проблемой того, какие средства доступны и при каких условиях они оказываются пригодными. Другое направление касается того вида интегра-тивной поддержки, которую получает данная единица внутри системы, в том смысле, в каком мы говорим, что кто-то «имеет мандат» для совершения какого-то дела. За всем этим на более высоком уровне контроля стоит «общая легитимизация» функционирования единиц. Поддержка в этом случае может быть определена как конкретизированная для каждой единицы или класса единиц легитимизации. Напротив, легитимизация относится больше к функциям, чем к оперативным правилам.

Эти три проблемы увязываются в иерархии контроля. Первой является проблема адаптации, и она должна быть решена прежде всего, если мы хотим, чтобы были созданы предпосылки для решения остальных. То, что подразумевается под «решением» на более низком уровне, при функционировании на более высоком уровне выполняет роль условия. Условие в таком понимании всегда представляет собой двойственное образование в том смысле, что для одного уровня оно выступает как ресурс (в кибернетическом смысле), а для другого как нормативно контролирующий «механизм», или стандарт.

Здесь следует ввести другое известное социологическое понятие, а именно «аскрипция». Аскрипция — это, по существу, сплав независимых функций в одной и той же структурной единице. С этой точки зрения дифференциация является процессом «освобождения» от аскриптивных явлений. В таком понимании это процесс достижения «свободы» от определенных ограничений. Но это также процесс включения в нормативный порядок, который может подчинить ставшие теперь независимыми единицы определенному типу нормативного контроля, совместимого с функциональными требованиями более широкой системы, частью которой они являются. Однако при дифференциации единица получает определенную степень свободы выбора и действия, что было невозможно раньше. Это верно всегда, какая бы из частей, получившихся в результате деления, ни рассматривалась нами.

Дополнительным .моментом этого освобождения от аскрептив-ной привязанности к предопределенному способу существования является свобода в предложении гораздо большего разнообразия услуг в обмен на доход. Иными словами, рабочая сила становится гораздо более дифференцированной и более широкий аспект специфических талантов может найти себе применение. Конечно, при этом возникает целый ряд новых условий, потому что более специализированные таланты часто требуют такого обучения и практики, которые не везде существуют.

С точки зрения домашнего производства эти два фактора могут рассматриваться как относительно «внешние». Мы можем сказать, что процесс дифференциации не может иметь места, пока не будет минимальной гарантии наличия этих условий. Гарантиро-ванность в свою очередь зависит от двух моментов, касающихся более разветвленных систем отношений, внутри которых протекает указанный процесс. Во-первых, это момент, связанный с природой рынка труда, на котором получающий заработок предлагает свои услуги, и со степенью, в которой он защищен от того, чтобы принимать невыгодные предложения. На современном рынке труда (если рассматривать его оперативный уровень) существует для этого по крайней мере три механизма. Это конкуренция между потенциальными нанимателями, меры самозащиты групп нанимающихся, например заключение трудового договора, и установление и охрана нормативного порядка «более высоким» авторитетом, .например государственными органами. Результатом регулирования условий с помощью любой комбинации этих механизмов является освобождение единицы от возможного давления со стороны какого-то одного источника существования, например зарплаты. При помощи таких средств, как денежные механизмы и кредит, нанимаемый получает выигрыш во времени и освобождается от давления момента даже в большей степени, чем собственник.

Давайте теперь обратимся ко второму вопросу: поддержке исполнения функции. В этом контексте занятие сельскохозяйственным трудом рассматривается скорее как «способ жизни», а не «бизнес». Переход к специализированному наемному труду оправдывается более высоким уровнем эффективности такой организации, обеспечивая более высокий уровень жизни, но в то же время является и проблематичным, поскольку предполагает потерю «независимости» и утрату ощущения себя как самостоятельного хозяина. С другой стороны, возникает проблема потери семьей ее функций, состоящая в том, что дифференцировавшаяся семья больше не «совершает полезной работы», а превращается просто в потребительскую единицу; этот вопрос особенно часто встает в связи с якобы имеющим место перемещением роли женщины исключительно в сферу «досуга». Мы можем разобрать этот вопрос в терминах степеней свободы, стараясь при этом тщательно различать два уровня, упомянутые выше как поддержка и легитимизация.

Проблема, для решения которой я обращаюсь к контексту поддержки,' есть проблема позиции семьи в глазах местного «общественного мнения». Поддержка этой семьи зиждется на представлении о том, что приемлемый статус в общине связан с наличием «собственного дела», со всеми ассоциациями, возникающими по поводу понятия собственности, согласно которым человек, работающий по найму, принадлежит к гражданам второго сорта. Подобно тому как в контексте средств жизни, доступных для дифференцированных единиц, релевантной системой координат или «референтной группой» является рынок, как трудовой, так и потребительский, в контексте «поддержки» системой координат служит местная община, поскольку место жительства и место работы типичного взрослого находятся в ее пределах. В дифференцированном случае основная структура местной общины в Америке состоит из родственных собственнических единиц — прежде всего из фермерских семей, хотя тот же структурный принцип распространяется как на мелкий бизнес, так и на свободные профессии в небольших городах. В дифференцированном случае такими основными структурами выступают, с одной стороны, группы совместно проживающих родственников, а с другой стороны, нанимательские организации, предоставляющие работу.

Поскольку основные «цели» этих родственных единиц как таковых являются аскриптивными, а именно состоят в социализации детей и в регулировании личностных проблем своих членов,— то община в результате такой дифференциации приобретает все возрастающую свободу в виде новых уровней и новых возможностей в «производственных» достижениях, которые возможны на более высоком уровне организации и невозможны в пределах родственных единиц. Для получения всех необходимых ей благ типовая семья не нуждается более в обращении к другим единицам той же структуры, что раньше держало ее в рамках, накладываемых этой структурой, а члены общины могут обеспечивать функции общины как в семейной, так и в производственной сферах без того, чтобы находиться в аскриптивных связях относительно друг друга.

Однако это становится возможным только при наличии механизмов, регулирующих условия, которыми эти две категории функций связаны друг с другом. Частично это делается за счет рыночных отношений. Но сюда же относятся и другие вещи, такие, как обязательство по поддержанию совместных интересов общины как через налогообложение, так и через добровольные каналы. Здесь уже должны быть новые «правила игры», в соответствии с которыми оба ряда действующих единиц могут жить в одной общине без возникновения чрезмерных трений. Центр этих уравновешивающих институтов лежит в основном в сфере стратификации, возможно, прежде всего потому, что более крупные масштабы организации производственных единиц при дифференциации делают невозможным сохранение основы равенства семейных единиц, имевшего место внутри семейно-фермерской общины.

Это ведет к проблеме легитимизации, состоящей в обосновании или в критическом отношении с точки зрения институционализированных ценностей данной системы к основной структуре организации социально важных функций. Здесь проблема состоит в том, чтобы очистить формулу легитимизации от организационных частностей менее дифференцированной ситуации. Эти задачи явно принадлежат сфере идеологии. Для того чтобы дифференциация была легитимизирована, нужно сломать веру в то, что только «собственники» относятся к категории «ответственных граждан», или в то, что организации, не контролируемые родственными единицами, пользующимися в местной общине высоким престижем, обязательно преследуют «эгоистический интерес» и не приносят «общественной пользы». С другой стороны, необходимо внедрить в сознание, что семья с «утраченными функциями» может тем не менее оставаться «хорошей семьей».

Возможно, что наиболее важным в новой легитимизации является новая концепция адекватного, социально желаемого человека, особенно в его двух дифференцированных сферах действия и ответственности — в его профессиональной роли и в его семье. Ясно, что в таком случае возникают крайне важные проблемы изменения в роли женщины. Первая стадия этого изменения касается, вероятно, идеологической легитимизации более дифференцированной роли женщины, чем это было раньше, а именно в обосновании того, что в семье, которая утратила производственные функции, женщина вправе целиком посвятить себя мужу и детям. Вторая фаза включает в себя различные формы участия в жизни общины и профессиональную деятельность женщины.

Вот те три контекста, в которых должно сказаться непосредственное воздействие движущих сил структурного изменения, если в результате происходит дифференциация первоначально слитной структуры. Для полноты следовало бы упомянуть другие, более косвенные, проблемные сферы. Одна из них — проблема содержания потребительских вкусов, связанная с изменением жизненного уровня и его отношения к профессиональному вкладу получателя дохода. Вторая проблема — отношение ценностей на различных уровнях конкретизации не только к непосредственным проблемам легитимизации различных классов структурных единиц в системе, но и к более общим нормам и стандартам, которые регулируют их отношения. Наконец, косвенно относящейся сюда проблемой является то, что Дюркгейм называл органической солидарностью. Я интерпретирую ее как нормативную регуляцию адаптивных процессов и механизмов. Как мне представляется, это и есть главное связующее звено между тем, что я назвал поддержкой, с одной стороны, и реалистической игрой «интересов» различных единиц — с другой.

Все это изложение весьма бегло касалось различных «функциональных» контекстов, в которых должна иметь место некоторая реорганизация, если процессу дифференциации в том виде, как он нами был определен, суждено завершиться и стабилизироваться в новой структуре. Существенным для такой точки зрения является то, что каждый из таких контекстов предлагает сложный баланс отношений входа — выхода так, что слишком большое нарушение равновесия в одном из направлений может привести к срыву дифференциации. Головоломная сложность нарисованной нами картины несколько упрощается, если учитывать иерархию контроля и, следовательно, тот факт, что твердое установление «надлежащих» стандартов на более высоких уровнях дает возможность осуществления контроля над довольно широким диапазоном изменений нижестоящего уровня.