Подробнее об этом со слов А.К.Светозарского. (Лекция 02.03.2006 «Папство на вершине власти: Иннокентий III (1198-1216)»)

(Лекция 02.03.2006 «Папство на вершине власти: Иннокентий III (1198-1216)»)

Иннокентий III не является бойцом, как Григорий VII по своему складу. Не воин, не аскет особенный, выдающихся духовных дарований нельзя у него назвать. Но он – очень интересный государственный деятель, человек с юридическим мышлением, дипломат, обладал определенным даром красноречия. Человек, который доказал сам себе и всему миру, что власть слова и могущество нравственного авторитета гораздо выше, чем насилие, принуждении, просто грубая сила, поклонником которой был Григорий VII.

Иподиакон (субдиакон, как говорили на западе), в последствии кардинал-диакон римской церкви, он избирается в 1198 году на папский престол. Говорят: «властолюбивые папы». Дело не в папах. Дело не в их личных качествах, а в тех идеях, которые царили в умах людей. Идея папства, как всемирной теократической монархии, как осуществление града Божьего на земле и идея священной римской империи. И то и другое ценилось многими и часто одно с другим вступало в противоречие (интересы).

Его эпоха очень противоречива. Это, с одной стороны движения, вызванные идеализмом людей, стремлениями к идеалу святости. Это Франциск Ассизский, святой католической церкви. Конечно, вам будут преподавать его, как пример ложной западной духовности: мама отправилась в хлев рожать его, подражая Божьей Матери. Но так было принято. Так Господь пришел в мир, и благочестивые итальянские крестьянки производили своих детей на свет в хлеву.

Перед кончиной он устроил некое подобие Тайной Вечери. С другой стороны, для западного мира своего времени это очень высокий образец святости. Им очень увлекалось наше образованное общество в конце XIX начале XX века, публиковали бесконечные цветочки Франциска Ассизского.

Есть и трогательные моменты в этой эпохе. Нищенствующие монахи, реально нищенствующие, потому что орден уже нельзя было основать, их было уже слишком много, и папы не благословляли новые ордена. Но для Францисканцев сделали исключение, именно в силу этого образа жизни – нищие братья. А среди них были еще и крайние францисканцы, которые вообще отрицали у церкви возможность наличия какой-либо собственности, каких-либо податей. Вроде наших монахов нестяжателей.

Здесь же крестовый поход детей при Иннокентии III. Как бы мы не говорили, действительно была масса земных, низменных интересов в этом движении на восток, но был и идеализм. И когда взрослые не смогли отвоевать Гроб Господень, поднимаются дети, какие-то бродячие монахи. Такое непонятное движение. И родители ничего не могут сделать. Это пик средневековья. Настолько сильна идея, что они бегут из домов с какими-то котомочками, босые, в деревянных башмачках. И усеивают трупами дорогу, потому что они погибают, оторвавшись от дома и не дойдя ни до какой Святой Земли.

Здесь же инквизиция. Официально позже утвержденная, но идея принадлежит времени Иннокентия III. Инквизиция – как организация, которая наблюдает за искренностью обратившихся. В основном это жители Испании, наружно принявшие христианство, так называемые Мараны. Ради этого устанавливается инквизиция, которой потом придаются функции несколько иные. Инквизицией в смысле розыска другой орден занимается. Настолько все неоднозначно в эту эпоху. Это доминиканцы, их называют собаками Господними. Вы, как люди, знающие латынь, оцените игру слов: Domini canes – псы Господни. Потому что они начинают преследовать всякую неправоту.

Здесь же уничтожение альбигойцев – еретики, которые на юге Франции были очень распространены. Они были усмирены военной силой.

Алексей Степанович Хомяков писал об этом времени следующее: «Папа был теснее связан с Римом, чем император. В понятии о всехристианстве власть первосвященника была разумней, чем власть им же венчанного императора». Т.е. 2 вида всемирного христианского государства. Одно – теократическое, другое – в форме самодержавной императорской власти. Но папа теснее связан с Римом, а империя-то называется римской, хотя реально центр ее в Германии, а Италия на окраине. Дальше: «Римский епископ помазанник высшей небесной правды и по понятиям запада – представитель самого христианства. Германец, удостоенный римского императорского венца, был только случайностью, хранителем правды временным и, следовательно, только второстепенным лицом в иерархии всемирной».

Иннокентий III безусловно считал идею папства превалирующей над имперской идеей, но при этом, на словах, развивал что-то вроде теории западной симфонии. Он пишет в Германию: «Империя и первосвященничество – Сам Христос доказал, что они должны быть в единении. Это два херувима, расположенные по двум сторонам алтаря и смотрящие друг на друга. Это две колонны, поддерживающие один и тот же свод. Это два великих светила, сверкающих на тверди. Два меча, о которых говорит апостол».

«Я хорошо знаю – пишет Иннокентий в другом месте – что некоторые императоры жестоко преследовали церковь. Но зато другие почитали ее и служили ей различными способами. Мы хотим сохранить императорскую власть во всей ее полноте, и дай Господи, чтобы власть в церкви была уважаема в такой же самой степени». Это взгляд папства на церковь, на империю.

Как воспринимали империюгерманцы?. Был такой очень сильный император Фридрих I Барбаросса (или Рыжебородый). Известный в истории своей крайней преданностью имперской идее. Говоря нашим термином, условным, крайне властолюбивый. «Когда он поражает своим страшным копьем мятежников, кажется, что снова появился Карл Великий со своей мстительной рукой. Никакой разумный человек не может сомневаться в том, что божественная воля сделала из него повелителя остальных государей. Он царствует над народом Божьим. Весь мир снова управляется августом. Перед нами римская империя возвратилась к своему первоначальному состоянию» – вот что пишет летописец, современник Фридриха Барбароссы. Та же имперская идиллия, та же идея вечного царства христианского, но здесь идея августа на первом месте. В данном случае это Фридрих Барбаросса.

Один папа над всеми государями, предавая им легитимность. И здесь – один император над государями Европы. Фридрих Барбаросса называет их провинциальными государями. Все они от него находятся в той или иной степени зависимости. Тот пленник, тот данник. Так что эта идея витает в воздухе.

В частности, Барбаросса, собрав государей на собор по поводу прекращения раскола, сказал: «мы пригласили, чтобы покончить со схизмой провинциальных государей, но пусть они не воображают, что могут выбирать иного папу, а не того, на котором уже остановил свой выбор император». Видите, какие притязания.

Папство претендует на светскую власть, на то, чтобы утверждать государей, раздавать им короны. А государи претендуют не только не светскую власть, но и на вмешательство в церковные дела. Вот какая в целом ситуация к моменту, когда Иннокентий III становится папой.

При этом он очень практичен. Он понимает, что выше империи нет закона – так считают в Германии, где и пребывают эти императоры. Империя по-прежнему называется священной, на это обратите внимание. Императоры – это адвокаты церкви. «Епископ внешних дел» (в Византии) - а здесь «адвокаты церкви». Главные защитники и покровители. Они созывают соборы и уничтожают расколы. Это точка зрения империи.

Императоры представляют христианский мир в отношениях с мусульманским миром. Отношения были не менее напряженными, чем сейчас, если не более – сарацины, с которыми борются, вступают в переговоры, торгуют, где-то и учатся, используя определенные знания, которых не хватает в Европе в каких-то областях.

Цель империи – утвердить в христианском мире мир, основанный на законах, продиктованных христианской моралью.

Итак, сильные государи Фридрих I Барбаросса и его сын – Генрих VI. Немцы в то время задирают нос во всей Европе. Во Франции они смеются над набожностью короля. Студенты германские, неукротимые, с ними невозможно справиться, они издеваются над местным государем, а их боятся.

Вот это германское начало, имперское германское начало торжествует. Именно поэтому Гитлер и любил Барбароссу, который в общем больше в истории, кроме властолюбия, ничем не прославился. У него была нелепая трагическая смерть. Он собрался отвоевывать Святую Землю и, переправляясь через одну из речек, утонул. Но план нападения на СССР, Гитлер назвал именно его именем, в силу вот этого германского духа.

Папство должно было продолжать скрытую борьбу с империей и пользоваться разного рода практическими моментами, а Иннокентий III был очень практичным.

Вот ситуация на германском престоле: он вакантный после смерти Генриха VI. Три претендента: Филипп, брат Генриха, Фридрих, его сын, младенец и Оттон, герцог Брауншвейгский.

Констанция, мать сироты Фридриха, вдова Генриха VI, отдает себя под покровительство папы. Дает клятву на Евангелии выплачивать определенные суммы. Она не хочет и не имеет сил претендовать на все германское наследство и выделяет сыну те земли в Сицилии, которые были ее приданным, венчает младенца коронами 2-х сицилийских королевств. Обезопасив себя и его на какое-то время и получив покровительство папы. Т.е. он уже не претендент на корону империи.

Остается два кандидата, Филипп и Оттон. Оттона поддерживают сторонники папства, их называют гвельфы, а Филиппа поддерживают сторонники империи – гиббелины. Начинается кровопролитная гражданская война в Италии - «война гвельфов и гиббелинов».

Дело в том, что Филипп пользовался поддержкой короля Чехии, а также Моравии, Саксонии, Австрии, Южной Германии, множества епископов. Гражданская война перекидывается в Германию. Там начинаются беспорядки. Большинство склоняется к Филиппу, а папа отказывается венчать его, не дает своего благословения, пишет князьям германским: «Не римская ли церковь со времени Карла Великого пользовалась правом короновать государей? А если уж нам такое право принадлежит, то конечно мы должны иметь свой взгляд на того, кого вы выбрали, на кого мы возлагаем корону». А вдруг это еретик, а вдруг это язычник. Т.е. уже право такой своего рода нравственной цензуры папа берет на себя.

В конце концов, даже не смотря на то, что Филиппа поддерживал французский король Филипп Август, у него ничего не получилось.

Оттон поддерживается папой и, после того, как Филиппа убивает один из герцогов, он женится на его сестре (Филиппа) и получает корону. Папа называет его любезным сыном, осыпает разными титулами пышными. Гвельфы и гиббелины примиряются, наступает мир и тишина.

Но вскоре Оттон начинает расширять свою империю, в том числе завоевывая и папские земли. Здесь Иннокентий III, конечно, был обескуражен и писал Оттону: «кажется, размеры твоего государства вполне устраивали твоих предшественников и тебя раньше, что случилось?». По-прежнему он «любезнейший сын церкви», «возлюбленный сын наш». Т.е. он не хочет до поры до времени ссориться с Оттоном, и всячески ведет дипломатическую игру.

Но тут же пишет и Филиппу Августу – злейшему врагу Оттона и говорит: «если бы мы как ты были зоркими и знали, что за человек пробрался на имперский престол, конечно, мы так бы не поступили, поскольку он даже не ограждает безопасностью наместника Бога на земле». Иннокентий III прочно присваивает себе этот титул, «наместник Бога на земле». Официальный титул. «Он все растоптал своими ногами, он все ниспроверг» – дальше он пишет. И дальше приводит интересную библейскую люминесценцию. Он говорит: «так ведь и Господь раскаялся в том, что поставил на царство Саула». Дает намек на то, что «наместник Божий» тоже может раскаяться в своем выборе.

Меры убеждения не помогают, и папа просит итальянские города Болонию, Пизу, Милан, обладавшие большими ресурсами и самостоятельностью, просит французского короля пойти и наказать обидчика Оттона. Убеждает англичан поддержать эту борьбу.

Затем, в своих посланиях он опять проводит мысль о том, что прежний царь некогда был заменен на более молодого и подходящего (Саул Давидом). Поэтому и сейчас такое произойдет, потому что Оттон не хочет слушаться папу и обижает его без каких-либо законных оснований.

Все это проходит не очень активно, долго продолжается, потому что Франция откладывает вступление в войну. Иннокентий III накладывает интердикт на Оттона. В конце концов, тот сдается.

Собравшиеся в Нюрнберге германские князья избирают на престол Фридриха, короля обеих Сицилий. Человек он был морально израненный с детства, потому что когда он был младенцем, умер его отец, через два года умерла мать, и он остался круглой сиротой. И попал в ситуацию, похожую на детство Ивана Грозного, т.е. он – игрушка в руках партий, которые стараются быть опекунами. Но здесь, правда, момент положительный – папа как гарант его безопасности, его правления и т.д. Но при дворе масса всяких людей, он переходил из рук в руки, воспитание у него очень интересное было,– это и европейская культура (латинская), и греческая, и сарацинская. Ради него выписывали ученых мусульман, арабов, которые преподавали ему какие-то науки.

Иннокентий III очень активно вмешивается во все политические процессы в Европе, и в личную жизнь европейских правителей. Следующий случай – это Англия. Король Иоанн Безземельный не хочет утверждать архиепископа Кентерберийского, которого избрали августинские монахи. Монахи августинского ордена – активные поборники Рима. Если помните, они в свое время вытеснили местную иерархию, связанную с восточной традицией.

Ему предлагают еще двух кандидатов, которые тоже не проходят, и папа устраивает выборы в Риме. Просто в Риме и все, «это наша прерогатива». Из пятнадцати кандидатов, папа выбирает Стефана Лангтона. Самый способный из всех кандидатов, самый яркий, обязанный своим избранием папе. Но Король его не принимает. Иоанн, что называется, уперся, разогнал монахов, разграбил церковное имущество и заявил следующее: «Клянусь зубами Божьими, если вы произнесете отлучение, я выгоню всех духовных, всех епископов к папе и завладею всем их имуществом. Все римляне, живущие в моем королевстве, вернутся на родину с выколотыми глазами и отрезанными носами, чтобы везде узнавали. Если вам дорого ваша шкура – убирайтесь с моих глаз как можно скорее».

Тогда епископы (а трем епископам папа велел погрозить ему отлучением, если он будет упрямиться) объявили интердикт. И по всей Англии замолчали колокола, перестали хоронить покойников, крестить младенцев, ну обычная мрачная картина интердикта. А там, уже, подпирали французы – обрадовались, решили помочь папе, готовили войну против Англии. И папский легат убедил Иоанна Безземельного сдаться. Он сдался…и всю землю свою, и Англию и Шотландию, отдал в зависимость папе, которая выражалась в выплате лена(?), особых денег помимо знаменитого «гроша Святого Петра», который всегда полагалось выплачивать Риму. Т.е. здесь он, светский правитель, потерпел полное поражение, стал вассалом папы.

Филипп II Август – французский король. Здесь уже папа вмешивается в личную жизнь. Филипп был женат на датской принцессе Ингебурге. Это было ему выгодно и, когда она была невестой, она ему очень нравилась. Но как только стала женой, он стал панически ее бояться. Говорили про колдунов, про порчу, чародеев, но факт в том, что он жену от себя удалил. Его дядюшка, местный архиепископ, развод благословил, якобы первая жена (потому что Ингебурга – это вторая) была родственницей Ингебурги. Это было еще до Иннокентия III. Иннокентию эта история досталась в наследство.

Брат Ингебурги, король датский, Карл Камут IV пожаловался за обиду сестры Иннокентию III. Ну и Иннокентий не привык, чтобы ему не подчинялись, отлучил всю Францию от церкви. Причем, если священнослужитель нарушал (начинал что-то в церкви совершать), он тут же отлучался от церкви сам. Потому что отлучение никогда не распространялось на духовенство. Другое дело – духовенство ничего не делало, только раз в день открывало церковь и читало покаянные молитвы. Не действовало священнически кроме покаянных молитв. И Филипп Август так взвыл, что сказал: «как же счастлив султан Салладин, что у него нет папы».

Вернули Ингебургу, а в это время тот уже женился в третий раз. Агнесса – это третья жена. Она умерла, но Ингебурга никакого счастья, естественно, не достигла, она так, для вида пребывала. Периодически он ее куда-то высылал. Но, тем не менее, королевская власть была сломлена твердостью папы, который опять же, повторим, не был каким-то исключительным пассионарием, он просто завершал строительство здания средневекового папства.

Иннокентий III был необычайно удачлив в распространении католицизма на восток, потому что в Византии был упадок, так сложились обстоятельства. 1204 год – 4-й крестовый поход, о котором мы уже упоминали. Чудовищная картина: разграбление Константинополя, осквернение всех святынь, похищение святынь (многие мощи оказались на западе, реликвии, где началась массовая их фабрикация). В Святой Софии пьяные рыцари плясали на престоле. Потом было установлено латинское богослужение и учрежден латинский патриарх, также как и латинская империя. Был поставлен латинский император Константинополя.

С 1204 по 1261 год продолжалась эта ситуация самодержавия. Греческие православные патриархи находились в Никее. Там две области не покорились латинянам. В Никее – так называемое «Никейское Царство» - нам это пригодится из истории русской Церкви. А в Константинополе были латиняне.

Причём папа не был инициатором событий. Просто была греческая распря и западные рыцари воспользовались ситуацией, активно вмешались в это дело, якобы на одной из сторон. В результате взяли Константинополь в свои руки. Папа был ни при чем, но воспользовался плодами и даже написал на Русь послание в 1207 году, князьям русским, в котором говорит, что «наконец церковь греческая покорилась апостольскому престолу и разве не нелепо, что один член разнствует со всем телом». И вот об этой «покорности престолу» - просто глубочайший цинизм с нашей точки зрения, а для него это нормально… Он достиг своей цели, для него это хорошо, когда власть папы, единого первосвященника, наместника Бога, распространяется на все земли. Он, таким образом, учредив эти латинские иерархии, «уврачевал» схизму 1054 года. Не только в Константинополе, но и потом дальше на востоке.

У нас, в Прибалтике, в 1201 году основывается город Рига, как центр ордена Меченосцев. Там были до этого два епископа. Земли сами находились в зависимости от полоцкого князя, платили ему дань. Т.е., по сути, там было русское влияние, но, как всегда, видимо, рук не хватало. Население было языческим. И вот пришел епископ Мейнгард, при Иннокентии III, просил себе резиденцию и разрешение обращать местных язычников. Он получил это разрешение, поселился в местечке Икскюльт, неподалеку от Риги. А вот уже третий епископ, Альберт, основал город Ригу.

Меченосцы, «Орден воинов Христовых». У них на плаще меч, крест и красная звезда. Интернациональные воины, потому что папа благословил всем, кто будет проповедовать на севере, отпущение грехов. Туда хлынули датчане, шведы, германцы, и образовали этот орден с центром в Риге, а по соседству был орден Тевтонский – немцы между Неманом и Бугом подпирали, угрожая им.

Тевтоны и Меченосцы ссорились, и только в 1237 году объединились по указу уже другого папы, в единый Леонский орден, который представлял страшную угрозу для Руси и для православия в этих землях. При Иннокентии же произошло подчинение папе сербов и болгар.

Он так же отправил королевскую корону и провизию в Армению, и паллиум армянскому католикосу, и тот его принял. Паллиум – знак епископского достоинства (но и подчинения папе), из овечьей шерсти особой выделки, традиционный на западе.

Пик могущества, который достиг человек, сам по себе вполне обычный, талантливый политик, дипломат, обладающий даром слова, даром убеждения, и предпочитавший действовать словом и убеждением, но когда уже дипломаты умолкали, то, конечно, звенят мечи, идут войска…

Сам по себе вполне человек заурядный. Умер он совершенно неожиданно в 56 лет в 1216 году. Умер, как предполагают, от обжорства. Иннокентий III очень любил покушать. Обожал апельсины, такой исторический анекдот, но об этом пишут современники, ел их в неимоверном количестве и никто не ожидал, что папа в рассвете своих сил так внезапно скончается.

Его приемники продолжали эту тенденцию. Папа Гонорий III был помягче. Был уже старец добродушный. Но и он, тем не менее, вполне продолжал эту борьбу с империей, потом уже воевали с Фридрихом и т.д.